Мифология древних славян

       Интересна трактовка свастики в буддийской традиции. Она называется "мандзи" и считается символом совершенства. Вертикальная черта указывает на взаимосвязь Неба и Земли, горизонтальная — на борьбу извечных противоположностей Инь и Ян, сущности которых мы здесь рассматривать не будем. Что  же касается поперечных штрихов, —  если они направлены влево, то этим, с точки зрения буддистов, олицетворяется движение, мягкость, сострадание, добро; вправо—твёрдость, постоянство, разум  и сила. Таким образом, две разновидности  мандзи дополняют друг друга: любовь и сострадание беспомощны без  силы и твёрдости, а бездушный интеллект и сила без милосердия ведут лишь к умножению зла. В общем, "добро должно быть с кулаками", но—именно Добро.

       Перун Сварожич

       Перун — славянский Бог Грозы, Бог грома  и молнии. Славяне представляли его  себе немолодым разгневанным мужем  с рыже-золотой клубящейся бородой. Сразу отметим, что рыжая борода — непременная черта Бога Грозы  у самых разных народов. В частности, рыжебородым считали своего Громовержца (Тора) скандинавы, соседи и родственники славян по индоевропейской семье  народов. 

       Волосы  же Бога Грозы уподоблялись грозовой туче. Скандинавские сказания отмечают, что разгневанный Тор "потрясал волосами". Какого цвета были волосы у Тора, определённо не сказано, а вот  у славянского Перуна они действительно  как грозовая туча — черно-серебряные. Недаром изваяние Перуна, стоявшее некогда в Киеве, описано в  летописи так: "Голова серебряна, ус злат". Славяне видели своего Бога мчащимся среди туч верхом на коне либо в колеснице, запряжённой крылатыми  жеребцами, белыми и вороными. Между  прочим, сорока была одной из птиц, посвящённых  Перуну, именно из-за своей черно-белой  окраски. 

       Имя Перуна очень древнее. В переводе на современный язык оно означает "Тот, кто сильно бьёт", "Разящий". Некоторые учёные усматривают связь  имени Бога Грозы с такими словами, как "первый" и "правый". Что  касается "первого", то Перун действительно  был главнейшим Богом в языческом  пантеоне Киевской Руси и, вероятно, старшим  сыном Сварога. Не лишено смысла и  сближение его имени с "правым": Перуна наши предки считали учредителем  нравственного закона и самым  первым защитником Правды.

       Отчаянно  гремит по неровностям туч несущаяся  Перунова колесница — вот откуда гром, вот почему он "прокатывается" по небесам. Впрочем, на этот счёт бытовали разные мнения. Ещё говорили, что  гром и молния — эхо и отблеск  ударов, которыми Перун награждает Змея Велеса, стремящегося ограбить Богов  и людей — похитить Солнце, скот, земные и небесные воды. А в отдалённой древности полагали, что на самом  деле гром — это "клич любви" на празднике свадьбы Неба с Землёй: известно же, как хорошо всё растёт после грозы... Согласно некоторым  источникам, молнии у Перуна были двоякого рода: лилово-синие, "мёртвые", разящие  насмерть, и золотые, "живые", созидающие, пробуждающие земное плодородие и новую  жизнь.

       Давно замечено, как чист и свеж воздух после грозы. Славяне-язычники и  этому нашли объяснение. Всё дело в том, говорили они, что нечистая сила в страхе разбегается перед  гневом Перуна, прячется в норы и  долго ещё не смеет показаться наружу.

       Перун, в большой степени "ответственный" за плодородие, имеет особое отношение  к хлебу. Сохранилась легенда  о том, как некая женщина отправилась  в поле работать в праздник Перуна (20 июля), чего по обычаю делать было нельзя. Рассердившийся Перун сдержал поначалу свой гнев. Но когда ребёнок, оставленный  на меже, обмарал пелёнки и мать вытерла его пучком хлебных колосьев (по другой версии, осквернению подвергся  кусок печёного хлеба), поднялся вихрь  и унёс в тучу весь урожай. Часть  его всё-таки удалось отмолить обратно, но "стоколосым" (по сотне колосьев на каждом стебле) хлеб никогда уже  больше не был...

       С громом небесным связана и легенда  о происхождении жемчуга. Славяне  считали, что он зарождается из отражения  молнии, запечатленной в глазах моллюска-жемчужницы в момент, когда тот испуганно  захлопывает створки раковины при  виде грозы...

       Оружием Перуна первоначально были камни, в  дальнейшем — каменные топоры и  наконец — золотая секира: Боги "прогрессировали" вместе с людьми. Топору — оружию Громовержца —  с глубокой древности приписывалась  чудесная сила. Топором ударяли по лавке, на которой кто-нибудь умер: полагали, что тем самым будет "подсечена" и изгнана Смерть. Топор крест-накрест  перебрасывали через скотину, чтобы  она не болела и хорошо плодилась. Топором чертили над больным  Солнечный Крест, призывая на помощь сразу двоих братьев-Богов. А на лезвиях топоров часто выбивали символические изображения Солнца и Грома. Подобный топор, всаженный  в дверной косяк, был неодолимым препятствием для злой нечисти, стремящейся  проникнуть в человеческое жильё. Не перечесть обычаев и поверий, связанных с топором. Даже всем известный  «куриный бог», камешек с отверстием посередине, который заботливые хозяева  посейчас стараются повесить в курятнике, — не что иное, как воспоминание о древнем каменном топоре, одном  из символов языческого Бога Грозы...

       Другой  символ Перуна — так называемый громовый знак, похожий на колесо с  шестью спицами. Учёные полагают, что  древние люди использовали здесь  форму снежинки, ведь святилища Перуна устраивались как можно ближе  к тучам и Небу — на самых  возвышенных местах, где раньше всего  появляется снег. Этот знак до сих пор  можно видеть на избах старой постройки. Его резали и для красоты, и  из чисто "практических" соображений  — в качестве громоотвода...

       Когда у славян появились князья и боевые дружины, Перуна стали считать покровителем воинов. Поэтому некоторые исследователи  теперь пишут, будто Перун — исключительно "дружинно-княжеский" Бог, вовсе  не популярный среди простого народа. Вряд ли это было действительно так! Ведь гроза — не только небесная битва, она необходима и пахарю, ждущему  урожая. А главный подвиг Перуна как раз и состоял в том, что он вернул Земле плодородие, вернул Солнце и дождь.

       Перуну  было посвящено животное — дикий  тур, огромный, могучий лесной бык. К  сожалению, в дикой природе последний  тур был убит ещё в 1627 году и  до наших времён дожили лишь прирученные  потомки туров - домашние быки и коровы. Тур был куда агрессивнее самого злого домашнего быка. Хищные звери  против него были бессильны, а у людей  охота на тура считалась подвигом. Люди верили, что Перун, гуляя по белому свету, охотно принимает облик  лесного быка. А 20 июля (в праздник Перуна) туры якобы сами выбегали из леса и позволяли себя заколоть для  священного пира. Позже, когда люди прогневали чем-то Богов, туры перестали  появляться, и по деревням специально откармливали жертвенных быков. Эта  традиция ещё в прошлом веке неукоснительно соблюдалась во многих местах. Только теперь языческий пир устраивали возле церкви, и христианский батюшка  его освящал. 

       Было  у Перуна и своё дерево — дуб, был и любимый цветок, который  в Болгарии до сих пор зовут "перуникой". У него шесть лилово-голубых лепестков (громовой знак), поросших золотистыми  волосками (молния). Он расцветает весной, когда гремят первые грозы. Этот цветок ирис — по-гречески "радужный".  

       Святилища Перуна устраивались под открытым небом. Они имели форму цветка; в тех  святилищах, что раскопаны археологами, "лепестков" обычно восемь, но в  древнейшие времена, по мнению учёных, их было шесть. "Лепестки" представляли собой ямы, в которых горели неугасимые священные костры. Посередине ставилось  скульптурное изображение Бога. Иногда говорят, что древние славяне  верили в идолов. Но это всё равно  что утверждать, будто христиане  верят в иконы. Перед изображением Бога помещался алтарь, обычно в  виде каменного кольца. Туда складывали приношения, проливали жертвенную кровь: чаще всего — животную, а если народу грозило серьёзное несчастье  — то и человеческую. Жизнь во все времена считалась священным  даром Богов: человеческое жертвоприношение было чрезвычайным, исключительным актом. И надо ещё учитывать, что, по сюжетам некоторых кинофильмов и художественных произведений, человек, назначенный в жертву, вовсе не обязательно заливался горькими слезами и пробовал убежать. Жертвы бывали и добровольными: человек уходил к Богам, чтобы поведать им о нуждах своего народа, попросить помощи, отвести беду — как мы бы теперь выразились, "закрывал собой амбразуру", т. е. совершал чтимый подвиг... 

       После принятия христианства Перун не был  забыт. Здесь сказано лишь о немногих обычаях, дошедших до наших дней; на самом деле их великое множество. Когда Православная Церковь запретила  молиться прежним Богам, и святилища  были разрушены с той же ненужной жестокостью, с какой спустя почти  тысячу лет воинствующими атеистами  были разрушены церкви. Однако учёные говорят, что христианство не только "громило" язычество, но и пыталось мирно ужиться с ним, подчинив своей иерархии ценностей. Не случайно особо острые конфликты происходили  всё-таки редко, ибо со временем возникал своего рода симбиоз. В частности, приняв крещение, вчерашние язычники продолжали чтить старых Богов, только под новыми именами. Вот и Перун "передал" многие свои качества Илье Пророку, одному из самых почитаемых христианских святых. Другой "наследник" Бога Грозы  — святой Георгий, змееборец, который  и в наши дни мы видим на гербе  Москвы

       Огонь Сварожич

       Третьим братом Солнца и Молнии, третьим  сыном Неба и Земли был Огонь. До сих пор мы говорим об "огне родного очага" — хотя у большинства  дома не очаги, а газовые или электрические  плиты. В древние же времена Огонь  был поистине центром того мира, в котором проходила вся жизнь  человека, да и после смерти его  тело нередко ожидал погребальный костёр. В глубочайшей древности Огонь  отгонял прочь тьму, холод и  хищных зверей. Позже — собирал вкруг себя несколько поколений рода — большую семью, символизируя её нераздельную общность.  

       Во  время трапезы Огонь угощали  первым и лучшим кусочком. Любой  странник, совсем чужой человек, становился "своим", стоило ему обогреться у очага. Его защищали, как родного. Нечистая сила не смела приблизиться к Огню, зато Огонь был способен очистить что-либо осквернённое. Огонь  был свидетелем клятв, и вот откуда обычай прыгать парами через костры: считалось, если парень и девушка  сумеют перелететь через пламя, не расцепив рук, — стало быть, их любви суждена  долгая жизнь. 

       Зато  не забылось великое множество примет и поверий, связанных с Огнём. В присутствии Огня считалось  немыслимым выругаться: «Сказал бы тебе... да нельзя: печь в избе!»

       Особую  священную силу приписывали Огню, полученному самым первобытным  способом — трением. Почему же всё  древнейшее пользовалось таким почётом, да и в наши дни ещё пользуется? Дело в том, что всем наиболее древним  обычаям, приёмам и ухваткам, как  считалось, праотцы и праматери  ныне живущих людей научились  непосредственно у Богов. Вспомним кузнечные клещи и плуг, "упавшие  с небес", или "первые" законы! Соответственно, весь последующий технический  и социальный прогресс был отчасти  искажением прадедовской "божественной" мудрости, выше которой, по мнению древних  людей, ничего не могло быть.

       Так вот, Огонь, добытый трением, считался «чистым», не соприкоснувшимся ни с  какой скверной. Зажиганием такого Огня всякий раз отмечали наступление  нового года. При этом полагали, что  все грехи прошлого остаются в  минувшем году вместе с угасшим старым Огнём: таким образом, каждый год  миру даётся шанс возродиться, сделаться  добрее и лучше. Отметим попутно, что начало нового года на Руси неоднократно переносилось, его праздновали то в марте, то в сентябре, но одним из древнейших ученые всё же признают Новый год, справляемый в дни зимнего солнцеворота, 22-23 декабря.

       И это далеко не всё, что можно сказать  об Огне. Ярких примеров современных  традиций, пришедших к нам их глубокой древности великое множество.

       Чернобог.

       В своём развитии славяне заимствовали у персов дуалистическую систему. Доброе, созидательное начало символизировал Белобог (Даждьбог); злое, разрушительное – Чернобог, окруженный навьями (духами умерших). В данном изображении Чернобог имеет общие черты с Велесом, богом охоты и загробного мира в славянской мифологии.

       Вий.

       Вий, по-видимому, в мифах был первоначально  судьей загробного мира, "владычествующим  над преисподними странами, где среди  кипящего моря зол стоял его престол", Его идолу, выкованному из железа, "жертвовали не только кровию животных, но и человеческою, особенно же во время  каких-либо общественных злоключений" (Г.А. Глинка).

       Смертоносный  взгляд Вия был скрыт огромными  веками (вейки – ресницы), которые  поднимали вилами его помощники. Слепота – характерная черта  обитателей загробного мира (например, Баба Яга), которые не в состоянии  увидеть живого человека и нуждаются  для этого в специальном шамане.

       Стрибог считался у славян богом ветра.

       Легенда об огненном змее.

       Огненный  змей в славянских легендах летучий  дух, олицетворяющий падающую звезду, метеор, молнию. "Народные поверья  приписывают змею демонские свойства, богатырскую силу, знание целебных трав, обладание несметными богатствами  и живой водой, наделяют его способностью изменять свой страшный, чудовищный образ  на увлекательную красоту юноши, заставляют его тревожить сердца молодых жен и дев. Пробуждать в красавицах томительное чувство  любви и вступать с ними в беззаконные  связи". (А.Н. Афанасьев).