Европейские стандарты защиты имущественных прав и их применение в России

Содержание

Введение

1.Имущественные  права, защищаемые  Конвенцией

2.Критерии  допустимости вмешательства  государства 
в осуществление имущественных прав

Заключение

Список  литературы

Введение  

      Настоящая контрольная работа посвящена правовым стандартам защиты имущественных прав, которые сложились в практике Европейского Суда по правам человека как результат применения положений статьи 1 Протокола 1 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Данная статья - единственная во всей Конвенции, которая регулирует имущественные правоотношения, звучит следующим образом:

      "Каждое  физическое или юридическое лицо  имеет право на уважение своей  собственности. Никто не может  быть лишен своего имущества,  иначе как в интересах общества  и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

      Предыдущие  положения не умаляют права государства  обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

      Неопределенность  ряда понятий, содержащихся в данной статье ("уважение собственности", "имущество", "интересы общества"), и широта используемых формулировок, на первый взгляд, отрицательно сказываются на эффективности регулирующего воздействия этой нормы. Однако на самом деле данная норма отличается значительной юридической насыщенностью. Дело в том, что буквальное содержание статьи 1 Протокола 1 оставляет Европейскому Суду широкое поле для эволютивного толкования соответствующих положений с учетом изменения жизненных обстоятельств и появления новых правовых реалий, а также исходя из принципа справедливости. Таким образом, именно Европейский Суд наполняет рассматриваемую норму реальным содержанием, поэтому ее применение невозможно без учета практики Суда.

      В результате применения и толкования положений статьи 1 Протокола 1 в  практике Суда постепенно складывается система правовых стандартов в области  защиты имущественных прав. Рассматривая конкретное дело, Суд решает, подпадает ли оспоренное субъективное право под понятие "имущество" и допущено ли нарушение данного субъективного права (его лишение или незаконное ограничение). Отвечая на эти вопросы, Суд применяет выработанные им же автономные понятия (например, "имущество") и правовые позиции (принципы, исходя из которых определяется, нарушено ли субъективное право). В случае необходимости содержание этих понятий и принципов дополняется или корректируется. В настоящее время этот процесс продолжается, однако уже сегодня можно говорить о том, что на европейском уровне сложилось унифицированное международно-правовое регулирование отношений собственности.

      Россия  является участницей Европейской конвенции  и Протоколов к ней с 30 марта 1998 г. В соответствии с пунктом 4 статьи 15 Конституции РФ международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы и подлежат прямому применению судами в случае, если внутреннее законодательство противоречит правилам, установленным международным договором. Следовательно, физические и юридические лица вправе обосновывать свои требования нормами Конвенции и требовать применения этих норм судом Российской Федерации. Однако, учитывая особенности буквального содержания норм Конвенции, встает вопрос о том, обязан ли российский суд принимать во внимание практику Европейского Суда для уяснения смысла Конвенции или же российский суд будет применять Конвенцию на основе собственного толкования ее текста.

      Данная  проблема до сих пор однозначно не решена, что фактически тормозит реализацию положений Конвенции на территории России. Суть проблемы состоит в следующем. При ратификации Конвенции Россия заявила о признании юрисдикции Суда обязательной в случаях предполагаемого нарушения Россией положений Конвенции или Протоколов к ней. В соответствии с этим практика Суда, сформировавшаяся с участием России, носит для нее обязательный характер. Однако вопрос о значении для отечественного законодательства прецедентной практики, сложившейся без участия России, остается открытым. Дело в том, что формально решения Суда обладают обязательной юридической силой лишь в отношении того государства, против которого вынесено соответствующее решение (статья 46 Конвенции). Однако фактически большинство государств - участников Конвенции все же следуют практике Суда, поскольку сам Суд признает себя связанным созданными им прецедентами (можно говорить о том, что сложилась обычная норма международного права, в соответствии с которой практика Суда имеет обязательную силу для государств-участников при реализации положений Конвенции).

      Примеру остальных государств - участников Конвенции последовали и российские высшие судебные инстанции: Конституционный  Суд РФ и Высший Арбитражный Суд  РФ. Так, Конституционный Суд РФ в своих постановлениях неоднократно ссылался на практику Европейского Суда по статье 1 Протокола 1. Высший Арбитражный Суд РФ, в свою очередь, издал Информационное письмо "Об основных положениях, применяемых Европейским Судом при защите имущественных прав и права на правосудие" от 20 декабря 1999 г. В указанном документе Высший Арбитражный Суд РФ просит нижестоящие арбитражные суды принять во внимание изложенные положения при осуществлении правосудия. Что касается судов низшего и среднего звена, то они очень часто либо игнорируют прямое действие норм Конвенции, либо осуществляют собственное, буквальное толкование ее текста, что неизбежно ведет к сужению сферы действия положений Конвенции. 

1.Имущественные  права, защищаемые  Конвенцией 

      Общая норма статьи 1 Протокола 1 гарантирует всем физическим и юридическим лицам, находящимся под юрисдикцией одного из государств-участников, право на "уважение своей собственности". Следует сразу отметить, что существуют лишь два официальных текста Конвенции - англоязычный и франкоязычный. При этом русских переводов Конвенции два: оба были опубликованы в Собрании законодательства РФ, но в разное время, причем до сих пор не ясно, какой из них имеет юридическую силу для российских судов. Самое интересное, что имеются достаточно серьезные различия в переводе статьи 1 Протокола 1 между этими двумя вариантами. В первом варианте речь шла о "праве беспрепятственно пользоваться своим имуществом" (что больше соответствует английскому тексту Конвенции - "peaceful enjoyment of his possessions"), а в марте 2001 г. была опубликована вторая версия русскоязычного перевода, где использовалась формулировка "уважение своей собственности" (этот вариант ближе к французскому тексту Конвенции - "respect de ses biens").

      Как бы там ни было, но смысл и содержание понятия "имущество" ("собственность") все равно следует устанавливать исходя из того, как оно трактуется Европейским Судом. Дело в том, что понятия, содержащиеся в международно-правовых нормах, имеют автономное значение, которое не зависит от правовой квалификации аналогичных терминов в национальном праве. Процесс толкования международно-правовых норм и используемых ими терминов подчинен правилам Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 г. В соответствии с этой Конвенцией смысл международно-правовой нормы и содержание используемых в ней терминов устанавливаются в соответствии с целями и принципами международного права и конкретного международного договора, а также с учетом сложившейся практики применения данного договора. С учетом этих правил Европейский Суд осуществляет международно-правовое толкование термина "имущество" ("собственность"), создавая соответствующие автономные понятия. Как указывалось выше, государства-участники фактически признают, что толкования Конвенции, которые дал Европейский Суд, носят обязательный характер.

      В одном из своих первых толкований статьи 1 Протокола 1, в деле Маркс  против Бельгии (Постановление ЕСПЧ от 13 июня 1979 г.), Суд указал, что данная статья, закрепляя "право беспрепятственно пользоваться своим имуществом" ("право на уважение своей собственности"), в сущности гарантирует право собственности. Субъектами данного права могут быть как физические, так и юридические лица. Объектом же данного права является имущество, под которым, прежде всего, понимаются материальные ценности. Однако в отличие от большинства национальных правовых доктрин Европейский Суд расширительно толкует понятие "имущество" и относит к объектам права собственности любое "частное право, представляющее имущественную ценность и, следовательно, имущество в смысле первой фразы статьи 1" (Постановление ЕСПЧ по делу Ван Марле против Нидерландов от 26 июня 1986 г). Таким образом, применяемая Судом концепция объектов права собственности носит очень широкий характер и не ограничивается только материальными вещами, но включает также весь спектр нематериальных объектов от интеллектуальной собственности до обязательственных прав требования.

      Для квалификации того или иного объекта  правоотношения в качестве имущества  Суд разработал два критерия:

      1) признак экономической ценности  заключается в том, что имущество  обладает экономической ценностью,  которая может быть определена  в денежной форме на основе  объективных критериев (например, рыночная стоимость);

      2) признак реальности означает, что  имущество должно быть наличным и юридически должно безусловно принадлежать заинтересованному лицу, тогда как ожидание экономической выгоды имуществом не является; иначе говоря, имущества не существует вплоть до момента, пока лицо не может заявить о своем праве на данное имущество; право требования становится имуществом в том случае, если имеются существенные и разумные основания полагать, что оно должно быть исполнено.

      Для иллюстрации широты охвата разработанной  Судом концепции необходимо привести несколько примеров из практики Суда, когда им признавались имуществом те экономические ценности, в отношении которых в российской правовой системе практически исключено применение режима права собственности:

      1. В деле Тре Тракторер против  Швеции (Постановление ЕСПЧ от 7 июля 1984 г.) власти Швеции изъяли у юридического лица, владевшего рестораном, лицензию на отпуск в этом заведении спиртных напитков. Суд признал, что лицензия в этом случае является имуществом, поскольку представляет экономическую ценность, от которой зависит работа ресторана, уровень его прибыли.

      2. В деле Ван Марле против  Нидерландов (Постановление ЕСПЧ  от 26 июня 1986 г.) Суд постановил, что  доброе имя (деловая репутация)  может рассматриваться как имущество.  Экономическая ценность в данном  случае заключалась в том, что благодаря своему доброму имени и хорошей деловой репутации заявители смогли создать себе клиентуру и деловые связи. Поэтому доброе имя имеет характеристики частного права и является имущественной ценностью, т.е. имуществом.

      3. В деле Буффало СРЛ против Италии (Постановление ЕСПЧ от 3 июля 2003 г.) Суд квалифицировал в качестве имущества, принадлежащего частному лицу, обязанность государства произвести возврат налоговых выплат. Суд признал, что заявитель (компания) обладал денежным интересом, который возник с момента подачи компанией налоговой декларации и вплоть до момента погашения государством своих обязательств.

      4. В деле Бурдов против России (Постановление ЕСПЧ от 7 мая 2002 г.) Европейский Суд признал имуществом  вынесенное национальным судом решение, обязывающее государство произвести в пользу заявителя выплату денежной компенсации за ущерб здоровью, возникший вследствие участия заявителя в операциях по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В своем постановлении по делу Суд отметил, что судебное решение обеспечивало заявителю требования, которые могли быть исполнены (а не просто общее право получить поддержку от государства); заявитель мог разумно ожидать исполнения этих требований и рассчитывать на получение компенсации. Следовательно, данное право требования является имуществом.

      5. В деле Общество S. и T. против  Швеции (Постановление ЕСПЧ от 11 декабря 1986 г.), а также в деле  Совтрансавто против Украины  (Постановление ЕСПЧ от 25 июля 2002 г.) Суд указал на особые свойства  акции как объекта собственности. По мнению Суда, имуществом в этом случае являются права, которые удостоверяются акцией, т.е. право на участие в управлении компанией (право голоса и иные права, позволяющие влиять на деятельность компании), право на получение дивидендов (на условиях, установленных законом и уставом общества), право на получение доли имущества компании при ее ликвидации. В отечественной правовой системе акция также считается объектом права собственности, однако вещно-правовой режим собственности распространяется лишь на саму бумагу (т.е. согласно статье 142 ГК РФ документ, удостоверяющий принадлежность имущественных прав, осуществление которых возможно только при предъявлении ценной бумаги). Что касается самих прав, удостоверенных ценной бумагой и вытекающих из нее (т.е., например, право на участие в управлении акционерным обществом), то они чаще всего носят обязательственный характер.

      6. В деле Стретч против Соединенного  Королевства (Постановление ЕСПЧ  от 24 июня 2003 г.) Суд рассмотрел ситуацию, когда муниципальные органы отказались продлевать заключенный с заявителем договор аренды земли (хотя договор предусматривал право арендатора на продление договора на очередной срок). Суд постановил, что право на продление срока аренды имеет экономическую ценность и безусловно юридически принадлежит арендатору (т.к., заключая договор аренды, арендатор разумно рассчитывал на продление аренды). Следовательно, это право является имуществом и подлежит защите.

      Приведенные примеры наглядно иллюстрируют, насколько широкий смысл вкладывает Европейский Суд в понятие "имущество". Суд намеренно отказывается от четкого и исчерпывающего определения перечня прав, защищаемых статьей 1 Протокола 1, что позволяет увеличивать спектр этих прав путем расширенного толкования Конвенции. Результатом такого толкования может стать постепенный переход от понятия права собственности к широкой концепции имущественных прав, включающих всю совокупность интересов экономического характера.

      Концепция права собственности, разработанная  Европейским Судом, оказывает определенное влияние и на российскую правовую доктрину и судебную практику. В отечественном законодательстве смыслу нормы статьи 1 Протокола 1 Конвенции ближе всего соответствует конституционно-правовая норма статьи 35 Конституции РФ: "каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами" и "никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда".