Десятая статья Билля о правах гласила, что  власть, не делегированная Соединенным  Штатам конституцией и не изъятая  ею у штатов, закрепляется за соответствующими штатами и народом.

     Поправки этой никто никогда не отменял, но ее действие на практике носило ограниченный характер, ибо суверенитет союза возобладал над суверенитетом штатов. Тем не менее, в конце XVIII в., когда закладывались основы государственной системы США, правовое сознание не только отцов-основателей, но и подавляющей массы общественности опиралось на представление о том, что исходящая от народа власть в гораздо большей степени делегирована штатам, нежели союзу. Однако последующая история США показала, что развитие пошло по другому пути, в условиях которого приоритет оказался за властью центрального правительства, что и обеспечило США возможность превращения в одно из самых сильных государств мира.

     Принятие  конституции США было обусловлено  реальными экономическими, политическими, социальными и идеологическими обстоятельствами. Развал “вечного Союза”, чудовищный партикуляризм, экономический хаос, угроза гражданской войны — все это требовало создания единого государства на базе 13 практически независимых штатов.

     В феврале 1787 г. Конгресс принял резолюцию о созыве в мае в Филадельфии специального конвента из делегатов, назначаемых штатами, с единственной целью пересмотреть Статьи конфедерации. Однако конвент пошел дальше, он принял конституцию.

     Филадельфийский конвент представлял собой небольшую, но внушительную коллегию из 55 делегатов. 39 из них были делегатами Конгресса, остальные имели опыт политической деятельности в своих штатах. Все делегаты конвента были состоятельными людьми. В его состав входили выдающиеся деятели эпохи.

     Делегаты  конвента совершенно четко осознавали важность поставленных перед ним  задач — остановить дальнейшее развитие революции, создать “более совершенный  союз” и гарантировать права  собственников.

     В конституции отсутствуют некоторые  важные политико-правовые принципы, содержащиеся в Декларации независимости, конституциях штатов и Статьях конфедерации. В ней нет упоминаний о суверенитете штатов, о праве народа на восстание, о естественных правах человека, об общественном договоре. В этом отношении она сделала шаг назад по сравнению с практикой и идеологией предшествующего революционного периода. Тем не менее, для своего времени она была, безусловно, революционным документом и оказала огромное влияние на развитие конституционализма во многих других странах мира.

     Американская  конституция в том виде, в каком  она была одобрена конвентом и  затем ратифицирована, представляет собой весьма краткий документ. Она  состоит из преамбулы и 7 статей, из которых только 4 разбиты на разделы. В основу организации, компетенции  и взаимодействия высших органов власти республики был положен американский вариант принципа разделения властей, созданный не столько в соответствии с теориями Д. Локка и Ш. Монтескье, сколько с учетом своего собственного опыта. Следует особо подчеркнуть, что учредители конституции никогда не помышляли о создании трех независимых друг от друга властей. Согласно их взглядам, власть едина, но она имеет три ветви' законодательную, исполнительную и судебную. Для предупреждения концентрации полномочий, чреватой установлением тирании одной ветви власти, конституция устанавливала систему “сдержек и противовесов”, которая покоится на следующих основополагающих началах.

     Во-первых, все три ветви власти имеют  различные источники формирования. Носитель законодательной власти — Конгресс состоит из двух палат, каждая из которых формируется особым способом. Палата представителей избирается народом, т. е. избирательным корпусом, который в те времена состоял только из белых мужчин-собственников. Сенат — легислатурами штатов. Президент — носитель исполнительной власти избирается косвенным путем, коллегией выборщиков, которые в свою очередь избираются населением отдельных штатов. Наконец, высший орган судебной власти — Верховный суд — формируется совместно президентом и сенатом.

     Во-вторых, все органы государственной власти имеют различные сроки полномочий, поскольку каждые два года они  переизбираются на одну треть. Президент избирается на 4 года, а члены Верховного суда занимают свои должности пожизненно.

     Такой порядок, по мысли “отцов-основателей”, должен был обеспечивать каждую из ветвей власти определенной самостоятельностью по отношению к другим и не допустить одновременного обновления их состава, т е. добиться устойчивости и преемственности верхнего эшелона федеральной государственной машины.

     В-третьих, конституция предусмотрела создание такого механизма, в рамках которого каждая из ветвей власти могла нейтрализовать возможные узурпаторские поползновения  другой. В соответствии с этим конгресс получил право как суверенный законодательный орган отклонять любые законопроекты президента, включая финансовые, которые он может вносить через свою креатуру в палатах. Сенат может отклонить любую кандидатуру, предложенную президентом для занятия высших гражданских федеральных должностей, так как для ее утверждения требуется согласие двух третей сената. Конгресс, наконец, может привлечь президента к ответственности в порядке импичмента и отстранить его от должности.

     Важнейшим конституционным средством воздействия  президента на конгресс являлось отлагательное вето, которое может быть преодолено только в том случае, если билль или резолюция, отвергнутые президентом, будут повторно одобрены двумя третями голосов в обеих палатах.

     Члены Верховного суда назначаются президентом  по совету и с согласия Сената. Это значит, что предложенные президентом кандидатуры на высшие судебные должности должны быть одобрены двумя третями голосов Сената. Конституция создала предпосылки для присвоения Верховному суду права конституционного надзора, которое явилось важнейшим средством сдерживания нормоустанавливающей деятельности как Конгресса, так и президента. Сами федеральные судьи могли быть отстранены от должности в соответствии с процедурой импичмента, которая осуществлялась обеими палатами Конгресса.

     Система “сдержек и противовесов” должна была не только предупредить узурпаторские тенденции каждой из трех ветвей власти, но и обеспечить стабильность и непрерывность функционирования самой государственной власти.

     Конституция заложила основы федеративной формы  государственного устройства, хотя соответствующего понятия в ее тексте нет. Федерация явилась результатом классового компромисса буржуа и рабовладельцев, напуганных народными волнениями и конферативной неурядицей.

     Американская  конституция положила в основу федерации дуалистический (двойственный) принцип, в силу которого устанавливалась предметная компетенция союза, а все остальное (с некоторыми оговорками и уточнениями) относилось к ведению штатов. Предписания первоначального текста вскоре были уточнены Х поправкой 1791 г., в которой провозглашалось: “Полномочия, не делегированные Соединенным Штатам настоящей Конституцией и пользование которыми не запрещено ею отдельным штатам, сохраняются соответственно за штатами либо за народом”.

     Важнейшее значение для прочности учреждаемого союза имело предписание ст. VI, в которой закреплялся принцип верховенства федерального права по отношению к правовым установлениям штатов. Конституция не только провозгласила принцип верховенства федерального права, но и предусмотрела механизм, обеспечивающий его реализацию, а именно положение о том, что в случае коллизии законов судьи штатов всегда должны отдавать предпочтение федеральному праву. Эта конституционная норма является краеугольным камнем всего здания американского федерализма.

3. Билль о  правах 1791 года

     На  практике гражданские свободы обычно представляют требование прав, которые  гражданин может утвердить в  борьбе против государства. И далее  он перечисляет эти права: свобода  слова, свобода печати, свобода собраний и свобода объединений, право на участие в выборах, религиозная свобода, право на законное судебное разбирательство, а также право на равенство, поскольку оно позволяет людям участвовать в делах общества независимо от расы, религии, пола и других характерных особенностей человека, не связанных с его личными способностями¹.

     Представляется, что с таким определением гражданских  прав можно согласиться, хотя данный перечень едва ли можно назвать исчерпывающим.

     Рассмотрим  конкретные гражданские права, регламентируемые Первой Поправкой "Билля о правах" США.

     Она гласит: Конгресс не должен издавать законов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих ее свободное вероисповедание либо ограничивающих свободу слова или печати или право народа мирно собираться и обращаться к Правительству с петициями об удовлетворении жалоб².

     Свобода вероисповедания. Провозглашая, что Конгресс не должен издавать законы, способствующие установлению в США официальной государственной религии, поправка устанавливает принцип отделения церкви от государства и право исповедовать любую религию. Решая дела, в которых затронуты вопросы взаимоотношений церкви и государства, Верховный суд сформулировал принцип, согласно которому государственные институты должны соблюдать нейтралитет в своих взаимоотношениях с церковью: это выражено в неконституционности практически общеобязательных молитв для учеников государственных школ, включения в школьные программы изучения Библии, организации проповедей для учеников в стенах государственной школы в учебное время, исключения из программы изучения теории Дарвина о происхождении человека и др³.

     Свобода слова и свобода печати в американской доктрине рассматриваются как неразрывные, вытекающие одна из другой и взаимодействующие друг с другом⁴. В одном из своих решений Верховный суд дал определение понятия "свобода" применительно к Первой Поправке: "Слово "свобода": охватывает не только право человека быть свободным от физического ограничения, но и право быть свободным в использовании всех своих способностей"⁵. В другом своем решении Верховный суд постановил, что "ядром свободы слова является не просто свобода, а "биномная свобода" — право на свободу слова предоставляет индивиду свободу молчать, равно как и свободу выражать свое мнение"⁶.

     Но, как показывает теория и практика, свобода не бывает абсолютной. В ряде своих решений Верховный суд сформулировал критерии, определяющие допустимые пределы, за которыми выражение политических взглядов, критика правительства перестают охраняться Первой Поправкой и могут караться. Так, например, в 1919 г. была сформулирована доктрина "явной и наличной опасности" (clear and present danger), где ее авторы имели в виду, что в чрезвычайных условиях может иметь место судебное ограничение выражения мнений. Причем оно обосновано лишь тогда, когда оно требуется "для защиты государства от гибели или серьезного ущерба — политического, экономического и морального"⁷.

     Концепция свободы печати в Америке была основана на трактатах английских журналистов-вигов  Томаса Гордона и Джона Тренчарда, смысл которых сводился к провозглашению принципа социальной ценности свободы печати. В них провозглашалась идея о том, что печать должна быть свободна не только от предварительной цензуры, но и от преследования за пасквиль и диффамацию после публикации. Передовые американцы высоко оценили труды англичан. В их числе был и Б. Франклин, который стал одним из самых убежденных сторонников свободы выражения мнений, а также сыграл значительную роль в развитии периодической печати.

     Свобода ассоциаций. Первая Поправка формально не содержит права на объединение, ничего не говорит о свободе ассоциаций, о политических партиях. В 1952 г. Верховный суд обосновывает свободу ассоциаций, давая толкование Первой Поправки: "Хотя положение о свободе ассоциаций прямо не сформулировано в поправке, она на протяжении долгого времени считается подразумеваемой положениями о свободе слова, собраний и петиций"³⁵. Политическая теория и судебная практика США, используя интерпретацию в целях обоснования права ассоциаций и раскрытия его природы и содержания, идут по следующим основным направлениям. Прежде всего предпринимаются попытки установления генетических прав ассоциаций, с одной стороны, и свободы слова и печати, с другой. Подчеркивая тот факт, что свобода ассоциаций как концепция окончательно сложилась в американской политической теории и судебной практике из серии судебных дел 50—60-х гг., многие американские авторы и судебные органы США исходят из тезиса о том, что право ассоциаций непосредственно связано и вытекает из свободы слова. "Не подлежит никакому сомнению, — говорится в одном из решений Верховного суда по делу, касающемуся права образования и деятельности общественно-политических организаций, — что свобода вовлечения в ассоциации с целью дальнейшего развития и совершенствования и разделяемых идей является неразделимой составной частью, аспектом гражданских прав и свобод, обеспеченных требованиями непременного соблюдения положений и установлений, поправок к Конституции, охватывающей собой свободу слова"⁸.