Установление немецкого оккупационного режима на польских землях в годы Второй мировой войны. Особенности административного устройства

Еще в ходе Германо-польской войны и сразу после нее германские спецслужбы и группы самообороны местного немецкого населения провели акции массовых расстрелов польского населения. Конечно, исчерпывающих данных по этим карательным акциям нет, но лишь в новых имперских округах (гау) Данциг – Западная Пруссия и Вартеланд в сентябре-декабре 1939 года погибло около 30,5 тысяч человек. Следует подчеркнуть, что жертвами этих карательных мер стали не военнослужащие, а мирное население. Было отменено все польское законодательство, а новые правовые установления германских властей основывались на идеях расовой сегрегации к дискриминации поляков. Ряд указов и распоряжений немецкой администрации целенаправленно создавал расовый барьер между немцами и поляками: запрещалось посещение поляками общественных мест, где бывали немцы, вводилось в обязанности полякам приветствовать немцев в форме, сходить с тротуара при встрече с ними, запрещалось давать польским детям имена, звучавшие по-немецки, на дверях кафе, кондитерских, казино появились таблички «Только для немцев» и даже «Полякам и собакам вход воспрещен». Они должны были кланяться немцам, уступать им дорогу, снимать перед ними шапки. Полякам запрещалось пользоваться общественным транспортом вне городской черты, а велосипедами разрешалось пользоваться только для поездки на работу или с работы. Даже на скамейках на улицах и в парках полякам сидеть было нельзя. То есть европейская колониальная практика была использована Германией в отношении польского населения. Для поляков был введен специальный комендантский час, были введены запреты на браки для мужчин до 25-28 лет и для женщин до 22-25 лет.

Жилищные условия польского  населения были ужасающими. Сотни  тысяч поляков были выселены из квартир, остальные семьи жили под угрозой выселения. Началось изъятие у поляков собственности и передача ее немцам, вывоз сельскохозяйственной продукции в рейх привел к резкому спаду жизненного уровня польского населения.  Резко ухудшились санитарно-гигиенические условия, увеличилось количество заболеваний и эпидемий. Медицинское обслуживание поляков было сведено практически к минимуму. Принципом отношения к больному поляку стало изречение одного заводского врача-немца в Познани: «Концлагерь будет для больного лучшим лекарством». [5, стр.34]. Немецкое здравоохранение на «присоединенных» польских землях должно было стать инструментом биологического уничтожения польского народа.

Изнурительная работа при  голодном пайке и антисанитарные жилищные условия приводили к полному истощению польских рабочих. Эксплуатация польского населения рассматривалась нацистским руководством как одно из средств его уничтожения.

С целью раскола поляков германские власти ввели для них несколько правовых категорий, на которые делилось местное население в соответствии с «чистотой крови». Особо преследовалась польская интеллигенция (в том числе и учителя), которой было запрещено заниматься профессиональной деятельностью. Только в ноябре 1939 года были расстреляны 120 учителей. Польские школы закрывались, а оставшиеся германизировались, для чего широко применялось назначение учителями немцев. Были закрыты высшие и средние учебные заведения, полностью прекратилось издание прессы и книг на польском языке, запрещены выступления польских артистов. За посещение поляком немецкого театра ему грозила тюрьма. С декабря 1939 года началась депортация польского населения в генерал-губернаторство. Только в этом месяце было депортировано 138 466 поляков, а на их место расселялись немецкие переселенцы из Прибалтики (61 934 человек). За 1940 год было переселено 229 219 поляков, а на эту территорию принято 270 950 немецких переселенцев из Западной Украины, Бессарабии и Северной Буковины. Всего к середине 1941 года количество депортированных превысило 400 тысяч человек.

В политике нацистов по отношению  к польскому населению явственно  проступали две противоречивые тенденции. Первая – стремление к наиболее быстрому и полному вытеснению польского населения с «присоединенных» земель, выражавшаяся в политике тотального его истребления; другая – намеренно использовать как можно большее количество поляков в качестве рабочей силы [5, стр. 36].

15 марта 1940 года Гиммлер в речи перед комендантами концентрационных лагерей говорил: «Все специалисты польского происхождения будут использоваться в нашей военной промышленности. После этого все поляки исчезнут с лица земли» [2, стр. 8]. Однако военные поражения Германии зимой 1941 года и мобилизация в связи с этим людских и промышленных ресурсов на нужды войны вынудили нацистов сделать некоторые отступления от политики тотального истребления населения «присоединенных» областей. Это было продиктовано не соображениями гуманности, а потребностями нацистской военной экономики.

Генерал-губернаторство рассматривалось оккупантами как резервуар дешевой рабочей силы и место расселения поляков из Германии. Поляки могли сохранять здесь ограниченные и контролируемые немцами средства производства, начальные и профессиональные школы, были учреждены органы польского местного хозяйственного самоуправления, действовала польская национальная полиция.

Рассматривая население  генерал-губернаторства как дешевую  рабочую силу, нацисты создали  немецкие биржи труда, которые учитывали  рабочую силу и обеспечивали ее транспортировку в Германию [3, стр.35].

«...Население генерал-губернаторства, – писал Гиммлер в записке Гитлеру от 25 мая 1940 года, – неизбежно ...в течение ближайших десяти лет будет состоять из неполноценного населения. Это население будет представлять собой лишенную руководителей массу рабочей силы и поставлять Германии ежегодно сезонных рабочих для использования на черных работах (на строительстве дорог, в каменоломнях, на стройках)» [2, стр.8].

Особо жестоким было отношение  оккупантов к евреям. Им запрещалось работать в государственных учреждениях, пользоваться библиотеками, посещать театры и концертные залы, отдавать своих детей в «арийские» школы, заниматься торговлей и ремесленничеством, а также пользоваться транспортом. Кроме того, все лица еврейской национальности были обязаны носить специальные опознавательные знаки. Официальным объяснением нацистской пропаганды создания гетто было якобы широкое участие евреев в партизанской борьбе и их противодействие установленному национал-социализмом справедливого принципа распределения материальных благ. К тому же еврейское население обвинялось в распространении инфекционных болезней. Воинствующий антисемитизм нацистов пал на благодатную почву, умело подогреваемые оккупационным режимом настроения злобы и ненависти по отношению к евреям со стороны поляков усугубили положение еврейского населения (расправы, доносы, грабежи стали обыденным делом) [6, стр.55].

В начале марта 1940 года была создана «карантинная зона», из которой было выселено более 100 тысяч неевреев, а их место заняли евреи (количеством превышавшие в пять раз прежнее население этого места) из других районов Варшавы и западной Польши. В октябре 1940 года был издан приказ о создании гетто, самовольный выход из которого карался вначале девятью месяцами тюрьмы, позднее «нарушителей» расстреливали на месте. Гетто было обнесено высокой кирпичной стеной, продолжением которой была натянутая в метр высотой колючая проволока. В гетто была чрезвычайная скученность – на одну комнату в среднем приходилось по 13 человек и больше, царили голод (продовольственная норма составляла 184 калории в день, в 12 раз меньше, чем у немца), болезни (тиф, дизентерия, туберкулез, в 1941 году ежедневно хоронили по 150 человек).

Тем не менее, жизнь в гетто не остановилась: функционировали школы, театры, рестораны, издавалась «Газета жидовска». Благодаря изобретательности и предприимчивости населения гетто там заработали нелегальные фабрики, наладившие выпуск огромного числа товаров широкого потребления (тканей, одежды, галантереи, посуды, мелкого скобяного товара и т. п.). Для того чтобы фабрики выпускали продукцию, необходимо было сырье, которое можно было достать только за стеной гетто. В этих условиях чрезвычайно развился контрабандный завоз сырья (одновременно стали ввозить и продукты) и контрабандный вывоз товаров, объем которых достигал 10 млн. злотых в месяц [6, стр.63].

В конце 1941 года наиболее реакционным крылом нацистского режима было принято решение о создании «лагерей уничтожения» для окончательного решения еврейского вопроса. Весной приступили к строительству лагерей, которые оснащались вместительными газовыми камерами. В июле 1942 года посетивший Польшу Гиммер отдал распоряжение о массовой ликвидации еврейского населения и конфискации у него имущества. Операция под видом переселения началась 22 июля 1942 года. Ежедневно отправляли по 4 состава (5-6 тысяч человек) в концлагерь Треблинку. Тех, кто отказывался ехать, расстреливали на месте. Особенно жестоко обращались с детьми, их даже не пытались отправить в концлагерь, уничтожали прямо в гетто (всего было уничтожено более 90 тысяч детей). В августе был эвакуирован детский дом, вместе с которым отправился и его директор Януш Корчак. Позднее он разделил судьбу своих воспитанников в Треблинке.

Немцы постоянно распространяли слухи о трусости и отсутствии чувства собственного достоинства у евреев, некоторые основания к тому были. Вот что говорилось в послании антифашистских организаций Варшавскому гетто в те дни: «Страх евреев перед немцами стал больше их страха перед смертью». Некоторые теряли человеческий облик, ради спасения собственной жизни доносили на не желавших подчиниться приказу эвакуироваться, помогали составлять списки на уничтожение своих соплеменников. Но самая активная часть держалось мужественно [6, стр.78].

Таким образом, оккупантами были полностью ликвидированы все государственные, хозяйственные, общественные и другие институты польской государственной жизни, упразднено польское гражданство и законодательство. Нацисты стремились создать самые жестокие и невыносимые условия жизни для польского населения, с целью скорейшего его устранения. Польское население было поставлено в условия полной юридической незащищенности при безграничном произволе оккупационных властей.

4. Экономическая политика оккупантов на территории Польши.

Захват Польши и ликвидация Польского государства открыли  для германского империализма широкие  возможности хищнического использования  экономики оккупированной страны. К  этому гитлеровцы готовились еще  до начала военных действий. Сбором шпионских сведений о Польше занимались германские дипломатические представители.

Еще в июле 1939 года МИД Германии предоставил верховному командованию гитлеровской армии материалы, характеризующие состояние польской военной экономики [7, стр.68].

До начала войны при  немецких армиях были созданы отделы гражданской администрации, в состав которых входили отделения военной экономики. Они впоследствии должны были заниматься техническими вопросами ведения польского хозяйства [7, стр.70]. К моменту нападения на Польшу представители военно-экономического штаба были в каждой гитлеровской армии. Первоначально их задачи заключались в том, чтобы в условиях военных действий обеспечить возможную сохранность промышленных предприятий и быстро завладеть ими. В особую задачу выделялась борьба с польскими патриотами, которые, отступая, будут пытаться уничтожить или повредить фабрики и заводы, а так же охрана захваченных материальных ценностей от мародерства и грабежа со стороны собственных солдат [7, стр.71].

Польские земли, благодаря  наличию на них полезных ископаемых, промышленности и плодородных земель, представляли собой экономически ценные районы. На отторгнутых фашистской Германией восточных районах Польши было сконцентрировано почти 100% добычи угля и производства цинка, 90% производства стали, 87,5% производства чугуна, 70% производства текстиля и 70% производства сахара довоенной Польши [5, с.42].

Важное значение придавалось  сельскохозяйственной колонизации  земель. «Присоединенные» области по замыслам нацистов должны были стать  житницей больших городов империи. Земельные богатства предполагалось использовать для развития производства аграрной продукции. Сельское хозяйство должно было специализироваться на высокоразвитом животноводстве, птицеводстве, овощеводстве и садоводстве.

Важнейшее стратегическое значение имел для нацистской Германии захват польских сырьевых богатств «присоединенных» областей: каменного и бурого угля, цинковой и свинцовой руды, каменной соли. В промышленном потенциале нацисты в первую очередь выделяли индустриальную Верхнюю Силезию. В их планах был захват металлургических и металлообрабатывающих заводов, предприятий, обслуживающих горнорудную промышленность, машиностроительных заводов и других предприятий области. Важное значение для военной промышленности нацисты придавали захвату Лодзинского индустриального района. Стратегическое значение придавалось Гданьску как крупному морскому порту на Балтийском море [5, стр. 44-48].

В первые месяцы оккупации  гитлеровцы создали сети учреждений для захвата польского имущества  и передачи его в руки немецких управляющих. Владельцем конфискованной польской собственности становилась империя. Угодья, бывшие собственностью польского государства, перешли в ведение специального отдела имперского министерства сельского хозяйства. Все предприятия пищевой и перерабатывающее промышленности также были конфискованы. Польские железные дороги были переданы Управлению имперских железных дорог.[5, стр. 49-56].

В течение 1939-1941 годов происходила конфискация польской земельной собственности. Конфискация крестьянских хозяйств была проведена позднее. Мелкие крестьянские хозяйства становились жертвами алчности местных немцев [5, стр.60].

Помимо огромных сумм, полученных нацистами от конфискации  предприятий польской промышленности, ремесла и торговли, фантастические суммы были получены нацистами от ограбления польского населения, конфискации его движимого имущества [5, стр.58].

На формирование основных принципов экономической политики на территории генерал-губернаторства оказывали влияние текущие экономические потребности и военно-политические задачи гитлеровской Германии. Если в начале среди гитлеровской верхушки господствовало мнение о необходимости полного и быстрого разрушения всей польской промышленности на территории генерал-губернаторства, то впоследствии было принято решение в пользу длительной и методической эксплуатации захваченного хозяйства. «Теперь целью нацистов в Польше было не полное и немедленное разрушение и разграбление промышленного хозяйства страны, а сохранение и некоторое развитие необходимых для военных нужд отраслей производства для получения большего и довольно длительного экономического эффекта» [1, стр. 76-78]. Генерал-губернаторство рассматривалось как важная область по производству вооружения. Предполагалось беспощадное использование людских резервов.