Дненик как вид литературного жанра

     С лингвистической точки зрения, жанрообразующие признаки «дневника» недостаточно изучены. В основном дневники изучались литературоведчески в качестве ценных источников информации о жизненном и творческом пути писателей. Л. Луцевич выделяет следующие типы дневников: личные, историко-публицистические, литературно-публицистические, мемуарные, духовные, дорожные и интимно-эротические. Это типология, основанная на содержательной составляющей дневников.

     В классификации М.Ю. Михеева учитывается  не только содержательный компонент, но и формальный. Он выделяет следующие  типы дневниковых записей:

     1) список текущих дел (ежедневник, блокнот, телефонная книжка);

     2) регулярная фиксация, необходимая для порядка или «для истории», того, что произошло за истекший период (вахтенный журнал, адрес-календарь или книга записей актов гражданского состояния);

     3) записные книжки (пишутся для  себя, первичный текст, на основе  которого обычно пишется дневник);

     4) собственно дневник (вторичный  текст, вмещает только существенное, предназначен обычно для печати).

     В зависимости от того, кто является автором дневника и как образ  автора представлен в тексте, можно  выделить 1) чисто литературные, целиком вымышленные дневники; 2) дневники писателей либо заранее предназначенные для публикации, либо ведущиеся для себя; 3) дневники обыкновенных людей, представляющие собой просто датированные записи о различных волновавших автора чувствах и событиях. «Дневники» М.М. Пришвина – это яркий пример дневника писателя, сочетающий в себе признаки нескольких первичных жанров: это и запись текущих событий, и регулярная фиксация происходящих в природе и в обществе изменений, и размышления на философские темы, и осмысление себя как писателя и своего творческого метода; здесь есть и фактографические записи, близкие репортажу, и небольшие, но емкие высказывания афористического типа, и целые публицистические эссе. И все это разнообразие связывается единой формой дневника, которому как контаминированному жанру свойственна фрагментарность, политематичность, ассоциативные переходы от одной мысли к другой, и сквозными, пронизывающими все пространство «Дневников» темами. Одним из концептов, структурирующих пространство «Дневников», становится концепт «книга», репрезентируемый в соответствии с жанровыми особенностями.

     Коммуникативная цель «дневника» – это, с одной  стороны, изложить информацию о событиях реальной жизни, а с другой стороны, осмыслить эту информацию, проанализировать и, сопоставив ее с принятой шкалой ценностей, оценить, что вытекает из свойств человеческого мышления, ведь «отражение мира человеком совершается в виде познания и оценки». Размышляя о замысле «дневника», М.М. Пришвин пишет: «Дневник пишется или для себя, чтобы самому разобраться в себе и вроде бы как посоветоваться с самим собой, или пишется с намерением явным или тайным войти в общество и в нем сказать свое слово». «Дневник» является информативно-аналитическим жанром, которому, помимо ведущего замысла – информативного, свойствен аналитизм в виде философских и оценочных размышлений.

     Разнообразные по замыслу и языковому воплощению высказывания объединяет форма датированных записей, а также то, что все  входящее в пространство «дневника» мыслится в актуальном хронотопе, в ближайшем настоящем (в отличие от мемуаров, имеющих ретроспективный характер). Информативная интенция автора дневника выражается в однотипных коротких записях, фиксирующих происходящее вокруг. Концепт «книга» в записях-сообщениях «Дневников» М.М. Пришвина репрезентируется в следующих типовых формах: 1) дневник читателя; 2) дневник работы писателя над своими произведениями; 3) дневник автора в его взаимоотношениях с издателями.

     При анализе текстов речевого жанра  дневника была выявлена их специфика. Дневник обладает жанровыми закономерностями и  устойчивыми структурными элементами, свойственными только ему. Именно это позволяет отличать дневник от других жанров.

     Дневники, равно как и воспоминания, и  исторические источники, являются ценным документом времени для исследователей, так как все описываемые события происходили в действительности, а все персонажи – реальные люди. Разница между дневником и воспоминаниями заключается в том, что при написании воспоминаний автор владеет уже всем материалом и может отбирать только существенную информацию, а автор дневника улавливает лишь ряд моментов, когда еще не известно, каким будет следующий. В этом отношении дневники ближе к письмам, особенно к регулярной переписке. Как и в письмах, в дневниках сообщается о текущем, материал не отбирается, и новости записываются по горячим следам, без ретушированной оценки людей, событий. Однако между письмом и дневниковой записью есть существенная разница. Письмо рассчитано на чужое восприятие, а дневник пишется для себя и зачастую носит более искренний, честный характер.

     Обычно  то или иное произведение в форме  дневниковых записей относится  к какому-либо из известных жанров (роману, повести, репортажу), и «дневниковость»  лишь придает ему дополнительную специфику. дневниковая форма записи характеризуется рядом особенностей, которые могут быть реализованы в большей или меньшей степени в каждом д.: 1) периодичность, регулярность ведения записей; 2) связь записей с текущими, a не с давно прошедшими событиями и настроениями; З) спонтанньий характер -записей (времени между событиями и занисью прошло слишком мало, последствия еще не проявили себя, и автор не в состоянии оценитьстепень значительности происшедшего); 4)литературная необработанность записей; 5) безадресность или неопределенность адресата многих д.; 6) интимный и поэтому искренний, частный и честный характер записей.

     Выражаясь современным языком, дневник – это non-fiction, т.е. тексты, обращенные боле к жизни, чем к вымыслу и, скорее, просто к быту, чем к воображению и фантазии. Иначе говоря, это в корне отличная от изящной (художественной) литературы дневниковая проза – своего рода берестяные грамоты, только уже на современный манер.

     В обыденной же литературе (например, дневниковой прозе и т.д.), в отличие от художественной, адресатом выступает, как правило, не “читающая публика”, а какие-то конкретные люди, знакомые автора, или просто он сам, поскольку дневник пишется прежде всего для себя. Кроме того, от художественной литературы обыденную отличает еще и объект, потому что пишется она по фактам, или по крайней мере на основании событий, которые автор хотел бы считать (непреложными) фактами: тут не предусмотрено места вымыслу, как в литературе художественной, хотя он, конечно же, все равно есть.

     Сам вымысел в обыденной литературе своеобразен: так, например, читатель (но и автор) дневника воспроизводит  эффект “человека перед зеркалом”.

     Ролан Барт: «Дневник представляет собой  не текст, а “речь” (что-то вроде  устной речи, записанной с помощью  особого кода)».

     Прежде  всего, к пред-тексту относятся разного  рода дневники, а именно, список текущих  дел, чтобы не упустить их из виду и  иметь всегда под рукой, когда  понадобятся (это так называемый ежедневник, блокнот, отрывной календарь). Кроме того, регулярная фиксация необходима для порядка или “для истории”.

     Пред-текст  следует соотнести также с  понятием бахтинских речевых жанров. Поэтому-то у дневника оказывается  некий промежуточный статус: это  еще не то, что следовало бы оформить как текст литературы, но уже и не то, что было эфемерной, сразу же исчезающей (в сознании, памяти, в колебаниях воздуха) речью. Иными словами, это почти текст, недо-текст, около-текст, или пред-литература, однако уже теряющая полную невинность и безответственность спонтанной речи, хотя все же не приобретшая законченности и окончательной выверенности собственно текста. В этом смысле пред-текст – жанр вспомогательный, промежуточный. Как писал Кафка (о своем дневнике): “Не думаю, чтобы написанное до сих пор было особенно ценно или же решительно заслуживало быть выброшено”.

     Формально от дневника требуется, по крайней мере, датирование записей.

     Но  записи могут вестись и совсем без дат (как мы видим, у Замятина, Платонова, Достоевского, и уж заведомо без фиксации места их возникновения), а просто по мере прихода их в голову, или даже подаваться читателю в специально перетасованном виде, как у В. Розанова, что представляет собой особого рода художественный  изыск.

     И действительно, часто нам совершенно не важно, под каким числом, скажем, в дневнике Пришвина стоит та или другая запись (если это не “фенологические заметки”). Дневник оказывается словно стоящим вне времени и пространства. Мысль Пришвина, Вернадского или Гаспарова часто движется во вневременном направлении. Она отталкивается от какого-то конкретного факта, идет к аналогиям с известными фактами и сюжетами из собственной биографии, к обобщениям и предположениям на более широкой основе. Часто из такого микротекстового фрагмента в дневнике рождается емкий и выразительный художественный образ, порой возникает даже нечто вроде притчи.

     Дневник, конечно, уже по своей форме привязан к хронологии и к внешнему контексту  жизни человека, являясь неким  продолжением его тела. Типично “дневниковым”  продолжением можно считать, во-первых, описание того, что и где человек в данный день ел, какая была погода, как он себя чувствовал, сколько гулял, у кого был с визитами (с кем встречался и беседовал), что читал, сколько заплатил и т.п. Таков, в целом, “Дневник для Стеллы” Д. Свифта. Тут, впрочем, солидную долю текста составляют остроумные замечания, а усилия автора в значительной мере направлены на то, чтобы сделать чтение занимательным для адресата (парадоксально, что возможным адресатом выступал и сам автор). Вернадскому, к примеру, хотелось бы максимально отвлечься, освободиться от этого навязываемого самой жизнью контекста, как от некой внешней оболочки, чтобы фиксировать только результаты работы духа, как бы сознания в чистом виде, вне времени, пространства и ограниченности собственным телом.

     Так, например, известный пушкинский идеал — сама “прелесть, красота и задушевность” (или “гений чистой красоты”), Анна Петровна Полторацкая, в замужестве Керн, в 1820 г., будучи с мужем во Пскове (за четыре года до встречи там с Пушкиным) начинает вести “дневник для отдохновения” на французском языке, адресуя его своей тетке, двоюродной сестре отца, или “лучшему из друзей”, как она называет Феодосию Полторацкую (дневник был опубликован лишь через 100 лет, в 1929-м). В дневнике жалобы на безрадостность существования чередуются с зарисовками быта и выписками из прочитанных книг. Намерено избранный здесь французский язык публикаторы объясняют тем, что грозный муж будто знал его плохо и на нем не читал. Но и в следующий раз, через 40 лет, уже в 1861-м, будучи второй раз замужем, теперь за человеком любимым, хотя и много моложе себя, Марковым-Виноградским, Анна Петровна вновь прибегает к жанру дневника, адресованного конкретному лицу. Этот дневник в письмах назван ею “рассказы о жизни в Петербурге”. В нем описываются известные студенческие волнения того времени в столице. Дневник написан уже по-русски, но из-за своей политической остроты смог увидеть свет только через полвека, в 1908-м (да и то с цензурными купюрами). Рассказы написаны в форме писем, обращенных к реальному лицу (на этот раз — С.Н. Цвету, после его отъезда из Петербурга: “для сообщения ему или пересылки, если возможность представится”). Анна Петровна в форме писем писала и собственно воспоминания (начав с воспоминаний о Пушкине), для которых адресатом (скрытым за инициалами “Е.Н.”) была некая поэтесса Е.Н. Пучкова, вдохновившая ее на эту работу, а напечатал воспоминания П.В. Анненков. Иными словами, автор дневника частенько нуждается пускай в фиктивном, но адресате.

     Неизбежно возникает и вопрос об использовании особенного языка для фиксации дневниковых записей, т.е. о криптографировании текста. Можно вспомнить дневник Леонардо да Винчи, написанный специально разработанным шифром. Вот уж действительно идеал пред-текста со своей совершенно “точечной” аудиторией! Иной вариант — “Дневник 1867 года” А.Г. Достоевской, оригинал которого сохранился в стенографической записи, но оставался доступным (для расшифровки) практически только ей самой.

     Пока  автору еще важен адресат, хотя бы как предлог, он в дневнике сохраняется, пускай формально, но поскольку говоримое осознается как значимое и ценное не только для самого себя, но и для широкого круга лиц, в процессе проговаривания перечитывания написанного, предназначение текста может быть пересмотрено, и он, помимо первоначального своего получателя, идет уже “под копирку”, для многих. 
 
 
 
 
 
 

     Что такое онлайновый дневник?

     Если  быть скучным филологом, то дневник, по утверждению «Толкового словаря  живого великорусского языка» В.Л. Даля, является «ежедневными записками, журналом» - иными словами, местом/средством/системой регистрации/описания/отмечания событий, происходящих в течение дня. Если быть в некотором роде технарем, то онлайновый дневник – сетевая система ведения таких записей. Если быть романтиком, то дневник – такое место, где вы храните свои сокровенные мысли, чувства, переживания и, иногда, размышления. Если быть логичным менеджером, то дневник – это реестр записей событий, их причин, последствий и методов разрешения с пояснениями. 
В общем же, онлайновые дневники - это место, где люди, интересные и не очень,  взрослые и дети, мальчики и девочки, мачо и женщины-вамп, геи, лесбиянки, домохозяйки и инженеры, поэты и художники - люди, в общем, пишут о том, что важно для них, читают о том, что важно другим, ищут и находят единомышленников, знакомятся, общаются. Живут. Да, можно и так сказать. Многие здесь, в онлайновых дневниках, попросту живут. 
Короче, сколько людей, столько и мнений. И дневников

     зачем нужен онлайновый дневник?

     Знаете, за мою скромную жизнь меня называли Богом, чудотворцем и еще Старк знает как, даже телепатом… но я не телепат! Я не могу заглянуть к вам в мозг и поискать в нем ваши поверхностные и скрытые мотивации, подобно, скажем, величайшему телемагу всех времен и каналов Кашпировскому. Проще говоря, вы должны решить это для себя сами. Могу привести лишь несколько советов на тему «Чем может стать мой дневник». 
1. Витриной. Вы выставляете что-то, на что другие люди будут смотреть. Что, как и зачем – вам решать. 
2. Священным местом, доступ куда имеют лишь избранные, и где хранится ваше сокровенное нечто. 
3. Сборником вашего творчества, будь оно текстовое или графическое.