Дненик как вид литературного жанра

   “Писать дневник, или, по крайней мере, от времени до времени  заметки о самом существенном, надо всем нам. Весьма вероятно, что  наше время – великое и именно мы стоим в центре жизни, т.е. в  том месте, где сходятся все духовные нити, куда доходят все звуки”.         

                                        А.А. Блок

     Все многообразные области человеческой деятельности связаны с использованием языка. Вполне понятно, что характер и формы этого использования также разнообразны, как и области человеческой деятельности, что, конечно, нисколько не противоречит общенародному единству языка. Использование языка осуществляется в форме единичных конкретных высказываний (устных или письменных) участников той или иной области человеческой деятельности. Эти высказывания отражают специфические условия и цели каждой такой области не только своим содержанием и языковым стилем, то есть отбором словарных, фразеологических и грамматических средств языка, но прежде всего своим композиционным построением. Каждое отдельное высказывание, конечно, индивидуально, но каждая сфера использования языка вырабатывает свои относительно устойчивые типы таких высказываний, которые и называются речевыми жанрами.

     Богатство и разнообразие речевых жанров необозримо, потому что неисчерпаемы возможности  разнообразной человеческой деятельности. Особо нужно подчеркнуть крайнюю  разнородность речевых жанров (устных и письменных). В самом деле, к речевым жанрам нужно отнести и короткие реплики бытового диалога, и бытовой рассказ, и письмо, и короткую стандартную военную команду, и развернутый и детализированный приказ, и довольно пестрый репертуар деловых документов, и разнообразный мир публицистических выступлений (общественные, политические); но сюда же нужно отнести и многообразные формы научных выступлений, и все литературные жанры (от поговорки до многотомного романа). Может показаться, что разнородность речевых жанров так велика, что нет и не может быть единой плоскости их изучения: ведь здесь в одной плоскости изучения оказываются такие разнороднейшие явления, как однословные бытовые реплики и многотомный художественный роман, как стандартная и обязательная даже по своей интонации военная команда и глубоко индивидуальное лирическое произведение и т.п. Функциональная разнородность, как можно подумать, делает общие черты речевых жанров слишком абстрактными и пустыми. Этим, вероятно, и объясняется, что общая проблема речевых жанров по-настоящему никогда не ставилась.

     Крайнюю разнородность речевых жанров и  связанную с этим трудность определения  общей природы высказывания никак  не следует преуменьшать. Особенно важно обратить здесь внимание на очень существенное различие между первичными (простыми) и вторичными (сложными) речевыми жанрами. Вторичные (сложные) речевые жанры – романы, драмы, научные исследования всякого рода, большие публицистические жанры и т.п. – возникают в условиях более сложного и относительно высокоразвитого и организованного культурного общения (преимущественно письменного): художественного, научного, общественно-политического и т.п. В процессе своего формирования они вбирают и перерабатывают различные первичные (простые) жанры, сложившиеся в условиях непосредственного общения. Эти первичные жанры, входящие в состав сложных, трансформируются в них и приобретают особый характер: утрачивают непосредственное отношение к реальной действительности и к реальным чужим высказываниям; например, реплики бытового диалога или письма в романе, сохраняя свою форму и бытовое значение только в плоскости содержания романа, входят в реальную действительность лишь через роман в его целом, то есть как событие литературно-художественной, а не бытовой жизни. Роман в его целом является высказыванием, как и реплика бытового диалога или частное письмо, но в отличие от них это высказывание вторичное (сложное).

     Всякий  стиль неразрывно связан с высказыванием и с типическими формами высказываний, то есть речевыми жанрами. Всякое высказывание – устное и письменное, первичное и вторичное и в любой сфере речевого общения – индивидуально и, потому, может отразить индивидуальность говорящего (или пишущего), то есть обладать индивидуальным стилем. Но не все жанры одинаково благоприятны для такого отражения индивидуальности говорящего в языке высказывания, то есть для индивидуального стиля. Наиболее благоприятны – жанры художественной литературы: здесь индивидуальный стиль прямо входит в само задание высказывании, является одной из ведущих целей его (но и в пределах художественной литературы разные жанры предоставляют разные возможности для выражения индивидуальности в языке и разным сторонам индивидуальности). Наименее благоприятные условия для отражения индивидуальности в языке наличны в тех речевых жанрах, которые требуют стандартной формы, например, во многих видах деловых документов, в военных командах, в словесных сигналах, на производстве и др. здесь могут найти отражения только самые поверхностные, почти биологические стороны индивидуальности. В огромном большинстве речевых жанров (кроме литературно-художественных) индивидуальный стиль не входит в замысел высказывания, не служит одной из его целей, а является, так сказать, эпифеноменом высказывания, дополнительным продуктом его. В разных жанрах могут раскрываться разные слои и стороны индивидуальной личности.

     Вслед за М.М.Бахтиным подходя к жанру  с точки зрения его внутреннего  тематического отношения к действительности, можно сделать вывод, что каждый жанр обладает своими средствами понимания  этой действительности, которые доступны лишь ему. В речевом плане жанры различаются особенностями композиционной организации текста, типом повествования, характером пространственно-временного континуума, объемом содержания, художественными приемами и принципами организации речевых средств.

     Художественные  тексты (в частности прозаические) развиваются на основе нехудожественных, смешанных или полухудожественных явлений письменности (мемуары, хроники  и т.д.) и обладают определенной жанровой формой. Жанровой формой принято считать результат взаимодействия в литературном процессе художественных и нехудожественных жанров. Иными словами, это прежде всего форма определенного нехудожественного жанрового образования (первичного жанра), на которую ориентируется автор, преобразуя ее в процессе создания художественного текста. Так, в процессе развития прозы эстетическое преобразование формы бытового дневника обусловило появление повестей в форме дневника, ярким примером чему служит повесть В.Я.Брюсова «Последние страницы из дневника женщины».

     Появление дневников автобиографического  характера в Европе, когда можно  говорить о личности автора, связано  с эпохой Реформации и Контрреформации, с усилением потребности религиозного сознания в самоанализе и самодисциплине. В России ежедневные записи тех или иных событий существовали с конца ХVII в., а с середины ХVIII в. авторы дневников последовательно записывают не только события жизни, но и свои мысли, впечатления, чувства, переживания. В русской и европейской литературе 18 в. сентиментализм, возбудивший интерес к внутреннему миру личности, культивирует Д. как форму "самонаблюдения"; "Сентиментальное путешествие" Л. Стерна, "Письма русского путешественника" Н. М. Карамзина оформлены как дорожные Д. В 19 в. писатели передают дневниковую форму повествования вымышленному герою ради углублённого исследования "истории души человеческой" (М. Ю. Лермонтов); например, "Журнал Печорина" в "Герое нашего времени". При этом возникают возможности стилизации, сложной речевой игры, связанной со всё большим отделением автора от персонажа ("Записки сумасшедшего" Н. В. Гоголя). Реалисты 19 в. прибегают к жанровым разновидностям, близким к художественным Д. - "запискам" ("История вчерашнего дня" Л. Н. Толстого), "письмам" ("Бедные люди" Ф. М. Достоевского), "исповеди" (тетрадь Ипполита в романе Достоевского "Идиот"). Образцы использования формы Д. в советской литературе: "Дневник Кости Рябцева" Н. Огнёва, "Деревенский дневник" Е. Дороша.

     Развитию  же этого жанра способствовали авторы-женщины, которые в этой повседневной практике находили способ самореализации. Дневник  как внелитературный жанр отличает предельная искренность, откровенность  высказывания. Он пишется для себя и не рассчитан на публичное восприятие, что сообщает ему особую подлинность и достоверность. Кроме того, в дневнике фиксируются только что случившиеся и перечувствованные события. Признаки лично-интимного плана во многом определили его внедрение в литературу.

     Таким образом, дневник как литературное произведение в форме повседневных записей, современных описываемым  событиям, попал в литературный дискурс  из реальной жизни. Это обусловливает  наличие в такого рода произведениях  именно дневниковой формы записей. Так, например, коммуникативной доминантой в таких текстах является автокоммуникация, которая предполагает периодичность записей. Этот фактор определяет характер средств, используемых в дневнике. Разнообразные в тематическом отношении записи образуют определенную последовательность, которая носит дискретный характер и отражается в смене дат. Запись «для себя» всегда связана со свободой выражения, отсюда интенсивное использование неполных предложений, эллипса, сокращений, имплицитная передача информации. Ведение дневника, кроме того, предполагает пересечение двух сфер: сферы письменной речи и сферы внутренней речи. Их взаимодействие при художественной трансформации жанровой формы дневника приводит к усилению лирической экспрессии, появлению зачастую развернутого самоанализа.

     Дневник, как и мемуары, и исповедь, и  подобные речежанровые формы, обладает очень важным свойством самоорганизации. Это означает, что языковая личность автора, выражая себя предельно субъективно, а главное - будучи интимно освобожденной, не связанной рамками условностей, предоставляет самой себе абсолютное право на свободу самовыражения. Возникает состояние амбивалентного парадокса: на первый взгляд, дневник - это предельно удобная форма для абсолютной субъективности, проявления Ego в организации текста. Но, с другой стороны, в пространстве дневника возникает двойник этого Ego, который действует по своим законам. Этот двойник - внутреннее «я» автора дневника. Если, следуя В.М.Головко, дифференцировать категории «автор» и «автор-повествователь», то в жанре дневника возникают все условия для того, чтобы таким образом разделить непосредственного «автора» текста и «автора-рассказчика» (повествователь). В приведенном нами примере - повести В.Я.Брюсова «Последние страницы из дневника женщины» - «автором» текста является, конечно же, сам Брюсов, а героиня, ведущая дневник, выступает как повествователь, «автор-рассказчик». Использование такой формы повествования дает писателю возможность показать уровень развития самосознания героя как языковой личности, подчинение или противодействие человека микросреде (ближайшее окружение героя), способность персонажа к преодолению детерминирующих ее сил.

     Отметим, что речевой жанр дневника характеризуется  прежде всего предельной открытостью  интимизации, ее непроизвольной диалогичностью. Речевое пространство художественного дневника как жанра отмечается незащищенностью и хрупкостью, поскольку в узусе любое окказионально-авторское речевое движение сталкивается с нормативно-условным каноном. Именно с этим обстоятельством, нам думается, связано такое интересное явление семиосферы дневника, как гендерная мистификация, с чем мы сталкиваемся в брюсовской повести.

     Дневник – периодически пополняемый текст, состоящий из отдельных фрагментов регулярных записей, отражающих события дня с указанной датой для каждой записи. Развитие событий непредсказуемо, они сами не имеют четкоустановленной временной последовательности. События носят спонтанный характер и совершаются с разной степенью регулярности. Дневник, подневные записи одного лица или коллектива, ведущиеся синхронно событиям их жизни. Внешняя, но более других обязательная примета дневника - обозначение дат. Жанр дневника обладает рядом таких устойчивых признаков, как изложение от первого лица, фактографичность, хроникальность, датированность, эмоциональная насыщенность, синхронность. Синхронность является главной особенностью дневников. Процесс ведения дневника отличается особенностями пространственно-временной организации текста и особенностями отбора материала. Дневники также обладают рядом лексических особенностей: наличие реальных топонимов и большое количество оценочной лексики. Дневник художника отличается детализацией описаний и употреблением профессионализмов. Реальные дневники (впервые получившие широкое распространение в Англии 17 в.) могут рассматриваться как род исторических, историко-биографических или историко-культурных документов: например, судовой дневник мореплавателя Дж. Кука, лицейский дневник декабриста В. К. Кюхельбекера, дневник цензора А. В. Никитенко, публициста А. С. Суворина, многочисленные писательские дневники  (В. Скотта, Стендаля, братьев Гонкур, Т. Г. Шевченко, Л. Н. Толстого и др.).

     Дневник может выступать также как форма художественного повествования. Среднее место между дневником как документом и дневником как литературным жанром занимают писательские дневники, заранее предназначенные для опубликования ("Дневник" Ж. Ренара, "Опавшие листья" В. В. Розанова, "Ни дня без строчки" Ю. К. Олеши и др.); автобиографизм обдуманно сочетается в них с широтой наблюдений и размышлений. "Дневник писателя" Достоевского (70-е гг. 19 в.), обращённый к современному читателю, - образец использования формы дневника в сфере художественной публицистики. Иногда художественный интерес приобретают дневники "частных лиц", благодаря искренности и правдивости ("Дневник Анны Франк", "Дневник Нины Костериной").