Информационное право как система правового регулирования общественных отношений в информационной сфере

Существует такое мнение, что  информационное право – это не столько отрасль права как  составляющая системы права вообще, сколько совокупность определенных правил поведения, по которым должны «играть» участники информационного обмена. Данное положение не отрицает наличия у информационного права определенной структуры (норм и институтов), источников. Напротив, у любого явления жизни есть конкретная структура, логически объективные предпосылки возникновения, что в полной мере относится и к информационному праву.² 

 

 

1.2 Методы информационного  права

 

Как и любая другая отрасль права, информационное право имеет не только свой предмет, но и свои методы. Методы информационного права определяют то, каким образом или способом регулируется общественно-политическая и правовая жизнь в информационной сфере и как познается информационное право как наука. Методы предопределяются предметом самого информационного  права, что, безусловно, является объективным  фактором. Многие авторы учебников  и учебных пособий делят методы на общие, присущие многим юридическим  наукам, и частные, которые используются в конкретной отрасли права.

Предполагается справедливым мнение о том, что все методы подразделяются на две группы: методы изучения (или  познания) информационного права  и методы непосредственно правового  регулирования информационного  права. Обе указанные группы в  свою очередь можно условно разграничить на общие и частные.

Методы изучения информационного  права предполагают наличие субъективного  фактора: для каждой теоретически разработанной  доктрины важно, каким именно образом  или способом изучаются отдельные  положения информационного права, основные его институты, проблемы и  явления. К общим методам в  этой группе следует отнести исторический, сравнительный методы, метод всесторонности, познания, восхождения от абстрактного к конкретному. Особо следует выделить метод абстрагирования. К частным методам изучения информационного права необходимо отнести метод системного подхода и анализа практики, так как именно они позволяют рассматривать информационное право как совокупность основополагающих принципов политического устройства государства.

Методы правового регулирования  информационного права также  можно условно разделить на общие  и частные. Поскольку деятельность по информации вообще и информационное право в частности тесно взаимодействуют  с другими отраслями права, то к общим методам правового  регулирования можно отнести такие как метод равноправия сторон, власти и подчинения, самоуправления, а также методы по регулированию деятельности участников информационного обмена (диспозитивный, императивный). Частные методы данной группы включают в себя «делегирующий, рекомендательный и санкционирующий»³ методы. 

 

 

1.3 Понятийный аппарат  информационного права

Информационное право как некая  технологическая взаимообусловленность  правовых норм и как формирующаяся  отрасль основывается на понятийном аппарате, присущем только данной отрасли  права. Иными словами, любая отрасль  российского права как устоявшийся  механизм правового регулирования  конкретных общественных отношений  обладает словесно-понятийным инструментарием. Данный тезис, на мой взгляд, можно  отнести и к информационному  праву.

В настоящее время во многих учебниках  и учебных пособиях по информационному  праву отмечается необходимость  «выработки единых понятий и для  науки, и для нормативной практики».⁴ Для решения данной проблемы необходимо разграничить сущность информации на две категории:

1.     Информация как документ (как материальный объект). В этом смысле все дефиниции, связанные так или иначе с этой категорией, не являются в прямом значении чисто юридическими. Такие понятия, как «документированная информация», «документ», «электронный документ», «информационный обмен» и другие, связаны в большей степени с управленческой работой и практическими навыками по делопроизводству. Указанные термины требуют определения их понятий и приведения к единому знаменателю, так как в разных учебниках они трактуются по-разному;

2.     Информация как сведения о чем-либо (как нематериальный объект). Здесь весьма важное значение приобретает социо-психологическая составляющая информации. В связи с этим следует отметить, что информация представляет собой социальный инструмент, несравнимый с каким-либо другим материальным инструментом. Это объясняется тем, что люди ощущают на себе воздействие материального инструмента или механизма и могут предугадать это воздействие в отличие от информации, когда последствия ее воздействия предугадать маловероятно, а ощутить физическое ее воздействие вообще невозможно. В этой категории сущности информации стоит, на мой взгляд, рассматривать и определять значение понятий «информационных войн», «информационного терроризма», «информационной атаки», «информационной безопасности», «информационного оружия» и так далее. Используя данную категорию и социальную суть информации, как отмечают авторы Иголкин А. А., Росс Г. В. и Фельдман М. Д., СМИ влияют на информационно-психологическую безопасность.⁵ Ведь на самом деле, социо-психологические особенности информации, подаваемой через различные СМИ, позволяют формировать или менять определенную точку зрения на те или иные события. При этом информация здесь не оказывает никакого физического воздействия на ее потребителя.

Однако две вышеуказанные категории, имманентные информации, не исчерпывают  всю ее суть, а особенно правовые явления, складывающиеся по поводу информации.

Неопределенной дефиницией в литературе выступает институт права собственности  на информацию. Во многих работах по информационному праву говорится  о праве собственности на информацию. Я согласен с ним. Однако некоторые авторы считают иначе: «Считаю, что такой подход является ошибочным с учетом тех категорий информации, которые были обозначены выше. Полагаю, что информация не может находиться в чьей-либо собственности, поскольку она как нечто социально неопределенное не принадлежит никому. Информация является лишь отражением объективной реальности. Это можно сравнить с зеркальным отражением: в зеркале можно увидеть какой-либо предмет, но это не сам предмет, это лишь его изображение. Уберите предмет – и изображение в зеркале исчезнет. (С этой точки зрения, на мой взгляд, можно определять понятие «виртуальной реальности».) В собственности могут находиться лишь информационные ресурсы, т. е. отдельные документы и отдельные массивы документов, находящиеся в информационных системах (библиотеках, архивах, фондах, банках данных и др.)». ⁶

Подводя итог сказанному, отмечу, что  наличием указанных в этой работе трех конструкций (предмета, методов  и понятийного аппарата) информационного  права не исчерпывается необходимость  в формировании новой отрасли  права. Информационному праву присущи  также самостоятельные система (нормы  и институты), источники. Но является безусловным, что Информационное право, как наука в России уже начало свой путь становления.

Информация, воздействуя на сознание человека, влияет на социальную структуру  общества в целом. Надо упомянуть, что  такой механизм воздействия и  влияния информации на общественное сознание довольно успешно в настоящее  время используется т. н. PR-компаниями. На основе этого возникает проблема информационной безопасности и проблема информации как социального оружия.

В период становления информационного  общества важное значение приобретает  право, как основной регулятор общественных отношений. На мой взгляд, мораль, выступая наряду с правом социальным регулятором  отношений, не сможет обеспечить нормальное функционирование и эффективное  развитие отношений между людьми в информационной сфере. Данный вывод  основывается хотя бы на том, что те же упомянутые выше PR-компании воздействуют именно на мораль людей, меняя и направляя их представления о добре и зле, справедливости и несправедливости, об общественно полезном или вредном для общества поведении в нужное русло. Поэтому мораль не может рассматриваться в качестве основного регулятора именно информационных отношений. В настоящее время необходимо использовать право для формирования «правил игры», по которым будут действовать участники информационного обмена. Действительно неизбежным ответ на вопрос, почему именно сейчас встал вопрос о формировании информационного права, ведь информация как предмет обихода существует, как уже говорилось, давно? Полагаю, что объективной предпосылкой становления информационного права является возникновение различного вида угроз и трудностей в связи с распространением и потреблением информации, которые нужно каким-то образом преодолевать. Поскольку мораль не может взять на себя обязанность и ответственность регулятора информационных отношений по  рассматриваемым выше причинам, таким регулятором должно стать информационное право, «направленное на качественное и эффективное регулирование общественных отношений, возникающих … в сфере деятельности, связанной с созданием, преобразованием и потреблением информации».⁷

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Информационное право как система правового регулирования общественных отношений в информационной сфере

Интернет представляет собой глобальное объединение компьютерных сетей, информационных ресурсов и различных информационно-телекоммуникационных сервисов, то есть это технологическая  среда, в которой реализуются  различные правоотношения. При этом значительная часть отношений, как  и в обычной жизни, характеризуется  противоречивостью интересов их участников. Именно поэтому я решил  взять его, как пример общественных взаимоотношений в информационной сфере.

Нормативное регулирование является одним из основных способов согласования противоречивых интересов людей  и их объединений и предусматривает  два вида норм: социальные и технические. В отношениях с использованием интернет, прежде всего, применяются технические  нормы и правила, позволяющие  беспрепятственно устанавливать связи  между пользователями, обеспечивать доступ и передачу информации. По мере развития Сети и формирования киберсообщества  возникла необходимость во внедрении  социальных норм, регулирующих отношения  между участниками.

Существует мнение о том, что  интернет, являясь абсолютно свободной  средой общения, не подлежит никакому регулированию, а любые попытки  такого регулирования со стороны  государств или отдельных организаций  часто воспринимаются болезненно, как  посягательство на последний оплот  свободы. Это заблуждение. Тот факт, что в определенных ситуациях  право как важнейший регулятор  общественных отношений не дает желаемого  результата, еще не говорит о полном отсутствии или невозможности регулирования.

В настоящее время деятельность общества и институтов государства  осуществляется с использованием информационных и коммуникационных технологий (ИКТ), включая интернет. Вместе с тем, во всем мире происходит замена парадигм: от решения задач развития процессов  информатизации (внедрения ИКТ) мир  переходит к решению задачи построения информационного общества. Работает глобальный закон: количество переходит в качество. Нам необходимо осознать, где мы находимся в этом процессе.

Всемирная встреча на высшем уровне по вопросам информационного общества, состоявшаяся 10-12 декабря 2003г. в Женеве, определила приоритеты и вектор развития законодательства в данной сфере  в контексте глобальных процессов  становления информационного общества. План действий, принятый на Всемирной  встрече, предусматривает, что к 2005 году все страны должны разработать  всеобъемлющие, перспективные и  устойчивые национальные электронные  стратегии. Ведущая роль в этом процессе должна принадлежать органам государственного управления. Частный сектор и гражданское  общество, в диалоге с органами государственного управления, должны сыграть важную консультативную  роль в формировании национальных электронных  стратегий.

Еще до Всемирной встречи после  событий 11 сентября 2001 года США начали разработку, а в 2003 году приняли Национальную стратегию обеспечения безопасности киберпространства, в которой в  качестве стратегических целей указаны: предупреждение кибернападений на критические  инфраструктуры США; уменьшение национальных уязвимостей к кибернападениям; минимизация ущерба и времени  восстановления после кибернападений, если таковые произошли.

Для решения этих задач выявляются угрозы и уязвимости, определяется роль государства в обеспечении  безопасности киберпространства, включая  функции нового Министерства национальной (внутренней) безопасности (DHS), устанавливаются  пять важнейших приоритетов для  безопасности киберпространства и  каждый приоритет конкретизируется основными мероприятиями и инициативами. При этом Федеральное правительство  четко осознает, что не может в  одиночку решить все задачи и призывает  к партнерству частный сектор и всех граждан страны.

В странах Европы подобные стратегии  пока не разработаны, но принята Европейская  Конвенция по борьбе с киберпреступностью и определены основные направления  развития технологий.

Так, например, во Франции среди  таких направлений называются: создание электронного правительства («административный интернет»), демократизация доступа к праву, включающая информатизацию судов и доступ к правовой информации.

Одним из элементов благоприятной  среды для формирования и существования  информационного общества в документах Всемирной встречи названо верховенство права.

Правовое регулирование отношений  при осуществлении деятельности с использованием интернета представляет собой глобальную комплексную проблему, требующую согласованных на межгосударственном уровне решений. В связи с этим трудно переоценить сам факт встречи  на высшем уровне и вектор действий, который она наметила.

Большую роль в подготовке этой встречи  и принятии итоговых документов сыграла  ЮНЕСКО, которая в течение нескольких лет предложила на обсуждение и приняла  ряд важнейших международных  актов:

− Хартию о сохранении цифрового наследия;

− Рекомендации о развитии и использовании многоязычия и всеобщем доступе к киберпространству;

− Руководящие принципы политики совершенствования информации, являющейся общественным достоянием, создаваемой государственными органами;

− Рекомендация о доступе к информации, находящейся в распоряжении государственных ведомств.