Лингвистический анализ стихотворения М. Ю. Лермонтова «Прощай, немытая Россия…»

Содержание:

1. Введение.
2. Лексический уровень.
3. Синтаксический уровень.
4. Звуковой уровень.
5. Метрический уровень.
6. Заключение.
7. Список литературы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

ЛЕРМОНТОВ Михаил Юрьевич (1814-1841) - гениальный русский поэт. Учился в Московском университете (1830-1832). Окончил Санкт-Петербургскую школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров (1834). В 1837 за стихотворение «Смерть поэта» (о гибели А. С. Пушкина) был сослан в армию на Кавказ. Убит на дуэли в Пятигорске. Разочарование в действительности, характерное для последекабрьских умонастроений, скептицизм, стремление к идеалу свободной и мятежной личности питали его ранние романтические стихи, а в зрелой лирике — мечта о душевном покое («Дума», «И скучно и грустно», «Молитва», «Пророк», «Выхожу один я на дорогу»; поэма «Мцыри», 1839; драма «Маскарад», 1835). Многие произведения Лермонтова пронизаны гражданским пафосом, патриотическим чувством (неоконченный социально-исторический роман «Вадим» (1832-34), стихотворения «Бородино», «Поэт», «Родина»). Поэма «Демон» (закончена в 1839) — символическое воплощение идеи бунта против «мирового порядка», трагедия одиночества. Лермонтов ввел в русскую поэзию стих, отмеченный энергией мысли и мелодичностью. Роман «Герой нашего времени» (1840), насыщенный глубокой социальной рефлексией и психологическим содержанием, — вершина реализма Лермонтова.

Каждый человек  живет в двух мирах: мире реальном и мире духовном. Русская литература - литература пророческая, и Лермонтов  так же, как и Пушкин, считал себя поэтом-пророком, который должен не просто воспитывать людей и учить  их нравственности, а открывать им истину, как бы тяжела она ни была. С самого детства он знал о своем  предназначении и понимал, что это  не подарок судьбы, а тяжелая ответственность  перед человеком и Богом.

Получив известие о смерти Пушкина, он пишет в 1837 году стихотворение "Смерть поэта", в котором обвиняет представителей придворной

аристократии, ставших причиной гибели поэта: «А вы, надменные потомки Известной подлостью прославленных отцов, Пятою рабскою поправшие обломки Игрою счастия обиженных родов!». За это стихотворение Лермонтова ссылают на Кавказ. Ответом поэта стало стихотворение "Прощай, немытая Россия…" (1841 год), в котором он высказывает свое неприятие николаевской России: «Прощай, немытая Россия, Страна рабов, страна господ, И вы, мундиры голубые, И ты, им преданный народ». Почти одновременно со стихотворением "Прощай, немытая Россия…" Лермонтов написал стихотворение "Родина", в котором раскрыл всю противоречивость своего отношения к родине. Поэт называет свою любовь к России "странной", потому что любит ее "рассудку вопреки", так как отрицает все то, что с точки зрения общепринятой морали считалось истинным патриотизмом: «Люблю отчизну я, но странною любовью! Не победит ее рассудок мой. Ни слава, купленная кровью, Ни полный гордого доверия покой, Ни темной старины заветные преданья. Не шевелят во мне отрадного мечтанья». Это был страстный человек, который не боялся ничего: ни презрения современников, ни критики потомков. Дороже всего ему была истина. Поэзия Лермонтова отличается глубоким психологизмом, передает чувства, ощущения радости и тревоги, разочарования и надежд. Она обращается к эмоциональному и духовному миру человека и поэтому всегда будет интересна.

Россия представлялась поэту как  «страна рабов, страна господ». Ненависть  и презрения к такой отчизне и звучит в стихотворении «Прощай, немытая Россия …». Это, по - моему, одно из самых громких и ярких заявлений Лермонтова. В этом произведении прозвучало оскорбительно - дерзкое, и вместе с тем проникнутое глубокой душевной болью определение родной страны - «немытая Россия». Такого русская литература еще не произносила. Лермонтов, свободный и гордый человек, не может жить в «стране рабов, стране господ», быть под постоянным надзором властей. И в то же время, он

 

ненавидит Россию безропотную, покорную, где царят беззаконие и произвол.

В первых лирических произведениях  Лермонтова, разумеется, в тех, в  которых он особенно являлся русским  и современным поэтом, виден избыток  несокрушимой силы духа и богатырской  силы в выражении; но в них уже  нет надежды, и они поражают думу читателя безотрадностью, безверием  в жизнь и чувства человеческие, при жажде жизни и избытке  чувства.… Да, очевидно Лермонтов  поэт совсем другой эпохи и что  его лирическая поэзия – совсем новое звено в цепи исторического  развития нашего общества. В тоже время  Лермонтов не доверяет иллюзии счастья, постоянно думает о расплате за обман  чувства и, оскорбленный разочарованием презирает существо, казавшееся прекрасным. Но все эти произведения были полны  предчувствием силы и энергии  поэта. Вряд ли во всей мировой литературе можно вспомнить такого столь  же великого поэта. Перелистывая томики его сочинений, мы всегда проникаемся  героическим духом его поэзии, ее неповторимым лирическим содержанием. Одним казалось, что лирические произведения Лермонтова угрюмы, другим, что они  полны живостью и веселостью. Белинский  говорил, что лирика Лермонтова перенаполнена глубокими его чувствами и составляет силу множества его вещей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Лексический уровень.

1941 год. Новое изгнание. М.Ю. Лермонтов уезжал на Кавказ

в угрюмом настроении. Он чувствовал, что его посылают на верную гибель. Гнев, ярость, презрение владели  его рукой, когда он писал знаменитые строки: 

 

                        Прощай, немытая Россия,

                        Страна рабов, страна господ,

                        И вы, мундиры голубые,

                        И ты, им преданный народ. 

 

                       Быть может, за стеной Кавказа

                       Сокроюсь от твоих пашей,

                       От их всевидящего глаза,

                       От их всеслышащих ушей. 

 

Особое, центральное  положение в совокупности языковых выразительных средств принадлежит лексике: она создает смысловую, понятийную основу художественных образов, а также определенные стилевые эффекты, которые придают стихотворению ту или иную тональность.

Лексическая материя стихотворения образуется 32 словами. Из которых 12 существительных (немытая Россия, страна рабов, господ, мундиры, народ, стеной Кавказа, пашей, глаза, ушей), 5 прилагательных (немытая, голубые, преданный, всевидящего, всеслышащих), 1 глагол (сокроюсь), 6 местоимений (вы, ты, им, твоих, их), 2 союза (и, и), 4 предлога (за, от, от, от), 2 модальных слова (прощай, быть может). В нем авторские фразеологизмы

представлены перифразами “немытая Россия” и “мундиры голубые”.

Большинство существительных представляет тематическую группу слов с общественно-политической семантикой (Россия, страна рабов, страна господ, мундиры, народ, Кавказ, паша). Из приведенных в тексте существительных только 4 использованы в переносном значении (мундиры - метонимия; страна рабов, за стеной Кавказа, от пашей - метафоры). Среди прилагательных наблюдаются лишь качественно-оценочные единицы с социально-психологической семантикой: немытая, голубые, преданный, всевидящий, всеслышащий. Названные прилагательные являются необычными и емкими поэтическими определениями. Как много сказано одним лишь эпитетом немытая Россия (т.е. отсталая, неразвитая, нецивилизованная); преданный народ (т.е. выражающий духовное рабство).

Отрицательная экспрессия, заключенная в этих словах, передает жгучую ненависть лирического  героя к насильникам и соответствует  общему эмоциональному тону стихотворения.

Острое лирическое волнение и патетическое напряжение передается повторением предлога от. С этим предлогом связан мотив избавления, спасения от насилия бездумных “мундиров”.

                           

                             «…От их всевидящего глаза,

                                  От их всеслышащих ушей…»

 

Местоимения (и вы, и ты, от их) логически подчеркивают, противопоставляют те понятия, к которым с гневом обращается лирический герой. В параллельных конструкциях за этими словами “чувствуется эмоциональная жестикуляция”.

                             

                                «…И вы, мундиры голубые,

                                     И ты, им преданный народ...»

                                 «…От их всевидящего глаза,

                                      От их всеслышащих ушей…»

Единственный глагол (сокроюсь) вместе с модальным словом (быть может) является связующим звеном текста. Он вводит образ страдающего лирического героя, который говорит “прощай” всей

“немытой  России” и предполагает освободиться от преследования “пашей” за стеной Кавказа”.

 

                                   «…Быть может, за стеной Кавказа

                                       Сокроюсь от твоих пашей…»

 

В тексте наблюдаются  в основном слова высокого книжного стиля: прощай, преданный, сокроюсь, всевидящий и др. (сюда относится также и экзотизм - паша). Нейтральные слова: ты, вы, твоих, страна, глаз, уши и др. Независимо от стилистической принадлежности эти слова приобретают в тексте эмоциональную оценку отрицательной иронической окраски.

На фоне высоких  книжных и нейтральных слов “горит ярким блеском” лишь один разговорный эпитет “немытая Россия”, который несет большую эмоциональную и смысловую нагрузку.

Сочетанием  слов с различной эмоциональной и стилистической окраской создается в стихотворении стилистическая доминанта. В соответствии с интонационно-тематическим содержанием стилистическая доминанта приобретает патетически-изобличительный характер.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Синтаксический уровень.

Основная идея стихотворения - неприятие всех сторон русской действительности. Она находит свое выражение в образной системе, выступающей как форма поэтической мысли.

В качестве средств организации  языковых элементов в единую образную систему Лермонтов использовал  различные поэтические способы  и приемы, одним из которых является антитеза.

Композиция стихотворения строится на принципе противопоставления двух его частей: в первой строфе объектированная констатация реальности, вторая повернута в план “ субъективный”, здесь все окрашено присутствием лирического “я” (“сокроюсь”).

Единство стихотворения создается  общим идейно-эмоциональным и  ритмико-интонационным настроем, а  также структурной связью частей. С эмоционально окрашенным словом “прощай”, являющемся зачином стихотворения, тесно связан образ лирического “Я”. Перефразируя “мундиров голубых” из первой строфы “пашами” во второй, автор усиливает образ деспотической действительности “немытой России”.

Предметом поэтического осмысления в  стихотворении являются не отдельные  стороны русской жизни, а все  самодержавно – крепостническое общество николаевской России.

Основную смысловую и эмоциональную  нагрузку несет первая строка - “Прощай немытая Россия”. Оскорбительно-дерзкое определение (“немытая”) официальной России усугубляется и усиливается в следующих строках. В контрастном противопоставлении “мундиров голубых” и “им преданного народа”. Все это вместе взятое (“крепостное рабство, жандармский произвол и жалкая “преданность” ему”), передает в поэтической формуле Лермонтова как нечто единое, чему он говорит

решительное “прощай”. Эта формула предопределяет синтаксическую организацию и тональность стихотворной речи.

Каждая строфа состоит из одного простого осложненного предложения: первое осложнено риторическими обращениями:

 

                                «…Прощай, немытая Россия,

                                   Страна рабов, страна господ,

                                    И вы, мундиры голубые,

                                    И ты, им преданный народ...»

 

 А второе - однородными членами и вводным словом. Одно это делает строфы в интонационном отношении более напряженными.

 

                                  «…Быть может, за стеной Кавказа

                                      Сокроюсь от твоих пашей,

                                      От их всевидящего глаза,

                                      От их всеслышащих ушей…»

 

 

Интонационное напряжение усиливается введением  инверсии, нарушающей прямой порядок  расположения слов, который является доминирующим в стихотворении. Инверсированы две последние строки первой строфы:

 

                                         «…И вы, мундиры голубые,

                                        И ты, им преданный народ…»

 

Обычно прямой порядок слов в  строке придает речи плавность, делает речь ровной в интонационном отношении. Однако это не наблюдается в тексте стихотворения благодаря синтаксическим параллелизмам, лексическим повторам, вводным словам и переносам: 

 

Страна  рабов, страна господ (повтор и внутристрочный параллелизм),

И вы, мундиры голубые

И ты, им преданный народ (повтор и синтаксический параллелизм),

Быть  может, за стеной Кавказа

Сокроюсь  от твоих пашей, (перенос),

От  их всевидящего глаза,

От  их всеслышащих ушей (повтор и синтаксический параллелизм).

 

Повышение интонационной напряженности, в особенности наиболее значительные из них, приходятся на такие фрагменты  стихотворения, которые в смысловом  отношении весьма существенны: в  первой строфе контрастирующие образы “немытой России” (страна рабов, страна господ; мундиры голубые и им преданный народ), во второй строфе образ жандармов в качестве “пашей”, а также образ страдающего, негодующего лирического героя, предполагавшего освободиться от “всевидящего глаза” и “всеслышащих ушей”, деспотических “мундиров голубых”.

Размещение повторов и параллелизмов, выступающих как главное 

средство создания экспрессивности, определяет постепенное нарастание эмоциональной напряженности к  концу стихотворения.

Такая тональность вызвана общим  ритмическим рисунком, который создают  не только лексические и синтаксические средства, но и стихотворный размер и паузы, рифма и фоника поэтического текста.