Земельная собственность и фермерское движение в США в 19 веке

комиссии  палаты представителей в 1806 г. «Усиленное применение конфискаций

на основании  закона о кредита было практически  невозможно, - говорится в

докладе, - так как никто из соседей должника не выступал в качестве

покупателя  на аукционе, и земля возвращалась в собственность

правительства», к тому же еще обремененная закладной  бывшего ее владельца.

В 1816 – 1821 гг. в состав Союза было принято  шесть штатов. За это время

увеличилось число земельных контор; в 1820 г. функционировало 14 контор в

Огайо, четыре в Индиане, три конторы в Алабаме, три в Миссисипи, четыре в

Луизиане  и две в Миссури. В этот период, особенно перед кризисом 1819 г.,

земельный ажиотаж достиг значительных размеров. В 1817 г. один наблюдатель

утверждал, что старая Америка словно всколыхнулась  и двинулась на запад.

Сенатор Уокер из Алабамы, выступая по вопросу  о продажах земель, заявил в

1818 г. в  конгрессе: «Кажется, многие сошли  с ума, заболели горячкой, голос

наиболее  благоразумных и расчетливых идей в стране совершенно не слышен в

данный  момент, даже самые почтенные люди платят за землю высокую цену; я

знаю случаи, когда люди, покупая землю с  единственной целью самим

обрабатывать  ее, платили за нее по 78 долларов за акр». Конечно, покупка

земли по 78 долларов за акр была исключением. В Огайо земля продавалась  по

2 доллара  за акр, в Алабаме по 4 доллара  40 центов. В 1820 г. происходит

новая перемена в аграрной политике, на этот раз  в прямой связи с кризисом

1819 г. и  массой мелких фермерских «банкротств».

Систему кредитования покупателей Гиббард  изображает как меру, принятую в

интересах Запада, т.е. фермеров, не ставя вопроса  о классовых противоречиях

внутри  самих западных районов. Между тем  мнение «представителей Запада»  об

этой мере было далеко не всегда единодушным; некоторые из них относились к

ней отрицательно. Нет сомнения, дело было не в кредите  как таковом, а в

вопросе о минимальном размере продаваемых  участков и о цене на землю.

Система кредита осуждалась представителями  фермеров только в связи  с

высокой ценой минимального участка. После  ожесточенных боев между

фермерскими представителями Запада и буржуазными  депутатами от Востока были

приняты решения:

Была разрешена  продажа участков размером в 1/8 секции, т.е. 80 акров, во

всех новых  районах (с 1817 г.).

Цена была снижена до 1,25 доллара.

Кредит  был отменен и была введена  оплата наличными.

Всего по старой системе было продано до 30 июня 1820 г. 19 399 158 акров за

47 689 562 доллара  ( в среднем по 2,5 доллара за  акр); таким образом, новая

цена была в 2 раза ниже фактической продажной  цены на предшествующий

период.

В руки частных  собственников перешло из 19,3 млн. акров только 13,6 млн.

акров (вследствие конфискации). Из продажной суммы 47,6 млн. долларов было

выручено  только 27,6 млн.; это было значительно меньше расходов, которые

были понесены США в связи с приобретением  «свободных» земель, даже если

учесть  войны, связанные с этими приобретениями.

При обсуждении билля о заимке с резкой критикой этого  билля выступили

лидеры буржуазного крыла вигов Клэй и Криттенден. В 1832 г. Клэй сделал в

сенате  доклад об «общественных землях»  от имени «комиссии промышленности»  и

рассматривал  проблему «общественных земель»  с точки зрения быстрого роста

населения в западных районах и увеличения емкости внутреннего рынка. Клэй

считал  желательным поощрить население  Запада и находил, что

правительственная цена на землю слишком высока и  задерживает колонизацию

Запада. Вместе с тем он отнюдь не был сторонником  того решения земельного

вопроса, который давали ему скваттеры. Генри Клэй, всегда выступавший

против  самовольных, честил «беззаконную орду»  скваттеров, говорил, что они

грабят  «общественные земли», как другие грабят деньги, и само внесение

билль в  конгресс он назвал «скваттерство» в  Белом доме. Клэй предлагал

объявить  самовольную заимку преступлением  и восстановить закон 1807 г. о

применении  военной силы против скваттеров. Заимка – поселение на незанятой,

без оформления права на это поселение.

 Горячим  защитником права заимки и  партизаном билля о заимке выступил в

1838-1841 гг. сенатор Томас Бентон.  Он подчеркивал,  что много лет жил в

среде пионеров, хорошо знает их среду и является представителем их

интересов.

Сенатор Криттенден из Кентукки предложил поправку к акту 1841 г., по

которой из действия закона о заимке исключались поселенцы, поселенцы,

владеющие менее 500 долларов. Это равносильно  было исключению 9/10

поселенцев; воспользоваться законом о заимке могли бы в таком случае только

капиталистические фермеры (в 40-х годах уже началось применение машин в

сельском  хозяйстве), спекулянты и плантаторы.

В прениях  по биллю представители западных штатов указывали, что

промышленники и фермеры Востока желают удержать у себя наемных рабочих на

условиях  низкой платы и поэтому стараются  затруднить их эмиграцию на новые

земли. Принятый в результате длительной и ожесточенной классовой борьбы

скваттеров  за землю и вопреки сопротивлению  плантаторов закон о заимке

земли был  известным достижением для фермеров. Отныне скваттеры перестали

быть в  глазах закона « беззаконной ордой» и могли претендовать на звание

«весьма уважаемого класса граждан», «крепкого  класса пионеров», «прилежных

иоменов»,»весьма  заслуженных и прилежных граждан», как их именовали в той

же дискуссии  Бентон и др.

Однако  закон 1841 г. не удовлетворил фермеров Запада. Дело было в одной

оговорке, намного его обесценивавшей: законом  разрешалась заимка только тех

земель, которые  уже были размежеваны. Это положение, за малыми

исключениями, оставалось в силе до 1862 г. Таким  образом, из действия

закона исключалась огромная территория еще неразмежеванных земель, а кроме

того, правительство  могло регулировать колонизацию, задерживая землемерные

работы.

Закон о  заимке был самым крупным достижением  фермеров в период,

предшествовавший  гражданской войне. Следующим этапом была борьба за

гомстед;  она происходит в Америке в  период европейской революции 1848 г.,

одновременно  с ростом партии фрисойлеров и  аболиционистского движения. В

1854 г. в  период борьбы в Канзасе был  издан закон о градуировании   цены на

землю: участки, уже поступившие на аукцион и не нашедшие там покупателей,

были пущены по значительно пониженной цене. Это  облегчило условия покупки

земли, а  также земельную спекуляцию и  способствовало колонизации Запада.

В период экономического подъема перед кризисом 1819 г. наблюдалось резкое

усиление  колонизационного движения на запад (в1818 г. было продано 3,5 млн.

акров земли, в 1819 – 2,9 млн., в 1820 г. – около 300 тыс., в 1821 – около

800 тыс.). Сильно  растет продажа земли в период  подъема 1834 – 1837 гг.

(1834 г.  – 4,6 млн. акров, 1835 г. – 12 млн., 1836 г. – 20 млн.); в 1837 г.

она снижается  до 5,6 млн., в 1838 г. – до 3,4 млн. акров. 
 
 

Земельная спекуляция. 

  Условия  продажи «общественной земли», установленные  после окончания войны

за независимость, были обременительны для фермерской бедноты, в то же время

они способствовали спекуляции. В спекуляцию втянута  была часть самого

фермерства.

«Главным  стремлением колониста-пионера было занять приглянувшийся ему

участок, возделывать его с минимальным  вложением труда и средств

производства  до тех пор, пока земля не возрастет  в цене в достаточной мере,

чтобы она  могла быть продана с прибылью». «Почти каждый фермер в

Соединенных Штатах  в известный период своей  жизни занимался наряду с

другими делами земельной спекуляция в гораздо большем масштабе в особые

компании (точно так же и плантаторы).

С начала XIX в. спекуляция усиливается. В 1806 г. комиссия по «общественным

землям» констатировала, что «спекуляция, как  общее правило, господствует во

всех частях страны». Настоящая мания земельной спекуляции, в которой

приняли участие также западные банки, охватила страну после войны 1812 г.,

когда государство  согласилось принимать в уплату за западные земли банкноты

западных  банков. В 1820 г. одна газета писала, что  спекулянты «размножаются

подобно грибам», что они пользуются земельным  кредитом и спекулируют,

причиняя  ущерб обществу.

Две самые  сильные волны земельной спекуляции связаны с постройкой железных

дорог в  восточных штатах в конце 30-х годов (до «паники» 1836 г.) и в

западных  штатах в конце 50-х годов, когда  колонизационный поток устремился

в тихоокеанские  штаты, в плодороднейшие равнины  Канзаса и Небраски.

Расцвет спекуляции сопровождался коррупцией в представительных учреждениях.

Как пример спекуляции целого представительного учреждения можно указать на

палату  представителей Джорджии, продавшую  в 1795 г. четырем земельным

компаниям более половины западной территории, на которой штат заявил

притязания. При этом выяснилось, что продавцам  и покупателями были одни и

те же лица. Поднялся скандал. Сделка была расторгнута, но большую часть

земель  компании уже успели передать в третьи руки.