Анализ повести "Котлован" А.П. Платонова

мировоззрение Платонова

  Человек   представляет  из   себя   безусловно  конечную  смертную

физическую  оболочку  и  в  своей  жизни  неподотчетен  иным  высшим,  кроме

собственного  разума, совести и способной  в  некоторых состояниях чувствовать

и  "впускать  в  себя"  весь  мир  -  души. В целом  это  сложно  устроенный

биологический  механизм,  устройство которого  мы не знаем  и,  возможно, до

конца узнать так и не сумеем. Но вместе с  "механической" и  "биологической"

природой,  человек,  как и  все  живое,  способен руководствоваться в своем

поведении не  только материальными  ценностями.  Начала  зла и  добра в  нем

неразделимы, неотторжимы и неуничтожимы. Естественное стремление к радости и

наслаждению регулируется сознанием  (или чувством, предчувствием)  того, что

эта радость  может быть сопряжена с  горем  для кого-то другого и в этом плане

увеличением зла - в  том числе и лично  для тебя. Таким образом любой  человек

оказывается ответственным за все  то  зло, которое совершается в мире на его

глазах (или которое он в состоянии постичь сознанием), а решать, что ему

делать  в этой  ситуации должна его  душа (разум при этом уже бессилен). Душа

должна  прежде всего научиться со-переживать чужому горю. Для этого не нужно

ходить  в церковь  или предаваться  какой-то  специальной  форме  медитации,

достаточно  только  так  увидеть мир,  как  нам предлагает (в любом из своих

произведений) писатель. Человеческая душа, по Платонову, должна уничтожить в

себе  перегородки,  отделяющие ее от душ  других людей  - а именно, в  первую

очередь тех, кому  она (поневоле, по незнанию, по ошибке или же сознательно,

умышленно)  -  причиняет боль. Человек  не  только  обязан встать (поставить

себя)  на место  того,  кто  считает  его  своим  врагом  (и,  в  согласии  с

евангельской  заповедью,  подставить другую щеку  под его удар),  но и  - сам

должен  попытаться пройти весь путь нисших перерождений, то  есть испытать на

себе  возможность  жизни  в  форме  низшего  существа,  что   можно  считать

определенным  родом христианского  кенозиса. Советские  "записные" критики  -

надо   сказать,  совершенно  справедливо   -  усматривали   в   платоновских

произведениях - юродство.