Роль Ставки верховного главнокомандующего в годы Великой Отечественной войны

Победа наших войск  под Сталинградом ознаменовала собой  начало коренного перелома в войне  в пользу Советского Союза и начало массового изгнания вражеских войск  с нашей территории1. С этого времени и до самого окончания войны советское командование полностью овладело стратегической инициативой.

Это была долгожданная и  радостная победа не только для войск, непосредственно осуществлявших разгром  врага, но и для всего советского народа, который дни и ночи упорно трудился, чтобы обеспечить армию  всем необходимым. Верные сыны России, Украины, Белоруссии, Прибалтики, Кавказа, Казахстана, Средней Азии стойкостью и массовым героизмом заслужили  бессмертную славу.

В офицерском и генеральском составе противника, а также среди  немецкого народа стало более  резко проявляться отрицательное отношение лично к Гитлеру и ко всему фашистскому руководству. Немецкий народ все больше начинал понимать, что Гитлер и его окружение втянули страну в явную авантюру и что обещанные им победы — миф, а войска погибли в катастрофе на Дону, Волге и Северном Кавказе.

Общеизвестно, какой радостной  волной прокатилась по всему миру весть о разгроме немецких войск  в районе Сталинграда и как вдохновила она народы на дальнейшую борьбу с фашистскими оккупантами.

Успешный разгром немецких войск в районе Сталинграда, Дона и на Кавказе создал благоприятные  условия для развертывания наступления всех фронтов на юго-западном направлении1.

После разгрома вражеских  войск в районе Дона и Волги  была успешно проведена Острогожско-Россошанская и Воронежско-Касторненская операции. Советские войска, развивая зимнее наступление на запад, заняли Ростов, Новочеркасск, Курск, Харьков и ряд других важных районов. Общая оперативно-стратегическая обстановка для противника резко ухудшилась на всем; советско-германском фронте. После битвы на Волге поколебалось положение и нацистской партии. Появились серьезные признаки кризиса правящей гитлеровской верхушки. Среди части генералитета и крупных промышленников возникло оппозиционное Гитлеру течение. Удары, нанесенные Красной Армией, потрясли фашистский блок, усилили в нем разброд.

В создании благоприятных  предпосылок для перелома в войне  решающая роль принадлежала не только Ставке Верховного Главнокомандующего, но и героической Красной Армии, ее мужественным и бесстрашным воинам, превосходившим сильного и опытного врага не только своей моральной  стойкостью, но и искусством ведения  войны.

Центральный Комитет Коммунистической партии, Государственный Комитет  Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования на протяжении всего первого периода  войны уделяли огромное внимание строительству и укреплению Советских  Вооруженных Сил, совершенствованию  организации войск и приспособлению ее к реальным условиям вооруженной  борьбы, освоению опыта войны, подготовке новых командных и политических кадров.

При решении вопросов военного строительства Коммунистическая партия исходила из реальных возможностей, которыми располагала страна для обеспечения  Вооруженных Сил необходимыми средствами борьбы. В первые месяцы войны промышленность не успевала восполнять боевые потери армии в технике и вооружении, поэтому техническая оснащенность войск резко упала. У многих старших и высших командиров еще не было необходимого опыта управления крупными соединениями и оперативными объединениями в условиях маневренной войны. Все это вынудило советское командование временно изменить и упростить существовавшую накануне войны организацию войск.

Состав общевойсковых  армий был сокращен. Ликвидировались  стрелковые и механизированные корпуса. Временно пришлось отказаться от формирования танковых и сократить число вновь  формируемых стрелковых дивизий. Основное внимание уделялось созданию более маневренных и легко управляемых стрелковых и танковых бригад, отдельных полков и батальонов специальных родов войск. Из фронтовых и армейских объединений, а также общевойсковых и кавалерийских соединений были изъяты многие специальные части и подразделения1.

Все эти мероприятия позволили  ускорить формирование и подготовку резервов для пополнения действующей  армии.

Верховное Главнокомандование, несмотря на ограниченное количество боевой техники, получило также возможность  формировать части специальных  родов войск, накапливать их в  своем резерве и усиливать  ими в нужный момент войска, действующие  на наиболее важных направлениях.

Все эти организационные  изменения, вызванные особыми условиями  обстановки, носили временный характер и не отражали общей тенденции  в строительстве Советских Вооруженных Сил.

Уже к концу 1941 г. снабжение  Красной Армии вооружением и  боеприпасами начало улучшаться. В  бронетанковые войска стало поступать  больше тяжелых и средних танков (KB и Т-34)1. Стрелковые войска получили противотанковые ружья, которых  они в начале войны не имели. По сравнению с первым полугодием 1941 г. выпуск ручных пулеметов увеличился в 16 раз, пистолетов-пулеметов —  в 28 раз, минометов — почти в 4 раза. Появились реактивные минометные установки БМ-8 и БМ-13 («катюши»). На вооружение была принята 57-мм противотанковая  пушка; возобновился выпуск 45-мм противотанковых  орудий, снятых накануне войны с  производства. Военно-воздушные силы начали пополняться истребителями новых типов (МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1, Як-7), штурмовиками (Ил-2), бомбардировщиками (Пе-2, Пе-3, Пе-8). Эти самолеты по скорости и маневренности не уступали немецким, но производилось их еще сравнительно мало.

В первом полугодии 1942 г. техническое  оснащение советских войск непрерывно возрастало. Число пистолетов-пулеметов  и противотанковых ружей в  действующей армии по сравнению  со вторым полугодием 1941 г. увеличилось  в 6 раз, минометов — более чем  в 3 раза, наземной артиллерии — в 2 раза. В состав артиллерийского полка  стрелковой дивизии был введен третий дивизион двухбатарейного состава (76-мм пушек и 122-мм гаубиц). Из новых артиллерийских систем, поступивших на вооружение, следует отметить дивизионную облегченную 76-мм пушку (ЗИС-3) и усовершенствованную 57-мм противотанковую пушку. Во второй половине 1942 г. производство боевой техники продолжало расти. С января по ноябрь 1942 г. число минометов в соединениях и частях действующей армии увеличилось примерно в 4 раза, орудий всех калибров — в 2,5 раза, танков (особенно Т-34 и Т-70) — в 4,4 раза, истребителей и штурмовиков — в 3 раза. Началось производство новых образцов 82-мм минометов и самоходно-артиллерийских установок (СУ-76). Возрос выпуск автоматического оружия и боеприпасов.

Увеличение производства танков привело к численному росту  бронетанковых войск. В их составе  повысился удельный вес средних  танков. В военно-воздушные силы больше стало поступать штурмовиков  Ил-2, но несколько уменьшилось поступление истребителей и бомбардировщиков, так как не отвечавшие требованиям воины самолеты устаревших типов были сняты с производства, а массовый выпуск более совершенных образцов только еще налаживался.

Количественный и качественный рост боевой техники и вооружения оказывал непосредственное влияние  на последовательное изменение организации  войск. С весны 1942 г., как только наша промышленность стала производить  боевую технику в размерах, превышавших ее боевые потери, начался процесс непрерывного роста и усиления соединений и оперативных объединений. Но это не был простой возврат к предвоенной организации войск. Боевой опыт, накопленный в летней и зимней кампаниях 1941—1942 гг., и изменившиеся условия вооруженной борьбы внесли много нового в строительство Вооруженных Сил1.

Опыт первого года войны  показал, что в наступательных операциях  наибольшего результата могут достичь соединения и объединения, обладающие большой ударной и огневой силой, имеющие сильные подвижные войска для быстрого развития успеха в оперативной глубине и поддерживаемые крупными воздушными силами, способными наносить массированные удары по противнику на решающих направлениях.

В апреле — мае 1942 г. началось формирование танковых и механизированных корпусов, основой которых являлись танковые и механизированные бригады. Затем стали формироваться и танковые армии. Отдельные танковые бригады и полки оставались только в общевойсковых армиях и предназначались для совместных действий с пехотой. Прекратилось формирование стрелковых бригад. Были созданы предпосылки для перехода в стрелковых войсках к корпусной системе управления.

Уже в 1941 г. произошли серьезные  изменения в организации Военно-воздушных сил. К осени авиация была изъята из подчинения командующих армиями и сведена во фронтовые группы. Одновременно Ставка сформировала авиационные группы Резерва Верховного Главнокомандования. Весной и летом 1942 г. развернулось формирование воздушных армий, подчиненных командующим фронтами. В это же время начали создаваться однородные авиационные корпуса Резерва Верховного Главнокомандования вместо существовавших до этого малочисленных резервных авиационных групп.

Росли количественно и  совершенствовались качественно и  другие резервные части и соединения Верховного Главнокомандования. Вместо отдельных артиллерийских батарей и дивизионов различного назначения летом 1942 г. были сформированы зенитно-артиллерийские и истребительно-противотанковые полки, а осенью началось создание артиллерийских дивизий прорыва и первого артиллерийского корпуса прорыва. В конце 1942 г. советское Верховное Главнокомандование приступило к формированию зенитно-артиллерийских дивизий и истребительно-противотанковых бригад, а также частей легкой, средней и тяжелой самоходной артиллерии, которые впоследствии вошли в состав бронетанковых войск.

Существенной реорганизации  подверглись инженерные войска. Огромный размах оборонительных работ, которые пришлось вести Красной Армии в условиях стратегической обороны, резко повысил потребность в инженерных войсках. По решению Государственного Комитета Обороны в 1941 г. было сформировано десять саперных армий, предназначенных для строительства оборонительных рубежей стратегического значения. Эти армии сыграли большую роль в организации глубоко эшелонированной обороны на важнейших направлениях. Весной 1942 г., когда увеличились возможности производства средств инженерных заграждений, советское Верховное Главнокомандование приступило к формированию инженерных бригад специального назначения, а также инженерно-минных и понтонно-мостовых бригад1.

В первый период войны большие  изменения произошли не только в  организации войск, но и в структуре органов тыла Красной Армии. Существовавший накануне войны порядок снабжения Вооруженных Сил и система управления тыловыми учреждениями не соответствовали требованиям маневренной войны. Главный недочет этой системы состоял в том, что управление тылом частей и соединений осуществляли общевойсковые штабы, а материальным снабжением войск ведали начальники родов войск и служб, подчинявшиеся непосредственно командующему округом (фронтом). В начале войны, когда требовались особенно гибкое и оперативное решение всех вопросов материально-технического и медицинского обеспечения войск, четкая организация дорожной службы и эвакуации, существовавшая система снабжения войск и управления тылом не обеспечивала решения органами тыла стоявших перед ними задач.

31 июля 1941 г. Государственный  Комитет Обороны принял постановление  «Об управлении тылом Красной  Армии». В соответствии с этим  постановлением вводилась должность Начальника тыла Красной Армии, при котором создавалось Главное управление тыла. Начальником тыла Красной Армии был назначен генерал-лейтенант А. В. Хрулев, который должен был руководить работой тыла, организацией подвоза фронтам пополнений и всех видов снабжения, эвакуацией в тыл больных, раненых и военного имущества.

Во фронтах и армиях создавались управления тыла во главе  с начальником тыла фронта (армии), который являлся заместителем командующего войсками фронта (армии) по тылу. В мае 1942 г. органы управления тылом были введены в корпусах и дивизиях.

Создание самостоятельных  органов управления тылом позволило  более оперативно решать все вопросы работы тыла, упорядочить снабжение войск материальными средствами, рационально использовать все виды транспорта и обеспечить твердый воинский порядок в тыловых частях и подразделениях.

Уже в ходе летней кампании 1941 г. выяснилось, что громоздкие стационарные тыловые части и учреждения, имевшиеся  во фронтах 1, не могут в условиях маневренной войны обеспечить бесперебойное питание войск материальными средствами. Такими же громоздкими были армейские и войсковые тылы. Так, например, из 33 железнодорожных эшелонов, требовавшихся для перевозки стрелковой дивизии по железной дороге, 14 занимали тыловые части и подразделения.

Чтобы сделать оперативный  и войсковой тылы более маневренными, в сентябре 1941 г., по указанию Государственного Комитета Обороны, были учреждены фронтовые полевые склады, а в армиях введены полевые армейские базы. Кроме того, во фронтах и армиях уменьшалось общее количество стационарных складов, баз, мастерских и других учреждений, часть которых передавалась в ведение главных и центральных управлений. Значительно сократились и войсковые тылы. Изменения, произведенные в организации органов тыла, оказали благотворное влияние на их работу. Тыл действующей армии стал более маневренным. Это способствовало улучшению снабжения войск материальными средствами1.

Фронты имели чрезвычайно  большое количество различных стационарных складов, баз, мастерских и других учреждений, управлять и маневрировать которыми было чрезвычайно трудно.

Первые полтора года Великой  Отечественной войны явились  для Советских Вооруженных Сил  не только периодом совершенствования  их организации, но и суровой школой военного искусства, школой освоения опыта ведения современной войны. Этот опыт накапливался в жестоких боях и сражениях, в борьбе с сильным и умелым врагом. Освоение современных способов вооруженной борьбы сопровождалось немалым количеством ошибок и неудач. Но никакие трудности и неудачи не поколебали моральной стойкости советских войск, их решимости изменить неблагоприятно начавшийся ход вооруженной борьбы в свою пользу, вырвать инициативу из рук врага и перейти к наступательным действиям.

Накануне войны советская  военная теория не учитывала возможности  внезапного вторжения крупных вражеских сил и недостаточно разрабатывала формы и способы ведения стратегической обороны1. Между тем одной из наиболее сложных задач, которую пришлось решать советскому Верховному Главнокомандованию в первые же дни войны, явилась как раз задача организации и ведения стратегической обороны.

Особенностью стратегической обороны советских войск в  кампаниях 1941 и 1942 гг. явилось то, что  советское командование в обоих  случаях вынуждено было прибегнуть к этому виду военных действий не преднамеренно, а под давлением  складывавшейся обстановки, поспешно и при крайне невыгодной для обороны группировке сил. Поэтому мероприятия, направленные на срыв наступления противника, предпринимались уже в ходе развернувшихся оборонительных операций и отступления советских войск. Все это крайне затрудняло организацию стабильной, глубоко эшелонированной обороны, способной выдержать массированные удары врага.

В сложных условиях летне-осенней  кампании 1941 г., когда на всех направлениях положение было угрожающим, советскому Верховному Главнокомандованию не всегда удавалось избрать наиболее целесообразные способы действий. Нереальной, например, явилась попытка предпринять в первые дни войны контрнаступление недостаточными силами приграничных округов, к тому же значительно дезорганизованными внезапным нападением врага. В сложившейся обстановке более целесообразно было бы использовать эти силы для создания прочного фронта обороны в глубине на выгодных естественных рубежах. Малообоснованным со стратегической точки зрения явилось и стремление упорно удерживать рубеж Днепра в районе Киева в сентябре 1941 г., когда противник глубоко охватил фланги Юго-Западного фронта, а Ставка Верховного Главнокомандования не имела подготовленных резервов для разгрома вражеских группировок. Советскому Верховному Главнокомандованию пришлось израсходовать для образования нового фронта на юго-западном направлении значительную часть стратегических резервов, предназначавшихся для контрнаступления.