Репрессии по отношению к православной церкви в годы гражданской войны

Содержание

Введение………………………………………………………………………………………….3

Глава I

Общее положение России и Русской Православной Церкви в 1917 г……………………...11 

Глава II

Русская Православная Церковь и религиозная  политика Временного правительства……16

Глава III

Поместный собор  Русской Православной Церкви 1917-1918……………………………. .25

Глава IV

Репрессии Советской власти против Русской  Православной Церкви в годы Гражданской  войны (1917-1920 гг.)…………………………………………………………………………..35

Заключение……………………………………………………………………………………..45

Список  литературы…………………………………………………………………………….48 
 
 
 
 
 
 
 

Введение  

В 1917 году в России произошел октябрьский  переворот, в результате которого к  власти в стране пришло коммунистическое правительство. Ее особенностью был  ярко выраженный богоборческий антирелигиозный  характер. Причиной этого являлась атеистическая идеология, принципиально  отвергавшая религию. Неудивительно, что сразу после своего прихода  к власти коммунисты начали широкомасштабную и бескомпромиссную борьбу с религией. Самый сильный удар обрушился  на Русскую Православную Церковь, как  доминирующую на территории России. 
 
В XX веке Церковь в России подверглась самым страшным гонениям, которые когда-либо обрушивались на христиан. Советской власти было необходимо уничтожить Православную Церковь, так как сам факт ее существования опровергал основы марксисткого мировоззрения. Таким образом, уничтожение РПЦ было важнейшей идеологической задачей богоборческой власти. Тот факт, что Церковь выстояла и победила в этой борьбе, можно объяснить лишь с учетом Промысла Божия. Вместе с тем, как учат Св. Отцы, “Бог спасает нас не без нас” и без подвижников, готовых отдать жизнь за свою веру, Поместная Церковь в России была бы уничтожена. Имена святых Патриарха Тихона, митроп. Владимира (Богоявленского), митроп. Вениамина (Казанского), митроп. Петра (Крутицкого), архиеп. Луки (Войно-Ясенецкого), прот. Петра Скипетрова, прот. Философа Орнатского и других новомучеников и подвижников РПЦ XX века бесконечно дороги сердцу каждого русского православного человека. Именно эти люди сумели сохранить и передать нам самое ценное сокровище — православную веру. 
 
Актуальность работы. Очевидно, что подробное изучение истории гонений на РПЦ в XX веке и подвигов ее защитников совершенно необходимо для каждого православного россиянина. Это имеет как духовно-назидательную, так и практическую ценность, поскольку нельзя исключать возможность новых гонений. Отсюда вытекает религиозно-нравственная актуальность данной работы. В связи с крахом Советского государства стали известны факты широкомасштабной и последовательной репрессивной политики коммунистической власти против Церкви. Ряд современных исследований проливают свет на эти события. Однако многое остаётся неизвестным и сейчас, тема полностью не разработана до сих пор. Многие источники стали доступны лишь в последнее время. Авторы имеющихся трудов часто пользуются разными источниками, что приводит к расхождениям (особенно это касается статистических данных). Наконец, исследователи постоянно расходятся в оценках поведения церковных деятелей той эпохи (полемика между Зарубежной и Русской Православными Церквями). Отсюда и вытекает научная актуальность работы. 
 
 Хронологические рамки работы: 1917—1920 гг. Первая дата, естественно, обусловлена Октябрьским переворотом, приходом большевиков к власти и началом антирелигиозной политики государства. Советская власть целенаправленно пыталась идеологически и физически уничтожить Церковь, используя для этого эффективную карательную машину.  
Источники

Имеющиеся источники можно разделить на три части. 
 
Во-первых, это документы, представляющие официальную позицию РПЦ, как-то: Деяния Поместного Собора РПЦ 1917—1918 гг.; изданные Высшим Церковным Управлением и нижестоящими церковными инстанциями постановления. Часть этих материалов была опубликована в церковной печати изучаемого периода, например, в “Журнале Московской Патриархии”. Другие же содержатся в ряде недавно опубликованных сборников, например: “Деяния Священного Собора Российской Православной Церкви” (10 тт., М., 1994–2000), “Акты Святейшего Патриарха Тихона” (М., 1994) и так далее.¹

Во-вторых, к числу основных источников относятся  документы и материалы, изданные высшими и местными органами управления Советской власти. К данным властным структурам относятся Политбюро, Секретариат  ЦК РКП(б), Антирелигиозная комиссия (АРК) при ЦК РКП(б), ЧК – ГПУ –  НКВД. Здесь же следует назвать  ведомства, прямо осуществлявшие политику Советского государства по отношению  к РПЦ. Это 7-й “ликвидационный” отдел Народного Комиссариата юстиции  РСФСР, постоянные комиссии по культовым  вопросам при Президиуме ВЦИК и ЦИК  РСФСР, административные отделы исполкомов Советов на местах. Эти источники  находятся в ряде сборников, таких  как: Русская Православная Церковь  в советское время. Материалы  и документы. Сборник. / Сост. Штриккер Г. Книга 1. М., 1995. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство 1917—1941 гг. Документы и фотоматериалы. / Сост. Васильева О. М., 1996, и других (см. сборники, указанные в предыдущем абзаце и список литературы).² 
 
Сюда же следует отнести источники, отражающие гонения, направленные против конкретных лиц: духовенства и мирян. Это, например, книги “Материалы по церковному движению 1922–1929 годы” (Б/м), “Бутовский полигон. Книга памяти жертв политических репрессий” (части 1-2, М., 1997–1998), “Душу не погублю. Исповедники и осведомители в документах” (составитель В. Королёв. М., 2001) и другие. О репрессиях на епархиальном уровне рассказывается в трудах “Симбирская Голгофа 1917–1938 годы (Симбирск, 1996), “Мученики и исповедники Оренбургской епархии” (Саракамыш, 1999), “Санкт-Петербургский мартиролог” (Редактор прот. В. Сорокин, СПб., 2002) и другие. Здесь помещены ценнейшие сведения о судьбах конкретных подвижников. 
 
В-третьих, в отдельную категорию следует выделить источники мемуарного характера, а также сочинения государственных и церковных деятелей изучаемого периода. Здесь исторические деятели выражают свою личную позицию по отношению к происходящим событиям. 
 
Со стороны Церкви исключительный интерес представляет труд митр. Мануила (Лемешевского) “Русские Православные иерархи периода с 1893 по 1965 гг.” (Erlanger, части 1-6, 1979–1989), в котором собраны ценнейшие, во многом уникальные сведения о судьбах архиереев РПЦ в данный период. Хотя эта работа написана во времена Советской власти, в ней “эзоповым языком” говорится о репрессиях против епископата РПЦ.³ 
 
Сюда же относятся сочинения таких авторов, как митр. Вениамин (Федченков) “Мои воспоминания” М. 1994, митр. Евлогий (Георгиевский) “Путь моей жизни” М. 1995, протопр. Зеньковский В., “Пять месяцев у власти” М. 1996, свщмч. Иувеналий (Масловский) “Письма из лагеря” (М., 1995), Краснов-Левитин “Лихие годы” (ИМКА-Пресс, 1997), Б. Рассел “Теория и практика большевизма. Визит в Россию (М., 1991), архим. Феодосий (Алмазов) “Записки Соловецкого узника” (М., 1997) и многие другие (см. список литературы). Важные сведения о поведении православных христиан в сталинских лагерях содержатся в книгах А. Солженицына “Архипелаг Гулаг” и В. Шаламова “Колымские рассказы”. 
 
Со стороны Советской власти здесь следует назвать сочинения Ленина, Сталина, Троцкого, Дзержинского и других руководителей страны. Сюда же можно отнести многочисленную антирелигиозную литературу, вышедшую в свет в 1917—1941 гг. Это сочинения А. В. Луначарского, Е. М. Ярославского, П. Г. Смидовича и других (см. список литературы). Публиковались эти труды как в общей советской прессе, так и в специальных антирелигиозных изданиях, как например: “Безбожник у станка”, “Безбожник” и других. Вышло также огромное количество отдельных антицерковных книг и брошюр. 
 
Следует отметить, что ежегодно в научный оборот входит большое количество новых наименований источников и литературы. Это приводит к постоянному уточнению многих недостоверных и спорных положений. 
 
Историография. В настоящее время для изучения стало доступно огромное количество литературы о гонениях против РПЦ в 1917—1920 гг. Данная тема вызывает огромный интерес как светских, так и церковных ученых. Имеющиеся труды естественно рассматривать в 2-х разделах: светская и церковная историография. Каждое из этих направлений также следует дифференцировать по времени и пространству.⁴ 
 
По времени. Известно, что в советскую эпоху в России не было никакой свободы слова и совести. Поэтому как церковные, так и светские авторы не могли, даже если и очень хотели, писать правду. Самое большее, что могли сделать честные историки того времени, — писать иносказательно, надеясь, что читатель найдет спрятанную “между строк” истину. Например, в курсовом сочинении прот. А. Иванова “РПЦ в 1917—1958 гг.” (ЛДА, 1958) автор сумел рядом намеков рассказать об аресте Патриарха Тихона, о чем тогда запрещено было даже упоминать. После крушения Советского режима стало возможным написание правдивых церковно-исторических трудов и в России. 
 
В связи с развалом Советского Союза историки в нашей стране получили возможность писать правду, получили доступ к государственным архивам и смогли подвести серьёзную документальную базу под исследования о гонениях на Церковь в СССР, тогда как до этого историки вынуждены были довольствоваться крайне скудными и недостоверными источниками 
 
По пространству. Здесь имеется в виду отечественная и зарубежная историография. Если в СССР создание правдивых исторических трудов было почти невозможно, то за рубежом уже тогда выходили объективные сочинения о положении РПЦ в Советской России. Хотя имевшаяся информация была обрывочной и зачастую недостоверной, ценность этих трудов заключалась в том, что уже в ту эпоху в наличии были более-менее объективные сведения о гонениях на РПЦ. 
 
 
Церковная историография советского периода. Хотя в Советском Союзе Церкви было крайне затруднительно осуществлять издательскую деятельность, все же ей удалось выпустить ряд достойных внимания трудов по истории РПЦ в XX в. Несмотря на жесткую цензуру, из этих сочинений можно почерпнуть полезную информацию. Здесь можно назвать работы Иванова А. “Русская Православная Церковь в 1917—1957гг.” (ЛДА, 1958), Шишкина А. “Русская Православная Церковь после революции” (ЛДА, 1959), Павлова С. “Очерк истории Русской Православной Церкви в период восстановленного Патриаршества” (ЛДА, 1982).⁵ 
 
Огромное значение в это время имели труды церковных авторов за пределами Советского Союза. О положении РПЦ в Советской России правдиво писали православные авторы западноевропейского экзархата РПЦ, представители других Поместных Церквей. Сюда относятся труды таких авторов, как Регельсон Л. “Трагедия Русской Церкви” (ИМКА-Пресс, 1976) и другие.  
Русская Православная Церковь за рубежом также внесла вклад в изучение гонений на Церковь в СССР. Несмотря на некоторую тенденциозность, выражающуюся в критике Московского Патриархата, труды историков-зарубежников долгое время оставались единственными источниками, дающими достоверную информацию о гонениях на Церковь в Советской России. Так работа прот. Михаила Польского “Новые Мученики Российские” (Джорданвилль, том 1-й, 1949, том 2-й, 1957) является первым систематическим описанием гонений на РПЦ в XX веке и не потеряла своей ценности до сих пор. Интересен труд В. Степанова (Русака) “Свидетельство обвинения. Церковь и государство в Советском Союзе” (Нью-Йорк, 1987), а также ряд других. 
Исключительно большое значение сохраняет до сих пор сочинение прот. Димитрия Константинова “Гонимая Церковь” (1-е английское издание — Нью-Йорк, 1967 г., 1-е русское издание — Нью-Йорк, 1999). Этот труд, возможно, является лучшим в описании положения РПЦ под игом Советской власти. Здесь же можно назвать книгу архиеп. Иоанна (Шаховского) “Русская Православная Церковь в СССР” (Нью-Йорк, 1956) и анонимное сочинение “Епископы-исповедники” (Сан-Франциско, 1971), в котором даны биографии ряда епископов, пострадавших во время гонений. 
 
Церковная историография новейшего периода. После развала СССР церковные авторы наконец-то получили возможность писать без идеологических ограничений. Современные церковные писатели уделяют большое внимание теме гонений против РПЦ в XX веке. Здесь следует назвать труды прот. Цыпина В. “История Русской Православной Церкви в 1917—1991 гг. ” (М., 1991) и “История Русской Православной Церкви в 20 веке” (М., 1997), — фундаментальные работы, выражающие официальную позицию РПЦ. Сочинение Поспеловского Д. В. “Русская Православная Церковь в 20 веке” (М., 1995) является одной из основополагающих работ по этой теме. Автор использовал богатую источниковую базу, ввёл в обращение неизвестные ранее материалы. Ещё одним капитальным трудом является коллективная монография “История Русской Православной Церкви”, том 1-й, 1917—1970 годы (СПб., 1997). Следует упомянуть интересную работу прот. Георгия Митрофанова “История Русской Православной Церкви в 1900—1927 годах” (СПб., 2002), в которой даётся систематическое описание гонений, основанное на первоисточниках. 
 
Из сочинений, затрагивающих более узкие темы, в первую очередь следует назвать многотомник игумена Дамаскина (Орловского) “Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX века” (Тверь 1995–2003, книги 1-7). На основе документов карательных органов Советской России, используя только проверенную информацию, автор рассказывает о трагических судьбах сотен подвижников РПЦ. Этот труд может быть положен в основу для составления Житий святых. 
 
В свет за последние полтора десятилетия вышло множество серьезных книг на изучаемую тему. Из наиболее интересных сочинений можно назвать работы Нечаева М. Г. “Красный террор и Церковь на Урале” (Пермь, 1992), Вострышева М. И. “Святитель Тихон” (М., 1994), Сокуровой О. Б. “Священномученик митрополит Пётр (Полянский)" (СПб., 1997) и другие (см. список литературы). Помимо них следует отметить ряд трудов, вышедших в конце 1990-х – начале 2000-х годов в Спб ДАиС, — сочинения свящ. Румянцева Д., свящ. Бодягина К., свящ. Урбановича В., Фирсова А., Лихачёва В., Бадмаева Н. (см. список литературы), представляющие интерес с точки зрения введения нового материала и как обобщающие труды. 
 
Итогом трудов церковных исследователей по изучению истории гонений на РПЦ в XX веке стала канонизация Новомучеников и Исповедников Российских на Архиерейском соборе 2000 г. На этом соборе было прославлено Мучеников и Исповедников в десятки раз больше, чем за всю предыдущую историю Православия в России. Следует отметить, что на этом соборе было канонизовано больше святых, чем за XVII–XIX века вместе взятые. Почти все эти святые пострадали от гонений на Церковь в период 1917—1941 гг. Деяния собора зафиксированы в специальном сборнике докладов и документов. 
 
Светская историография советского времени. После прихода к власти в России большевиков в стране началась богоборческая антицерковная кампания, продолжавшаяся до самого падения безбожной власти. В 20–30-е гг. антирелигиозная истерия достигла предела. Советская печать обвиняла православных христиан в самых страшных злодеяниях “против трудового народа”. Типичными для этого времени можно назвать работы Кандидова Б. “Церковь и Гражданская война” и “Церковь и Революция” (вышли в 1930 и 1931 гг. соответственно). Сюда же относятся многочисленные опусы печально знаменитого проповедника атеизма Е. Ярославского (Губельмана). Положение изменилось в связи с началом Великой Отечественной войны. В связи с тяжелым положением страны Сталин решил нормализовать отношения с РПЦ. Это отразилось и в печати: тон советской прессы по отношению к Церкви стал гораздо более сдержанным, за ней стали признаваться определенные заслуги перед народом. Эта тенденция сохранилась до начала “хрущевских гонений”, когда советские историки вновь подвергли Церковь ожесточенной травле. Пример: Плаксин Р. Ю. “Крах церковной контрреволюции 1917–1923 гг.” М., 1968. 
 
Иностранные авторы также внесли вклад в изучение репрессий против РПЦ в XX веке. Здесь можно назвать классические труды Джона Куртиса “Russian Church and Soviet Statement in 1917–1945 years” (Boston, 1965), Вильяма Флетчера “Russian Ortodocs Church in 1917–1970” (Oxford, 1971) и другие. Впрочем, авторы этих работ основывались на данных зарубежников и Западноевропейского экзархата и поэтому их труды являются изложением уже известного русскоязычному читателю материала. Поэтому данные сочинения имеют значение постольку, поскольку знакомят западного читателя с историей гонений на РПЦ в XX веке. 
 
Светская историография нового периода. Крах СССР ознаменовал собою полный провал антирелигиозной политики коммунистического государства и несостоятельность советской идеологии в целом. В результате многие историки пересмотрели свою мировоззренческую позицию. Типичным здесь можно назвать эволюцию известного историка Алексеева В. А., критиковавшего Церковь в своих ранних трудах и защищавшего ее в более поздних сочинениях. 
 
В 90-е годы появилась целая плеяда молодых талантливых ученых, разрабатывавших проблематику отношений Церкви и власти в советский период. Здесь можно перечислить имена таких видных историков, как Васильева О. Ю., Кашеваров А. И., Фирсов С. Л., Шкаровский М. В. и другие. Эти авторы являются либо верующими, либо сочувствующими Церкви людьми, их труды написаны на серьезном научном уровне и достаточно объективны, в них использованы архивные данные, ставшие доступными в последнее время. С большим тактом эти авторы разбирают сложные проблемы церковной истории XX века. 
 
Особенно следует отметить блестящий труд Одинцова М. И. “Русская Православная Церковь в XX веке” М., 2002. Здесь разработан курс преподавания истории РПЦ в XX веке и представлен огромный (более 1000 наименований) список литературы на данную тему. 
 
В 1990-е годы и на Западе появились новые, представляющие большой интерес труды “Religious policy in the Soviet Union” (Edited by S. P. Ramet. Cambridge 1993), Arto Luukkanen “The Religious policy of the Stalinist state” (Helsinki, 1997). В этих работах широко использованы недавно открытые архивные данные, что придаёт им большую историческую ценность.

Структура работы состоит из введения, заключения, четырех глав 
 
 
 
 
 
 

Глава I

Общее положение России и Русской Православной Церкви в 1917 г

 
 РПЦ вступила в период революционных  потрясений внешне мощной организацией. По данным на 1914 г. в ней насчитывалось  1025 монастырей (550 мужских и 450 женских), в которых состояло 94 629 монашествующих  мужчин и 73 299 женщин). Церквей,  часовен и молитвенных домов  было 78 488, из них 50 тысяч приходов. В составе приходского духовенства  насчитывалось 51 105 священников и  15 035 диаконов, а также 46 489 церковнослужителей. В 67 епархиях РПЦ было 130 архиереев.  Православными считалось 120 млн.  человек или 70 % населения России.⁶ 
 
К сожалению, сила и непоколебимость авторитета Церкви в русском народе оказалась иллюзией. Отечественные и зарубежные ученые единодушно утверждают, что к 1917 году авторитет Церкви среди широких народных масс и в высших слоях общества значительно упал. В связи с этим можно выделить объективную и субъективную причину отхода общества от Церкви. 
 
Объективная сторона состоит в общем ходе исторического пути человечества. В новое и новейшее время люди в погоне за временными земными благами стали готовы поставить блага вечные небесные на второй план или даже вовсе отказаться от них. Ведь если человек живет для вечности, то никакие земные скорби не заставят его отказаться от своей веры. Этот процесс особенно ускорился во всем мире в XX веке. С этой стороны ответственность за революцию в России полностью возлагается на сам народ. 
 
Субъективная сторона. Вместе с тем в дореволюционной России был целый комплекс субъективных причин, способствовавших падению религиозности общества. 
 
Во-первых, в результате капиталистических преобразований массы рабочих, - бывших крестьян, - оказались оторваны от традиционной религиозной культуры и в целом отошли от Церкви. Под влиянием антицерковной пропаганды, осуществляемой радикальной интеллигенцией через воскресные и земские школы, разваливалось и традиционное «бытовое» благочестие крестьянства. Интеллигенция, в огромном большинстве, под влиянием атеистических идей, пришедших с Запада, была также нецерковна. Высшее чиновничество и генералитет в основной массе равнодушно относилось к Церкви. 
 
Во-вторых, важным фактором падения авторитета РПЦ являлась синодальная система, при которой Церковь была полностью подчинена государству и в значительной степени оторвана от общества. Все стороны церковной жизни, вплоть до рукоположения духовенства и тем для проповедей, жестко контролировались государством. Церковь не имела возможности высказывать свое мнение по острым социальным проблемам, таким как: 
 
-крепостное право (по сути дела рабство, сохранившееся в формально православном государстве до 1861 года), 
 
-телесные наказания (окончательно отменены лишь в 1905 году), 
 
-жестокая эксплуатация низших слоев общества (в начале XX века рабочий день на многих предприятиях составлял 12-14 и даже 16(!) часов) 
 
По всем этим проблемам Церковь сохраняла почти полное молчание вплоть до самой революции. Хотя пастыри «на местах» и выступали иногда в защиту обездоленных, соборного голоса Церкви не было слышно.⁷ 
 
Здесь же следует отметить и общее падение нравственности и в собственно церковной среде. К сожалению, многие представители приходского духовенства не соответствовали высокому званию пастыря. На приходах широкое распространение получили такие печальные явления как маловерие и неверие, отсутствие благоговения перед святыней, требоисполнительство и сребролюбие, формальное отношение к своему служению, равнодушие к нуждам паствы. Материальное положение духовенства было сложным: наряду с богатыми городскими приходами существовала масса бедных сельских храмов. Большинство клириков жило очень скромно, даже бедно и было вынуждено в первую очередь изыскивать средства на пропитание, а уже затем думать о религиозном воспитании паствы. Ради куска хлеба духовенству часто приходилось унижаться перед состоятельными прихожанами. Данные обстоятельства приводили к тому, что многие выходцы из священнической среды стремились порвать с духовным сословием, уйти «от мелкой, безыдейной и фальшивой поддельной жизни». В связи с этим большинство учащихся духовных школ не хотели принимать священнический сан и стремились устроиться на более высокооплачиваемую светскую работу. Из 2148 выпускников семинарий 1911 года только 574 приняли сан к 1913 году. Благовещенская семинария за 10 лет не выпустила ни одного священника!⁸ 
 
В многочисленных монастырях также не было должного благочестия. Люди часто шли в них не из-за любви к Богу, а из-за житейских неурядиц или материальной неустроенности, что не способствовало духовной жизни. В результате, по воспоминаниям одного из монашествующих того времени: «лишь некоторые из монастырей: Троице-Сергиева Лавра, Оптина Пустынь и еще несколько соответствовали своему высокому предназначению. В остальных под видом благочестия процветало настоящее нечестие». Священномученик Серафим (Чичагов), выступая на Поместном Соборе, так охарактеризовал современное ему монашество: «Никто не влетает в обители с неба, но все приходит из грешного мира и приносят с собой пороки и дурные привычки. Упадок нравственности в монахах есть последствие упадка религии и нравственности в мирянах. Ныне ослабевшее население приготовляет монахов слабых, больных духом и телом. Извращенный мир изменил монашескую жизнь, многие обители перестали соответствовать своему назначению». 
 
К сожалению, даже епископат РПЦ в целом находился на невысоком духовном уровне. Вот что писал об этом в своих мемуарах известный церковный деятель протопресвитер Георгий Щавельской: «У нас, как ни в одной другой Православной Церкви вся жизнь епископа были обставлены особенным величием, пышностью и торжественностью. Эта пышность у нас неразумными ревнителями владычного сана с одной стороны и самими славолюбивыми владыками с другой часто доводилась до абсурда и полного извращения епископского служения. Они делали наших владык похожими на самых изнеженных и избалованных барынь, которые спать любят на мягком, есть нежное и сладкое, одеваться в шелковое и пышное, ездить непременно в каретах. Внешний блеск и величие часто скрывали от толпы духовное убожество носителя высшего священного сана, но компенсировать его не могли. В конце концов жестоко страдала от этого Церковь». При этом Г. Щавельской делает следующую оговорку: «имел наш епископат, конечно, и достойных представителей»⁹ 
 
Примерно так же оценивает нравственность русского дореволюционного епископата и будущий митрополит, а тогда еще совсем молодой епископ Антоний (Храповицкий): “В 1899 году на юбилей киевского митрополита съехалось более 20 архиереев. О чем же они говорили, собравшись после службы на трапезу? Не было сказано ни одной живой мысли, ни одного горячего слова о положении Церкви, упадке веры». Но зато рассказчик, самый молодой из собравшихся, «был поражен, с какой опытностью и знанием дела велись рассуждения о курсе железнодорожных акций, о наиболее верном помещении капиталов». Разумеется, такое положение не способствовало повышению авторитета епископата среди низшего духовенства и мирян. 
 
Общий итог рассуждениям о печальном духовном положении духовенства и мирян РПЦ перед революцией подводит митр. Вениамин (Федченков): «Духовная жизнь и религиозное горение к тому времени начали слабеть. Вера становилась лишь долгом и традицией. Огня не было в нас и в окружающих». 
 
Все эти обстоятельства резко понизили авторитет РПЦ среди российского общества и не позволили ей выступить в качестве консолидирующей силы во время революционных потрясений. Вместо этого в разгар революции Церковь была вынуждена заняться внутренним реформированием. Но было уже слишком поздно. 
 
В-третьих, не подлежит сомнению, что революции в России не было бы, если бы не первая Мировая война. Самый надежный оплот монархии, - кадровая армия, и лучшие сыны России, пополнявшие ее, были убиты, ранены или попали в плен. Общие потери России в войне составили 1 миллион 800 тысяч человек убитыми и 2 миллиона 500 тысяч человек пленными. К 1917 году войска были укомплектованы в основном крестьянами, которые устали от бедствий военного времени и стали легкой добычей для различного рода революционеров, воспользовавшихся тяжелым положением страны для дестабилизации обстановки с целью захвата власти. Большинство солдат отошли от Церкви. Генерал Деникин рассказывает, как один из русских офицеров расположил своих солдат на постой в храме, причем устроил отхожее место прямо в алтаре, - и ни один из сотен формально православных людей не возмутился этим святотатством! Если еще в 1916 году к Святой Чаше регулярно подходили почти все православные солдаты, то после отмены в 1917 году обязательного причащения в армии, 90% солдат перестали причащаться.¹⁰ 
 
После Февральской революции к власти в стране пришло Временное правительство, осознаваемое в обществе как переходное от монархии к буржуазной республике. Предполагалось, что оно будет править до созыва Учредительного Собрания, - всенародного законодательного органа, который был должен собраться в конце 1917 года и решить дальнейшую судьбу России. Временное Правительство предприняло ряд мероприятий, направленных на решение самых актуальных проблем, назревших в стране. К сожалению, и во Временном Правительстве никому и в голову не пришло предоставить РПЦ хотя бы некоторую свободу и оно продолжало руководить церковной жизнью административными методами. 
 
Новая власть провела ряд мер по секуляризации общества. 20 марта 1917 г. были отменены национальные и вероисповедные ограничения. Теперь для занятия важных государственных должностей и для коммерческой деятельности не требовалось принадлежать к православной вере. 14 июля был принят закон о свободе совести, в котором впервые в российской истории предусматривалось и вневероисповедальное состояние. Это было нормальное буржуазное законодательство, однако оно свидетельствовало о глубокой секуляризации в обществе. 25 июля Временное правительство наконец-то отменило синодальную систему управления. Однако, вместо нее было создано министерство по делам религий, в подчинении которому продолжала оставаться Церковь. И все же, несмотря на все эти издержки, РПЦ получила по сравнению с Синодальным периодом гораздо большую самостоятельность и смогла организовать созыв Собора. 
 
Следует отметить, что своеобразная “революционная ситуация” сложилась к 1917 г. внутри самой Церкви. С 1905 г. значительная часть духовенства, в том числе епископата, проявляла недовольство системой синодального управления. Развивалось движение за реформирование церковной организации, создавались многочисленные кружки и общества, в которых шли дискуссии о необходимых переменах. В целом это было положительное явление, однако, иногда опьяненные свободой представители церковной общественности “перегибали палку”, огульно отвергая все, связанное со старым строем. Во многих местах звучали призывы к радикальным реформам, похожие на лозунги, которые несколько позднее стали выдвигать обновленцы: введение белого епископата и доже отмена монашества. Впрочем, это были крайности, большинство предложений были вполне разумными и даже необходимыми.¹¹ 
 
В ходе внутрицерковных реформ в епархиях образовывались исполнительные епархиальные комитеты, ограничивавшие власть епископата, вводился выборный порядок замещения духовных и административных должностей. Таким образом, в жизнь Церкви вводилось соборное начало, при чем происходило это по инициативе “снизу”. Если в царское время соборы не собирались более 200 лет, то теперь на организацию собора ушло всего несколько месяцев. Но состоявшийся вскоре приход к власти большевиков остановил церковное возрождение. 
 
Несмотря на откровенно антирелигиозный характер Советской власти, следует признать, что значительную часть ответственности за ее появление несет царское правительство, осуществлявшее по отношению к церкви неправильную политику. Вполне возможно, что здравая религиозная политика царской России могла бы предотвратить появление богоборческой власти. 
 
 

Глава II

Русская Православная Церковь  и религиозная  политика Временного правительства

27 февраля 1917 г. состоялось последнее перед отречением св. мч. Имп Николая II заседание Святейшего Синода. Предложение составить воззвание к народу по поводу «событий момента» ( начало Февральской революции 1917) и в поддержку монархии было отклонено членами Синода во главе с Первоприсутствующим Киевским и Галицким митр. сщмч. Владимиром Богоявленским.

2 марта власть  перешла к Временному правительству,  образованному Временным комитетом  Государственной думы. Временное  правительство осознавало себя  как власть принципиально вневероисповедную. 3 марта оно издало «Декларацию Временного правительства о его составе и задачах», в которой провозгласило «полную и немедленную амнистию по всем делам политическим и религиозным» и «отмену всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений». Однако порядок государственного управления церковными делами формально остался прежним: в отношении Православной Церкви он осуществлялся через обер-прокурора Святейшего Синода, в отношении всех остальных вероисповеданий - через Департамент духовных дел иностранных исповеданий МВД. ¹²

3 марта Временное  правительство назначило обер-прокурором  Святейшего Синода В. Н. Львова (принадлежал к партии октябристов, член Государственной думы и председатель думской комиссии по церковным вопросам) и ввело его в свой состав на правах министра. 4 марта на заседании Синода он приказал вынести из зала заседаний царский трон и объявил об освобождении Православной Церкви от былой зависимости от государства и о ее праве самой определить форму церковного самоуправления. 6 марта Синод выпустил обращение об обнародовании в православных храмах актов 2 и 3 марта об отречении царя от престола и об образовании Временного правительства, а также о совершении молебствий «об утишении страстей, с возглашением многолетия Богохранимой державе Российской и Благоверному Временному правительству».Епархиальному начальству рекомендовано было проводить съезды с принятием резолюций в поддержку новой государственной власти.

7 марта Львов  неожиданно уведомил Синод, что  Временное правительство считает  себя облеченным всеми прерогативами,  которыми обладала свергнутая царская власть в церковных делах, а сам он будет «безапелляционным их вершителем». В ответ на это 8 марта 6 членов Синода подписали заявление, что они не могут брать на себя ответственность за навязанные им обер-прокурором или правительством постановления. Львов стремился как можно скорее «освободить» Церковь от «реакционного епископата». 6-7 марта были уволены на покой как «ставленники Распутина» Петроградский митр. Питирим (Окнов)и Тобольский и Сибирский архиеп. Варнава (Накропин) Вынужден был под давлением уйти «на покой» Московский митр. свт. Макарий (Невский). За этим последовала волна увольнений архиереев других епархий. Противоречия в отношениях обер-прокурора с церковными иерархами объяснялись не только его личными качествами, но и тем обстоятельством, что «прежде фигура обер-прокурора... была личным органом царской власти, самой же Церковью миропомазанной и призванной к церковным делам». Теперь же «обер-прокурор, назначающий и изгоняющий епископов, и самый Св. Синод, в качестве органа светского, внеконфессионального правительства - это nonsens и каноническая обида для Церкви». ¹³ Временное правительство не решалось на немедленное упразднение обер-прокуратуры и отмену ее полномочий. Оно, действуя в духе прежней власти, присвоило себе право утверждать решения Синода, назначать и увольнять его членов, а также издавать постановления и декреты, изменявшие статус РПЦ в государстве, определять права и обязанности населения разных вероисповеданий. Синод был вынужден смириться с данной ситуацией. 9 марта последовало новое обращение Синода ко всем чадам Православной Российской Церкви: «Свершилась воля Божия... Доверьтесь Временному правительству; все вместе и каждый в отдельности приложите усилия, чтобы трудами и подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни... Св. Синод усердно молит Всемогущего Господа, да благословит Он труды и начинания Временного Российского правительства, да даст ему силу, крепость и мудрость...» В условиях нового государственного устройства и военного времени (первая мировая война) одним из первых правовых актов правительства стало постановление от 7 марта с новым текстом воинской присяг. Наряду с вариантами текста, предусмотренными для последователей различных вероисповеданий, был также принят вариант, приемлемый и для неверующих.

В марте по инициативе депутатов Государственной думы от духовенства совместно с представителями  других фракций в думе и видными общественными деятелями был образован Совет по делам православной Церкви. Он просуществовал недолго, но успел подготовить ряд епархиальных съездов. Большинство съездов духовенства и мирян, особенно на уездном уровне, собирались стихийно. Они объявляли о своем подчинении Временному правительству и о поддержке его политики. На этих съездах были выдвинуты радикальные требования реформирования всех церковных структур. ¹⁴

Революция была восторженно встречена «гонимыми» и «терпимыми» исповеданиями, приветствия  новой власти посылали старообрядцы, армяне, католики, протестанты, иудеи, мусульмане. Все они выражали надежду  на изменение своего положения в  государстве. Наиболее активно действовали католики. В мае митр. Андрей Щептицкий разрешения Временного правительства созвал Собор русских католиков, на котором был создан Экзархат для католиков восточного обряда России. Экзархом стал Леонид Федоров.

20 марта Временное  правительство издало один из  наиболее важных правовых документов - постановление «Об отмене вероисповедных  и национальных ограничений». В  постановлении объявлялось о  равенстве всех религий перед  законом. Отменялись все действовавшие  ранее ограничения в правах  в зависимости от вероисповедания  и национальности (права жительства  и передвижения, собственности, рода  занятий, поступления на гос.  службу, в учебные заведения и  др.). Одновременно в ряд разделов  российского законодательства были  внесены изменения. В частности,  отменялись наказания за вступление  в брак лиц христианских исповеданий с иудеями, мусульманами, язычниками, устранялись запреты на усыновление лиц христианского исповедания нехристианами, снимались ограничения на строительство синагог, мечетей и др.

В Департаменте духовных дел иностранных исповеданий  МВД, во главе которого стоял С. А. Котляревский, шла работа по реформированию всего религиозно-гражданского законодательства. В апреле в системе МВД для изучения поступавших от представителей конфессий предложений и подготовки вероисповедных законопроектов было создано Особое совещание по общим вероисповедным вопросам. В необходимых случаях проблемы деятельности конфессий выносились на рассмотрение Юридического совещания при Временном правительстве. Департамент обеспечивал участие в разработке законопроектов представителей религиозных организаций, научных учреждений, общественности. Была создана Комиссия по делам Римско-католической Церкви для пересмотра действующих законов. МВД пошло навстречу мусульманам, желавшим иметь выборное высшее духовенство, утвердив в должности муфтиев, избранных мусульманскими съездами. В то же время правительство в условиях военного времени отказало представителям различных религиозных групп (духоборцам, толстовцам и др.) в возможности не проходить воинскую службу по религиозным мотивам. ¹⁵