Римское право

б) Брак с властью мужа и брак без власти мужа

Итак, древняя римская патриархальная семья создавалась посредством брака с властью мужа (matrimonium cum manu mariti). Взаимные права и обязанности супругов при этом возникали не на основе согласия брачующихся, а как результат определенных юридических фактов (религиоз-ной церемонии, сделки купли-продажи, истечения срока приобретательной давности). Но уже в первые века по Рождеству Христову патриархальная семья уступает место семье нового типа, создаваемой браком без власти мужа (matrimonium sine manu mariti). Регулирование отношений внутри этой семьи строится не на принципе власти мужа (равной власти собственника над вещью), а на принципе равенства прав мужа и жены. Выработка соответствующих данному принципу юридических конструкций и понятий - несомненная заслуга римского права, поскольку многие из них были положены в основу семейно-правовых институтов современных европейских государств.

Отличие брака с властью мужа от брака без власти мужа ясно просматривается в различии регулирования личных и имущественных отношений супругов.

При браке с властью мужа жена всецело подчинялась мужу: он мог продать ее, сдать в кабалу; имел право наказывать ее, мог лишить жизни; муж был вправе истребовать жену от любого третьего лица (отца, других родственников) даже против ее воли посредством виндикационного иска, то есть как обыкновенную вещь. То есть право закрепляла такие личные отношения, в которых жена находилась в полной зависимости от мужа.

Всевластие мужа распространялось и на имущественные отношения супругов: все, что женщина имела до брака, что она приобрела в браке - все переходило в собственность мужа.

Такой брак мог прекращаться только смертью одного из супругов или - в результате одностороннего волеизъявления мужа, о чем свидетельствует древнейший закон (табл.IV): «3. Пользуясь постановлением XII таблиц, приказал своей жене взять принадлежащие ей вещи и, отняв у нее ключ, изгнал ее».

Однако в тех же XII таблицах содержится указание на юридическую возможность для женщины вступить в законный брак, но, при этом не попасть под власть мужа; конструкция, создававшая такую возможность, получила название трехночное отсутствие. В таблице VI, в п.4 содержится следующий фрагмент из Институций Гая: «Законом XII таблиц было определено, что женщина, не желавшая установления над собой власти мужа фактом давностного с нею сожительства, должна была ежегодно отлучаться из своего дома на три ночи и таким образом прерывать годичное давностное владение ею».

Наличие этого правила свидетельствует о том, что уже в древнейшую эпоху существовали у женщин настроения сохранять свою независимость и свое имущество при вступлении в брак. Но лишь ко II в. до Р.Х. эти настроения приняли такой размах, что привели к вытеснению старого брака браком без власти мужа. Историки связывают это явление с началом всеобщего кризиса в государстве, когда успешное завершение пунических и македонских войн вывело Рим на роль единственной мировой державы. Именно тогда проникновение в быт восточной роскоши, увлечение идеями эллинского космополитизма, начавшееся падение нравов, обесценение хлеба и разорение крестьянства стремительно приближали Италию к запустению. «Характерной чертой бросающегося в глаза разложения этой эпохи является эмансипация женщины... устрашающая противоестественность общества, в котором оба пола, по-видимому, хотели поменяться местами». (7)

В браке без власти мужа жена сохраняла свое прежнее семейное состояние: если был жив ее отец, она оставалась в его власти, если она была лицом своего права, то таковой и оставалась. Никакой дисциплинарной власти мужа над ней уже не было; естественно, что у мужа было отнято право распоряжаться женой как вещью. Правда, за мужем сохранялось решающее слово в таких вопросах как выбор места жительства, определение способа воспитания детей.

Имущественные отношения в этом браке строились на принципе раздельности имущества супругов. Это значит, что имущество мужа и жены составляло две совершенно независимые друг от друга массы. Все, что жена имела до брака, что самостоятельно приобретала в браке, принадлежало только ей; она вправе была самостоятельно пользоваться и распоряжаться своим имуществом, не спрашивая согласия мужа и не давая ему отчета в том. Раздельность имущества супругов допускала совершение самых разнообразных сделок между ними: купли-продажи, займа, поручения и пр. Решительно не допускалось только дарение между супругами. Мотивы установления такого запрета приводятся в Дигестах (Д.24.I.): «1. (Ульпи-ан). В силу обычая у нас принято, что дарения между мужем и женой не имеют силы. Принято же это для того, чтобы в силу взаимной любви (супруги) не отнимали путем дарений (имущества) друг от друга, не соблюдая меры и (действуя) с легкомысленной расточительностью в отношении себя, 2. (Павел) и дабы не утратилось стремление прежде всего воспитывать детей. Секст Цецилий присоединил и другую причину: часто происходило, что браки расторгались, если тот, кто имел возможность, не совершал дарения и в силу этого случалось, что браки являлись продажными».

в) Основания действительности брака

В классическую эпоху, по-видимому, основой формирования семейных отношений стал брак без власти мужа. Утратили юридическое значение употреблявшиеся ранее ритуалы и обряды, посредством которых заключался брак. Главное значение при совершении брака приобрело свободное изъявления согласия мужчины и женщины на создание брачного союза.

Эти изменения находят отражение уже в самом определении брака, которое дает право (Д.23.II.1): «(Модестин). Брак есть союз мужа и жены, общность всей жизни, единение божественного и человеческого права».

Право классической эпохи вырабатывало и формулировало те условия, которые делают такой брак юридически действительным.

Прежде всего, таким условием является наличие согласия брачующихся, хотя определенное значение придавалось и воле тех, в чьей власти они состоят (Д.23.II.): «2. (Павел). Не может быть совершен брак иначе как по согласию всех, т.е. тех, кто вступает в брак и в чьей власти они находятся». Однако, право не ставит волю домовладыки выше желания подвластного, поэтому необоснованный отказ от согласия на брак, как и принуждение к заключению брака, недопустимы: «19. (Марциан). В гл. 35 Юлиева закона предусмотрено, что лица противоправно возбраняющие своим детям, находящимся в их власти, жениться или выходить замуж... принуждаются проконсулами и презесами провинций женить и выдавать замуж (своих) детей и давать приданое... 21.(Теренций Клеменс). Сын семейства не может быть принужден взять себе жену».

Учет действительного согласия при формировании брачного союза привел к установлению правил о ничтожности браков, заключаемых людьми, не способными понимать значения своих действий, хотя последующее заболевание не уничтожало брака, заключенного в здравом уме: «16. (Павел). ... § 2. Безумие не допускает заключения брака, так как (для брака) необходимо согласие, но (безумие) не препятствует правильно заключенному браку»...; равным образом, признавалась ничтожность браков, заключаемых только для вида - фиктивных браков: «30. (Гай). Притворный брак не имеет никакой силы...»

Следующим условием действительности брака выступает достижение брачного возраста женихом и невестой. В Институциях установлено на этот счет следующее правило (I.Кн.1.X.): «Римские граждане считаются вступившими в законный брак тогда, когда они заключают его согласно предписаниям законов, мужчины - в совершеннолетнем возрасте, женщины - в возрасте, когда они способны к брачной жизни». Совершеннолетие мужчины наступало в 14 лет; некоторая неопределенность указания брачного возраста женщин устраняется следующим правилом (Д.23.II.4): «(Помпоний). Женщина, которой не исполнилось 12 лет тогда становится законной женой, когда ей (находящейся у мужа) исполнится 12 лет».

Большое значение право уделяло недопустимости кровосмешения, распространяя свои запреты не только на родственные связи, но и на связи, устанавливаемые усыновлением, на свойство и на прежнее рабское состояние.

Но прежде всего, запрет кровосмешения означал недопустимость браков между родственниками: прямыми - без ограничения степеней, боковыми - третьей степени родства. Институции весьма подробно говорят об этом (I.Кн.1.X.): «1. ...Так, между теми лицами, которые состоят в родственной связи, брак не может быть заключен: между отцом и дочерью, например, между дедом и внучкой, матерью и сыном, бабкой и внуком и т.д.; и если такие лица вступают в любовную связь, то говорят, что этот брак преступный и нечистый (кровосмешение). Это правило до того свято должно соблюдаться, что даже те, которые вступают в родственные связи хотя бы посредством (усыновления), не могут сочетаться браком... 2. Также между теми лицами, которые соединяются между собой родственными узами не по прямой линии, наблюдается почти то же самое, хотя не в столь большой степени. Без сомнения, брак между братом и сестрой безусловно запрещен, все равно, будут ли они полнородные или неполнородные... 3. Нельзя жениться на дочери брата или сестры; но и на внучке брата или сестры никто не может жениться, хотя они родственники в четвертой степени... 4. Дети двух братьев или сестер, или брата и сестры могут вступать в брак».

Принципиальное отношение к кровосмешению ярко сформулировано юристом Павлом (Д.23.II.63): «Согласно праву народов, совершает кровосмешение тот, кто берет жену из числа восходящих или нисходящих. Если же кто-либо взял в жены боковую родственницу, на которой запрещено жениться, или свойственницу, брак с которой не дозволяется, то он наказывается: более легко, если он сделал это открыто, более тяжело, если совершил это тайно. Основание различия таково: ...открытые нарушители избавляются от более серьезного наказания как заблуждающиеся, а совершившие это втайне караются как оказавшие неповиновение».

Следующее условие действительности брака - отсутствие хотя бы у одного из брачующихся законной брачной связи вытекает из принципиального признания римским правом только моногамного брака. При этом следует учитывать весьма широкое понимание законности брака (Д.23.II.24): «(Модестин). Сожительство со свободной женщиной нужно рассматривать не как конкубинат, а как брак, если она не занимается продажей своего тела...»

Рассмотренные выше условия действительности брака носят универсальный характер. Но существовали и такие условия, которые имели специфический, только римскому праву свойственный характер и обоснование. Такие условия основывались на запрете браков между лицами определенной категории: между лицами сенаторского происхождения и вольноотпущенными; с лицами, состояние гражданской чести которых опорочено; между государственными должностными лицами, управляющими в провинции, и жительницами данной провинции.   

Запрет браков между лицами сенаторского происхождения - своеобразный апартеид по сословному признаку - породил особый брачно-семейный институт - конкубинат; а нормы этого запрета таковы. (Д.23.II.): «23. (Цельс). Папиевым законом предусмотрено, что всем свободнорожденным, кроме сенаторов и их детей, разрешается брать в жены вольноотпущенниц. ...42. (Модестин). В отношении (брачных) союзов нужно всегда принимать во внимание не только то, что дозволено, но и то, что соответствует чести. § 1. Не будет брака, если дочь, внучка или правнучка сенатора выйдет замуж за вольноотпущенника или за лицо, служащее для забавы других».

В последней фразе фрагмента Модестина указывается особая категория инфамированных лиц. К ним относились, принимая во внимание сказанное в разделе о правоспособности, актеры, сводники и проститутки. В Дигестах скрупулезно рассматриваются действия женщин, опорочивающих их статус настолько, что для них невозможен законный брак: «41. (Марцелл). Признается, что позором заклеймены и те женщины, которые живут постыдно и продают себя, хотя бы и не открыто... 43. (Ульпиан). Мы говорим, что открыто продает себя не только та женщина, которая занимается проституцией в публичном доме, но и та женщина, которая не щадит своей стыдливости в гостинице или в другом месте... § 4. По закону относятся к тем, на ком лежит клеймо позора, не только та (женщина), которая этим занималась ранее, хотя бы и перестала заниматься: позорность действия не уничтожается тем, что это действие прекращено».

Наконец, в отношении должностных лиц римского государства, управляющих в провинциях, имелось такое правило: «38. (Павел). Если кто-либо занимает должность в провинции, то он не может вступить в брак с женщиной, происходящей из этой провинции или имеющей там местожительство...»

3. Регулирование отношений между родителями и детьми

а) Регулирование личных и имущественных отношений

Отношения между родителями и детьми, в отличие от супружеских отношений, вплоть до юстиниановского периода определялись идеей патриархальной власти отца (patria potestas). В древнейшие времена эта власть была абсолютной и полной: отец вправе был отказаться от новорожденного, мог продать ребенка в рабство или отдать в кабалу; он имел неограниченное право наказания ребенка, вплоть до придания его смертной казни (инициатор первого аграрного законопроекта, выдающийся государственный деятель, консул 386 г. до Р.Х. Спурий Кассий, по сложении полномочий был высечен, а затем обезглавлен своим отцом, не согласным с его политикой).

В имущественных отношениях действовал принцип, что отец становится собственников всего, что приобретает сын. Сыновья семейств в этих отношениях приравнивались к рабам и, также как последние, могли проявлять самостоятельность только в рамках предоставленного пекулия.

Эти строгие принципы изменялись весьма медленно и только частично. Законами XII таблиц предусматривался запрет продажи детей в рабство, а отдача в кабалу ограничивалась троекратной манципацией, после чего сын освобождался от отцовской власти - эмансипировался. Во II в., по указу императора Траяна, ограничивается дисциплинарная власть отца: тот, кто злоупотреблял своим правом наказания, мог быть принужден должностными лицами к освобождению сына из-под отцовской власти.

Только лишь в период империи, под влиянием идей христианства, происходит дальнейшее смягчение отцовской власти. В IV в. по указу императора Костантина у отца отнимается право казнить сына; сыноубийство приравнивается к обычному убийству, то есть признается уголовным преступлением.

В сфере имущественных отношений в течение всего республиканского периода действовал принцип нераздельности имущества: все, что поступало в семью, даже если поступления шли благодаря усилиям сына, превращалось в собственность отца. Отец мог наделить сына пекулием, но это только устанавливало ответственность отца за действия сына в размере пекулия, но не сообщало сыну каких-либо прав на то имущество, которым он управлял.

Некоторое расширение имущественных прав подвластных произошло в период гражданских войн в конце I в. до Р.Х. По инициативе Юлия Цезаря была установлена юридическая конструкция военного пекулия; соответствующие правила гласили, что все имущество, приобретаемое сыном в течение службы в легионах, становилось его собственностью. Очевидна политическая подоплека этой новеллы: необходимость привлекать молодых людей к службе в армии.