Подобные
различия в структуре церквей
были, естественно, связаны и с
догматическими разногласиями. На
Западе господствовало учение
о том, что спасение человека
якобы зависит от деятельности
особой корпорации — церкви, в
руках которой находится и
оценка заслуг верующего, и
отпущение его грехов. Восточное
же христианство отличалось большим
индивидуализмом, отводило важную
роль в спасении человека индивидуальной
молитве и через ее посредство
допускало мистическое слияние
с божеством. При этом отчетливо
давали себя знать идейные
традиции обеих церквей: на
Западе — влияние юридизма, восходящего
к классическому римскому праву,
на Востоке — спекулятивной
греческой философии, прежде всего
неоплатонизма.
Между
восточной и западной церквами
довольно резко обозначились
расхождения, касающиеся церковной
обрядности. Эти различия складывались
в течение веков и являлись
не только результатом догматических
несогласий, но и символическим
выражением церковных традиций
Запада и Востока, на которые
в свою очередь оказывали воздействие
локальные обычаи, принятые в
церковном ритуале той или
иной местности. Языковые различия
и территориальная разобщенность
Запада и Востока, естественно,
усугубляли эти литургические
расхождения. Споры по вопросам
обрядности между католическим
и православным духовенством
чаще всего втягивали в борьбу
широкие народные массы и способствовали
углублению церковной розни.
Однако
как в католических странах
Европы, так и в Византии одновременно
с тенденциями к разобщению
церквей всегда находились социальные
силы, поддерживающее не только
экономическое и культурное, но
и церковное единение Запада
и Востока. Но в эпоху средневековья
подобное единство никогда не
было достигнуто.
Особый
склад общественных отношений
в Византии, специфика расстановки
классовых сил, государственной
и церковной организации и
идейно-политической жизни византийского
общества во многом определили
своеобразие классовой борьбы
в Византийской империи. В свою
очередь, классовая борьба оказывала
постоянное воздействие на самые
различные сферы внутренней жизни
Византийского государства. Сохранение
в ранней Византии социальных
и идейных традиций античного
полиса, особая организация городского
населения по димам, необычайно
большая роль зрелищ в жизни
шумных, многоязычных и многоликих
по этническому составу крупных
городов империи породили в
византийском обществе такое
специфическое явление в истории
классовой борьбы, как движение
димов и столкновения цирковых
партий. Это движение не имеет исторических
аналогий и характерно лишь для Византии
и отчасти Западной Римской империи. Накакая
другая страна Европы и Азии не знал подобных
форм социальной борьбы.
В
движении димов и факций причудливо
переплетались и социальные выступления
народных масс, и столкновения
политических-притязаний руководящих
группировок цирковых партий, и
религиозные разномыслия сторонников
противоборствующих течений в
христианской церкви. Главной же
особенностью борьбы вокруг зрелищ
являлось то, что участники движения
в своих социально-политических
целях использовали прочно сложившиеся
организации городского населения,
выполнявшие политические, военные
и религиозные функции. Именно
это придавало движению известную
сплоченность и согласованность
действий и составляло особую
опасность для византийского
правительства.
Значительно
более стихийными и локально-разобщенными
были социальные выступления
крайне пестрого как в классовом,
так и в этническом отношении
сельского населения Византии. В
ранний период особый облик
народным движениям придавали
весьма сложные взаимоотношения
восстававших народных масс с
вторгавшимися в империю варварами.
Чаще всего именно сельское
население — колоны, рабы, зависимые
крестьяне вступали в союз
с варварами и объединялись
в борьбе против общего врага
— византийского правительства
и правящих классов империи.
Однако, как правило, этот союз
был недолговечен и разбивался
о грабительскую политику варварской
знати. Городские же жители
обычно защищали свои города
от сокрушительных нападений
варварских войск. Варварские
вторжения способствовали падению
рабовладельческого общества в
Византии, но одновременно они
несли с собой разорение страны.
В Византии, видимо, так и не
сложилось в широком масштабе
единого фронта народных масс
империи и варваров. Это дало
возможность византийскому правительству
консолидировать свои силы и
не только подавить народные
восстания, но и отбросить варваров
от границ Византийского государства.
Византия,
как и Иран, была колыбелью
многих ранних народно-еретических
движений. Пестрота их необычайна:
среди них мы встречаем сторонников
множества различных учений от
самых радикальных дуалистических
сект демократического характера,
подобных манихеям, монтанистам,
мессалианам, до гораздо более
умеренных религиозных течений,
не согласных с догматами господствующей
церкви, как ариане, несториане или
монофиситы. Наибольшее распространение
радикальные еретические движения
имели среди сельского населения Византии,
хотя еретические идеи широко проникали
и в среду горожан. К социальным мотивам
народно-еретических учений зачастую
примешивались самые разнообразные политические
интересы различных племен и социальных
групп, участвовавших в религиозно-догматической
борьбе.
Нередко
с ними были связаны и соперничество
различных группировок господствующего
класса и сепаратистские тенденции
отдельных провинций. Но несмотря
на наличие весьма существенных
оттенков и градаций в характере
и направленности еретических
течений в Византии, в эти движения,
разумеется, в разной степени
всегда были вовлечены народные
массы. Это неизбежно придавало
ересям не только религиозную,
но и социальную окраску. Некоторые
из восточных вероучений, например
арианство, получили распространение
и в варварских королевствах
Запада. Необычайно широкий размах
народно-еретических движений характеризует
классовую борьбу в Византии
в течение всего раннего средневековья.
Религиозная
экзальтация, граничащая с мистическим
экстазом, жажда мученичества, страстный
протест против всех погрязших
в пороках земных правителей,
бунтарский дух, соединенный с
бескомпромиссным аскетизмом, порожденным
верой в извечную противоположность
добра и зла, духа и плоти,
полное отречение от земных
радостей — вот черты, отличавшие
некоторые наиболее радикальные
еретические учения в Византии.
Идейные
истоки религиозно-философских и
морально-этических представлений,
легших в основу догматики
подавляющего большинства византийских
ересей, следует искать на Востоке.
Однако в Византии под влиянием
своеобразных общественных условий
и чрезвычайно насыщенной духовной
жизни самых различных социальных
слоев общества, еретические учения,
пришедшие с Востока, значительно
видоизменялись, принимая зачастую
совершенно новые формы. Вместе
с тем сама Византия сыграла
весьма важную роль посредника
в распространении народноеретических
учений в Юго-Восточной, а затем
и в Западной Европе. Это можно
наиболее ясно проследить на
примере судеб павликианского
движения. Зародившись в Армении,
впитав немало восточных философско-этических
доктрин, сочетающихся с идеями
раннего христианства, павликианство
расцвело на византийской почве
и постепенно из замкнутой
еретической секты превратилось
в массовое антифеодальное движение.
Позднее учение павликиан распространилось
на Балканах и в близких,
хотя несколько модифицированных,
социальных условиях слилось
с богомильством, — одним из самых
мощных антифеодальных народноеретических
движений, какие только знала Юго-Восточная
Европа в эпоху средневековья.
В
свою очередь, дуалистические
идеи богомильского учения, семена
которых были занесены на социально-родственную
почву Запада, были восприняты
последователями некоторых западноевропейских
ересей, в частности катарами (альбигойцами)
Южной Франции, Северной Италии
и отчасти Германии.
Антифеодальные
крестьянские восстания в Византии
отнюдь не всегда принимали
форму религиозных ересей. Видную
роль в них играли наряду
с социальными, религиозными и
этнические противоречия. В этих
восстаниях нередко находила
выход ненависть к Византийскому
государству со стороны покоренных
империей племен и народов,
которые, став подданными Византии,
все же сохранили в известной
мере самобытные черты — свои
национальные языки, военную организацию,
культуру, быт и нравы. Постоянная
борьба этих народов против
нивелирующего воздействия империи
— характерная особенность истории
Византии. Ярким примером ее являются
восстания славянского и валашского
населения Балкан против византийского
господства в XI—XII вв. Можно отметить
еще одну специфическую черту,
присущую классовой борьбе в
Византии. При наличии в Византийской
империи сильного государства,
разветвленного налогового аппарата
и ренты-налога крестьянские выступления
в Византии, естественно, часто
принимали форму восстаний против
гнета налоговых сборщиков. В
субъективном представлении крестьянства
именно податный сборщик выступал
как злейший и наиболее опасный
эксплуататор.
Список
литературы:
1. http://www.kuvshinka.net/publ/vizantija_kak_civilizacionnoe_prostranstvo/18-1-0-224
2. http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000075/st019.shtml
Дата
доступа: 10.10.2011