Договор международной купли-продажи

 Согласно  Венской конвенции, «если продавец  не обязан поставить товар  в каком-либо ином определенном  месте, его обязательство по поставке заключается:

 •  если договор купли-продажи предусматривает  перевозку товара, - в сдаче товара  первому перевозчику для передачи  покупателю;

 •  если в случаях, не подпадающих  под действие предыдущего подпункта,  договор касается товара, определенного индивидуальными признаками, или неиндивидуализированного товара, который должен быть взят из определенных запасов, либо изготовлен или произведен, и стороны в момент заключения договора знали о том, что товар находится либо должен быть изготовлен или произведен в определенном месте, - в предоставлении товара в распоряжение покупателя в этом месте;

 •  в других случаях - в предоставлении  товара в распоряжение покупателя  в месте, где в момент заключения  договора находилось коммерческое предприятие продавца».

 Применение  общих положений Венской конвенции  по разным причинам не всегда  может устраивать стороны договорных  отношений. В этой связи лучшая  рекомендация – при заключении  соглашения решить вопроса перехода  рисков на товар. Непосредственно в тексте договора данные положения могут быть выражены следующим образом:

 «Приемка  по количеству осуществляется  на складе Продавца» или «Поставка  партий Товара осуществляется  на условиях данного соглашения, если стороны не пришли к  иному соглашению.

Расторжение договора

 Основания  и порядок расторжения договора  международной купли-продажи определяются  правом, применимым к договору, непосредственно  содержанием контракта.

 Учитывая  серьезность последствий расторжения  договора для международной купли-продажи, что выражается в больших дополнительных расходах по возврату исполненного, содержащиеся в Конвенции положения - относительно расторжения договора, исследователи, оценивают как максимально охраняющие договорные отношения, не допускающие их расторжения при незначительных нарушениях.

 Конвенция  допускает одностороннее расторжение  договора только лишь при существенном  нарушении либо после истечения  дополнительного срока, установленного  пострадавшей стороной для исполнения  контрагентом своих обязательств (ст.ст.49, 64). Поэтому простое нарушение договорных обязательств, в том числе непродолжительная просрочка в поставке или уплате, не предоставляет автоматически пострадавшей стороне право расторгнуть (прекратить) договор, если иное, конечно, не обговорено в самом контракте.

 Существенность  такого нарушения определяется  в общей для сторон ст.25 Конвенции,  которая закрепляет, что нарушение  договора, допущенное одной из  сторон, является существенным, если  оно влечет за собой такой  вред для другой стороны, что последняя в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать на основании договора, за исключением случаев, когда нарушившая договор сторона не предвидела такого результата и разумное лицо, действующее в том же качестве при аналогичных обстоятельствах, не предвидело бы его.

 Указание  на возможность одностороннего  расторжения договора в случае  его существенного нарушения  содержится и в национальном  законодательстве РФ.

 Понятие  дефиниции существенное нарушение  сформулировано в абз.2 п.2 ст.450 ГК РФ: Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

 По  гражданскому законодательству РФ существенное нарушение договора одной стороной должно влечь для контрагента ущерб, при этом в качестве критерия «размера ущерба» законодатель называет условия, когда контрагент «в значительной степени лишается того, на что рассчитывал при заключении договора».

 Таким  образом, необходимо наличие следующих  условий:

 •  нарушение условий обязательства  (норм договора или закона), вина  контрагента;

 •  ущерб (наступление ущерба или  возможность наступления такового);

 •  наличие причинной связи между  нарушением и наступлением ущерба (угрозой наступления ущерба).

 Существенность  нарушения договора определяется  исходя из условий договора. Между  тем возможны случаи, когда «существенное  нарушение договора» предопределяется  законом. Так, например, в соответствии со ст.523 ГК РФ неоднократное нарушение сроков оплаты товаров по договору поставки является существенным нарушением договора.

 Нарушение  договорного обязательства, как  следствие, должно влечь наступление  ущерба. Ущерб может быть уже  причинен, либо могут складываться условия для возможного причинения ущерба другой стороне.

 Как  отмечают авторы одного из  комментариев к ГК РФ Т.Е.  Абова, А.Ю. Кабалкин: «Понятие  существенности нарушения договора  основано, прежде всего, на применении  экономического критерия».. Законодатель при оценке ущерба говорит о наступлении последствий, в результате которых сторона «в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора». Таким образом, критерием является то, на что были направлены интересы сторон при заключении договора – иначе предмет договора (цена, конечный результат и т.д.).

 При  этом термин «ущерб» не должен  толковаться ограничительно. Кроме  возможных высоких дополнительных  расходов, неполучения доходов, он  включает и другие последствия, существенно отражающиеся на интересах стороны. Такой подход законодателя ясно прослеживается при анализе отдельных положений ГК РФ. Например, по договору пожизненной ренты (ст.599 ГК РФ) сам факт ее неуплаты в срок дает право получателю ренты потребовать расторжения договора. Существенным нарушением договора купли-продажи признается, в частности, передача товара с неустранимыми недостатками, с недостатками, выявляемыми неоднократно либо проявляющимися вновь после их устранения (п.2 ст.475 ГК РФ).

 Определяя  целесообразность расторжения договора, суды оценивают сложившиеся между  сторонами отношения и учитывают  экономическую цель государства  - сохранение стабильности гражданского  оборота. Сторона, ссылающаяся  на существенное нарушение договора, должна представить суду соответствующие доказательства его наличия.

 Зачастую  требования о расторжении договора  предъявляются правомерно и обоснованно,  но во время разбирательства  дела ответчик устраняет допущенные  им нарушения, которые служили  основанием для расторжения. Подлежат ли подобные требования удовлетворению? Анализ практики показывает, что, как правило, суды отказывают истцам. В тоже время, в судебной практике общепринятый подход по этому вопросу отсутствует.

 Таким  образом, по гражданскому законодательству РФ существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора. Сторона, заявившая в суде требование об изменении или прекращении договора, должна доказать, что при продолжении действия договора она может понести ущерб в форме упущенной выгоды и тех расходов, которые возникли в процессе исполнения договора. Сам факт наличия такого нарушения не служит основанием для расторжения договора, если в разумный срок нарушение устранено.

 Вернемся  к понятию существенного нарушения,  данному в конвенции.

 Как  верно замечает А.В. Жаровский,  ключевым для характеристики  «существенного нарушения» является  не размер и значительность вреда (ущерба), понесенного пострадавшей стороной, а то обстоятельство, лишается ли она своих «ожиданий от договора», т.е. «того, на что она была вправе рассчитывать на основании договора» . Определение же того, насколько неисполнение той или иной обязанности будет представлять существенное нарушение договора, т.е. в значительной степени лишать сторону ее ожиданий от договора, определяется значением, важностью, которую данная обязанность имеет для одной из сторон применительно к достижению цели договора, и которую следует определять именно исходя из его условий, согласованных двумя сторонами на момент заключения. Следовательно, можно сделать вывод, что для квалификации значительности вреда, а, значит, и существенного нарушения договора, имеют значение не личные, субъективные интересы пострадавшей стороны, а те ожидания от договора, которые могут быть объективно оценены, основываясь на самом договоре международной купли-продажи товаров, прибегая в необходимом случае к толкованию его содержания.

 В  тоже время важно акцентировать  внимание на том обстоятельстве, что ст.25 Конвенции указывает  на критерий «предвидимости»:  «нарушившая договор сторона  не предвидела такого результата  и разумное лицо, действующее  в том же качестве при аналогичных  обстоятельствах, не предвидело бы его».

 Расплывчатость  и неясность обозначенной формулировки  создает проблемы для ее использования  на практике.

 Большинство  исследователей допускают действие  критерия предвидимости как защиты  для нарушившей договор стороны  лишь в исключительных случаях. Например, когда сторона, ссылающаяся на обстоятельства, свидетельствующие о важности нарушенной обязанности для достижения своих ожиданий от договора, подтвердит их существование, неисправный контрагент будет иметь возможность доказать то, что ни он, ни разумное лицо, действующее в том же качестве при аналогичных обстоятельствах, не могли предвидеть такого результата. При этом, временной момент, когда предвидение должно иметь место не может простираться за пределы заключения договора, ибо, в противном случае, сторона может уведомить должника после заключения контракта о своей особой заинтересованности в исполнении какой-либо обязанности, что позволит квалифицировать нарушение такой обязанности как существенное.

 Таким  образом, квалификация того или иного нарушения в качестве существенного должна осуществляться судом каждый раз исходя из конкретных обстоятельств. Зачастую, на практике, обе стороны договора настаивают на его расторжении (изменении) в виду существенного нарушения, в этой связи важно подчеркнуть, что суд должен выяснить, кем действительно были существенно нарушены договорные обязательства.

 Представляется  целесообразным определение сторонами  в тексте договора тех условий,  которые они считают существенными,  а также оснований расторжения договора, например, за задержку оплаты.

 Конвенция  устанавливает еще одно основание  для расторжения договора. Статьи 49 и ст.64 предоставляют право расторгнуть  договор, если продавец не поставляет  товар в течение дополнительного  срока, либо если покупатель не исполняет своего обязательства уплатить цену и принять поставку в течение периода, установленного в контракте.

 Важно  подчеркнуть, что расторжение  договора рассматривается всего  лишь как одно из правомочий, предоставленных пострадавшей стороне при нарушении договора, обращение к которому не имеет обязательного характера, а зависит от самого субъекта и обусловливается конкретными обстоятельствами отношений, возможностью защитить свои интересы в наибольшей степени. При этом согласно ст.83 Конвенции, в случае если покупатель утратил право заявить о расторжении договора или потребовать от продавца замены товара, покупатель сохраняет право на все другие средства правовой защиты, предусмотренные договором и настоящей Конвенцией.

 Учитывая  вышесказанное, можно сделать вывод, что при заключении договора международной купли-продажи стороны должны учитывать особенности различия между регулированием, установленным в Конвенции, и теми нормами, которые закреплены в национальном законодательстве РФ; детально урегулировать вопрос возможности расторжения договора.

Ответственность сторон по договору международной купли-продажи 

 Последствия  неисполнения или ненадлежащего  исполнения договора определяются  правом, применимым к договору  международной купли-продажи.

 Нормы  Конвенции направлены на установление  необходимого баланса прав и  обязанностей контрагентов при  нарушении договора. Покупатель, в  случае поставки несоответствующего  товара, не может, по общему  правилу, требовать ни взыскания  возникших у него убытков, ни замены товара или устранения его дефектов, ни снизить цену в соответствующей пропорции, если он не извещает продавца о характере такого несоответствия (ст.39 Конвенции).

 Как  подчеркивают исследователи, при  определении правовых последствий  нарушения договора международной купли-продажи товаров, положения Конвенции акцентируют внимание не на обязательствах неисправной стороны, хотя такой вывод может быть сделан из структуры Конвенции, а на субъекте, чьи права нарушены, и с этой целью предоставляются ему средства правовой защиты для обеспечения своего интереса.

 Как  закрепляется в ст.45 и 61 Конвенции,  один лишь факт неисполнения  должником какого-либо из своих  обязательств по договору или  по Конвенции, дает пострадавшей  стороне право осуществить любое из имеющихся в ее распоряжении средств правовой защиты.

 Таким  образом, нормы конвенции воздействуют  не на субъект ответственности,  а предоставляют добросовестному  субъекту использовать предусмотренные  средства защиты. Последствия нарушения  договора излагаются в контексте средств правовой защиты (правомочий), предоставляемых потерпевшей стороне непосредственно из заключенного договора в случае нарушения обязательств ее контрагентом, и направленных на защиту своего имущественного интереса, ради которого стороны и совершили договор.

 Средства  правовой защиты, как они устанавливаются  Конвенцией, представляют собой  согласованную, последовательную  и эффективную систему мер.