Белорусская литература в начале XIX века

Белорусская литература в начале XIX века

     В первой половине XIX в. продолжался процесс формирования новой белорусской литературы, начавшийся в XVIII в. Он протекал в сложных общественно-политических условиях. Безудержно возрастали феодальные повинности. Царская цензура запрещала издание книг на белорусском языке. 18 июля 1840 г. Николай I вообще запретил употреблять слово «белорусский» применительно к белорусским губерниям. С другой стороны, местная шляхта продолжала колонизаторскую политику. Двойной гнет вызывал сопротивление широких масс. В 10—20-е годы существовали декабристские организации, а также тайные студенческие общества филоматов и филаретов, действовавшие в 1817—1823 гг. в Виленском университете. Для этого этапа развития белорусской литературы характерны стремление к национальной самобытности, ориентация на живой, разговорный язык, на фольклор. С собирания и обработки народной поэзии начинали свою литературную деятельность большинство писателей того времени. Зарождалось научное белорусоведение, фольклористика и этнография.

     В первой половине XIX в. художественное сознание белорусского народа проявлялось преимущественно в фольклоре. Сохранилось совсем немного авторских произведений. Как и в XVIII в., литература оставалась в основном рукописной и анонимной.

     Наиболее значительные произведения белорусской анонимной литературы — поэмы «Энеида наизнанку» и «Тарас на Парнасе». Поэма «Энеида наизнанку» — первое крупное эпическое произведение новой белорусской литературы.

     Скорее всего она возникла в середине 20-х годов. До нашего времени дошла лишь половина первой части произведения, повествующего о злоключениях античного героя Энея. Своими корнями «Энеида наизнанку» восходит к «Энеиде» Вергилия. Однако в традиционную форму неизвестный нам автор (вероятно, им был смоленский помещик В. Ровинский) вложил оригинальное жизненное содержание. Стилизация под античность воспринимаются как художественная условность, ибо перед читателем предстают типичные белорусские паны и крестьяне начала XIX в.

     Это произведение народное и национальное. В нем заметны поиски нового, народного идеала. Колоритно показаны труд, обычаи, обряды и верования крепостного крестьянства. Т. Шевченко, познакомившись с поэмой в начале 40-х годов в Петербурге, отмечал ее «чисто белорусский элемент». «Энеида наизнанку» написана языком, основанным на восточно-белорусских говорах.

     Поэма «Тарас на Парнасе» (середина XIX века) — вершина белорусской анонимной литературы. Как и в «Энеиде наизнанку», в ней заметно пародийно-сатирическое начало. Античный Парнас, «населенный» богами-олимпийцами, напоминает обыкновенную белорусскую деревню, а небожители — обедневшую шляхту или зажиточных крестьян. Повествование в «Тарасе на Парнасе» ведется от имени белорусского крестьянина, случайно попавшего на Парнас. В образе Тараса воплощены лучшие черты белоруса. Это добросовестный труженик, любознательный, сообразительный, наделенный чувством юмора человек, умеющий воспринимать прекрасное.

     Авторство поэмы не установлено. Одни исследователи приписывали ее В. Дунину-Марцинкевичу, другие — А. Вериге-Даревскому, третьи — студентам Горы — горецкого земледельческого института. Высказывалось мнение, что поэма написана беглым декабристом Евхимом Крупенькой (Крупенниковым). Бесспорно одно, что «Тарас на Парнасе» принадлежит перу высокообразованного человека, у которого были основания скрыть свое авторство. Вплоть до 1890 г. поэма «Тарас на Парнасе» распространялась устно и в рукописных списках. Она завоевала широкую популярность, оказала благотворное воздействие на последующие поколения писателей. По существу, от нее берет свое начало реалистическое направление в белорусской литературе XIX в.

     К «Энеиде наизнанку» и «Тарасу на Парнасе» близки по своим идейно-эстетическим качествам многие анонимные гутарки (жанр короткого рассказа, чаще всего построенного на диалоге двух крестьян) и стихотворения того времени. В них повествуется о мыслях и чувствах белорусского крестьянина, передан протест против классового порабощения, стремление получить землю и волю. Крепостническая действительность правдиво показана в «Гутарке Данилы со Степаном.

     Аналогичны по содержанию и другие анонимные произведения того времени, направленные против крепостничества («Собрание», «Весна гола удалась»). Общественный идеал гутарок не всегда ясен. Чаще всего он сводится к желанию, чтобы помещики испытали такие же невзгоды, какие выпали на долю народа.

     В некоторых гутарках и стихотворениях («Правда», «Вот теперь какой люд стал») затрагиваются морально-этические проблемы. Утверждается, что с увеличением «силы денег» отмирает духовное единство людей, портятся нравы.

     С анонимной поэзией созвучно творчество первого белорусского крестьянского поэта Павлюка Багрима (1813 — ок. 1890). За распространение антикрепостнических произведений он был отправлен в солдаты. Царскими чиновниками были изъяты у него три тетради поэтических произведений, которые не найдены до сих пор. Случайно сохранилось лишь одно лирическое стихотворение Багрима «Заиграй, заиграй, хлопче малый» (конец 20-х годов). Но и оно давало современникам повод утверждать, что при более благоприятных обстоятельствах из этого поэта-самоучки получился бы «белорусский Шевченко или Бернс».

     В протесте против самодержавия и крепостничества Павлюк Багрим был не одинок. Можно сослаться на разночинца Франца Савича (1815—1846). За участие в тайной организации студентов Виленской медико-хирургической академии он был сослан рядовым солдатом на Кавказ, откуда неоднократно пытался бежать за границу. Как явствует из философских и публицистических произведений Савича на польском языке, он, «неумолимый враг панов», был сторонником вооруженного восстания. В единственном стихотворении, написанном на белорусском языке, «Там, вблизи Пинска», подчеркивается несовместимость науки и гуманизма с деспотизмом и крепостничеством. Белорус-полещук обращается к соседям — «литвину» и «волынцу» — с призывом подать руки друг другу «царям на сгубу».

     Более умеренными были взгляды Яна Барщевского, Яна Чечота и особенно Александра Рыпинского. Наиболее активный период их творчества относится к 40-м годам. Их произведения были опубликованы в различных сборниках и альманахах.

     Детство и юношество Яна Барщевского (1794—1851) связано с Полоцком. Свое первое произведение, польскую поэму «Пояс Венеры», написанную в духе классицизма, он создал в 1809 г. Он много путешествовал пешком по Белоруссии, в 40-е годы жил в Петербурге, где познакомился с Т. Шевченко, издавал польский альманах «Незабудка». В историю белорусской литературы Барщевский вошел как автор назидательных стихотворений «Горелица» и «Девонька», стихотворного рассказа «Мужицкий грабеж», посвященного событиям 1812 г., а также четырехтомного сборника рассказов «Шляхтич Завальня» (СПб., 1844—1846). В него вошли своеобразно обработанные и скомпонованные автором белорусские сказки, которые он услышал в детстве в доме своего дяди Завальни. Хотя сборник издан на польском языке, однако, по выражению польского критика М. Грабовского, в каждом его слове «слышен белорус».

     Поэт и фольклорист Ян Чечот (1796—1847) был выходцем из обедневшей шляхты, жившей на Новогрудчине. Во время учебы в Виленском университете он дружил с А. Мицкевичем. В студенческие годы Ян Чечот написал несколько белорусских песен, именинных поздравлений и драматическую сценку. Как один из руководителей тайных обществ филоматов и филаретов, Чечот был сослан в Уфу. Вернувшись на родину, он собирал и переводил на польский язык белорусские народные песни, изданные в 1837—1846 гг. в Вильно в шести сборниках. К некоторым из них присоединены белорусские назидательные стихотворения, адресованные крестьянству. В предисловиях к сборникам охарактеризованы особенности белорусского языка и фольклора. Несмотря на просветительский характер, произведения Чечота запрещались цензурой.

     Белорусский и польский поэт Александр Рыпинский (ок. 1810 — ок. 1900), еще занимаясь в Витебской гимназии, перевел на польский язык «Русалку» А. Пушкина. Во время службы в Динабургской крепости он подружился с заключенным там В. Кюхельбекером. Как участник восстания 1830—1831 гг., Рыпинский вынужден был эмигрировать за границу, где сблизился с А. Мицкевичем. В 1840 г. в Париже на польском языке было издано исследование «Белоруссия», в котором Рыпинский попытался осмыслить пути развития белорусской литературы, охарактеризовать особенности белорусского фольклора. В 50-е годы он основал в Лондоне вольную типографию, где наряду со своими польскими сборниками издал белорусскую балладу «Нечистик» (1853). После вступления на престол Александра II поэт вернулся на родину.

     В творчестве Барщевского, Чечота и Рыпинского есть много черт, позволяющих говорить об общности их эстетических позиций. Все поэты писали не только на белорусском, но и на польском языке и, по существу, принадлежат двум литературам. Все они плодотворно занимались собиранием и обработкой белорусских песен и сказок. Много общего в социально-политических взглядах Барщевского, Чечота и Рыпинского, которые в основном формировались под влиянием идеологии Просвещения. Их взгляды противоречивы. С одной стороны, писатели враждебно относились к царскому самодержавию и отдельным проявлениям крепостничества, с другой — призывали к классовому единению, идеализировали патриархальное прошлое, преувеличивали значение морального самоусовершенствования человека.

     Как творческие индивидуальности Барщевский, Чечот и (в меньшей степени) Рыпинский формировались под запоздалым влиянием классицизма и сентиментализма. Вслед за классицистами они рассматривали свою поэзию как средство распространения знаний. Идея для них — нечто заранее заданное. Почти каждое стихотворение Чечота — поучение о том, что нельзя пить водку, жить в невежестве и грязи, вырубать деревья вдоль дорог и т. д. Одновременно Чечот и Барщевский близки к сентименталистам. Изображенная в идиллических тонах деревня противопоставлялась ими «развращенному» городу. Крестьянин у Чечота внешне привлекателен. Автор хотел подчеркнуть, что крепостные заслуживают лучшей доли. Преобладающим в творчестве Барщевского, Чечота и Рыпинского было влияние романтизма. От романтиков они унаследовали интерес к народному быту, к фольклору. Основные черты романтической баллады (необычность обстоятельств, переплетение реального и сверхъестественного) очевидны в «Нечистике» А. Рыпинского, в основанных на белорусских преданиях польских балладах Я. Барщевского. Последний обрабатывал народные сказки и легенды в соответствии с эстетическими принципами романтизма. Используя фольклор, Барщевский и Рыпинский иногда увлекались его религиозно-мистическими мотивами.

     Характерным произведением белорусского романтизма является небольшая поэма «Мачеха» (1850) Адели из Устрони. В поэме возвышенно высказаны чувства любви к родному краю. Среди действующих лиц «Мачехи» — персонифицированные силы природы: грозная буря, добрый лес, полноводный Неман, защищающий смельчака, который решился в бурю переплыть его воды. Поэма насыщена аллегориями и символами.

     Лучшие произведения данного периода, особенно поэмы «Энеида наизнанку» и «Тарас на Парнасе», подготовили приход в литературу В. Дунина-Марцинкевича, Ф. Богушевича, Я. Лучины, А. Гуриновича и других писателей. Благодаря их творческим усилиям во второй половине XIX в. белорусская литература переходит уже к реалистическим принципам отражения действительности. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Белорусская литература в концеXIX века.

Фольклорное описание, становились на путь создания развитой литературы. Шел процесс ее жанрового обогащения, усовершенствование стихописания.

     Значительный  след в развитии белорусской  литературы оставило восстание 1863-1964 гг. Широко распространялись анонимные “разговоры”, сложенные деятелями польского национально-освободительного движения, адресованные белорусским крестьянам, и посвященные критике социальных порядков в царской России. Ярким примером художественной революционной публицистики является газета К.Калиновского “Мужыцкая правда” и “Письмо из-под виселицы”. Используя фольклорную символику и традиционную форму народных “разговоров”, автор “Мужыцкой правды” призывал крестьян к борьбе за лучшую долю.В “Письме из-под виселицы” К.Калиновский прощается со своим народом перед наказанием смертью и высказывает веру в то, что народ еще поднимется на борьбу.

     Белорусская  литература демократического направления  в это время обогатилась рядом новых анонимных произведений-стихов, “разговоров”, которые ярко отображают революционно-демократическое настроение широких масс белорусского крестьянства. Примером является “Дядя Антон, или Раз-говор обо всем, что болит, а почему болит – не знаем”. Она написана живым родным языком, в реалистической манере.

     Традиции  начала 60-х гг. продолжили Ф.Богушевич, А.Гуринович,

Я.Лучина, которые пришли в литературу в конце 80-х – начале 90-х гг.

    Пиком развития белорусской литературы второй половины 19 века стало

творчество Ф.Богушевича.  В 1891 г. в Кракове выдан его первый сборник “Дудка белорусская” под псевдонимом Мацей Бурачок. В 1896 г. за границей под псевдонимом Сымон Ровка и-под Борисова появился сборник “Смык белорусский”, К этим сборникам  Ф.Богушевич писал предисловия, где старался пробудить национальную сознательность белорусского народа. Он первый из белорусских писателей обвестил существование белорусского этноса и выделил самостоятельность белорусского языка. Центральная тема творчества Ф.Богушевича – жизнь зависимых крестьян, их поиски справедливости и выхода из социального беспредела. Начинальник критического реализма в белорусской литературе, Ф.Богушевич через демократическую поэзию и публицистику положительно влиял на своих современников – Я.Лучину и А.Гуриновича.

     В творчестве  Я.Лучины нашди отражение любовь к белорусскому крестьянству, стремление видеть его образованным и счастливым. Лирическое стихотворение является основным жанром его творчества на белорусском язы-ке. Стихи Я.Лучины были посмертно собраны в сборнике “Вязанка”, вышедшем в 1903 г.