Русская православная церковь в 50-80-е гг. XX века

Поместный Собор, собравшийся  после смерти Патриарха Алексия  в 1971 году, избрал митрополита Крутицкого и Коломенского Пимена новым Патриархом. Важным решением этого Собора была отмена анафемы, лежавшей на старообрядцах  с 1666–1667 годов. Их обряды признаются такими же «равночестными» и «спасительными», как и новые, «никоновские». Как уже упоминалось, в 1975 году были внесены изменения в законодательство о культах 1929 года. Несмотря на определенные ужесточения этого законодательства по сравнению с Постановлением 1929 года, обновленный вариант покончил с абсолютной юридической неопределенностью прошедших десятилетий, давая некоторый простор для существования вероисповеданий. Но и для нового Постановления характерна туманность формулировок, так что выдвигать претензии, ссылаясь на определенные параграфы, было невозможно. Как показывал прежний тяжкий опыт, наличие закона в Советском Союзе еще не значило его соблюдения государством, которое могло пользоваться им по своему усмотрению. Религиозные объединения получали некоторые права юридического лица, которые, по сути, принадлежали РПЦ еще с 1945 года (разрешение на собственность для совершения культовых обрядов). Совет по делам религий уже не действовал как координационный орган государственных и церковных интересов (что входило в деятельность Совета по делам РПЦ 1944–1966 гг.); отныне у Совета возобладали, прежде всего, функции контроля над «религиозными обществами».

Новая Конституция СССР 1977 года в своих статьях о вероисповеданиях не дала ничего нового. Такие понятия, как «свобода совести» (ст. 52), «свобода слова» (ст. 50), с помощью ссылок на «соответствие целям строительства коммунизма» и на «интересы народа», в знакомой манере урезались или получали иной смысл с помощью статьи 59: «Осуществление прав и свобод неотделимо от исполнения гражданином своих обязанностей. Гражданин СССР обязан соблюдать Конституцию СССР и советские законы, уважать правила социалистического общежития, с достоинством нести высокое звание гражданина СССР».

Конец 70-х годов характерен феноменом так называемого «религиозного возрождения». Интеллигенция проявила большой интерес к православию, понимая его как хранителя русской культуры и национальных традиций. Возник целый ряд недолговечных подпольных журналов, занимавшихся обсуждением православных тем с разных точек зрения. В Москве священники Дмитрий Дудко и Александр Мень после богослужений собирали верующих для бесед. Они не были в этом единственными, но на Западе наиболее известными стали именно они. Очень часто молодые люди встречались в Москве, Ленинграде, Киеве, Смоленске и в других городах на так называемых религиозно-философских семинарах, где в центре внимания стояли вопросы веры и русской религиозной философии. Создавались также женские православные группы. Ситуация, складывающаяся в религиозной сфере при Л.И. Брежневе, представляла собой явление своеобразное и противоречивое. Перемены в законодательстве 1975–1978 гг. были непоследовательными, половинчатыми. Утвержденный негласный запрет на регистрацию новых религиозных объединений привел к росту числа объединений, действовавших вне регистрации, полулегально. Реальная ситуация в отношении монастырей почти не сдвинулась с мертвой точки 60-х гг. Количество духовных школ осталось прежним, но активизировалось диссидентское движение, духовные школы стали пополняться светской интеллигенцией. Духовенство разделилось на покорных режиму и ревностных приверженцев веры. Одни по первому зову партии закрывали храмы, увольняли архиереев. Другие, ведя «двойную игру», пытались улучшить условия в своих приходах. Это начинает понимать и руководство. Но распад атеистической советской системы уже начался, и остановить его было невозможно.

 

 

Церковь  в 80-е годы

На религиозную активность общества у государства был всегда заготовлен ответ. В период с 1979 по 1981 год были арестованы наиболее выдающиеся представители церковного инакомыслия (Димитрий Дудко, Александр Огородников, Владимир Пореш) При Ю.В. Андропове в религиозной политике прослеживается некая двойственность. С одной стороны, сильно ужесточились действия против инакомыслящих, в том числе и верующих, гонимых за миссионерскую деятельность, издание и распространение религиозной литературы. Еще больше пострадали сектанты, особенно незарегистрированные, как, например, баптисты. Они составляли основную массу узников за веру в ту эпоху.

С другой стороны, политика Ю.В. Андропова по отношению к  официальной церкви была несколько  иной. Так, в 1983 г. РПЦ был возвращен  Свято-Даниловский монастырь. И церковные  круги в России вполне оправданно приписывают заслугу его возвращения лично Ю.В. Андропову, как и чуть ли не удвоение при нем численности учащихся в духовных школах. Что же касается открытия прежде произвольно закрытых храмов, то таковых за недолгое правление Ю.В. Андропова были всего единицы (ЖМП упоминает лишь о трех храмах). Более жестким по отношению к религии оказался краткосрочный режим К.У. Черненко. Была даже попытка властей отменить решение о восстановлении из руин Даниловского монастыря. Церковь получила указание не открывать монастырь; и только после обещания, что там будет не монастырь, а всего лишь административный центр церкви со штабом Отдела внешних церковных сношений, чья деятельность так выгодна советскому правительству, запрет на восстановительные работы был снят. Так, монастырь удалось восстановить к 1000-летию Крещения Руси; причем израсходовано было больше денег, чем планировалось. Помимо монастыря, удалось построить еще три храма, воскресную школу (правда, она начала действовать позже, только с 1989 г.) и общедоступную библиотеку.

В июле 1984 г. вышло постановление  К.У. Черненко о работе комсомола. Оно  требовало от него не только усилить  свою роль в воспитательных процессах  в школе, но и «закрыть все каналы проникновения безыдейности… Разработать  и осуществить систему мер … чтобы все формы досуга способствовали выработке …атеистических вкусов». Таким образом, комсомольцы, согласно постановлению, должны были лично организовать досуг молодежи и руководить им.

80-е гг. в истории  Русской Православной Церкви  прошли под знаком великого юбилея - 1000-летия Крещения Руси. За 7 лет до праздничных торжеств, в 1981 г., Священным Синодом была образована юбилейная Комиссия под председательством Святейшего Патриарха Пимена для координации церковной деятельности, связанной с подготовкой юбилея. В Совете по делам религий было заявлено синодальной Комиссии, что празднование 1000-летия Крещения Руси - это только внутренний церковный юбилей. Но чиновники Совета оказались плохими пророками. В связи с предстоящим 1000-летием Крещения Руси Патриарх и Священный Синод просили правительство передать Церкви один из монастырей Москвы для устроения в нем и на примыкающих к нему участках церковного административного центра. Решение передать Церкви Свято-Данилов монастырь было принято еще при Л. И. Брежневе, в 1982 г., но официальная передача состоялась 17 мая 1983 г. Монастырские храмы и строения находились в крайне разрушенном состоянии, до передачи их Церкви они использовались в промышленных целях, ранее в монастыре находилась детская пересыльная тюрьма.

Когда в 1984 году Михаил Сергеевич  Горбачев был избран Генеральным  секретарем ЦК КПСС, многие, во всяком случае, на Западе, смотрели на него с надеждой, так как он по возрасту не принадлежал к команде геронтократов, которых привыкли видеть в высших эшелонах партийной и административной власти. Сначала он ничем не отличался от своих предшественников. В 1985 году он запустил в оборот понятие "перестройка", под которым имел в виду реконструкцию полностью прогнившей экономики СССР, о чем он открыто говорил. Совершенный развал в промышленности и сельском хозяйстве должен был, по мнению Горбачева, с помощью перестройки смениться созданием рентабельных промышленных предприятий, колхозов и совхозов. Вскоре были введены еще два термина – «гласность» и «демократизация», которыми Горбачев обозначал нововведения в административно-юридической и политической сферах жизни Советского Союза. Сначала все это не воспринималось всерьез, многие считали, что новый "молодой" лидер хочет сделать себе имя. Когда же он начал проводить в жизнь свои первые мероприятия с целью консолидации экономики (увольнения нерадивых работников, антиалкогольная кампания, выборность и особенно практика голосования, в результате которой теряли теплые места управленческие кадры среднего звена), то он столкнулся с первыми признаками сопротивления. Партийная и государственная бюрократия ополчилась против него сразу же после провозглашения лозунгов о гласности и демократизации. Небольшой интеллектуальный средний слой был в восторге от начинавшейся либерализации в печати и во всех областях культуры (литературе, театре, кино), так как первые шаги в этом направлении подкреплялись попытками демократизации законов. Но этот тонкий слой не мог стать опорой для Горбачева во время массированной атаки на него.

В религиозной жизни сначала ничего не менялось. Первый непосредственно горбачевский пленум ЦК в апреле 1985 г. объявил не только о предстоящем ХХVII съезде КПСС, новой Программе партии, но и призвал к усилению всесторонней идеологической работы. Как и его предшественники, Горбачев критиковал неэффективную работу антирелигиозных активистов и атеистических организаций. Он считал, что в их работе много формализма, что они боятся личных дискуссий с верующими и что составленные ими победные отчеты и статистика не имеют под собой почвы. В атеистической работе, по его мнению, нужно развивать инициативу и творческий подход. Еще в ноябре 1986 года Горбачев выступил в Ташкенте с речью, ставшей впоследствии известной, в которой он (имея в виду мусульман) резко осуждал тех, кто идет в мечеть с партбилетом в кармане.

Горбачев постоянно  подчеркивал, что он не стремится  к демократии западного образца. Он пытался оживить старый советский  миф, что коммунизм будто бы можно  очистить от темных пятен сталинизма, хрущевского «волюнтаризма» и, не в последнюю очередь, брежневского «застоя». Несмотря на это, Горбачев был вынужден в некоторых областях отойти от "чистоты" учения Маркса и Ленина: он пытался обеспечить себе поддержку верующих в Советском Союзе, поскольку многие люди уходили в религию, разочаровавшись в партии и политике. Во время, празднования Тысячелетия христианства на Руси впервые было названо во всеуслышание число верующих.

В конце 1987 - начале 1988 года обозначилось новое качество советской церковной политики. Его можно охарактеризовать формулой: «Советский Союз не является режимом, преследующим религию, но это страна, в которой и атеисты и верующие совместно строят социализм». Горбачеву нужна была поддержка Церквей, особенно РПЦ. Он воспользовался предстоявшим празднованием Тысячелетия Крещения Руси, чтобы получить поддержку своей политики внутри страны (верующие) и за рубежом (общественное мнение Запада). С начала 1988 года советские газеты, в том числе и региональные, были наполнены религиозной тематикой, священникам повсюду предоставлялось слово. Ничего удивительного нет в том, что атеистическая сторона высказывалась также. Однако в этот период, ведущий атеистический орган «Наука и религия» постепенно превратился в серьезный и интересный религиоведческий журнал.

Вероятно, Горбачев намеревался дать Церкви большую свободу и одновременно сохранить контроль над ней. Поэтому разрешил РПЦ подготовить крупные мероприятия и честь Тысячелетия Крещения, в то время как еще при Брежневе, Андропове и Черненко Церковь тщетно пыталась получить разрешение государства хотя бы на минимальную программу празднования. В декабре 1987 года РПЦ были возвращены развалины богатой традициями Оптиной Пустыни, в которой в начале XIX века началось возрождение русского монашества. Спустя некоторое время государство вернуло Церкви Толгский монастырь, где монахини, наряду с обычной монастырской деятельностью, занимаются уходом за престарелыми священниками. Наконец самый главный подарок - Церкви была возвращена часть Киево-Печерской Лавры (в более старых зданиях Лавры еще некоторое время сохранялся музей атеизма).

В первые годы «перестройки»  среди многих верующих преобладал не страх, но недоверие. Считали, что это  временная передышка, вызванная  непрочностью положения нового партийного руководства и приближавшимся 1000-летием Крещения Руси. Пройдут торжества, думали многие пастыри, внешний мир потеряет интерес к Русскому православию, и снова начнется зажим. И только во второй половине 1989 г., когда наблюдается рост числа открытых храмов и духовных школ, семинарий и академий, открытие новых воскресных школ для детей, а затем аналогичных школ для взрослых, когда конфликты с местными властями почти всегда стали решаться в пользу верующих, иерархия и духовенство начали действовать более смело, проводить уже долгосрочные преобразования.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

В период 50-80 гг. XXв. Русская православная церковь прошла один из сложнейших этапов своей истории. Это время было борьбой за право существования в стране воинствующего атеизма. Государство шло на уступки, лишь в том случае когда видело в этом для себя прямую выгоду. Руководству церкви приходилось, как никогда быть тонкими политиками для достижения собственных целей. В указанный период происходит постепенное восстановление и возрождение православия, начавшегося еще в годы Великой Отечественной войны, и особенно активизировавшейся в конце 70х гг. По мнению многих, церковная реставрация не завершилось до настоящего времени. Связано это не только с кризисными явлениями в экономике, политике, культуре и других сферах общества, но и с самой двойственностью отношений между церковью и государством. Государство мечтает о послушной церкви, а церковная власть – о послушной светской власти. Государство объективно должно быть заинтересовано в установлении нормальных отношений с церковью, так как оба этих института должны стремиться к общественному благу людей. Религиозные устои всегда составляли серьезную, значимую часть государственного строя в нашей стране. Взаимоотношения между церковью и государством всегда были сложны и запутанны. С началом советской власти не было возможности опробовать иную модель общения, кроме как подавление, так как пролетариат не нуждался в религии.

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

 

1. Горшкова, А. И. Государство и РПЦ в 1940-1990-х гг. / А. И. Горшкова. — М., 2001.

 

2. Штрикер, Г. Русская Православная Церковь в Советском государстве / Г. М. Штрикер. —М., 1995.

 

3. Цыпин В. История Русской Церкви: 1917-1997 / В. М. Цыпин. — М, 1997.

 

4. Поспеловский, Д. В. Русская православная церковь в XX веке / Д. В. Поспеловский. — М., 1995.

 

5. Шкаровский, М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущёве / М. В. Шкаровский. — СПб., 2005.

 

6 Шкаровский, М. В. Русская Православная Церковь в Советское государство» / М. В. Шкаровский. — СПб., 1995.