Советский Союз в 20 – 30-е годы

Индустриализация на основе сбалансированного развития тяжелой и легкой промышленности, индустриального и аграрного секторов представлялась более безболезненной для страны. Но, с другой стороны, возникала проблема накопления средств для ее проведения. В этой связи начальный период социалистической индустриализации (1921–1928 гг.) характеризовался недостатком капиталовложений, отсутствием больших масштабов капитального строительства, невниманием к индустриальному развитию окраины (промышленная база по-прежнему размещалась в центре, а окраинам в основном отводилась роль сырьевых придатков, источников материальных ресурсов). Тем не менее в 1928 г. промышленное производство по ряду важных показателей превзошло довоенный уровень. Определились некоторые положительные сдвиги в соотношении между отраслями промышленности. Удельный вес группы «А» (производство средств производства) повысился с 34,8% в 1925 г. до 35,5% в 1928 г. В целом рост основных производственных фондов был незначителен и не позволял ликвидировать отставание от передовых капиталистических стран. Сохранялось и основное противоречие – противоречие между теми грандиозными задачами, которые предстояло решить, и теми ограниченными возможностями, которые для этого имелись.

Масштабность задач и крайняя  ограниченность материальных и финансовых средств потребовали усиления централизованного  планирования. В начале 1929 г. Госплан предложил Совнаркому два варианта пятилетнего плана. Один из этих вариантов, названный оптимальным, превосходил другой, названный отправным, примерно на 20%. В апреле 1929 г. ХVI партконференция одобрила, а в мае того же года V съезд Советов СССР окончательно утвердил оптимальный вариант первого пятилетнего плана (1929–1932 гг.). Однако под давлением Сталина была дана установка на максимальные темпы индустриализации. Начиная с ноября 1929 г. и вплоть до середины 1932 г. неоднократно пересматривались в сторону повышения плановые задания в промышленности.

Поправки не только оказались экономически необоснованными, они просто были авантюристичны. И хотя результаты в 1932 г. по сравнению с 1928 г. были внешне впечатляющие, необоснованное взвинчивание темпов индустриализации негативно сказалось на экономическом развитии. В итоге, почти по всем показателям первый пятилетний план не был выполнен, а в сельском хозяйстве и в некоторых отраслях легкой промышленности произошло падение производства. Это, однако, не помешало Сталину в январе 1933 г. вопреки реальным результатам объявить пятилетку выполненной за 4 года и 3 месяца.

Просчеты, выявленные при выполнении плана первой пятилетки, заставили  советское руководство внести изменения  в экономическую политику. Народнохозяйственный план на 1933–1937 гг., а также директивы второй пятилетки, одобренные ХVII съездом ВКП(б) в январе – феврале 1934 г., поставили весьма высокие, но вполне реальные цели. Во второй пятилетке снижались общие темпы роста промышленности, упор делался на достижение более высоких темпов роста фонда потребления. Определенные сдвиги произошли в политике капиталовложений. Хотя основная масса их направлялась в тяжелую индустрию, легкая промышленность получила капитальных средств в 4,6 раза больше, чем в первой пятилетке. В годы второй пятилетки усилилось внимание к стимулированию труда. Учитывались интересы работников, применялись материальные стимулы к труду (индивидуально-сдельная оплата, бригадный хозрасчет, премия за экономию сырья, материалов, инструментов и т.д.), что благотворно сказалось на росте производительности труда в промышленности. Ощутимые перемены в сторону повышения благосостояния рабочих и служащих стимулировали трудовую активность масс, побуждали трудиться с большей отдачей. Наиболее ярким выражением этого стало стахановское движение. Подъем творческой и трудовой активности рабочего класса явился одним из важных факторов сравнительно успешного выполнения второй пятилетки.

Важным этапом в индустриальном развитии СССР стала также третья пятилетка (1938–1942 гг.), в ходе которой наращивался промышленный потенциал страны, накопленный в предыдущие годы. Особое внимание уделялось развитию оборонных отраслей. Это было связано с обострением международной обстановки. В чрезвычайных обстоятельствах 20 – 30-х годов в советской модели индустриализации акцент делался не на постепенном замещении промышленного импорта, что требовало широкой интеграции в мировую экономику, а на первоочередном развитии чрезвычайно капиталоемких отраслей: энергетики, металлургии, химической промышленности, машиностроения, являвшихся основой военно-промышленного комплекса (ВПК) и основой индустриального развития всех секторов экономики.

В итоге страна из аграрной превратилась в индустриально-аграрную. Значительно выросла численность рабочего класса, было покончено с безработицей. По объему промышленного производства СССР в конце 30-х гг. вышел на второе место в мире после США. Технико-экономическая отсталость и зависимость от импорта были преодолены. Но успех в развитии тяжелой индустрии был куплен ценой отставания в легкой промышленности, стагнации аграрного сектора, сверхцентрализации экономической жизни, предельного ограничения сферы деятельности рыночных механизмов.

Коллективизация: цели, методы, результаты

Осуществление «большого скачка»  в индустриализации повлекло за собой  крутой перелом политики в деревне – коллективизацию. Чтобы обеспечить проведение ускоренной индустриализации, советское руководство форсировало создание крупных хозяйств на основе коллективизации крестьянских хозяйств. XV съезд ВКП(б) (2–19 декабря 1927 г.) определил, что коллективизация должна стать основной задачей партии в деревне. В ноябре 1929 г. была опубликована статья И.В. Сталина «Год великого перелома». В ней говорилось об изменении настроения крестьянства, которое якобы добровольно пошло в колхозы. Тогда же, в ноябре, был созван пленум ЦК ВКП(б), на котором был поставлен вопрос о переходе к сплошной коллективизации. В колхозы были направлены 25 тысяч рабочих (двадцатипятитысячники) для проведения руководящей линии ВКП(б) и укрепления ее позиций в деревне.

30 января 1930 г. было принято Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». 20 февраля 1930 г. принято также Постановление «О коллективизации и борьбе с кулачеством в национальных экономически отсталых районах». Начавшееся в феврале – марте 1930 г. массовое «раскулачивание» вызвало крестьянские восстания (преимущественно на Украине, в Белоруссии, в Узбекистане, на Северном Кавказе), в которых принимали участие более 700 тыс. человек. Начался также отход крестьянских семей в город, массовый убой скота.

Перед лицом фактически развертывающейся гражданской войны сталинское руководство  решило сманеврировать: были осуждены так называемые «перегибы» в коллективизации и раскулачивании, предлагалось, в частности, пересмотреть отношение к середняку, допускалось в отдельных областях как временная мера прекращение на время сева расселения кулаков, запрещалось без санкции ОГПУ (центра) посылать войска в районы крестьянских выступлений. 2 марта 1930 г. в «Правде» появляется статья Сталина «Головокружение от успехов». В ней вся вина за «перегибы» была возложена на местное руководство. Несколько позже ЦК ВКП(б) выступил с письмом, в котором признавалось искривление партийной линии.

Крестьянство воспользовалось  послаблениями для выхода из колхозов. «Прилив» (декабрь 1929 – март 1930 г.) резко сменился «отливом» (март – август 1930 г.). Лопнули «дутые», насильственно созданные колхозы. В них осталось 21% крестьянских хозяйств. Руководство страны начинает оказывать помощь колхозам в виде налоговых льгот, кредитов, зато увеличивает ставки сельхозналогов для единоличников.

Таким образом, предпринятые меры позволили сбить остроту  накала, несколько успокоить деревню. Но действительного изменения политики не произошло, менялись только формы принуждения. В феврале – марте 1931 г. началась новая волна раскулачивания и коллективизации. Нажим сверху усиливался, беззаконие, насилие и репрессии продолжались.

В результате насильственной перекачки средств из деревни  в 1932–1933 гг. разразилась еще одна трагедия – голод, охвативший сельские районы Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги, Украины, Казахстана и унесший огромное число жизней (называются цифры от 3–5 до 8 млн человек). Голод еще более подорвал сопротивление крестьянства политике коллективизации. В июне 1934 г. руководством страны был объявлен новый, завершающий этап коллективизации. В очередной раз были повышены ставки сельхозналога с единоличников, на 50% увеличены нормы обязательных поставок государству по сравнению с колхозниками. Ценой колоссальных жертв в 1937 г. коллективизация завершилась, в результате которой 93% крестьянских хозяйств были объединены в колхозы.

Проведение коллективизации  позволило обеспечить промышленность дешевой рабочей силой, наладить бесперебойные поставки продовольствия и сырья по номинальным ценам. Коллективизация создала необходимые условия для осуществления индустриального скачка. Однако коллективизация не решила экономических проблем (зерновой в частности), наоборот, привела к разрушению производительных сил в деревне, к падению сельскохозяйственного производства. Воздействие сплошной коллективизации и раскрестьянивания на развитие аграрного сектора было катастрофическим: за 1929–1932 гг. поголовье крупного рогатого скота сократилось на ⅓, лошадей на ⅓, свиней в 2 раза, овец в 2,5 раза. Лишь в конце 30-х гг. в результате государственной поддержки и жестких административных мер удалось превысить достигнутый к началу коллективизации уровень сельскохозяйственного производства.

Международное положение и внешняя  политика СССР  
в 20 – 30-е годы

После неудачной попытки  «революционизирования штыком»  Европы в советско-польскую войну (1920 г.) и спада революционной волны в Европе большевистские лидеры вырабатывают новую модель поведения социалистического государства в капиталистическом окружении. В результате СССР в основном сумел преодолеть состояние международной изоляции. Мирные договоры были подписаны Советским государством с пограничными республиками, входившими ранее в состав Российской империи, – Эстонией, Литвой, Латвией, Финляндией (в 1920 г.) и Польшей (в 1921 г.). Приходилось уступать территории: граница с Финляндией прошла вблизи от Петрограда, а Польше были отданы западные украинские и белорусские земли. Советскому государству удалось также установить, вопреки английскому влиянию, дружественные отношения с Ираном, Турцией, Афганистаном. Договоры, подписанные в феврале – марте 1921 г., строились на том, что советское руководство отказалось от всех привилегий в этих странах и долгов этих стран царской России. Афганистан и Турция получали финансовую и техническую помощь. В ноябре 1921 г. дружественные отношения были установлены с Монголией.

Процесс нормализации отношений с  ведущими капиталистическими странами протекал медленно и противоречиво. Политическое руководство капиталистических стран не спешило с признанием Советской России де-юре (международное правовое признание), но вынуждено было признать де-факто. В начале 1920 г. Англия отказалась от экономической блокады нашей страны. В 1921 г. Англия, а также Германия, Италия и Норвегия подписали торговые соглашения с Советским государством. Прорывом стало участие советской делегации, возглавляемой наркомом иностранных дел Г.В. Чичериным, в Генуэзской международной конференции 1922 г. Советской делегации, перед которой стояла многотрудная задача установления дипломатических отношений и расширения торговли с Западом, удалось 16 апреля 1922 г. в Рапалло заключить договор с Германией, по которому ликвидировались взаимные претензии по долгам и германская сторона признавала РСФСР де-юре. В течение 1924 г. были установлены дипломатические отношения с Великобританией, Италией, Австрией, Грецией, Норвегией, Швецией, Данией, Францией, Китаем, Мексикой. В 1925 г. «полосу признаний» завершает договор между СССР и Японией. Таким образом, в первой половине 20-х годов отношения Советской России с капиталистическими странами характеризуются установлением мирных отношений, международным признанием советского государства и развитием торговли.

Во второй половине 20-х годов  отношения СССР с капиталистическими государствами в изменяющихся условиях складывались по-разному. До прихода к власти в Германии нацистов наиболее ровными и доброжелательными были советско-германские отношения. В соответствии с духом Рапалло в 1926 г. в Берлине был подписан советско-германский договор о ненападении и нейтралитете сроком на 5 лет, продленный в 1931 г. С середины 20-х годов развернулось активное экономическое и военно-техническое сотрудничество двух стран.

Советско-английские отношения, напротив, крайне обострились в этот период. Великобритания возобновила с середины 20-х годов проведение активной антисоветской политики. Была инспирирована целая серия налетов на советские представительства в Пекине, Шанхае, Лондоне. Весной 1927 г. Англия разрывает торговые и дипломатические отношения с СССР, а летом того же года в Варшаве монархистом-эмигрантом был убит советский полпред П.Л. Войков.

Обострилась также обстановка на Дальнем Востоке. В 1927 г. потерпела поражение революция в Китае. Непростая ситуация в связи с этим сложилась в полосе Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Хотя по соглашению, подписанному между СССР и Китаем в 1924 г., дорога должна была управляться на паритетных (равных) началах, китайские власти стремились отстранить советских представителей. В 1929 г. китайские войска захватили телеграф КВЖД, произвели налет на консульство СССР в Китае, подвергли пыткам и издевательствам советских граждан, работавших на КВЖД. В ответ в июле 1929 г. Советское правительство разорвало дипломатические отношения с Китаем, приостановило железнодорожное сообщение. Для защиты границ СССР на Дальнем Востоке была создана Особая Дальневосточная армия под командованием В. Блюхера, нанесшая сокрушительный удар китайским войскам. Положение на КВЖД было восстановлено.

Однако новую напряженность в Азиатско-Тихоокеанском регионе вызвала агрессивная политика Японии, которая в 1931 г. оккупировала Маньчжурию и образовала здесь марионеточное государство. Другой очаг напряженности (в Европе) создали вступившие на путь агрессии фашистская Германия и Италия. В нарушение Версальского договора 1919 г. и Локарнских соглашений 1925 г. Германия начала усиление армии и флота и отказалась в 1936 г. от сохранения демилитаризации Рейнской зоны. Италия 1935–1936 гг. осуществила захват Абиссинии (Эфиопии).

Это вызвало изменения в советской  внешней политике. С приходом к власти А. Гитлера в 1933 г. начинается разрыв советско-германского сотрудничества, происходит переориентация СССР на союз с Англией и Францией. Еще в 1932 г. были заключены двухсторонние договоры о ненападении и мирном урегулировании конфликтов с Францией, Польшей, Финляндией, Латвией, Эстонией. Дальнейшее осложнение международной ситуации привело к заключению в 1935 г. договоров о взаимопомощи между СССР, Францией и Чехословакией. Советским руководством и руководством Коммунистического Интернационала было пересмотрено отношение к социал-демократии, которая прежде считалась злейшим врагом, а теперь стала рассматриваться в качестве временного союзника. На почве антифашизма и пацифизма произошло сближение Коминтерна и Социалистического Рабочего Интернационала. Важной вехой стал VII конгресс Коминтерна (1935 г.). На нем был закреплен курс на создание широких Народных фронтов, была принята программа единого фронта борьбы против фашизма. Советский Союз пытался также использовать для предотвращения военного пожара Лигу Наций – международную организацию, созданную после Первой мировой войны и имевшую своей целью «развитие сотрудничества между народами и гарантию их мира и безопасности». С трибуны Лиги Наций, членом которой СССР стал в 1934 г., советские представители неоднократно осуждали акты агрессии, нарушения международных обязательств и предлагали выработать эффективный механизм предотвращения агрессии. По инициативе Советского Союза осенью 1936 г. Лига Наций приняла решение об активном выступлении международного сообщества на стороне испанских республиканцев-антифашистов. В Испанию прибыли интернациональные бригады из 54 стран, в том числе из СССР, для борьбы с диктатурой Франко. Таким образом, в середине 30-х годов советское государство активно участвовало в создании системы коллективной безопасности.