Автор: Пользователь скрыл имя, 21 Декабря 2011 в 03:27, реферат
Далеко не все отклики, появившиеся в печати сразу после выхода в свет этой книги, адекватно оценили ее специфическую направленность — опору на филологическую науку как на метод, питающий прежде всего текстологию. Это стало очевидным лишь впоследствии. Г. О. Винокур видел в филологическом методе залог объективного соотнесения и интеграции участков знаний, или постулирующих правильное прочтение текста, или вытекающих из него. Позднее, в работе ”Введение в изучение филологических наук”, ученый назвал филологию «особого рода деятельностью, которой необходимо предваряется всякое исследование, опирающееся на данные письменных памятников».
Практически
разрешение этой проблемы сводится к
ответу на два вопроса: 1) какие отдельные
тексты данного писателя входят в собрание
его сочинений как особую художественную
(не издательскую!) форму и какие остаются
за границами собрания; 2) как должны быть
расположены эти отдельные тексты внутри
собрания. Что касается первого вопроса,
то ответ на него может быть получен уже
из сказанного в предыдущей главе. В собрание
сочинений, если мы только имеем ввиду
не механическое соединение текстов, а
особую их композиционную форму, могут
входить лишь такие тексты, которые составляют
какую-либо конкретную единицу в этой
цельной структуре. Следовательно все,
что автором не дано как член этого
художественного целого, не находит
себе места в собрании сочинений, так как
в противном случае это собрание будет
лишено его художественной подлинности.
С точки зрения критики задача теперь
заключается в том, чтобы выяснить,
действительно ли художественные основания,
а не/какие-либо иные, для поэзии посторонние,
определяют собою тот состав собрания
сочинений» который дан самим автором.
И здесь таким образом речь идет не о „воле
автора", как механическом принципе,
а о художественной критике, направленной
на цельный контекст литературного наследства
изучаемого писателя. Отсюда уже само
собою вытекает требование конкретной
интерпретации каждого отдельного факта,
во избежание смешения различных критериев,
какое представляет собою во многих случаях
простое следование эмпирически засвидетельствованному
авторскому указанию.
Заключение
Основная цель книги, как высказывается автор, заключалась в том, чтобы показать, что критика текста есть действительно критика, в точном и буквальном значении этого термина. Никакие ссылки на „волю автора", „последние редакции" и прочие механические твердые критерии и нормы, никакие указания, что факт есть факт, а прочее нас не касается — в филологической работе недопустимы. Не все факты равноценны, и когда мы говорим, что перед нами факт—это только значит, что мы увидели какую-то проблему. Не все факты равноценны и в области поэтического творчества. Проблема выбора по отношению к ним не только таким образом законна, но и неизбежна. Выбирать же приходится не „лучшее", и не „последнее", — а только художественно-подлинное. Художественно-подлинный текст, т.-е. то идеальное воплощение авторского задания, какое мы с помощью критического акта пытаемся раскрыть в мертвом документе—это и есть текст правильный. И пусть нас не пугает пресловутый субъективизм, от боязни перед которым один только шаг до самого безвыходного и доподлинного скептицизма. Идея конкретной филологии как интерпретации и критики выражения—вот оружие против „романтического своеволия и скептического субъективизма": таково верное заключение Дильтея 1). И разве не ту же мысль защищал Анненков, когда так характеризовал позицию Ефремова: „Это цветок", — писал Анненков по поводу ефремовского издания Пушкина 1880 г.—„выросший в школе тех археологов и изыскателей, которые, освободив себя от труда мышления, заменили его трудом простого собирания документов, устраняя как излишество критику и оценку приобретенных фактов по существу. Отвращение, обнаруживаемое искателями подобного рода ко всякому порядку идей и размышлений, непреодолимо. Оно преимущественно возникает из того мелкого резонерствующего скептицизма, который признает право на достоверность только за голым фактом, взятым одиноко, а право на звание точного исторического свидетельства—только за подробным описанием формы явления" 2).— Пусть и не в такой резкой форме, но этот вывод Анненкова обладает несомненной актуальностью и для нашего времени.
Список литературы
Г. Винокур. Критика поэтического текста. ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ НАУК МОСКВА —1927. Печатается по постановлению Ученого Совета Государственной Академии Художественных Наук
Б. Томашевский. Новое о Пушкине.—Литературная Мысль I, 1923, стр. 172.
М. Гофман. Неизданные рукописи Пушкина.—Окно III Париж 1924,
Леонид
Гроссман. Театр Тургенева, П. 1924
PAGE
PAGE 10