Записки иностранцев о России: Патрик Гордон

В огромном по охвату журнале трудно было соблюсти единство стиля и избежать некоторого однообразия, тем более что Гордон касался не только великих, но и будничных  событий, а иногда ему просто не хватало  времени их запечатлеть. К тому же врожденная осторожность и благоразумие побуждали о многом умалчивать, так как записки могли попасться на глаза недоброжелателям. Можно пожалеть о том, что при встречах со знаменитостями своего века — полководцами, вельможами, правителями — он почти не останавливается на их внешности или характере и нередко даже не раскрывает содержание бесед с ними.

Гордон  принадлежал к тому же поколению, что и русский царь Алексей  Михайлович, британские короли Чарлз II и Джеймс II, монарх Речи Посполитой Ян Собеский, гетман Украины Юрий Хмельницкий, — и знавал их всех лично. С другой стороны, он уделяет немало строк монотонному перечислению своих доходов и расходов или расстояний между лежавшими на его пути городами и местечками. Ведь даже самые обыденные сообщения о ценах на услуги и товары в Москве, Риге или Эдинбурге не лишены интереса.

В то же время "Дневник" изобилует яркими картинами из жизни XVII в. и разнообразными приключениями. Круг сведений, которые  можно из него почерпнуть, необычайно широк — от боевой тактики и оружия до денежного обращения, от политики и дипломатии до медицины. Не в последнюю очередь это и удивительная хроника шотландской эмиграции. Куда бы ни забросила Гордона судьба, везде он мог чувствовать себя почти как дома — одних лишь собратьев по клану на польской, шведской, австрийской и русской службе он упоминает несколько десятков.