Присоединение Якутии в состав Русского Государства

Якуты преследовали отступавших до самого острога и с 9 января начали осаду, которая продолжалось 50 дней, до 28 февраля. Осажденные голодали, болели цингой, замерзали без топлива, но якуты неожиданно сняли осаду. Возможно, что причиной этого была взаимная вражда. Которая жила между якутскими князцами еще до прихода русских. Особенно враждовали между собой борогонский тойон Логуй и кагналасский Тыгын с сыновьями.

После снятия осады Галкин принудил нескольких князцов с их людьми заплатить  ясак, но некоторые их них откочевали от своих прежних мест «на иные сторонние дальние реки», другие же продолжали сопротивляться.

Сменивший Галкина енисейский сын  боярский Парфен Ходырев продолжал  борьбу с кангаласскими тойонами Откураем и Бозеко. В других волостях также было неспокойно. В 1636г. бетунцы  под предводительством князцом  Камыка, Улта и Ортуйа истребили  целый отряд служилых людей. На самого Ходырева на обратном пути в Енисейск напали кангаласцы и убили казачьего десятника. Зато борогонский князец Логуй, стараясь в своей борьбе против кангаласских князцов использоватьь служилых людей, вместе со своими улусными людьми подкочевал к Ленскому острожку, ближе к русским укреплениям. Когда кангаласские князцы, собрав войско человек в 400, напали на него и захватили пленных и скот, на помощь Логую пришел атаман Иван Галкин. Он снарядил за кангаласскими тойонами погоню, вместе с людьми Логуя  настиг их, отбил пленных и скот. Тогда на сторону кангаласцев стали другие князцы, и более 600 якутов под началом Откурая и Бозеко приступили к Ленскому острожку. Они вновь попытались взять острожек приступом, но Галкин со своими людьми «в осаде в острожке сидели накрепко и в острожку с ними бились».

Погромив окрестных ясачных  якутов, отогнав их скот и уведя  около 20 пленных, кангналасские князцы отошли от острога. Галкин двинулся вслед  за ними. Но взять их в укрепленные  острожки, сделанные в две стены, было не легко, и только на третий день служилые добились победы. После того как их укрепления были разгромлены, кангаласские князцы согласились платить ясак, «вину свою государю принесли и перед ним, Иваном, шертовали, чтобы им кангаласским князцам впредь под Ленской острожек войною не приходить и государевых служивых и ясачных людей не побивати и улусов не громити». Князцы дали аманатов и внесли ясак за себя и своих улусных людей.

Мирный договор с кангаласскими  князцами был большим успехом  служилых людей. Теперь основная масса якутов стало платить ясак без сопротивления. С этого времени обозначается перелом в отношении якутских тойонов к царизму. При первом появлении служилых людей в Якутии тойонская знать увидела в них  конкурентов в эксплуатации своих сородичей и активно против них выступило. Но после понесенных поражений тойоны стали сами склоняться к установлению мирных отношений с новой властью. «Ясачные сборщики» стали свободно ходить на Амгу, на Вилюй, в низовья Лены, на Алдан. Они закрепляли там, ставя острожки и зимовья, которые на первых порах подчинялись различным сибирским центрам: Мангазее, Енисейску, Тобольску и даже Томску.

После закрепления русских  в средней части бассейна  Лены открытия продолжались главным образом  на севере и востоке.

 

1.2

 

ЭТАПЫ РУССКОГО ПРОДВИЖЕНИЯ  В ЯКУТИЮ.

Основные этапы русского продвижения в Якутию можно наметить следующим образом.

Присоединение Западной Сибири, начавшееся в последние годы царствования Ивана Грозного, было закончено в конце ХVI в. освоением бассейна Оби. Однако пушные богатства Западной Сибири быстро истощались, и это послужило одним из стимулов к новым географическим открытиям на севере-востоке.

Переход с Оби на Енисей явился следующим этапом русского продвижения. Переход этот был совершен двумя  путями - северным и южным. Северный путь шел морем, из устья Оби в  Обскую губу и в восточное ответвление  ее –Тазовскую губу или Мангазейское море, затем вверх по р. Тазу в Мангазею, откуда волоком перебирались на р. Турухан, приток Енисея.

На р. Тазе был поставлен  Мангазейский город, а у впадения Турухана в Енисей – Туруханское  зимовье. Южный путь с Оби на Енисей шел притоком Оби – Кетью, верховья которой близко подходили к среднему течению Енисея. В 1619г. на Енисее был поставлен Енисейский острожек.

Все эти три пункта – Мангазея, Туруханское зимовье  и Енисейский острожек – служили  исходными точками для третьего этапа продвижения –в Якутию, на «Великую реку Лену», куда вел путь по Тазу и Нижней Тунгуске.

В 1621г. мангазейские служилые люди от шести пленных буляшей (эвенков) узнали о существовании «Лин, большой  реки», где обитал многочисленный народ. Буляши сообщили, что «избы де у  них, как у русских людей. И лошади есть, а про то они не ведают пашенные ль они или не пашенные ; а платья носят таковые же, как русские люди»; что они знали производство железа (от буляшей пушнину покупали на железные вещи) и вели оживленную торговлю с другими народами.

Относительно этнической принадлежности народа с реки «Лин»  в сообщении буляшей не было ничего определенного. Этот народ стоял  на более высокой ступени развития, чем эвенки (жившие в верховьях  Лены, в бассейнах Подкаменной  и Нижней Тунгусок) и самодийские племена (обитатели бассейнов рек Таза, Турухана и Нижнего Енисея). Не подлежит сомнению, что такая характеристика могла быть применима в районе Лены прежде всего по отношению к якутам. Таково было первое сообщение об якутах, полученное русскими, - пока еще весьма неточное.

В 1620-х годах русские  служилые люди открыли р. Лену. Один из первых отрядов мангазейцев, достигший  Лены, возглавлялся промышленным человеком  по имени Пенда. Отряд, насчитывавший 40 человек, вышел из Туруханска, прошел по Нижней Тунгуске до самых ее верховьев, перевалил через волок и вышел на Лену, спустившись по ней до места, где позднее был основан Якутский острог. Есть и якутский вариант этого предания, содержание которого сводится к следующему. В одно время на земле кангаласских якутов перед юртой престарелого тойона Тыгына неожиданно появились неизвестные люди, говорившие на незнакомом языке и внешне отличавшиеся от них. Своим трудолюбием и кротким нравом они быстро завоевали симпатию Тыгына, который охотно взял их в работники. Но пришельцы через три года исчезли так же внезапно, как и появились. А через несколько лет нагрянула целая партия людей, похожих на тех, которые в свое время побывали у кангаласцев.

Вернувшись из своего похода на Лену, Пенда  составил письменное сообщение о сделанных им открытиях, которое послужило толчком к дальнейшим походам землепроходцев в те же места. Таковы сведения о первоначальном знакомстве отрядов служилых людей, а через них и сибирских воевод, с р. Леной, ее обитателями. К сожалению, нет других подробностей о событиях тех лет, но эти сведения послужили поводом к дальнейшему продвижению на восток – сибирская администрация и служилые люди были наведены на мысль о необходимости организации специальных отрядов для «проведывания» еще неизведанной части Сибири, слухи о пушном богатстве  которой не могли не стимулировать не только «жажду прибыли», но и «жажду великих дел и славы у потомства».

И только в конце 20-х  гг. ХV11 в. произошло реальное открытие «новой землицы» к востоку от Енисея.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2

2.1 ОРГАНИЗАЦИЯ ВОЕВОДСТВА.

Вслед за предприимчивыми  землепроходцами в новые «землицы»  нередко шли и охотники до наживы, атаманы казачьих отрядов, которые, по поручению ли воевод, за свой ли страх  и риск, пускались в походы за ясаком и при этом нещадно грабили и притесняли местное население. Такие отряды зачастую сталкивались между собой, отбивая друг у друга собранный ясак и прочую добычу. В свои столкновения они втягивали и местное население, в частности якутов, пользуясь существовавшей среди них межплеменной рознью.

Якуты пытались порой  оказывать сопротивление казачьим грабежам. Некоторые из этих попыток  принимали даже организованные формы, в них участвовали иногда и  тунгусы, не меньше якутов страдавшие от насилия.

Подобного рода события, вызывавшиеся безмерными грабежами казачьих атаманов и хищничеством промышленников, не могли не внушать беспокойство правительству и побуждали его принимать решительные меры к обузданию грабителей. Да и само необычайно быстрое расширение государственной территории на восток, приобретение новых богатых пушным зверем земель также требовали создания нового административного

центра на Лене. Было решено создать особое якутское воеводство подчинив его непосредственно Москве.

Решение об организации  воеводство состоялось в 1638г.; туда были назначены воеводы Петр Головин и Матвей Глебов и дьяков Еуфим Филатов.

Воеводам были даны в  помощники двое письменных голов, а  в качестве вооруженной силы – 395 пеших стрельцов и казаков  из разных сибирских городов. Кроме  того, им предписывалось взять по дороге из Тобольска и Енисейска 20-30 плотников, двух кузнецов и двух толмачей для ясачного сбора.

В Ленский острог воеводы  приехали летом 1641г., т.е. через три  года после выезда из Москвы – так  долог и затруднителен был  путь. Приехав на месте назначения, Головин начал строить место острога, поставленного Галкиным более обширный острог. Для этого было выбрано место в двух днях пути от прежнего острога вверх по Лене, на противоположной, левом ее берегу (так называемый Еюков луг, близ озера Сайсары). Острог был окружен «чесноком» (тыном) с пятью башнями. Внутри острога находились все административные учреждения: воеводский двор, съезжая изба, таможенная изба, амбары с государственной казной, тюрьмы, пыточная изба, а также церковь и жилые дома. Переход воеводства в новый острог состоялся в 1643г.

В 1646г. партия промышленников во главе с Исаком Игнатьевым вышла  из устья Колымы в море. Повернув на восток она достигла Чаунской бубы и здесь обменяла свои товары у  местного населения на моржовую кость.

Эта разведка вызвала  большой интерес среди многочисленных промышленников и торговых людей, собравшихся  на Колыме. Они решили немедленно организовать поиски моржовой кости за «необходимым камнем», который «в море прошел далеко…  стеною, а конца никто не знает, объехать нельзя, потому что льды не пропущают». В этот дальний поход отправилось 90 человек, во главе которых стал приказчик богатого купца Усова - Федот Алексеев Попов. К грандиозной экспедиции было прикомандировано несколько служилых людей во главе со знаменитым Семеном Ивановичем Дежневым. Дежнев был родом из Великого Устюга, на Лену попал в 1638г., участвовал в ряде походов по Ленскому бассейну. Это был опытный землепроходец хорошо знавший суровые северные условия, закалившийся в борьбе с ними. В экспедиции Попова он был одним из самых бывалых участников.

Географические открытия в Якутии русские делали при участии  местного населения: якутов, тунгусов, юкагиров, чукчей и др. Русские расспрашивали  их о соседних племенах и народах, об их землях и реках, по ним протекающих, о природных богатствах, об обычаях и т. п. Со слов местных жителей делались описания еще неведомых мест и народов, они ходили «вожами» русских промышленных отрядов, указывали новые водные и сухопутные дороги. Первые сведения о Лене доставил в Енисейск местный князец Илтик. «Ясырка» Михаила Стадухина рассказала о землях за «необходимым мысом». Якут Увай сообщил Михаилу Стадухину и Семену Дежневу, «что де есть река большая Мома, а на той де реке живут многие люди, а тот Емокон пал устьем в ту Мому» и т.п. Можно привести много подобных примеров, свидетельствующих о том, как взаимное доверие и дружеские отношения, складывавшиеся между простыми русскими людьми и якутами, способствовали быстрейшему ознакомлению с новым краем.

 

 

 

2.2 МОРСКОЙ ПУТЬ В ОТКРЫТИИ ЯКУТСКОЙ ЗЕМЛИ.

Ряд важных открытий был  сделан морским путем через устье  Лены. В 1633г. группа служилых и «охочих  людей», уже обследовавших низовья  Лены, подала человидную о разрешении им идти в «новое место морем на Янгу реку». Во главе этой группы стал мангазейский служилый человек Иван Ребров. Он повел своих товарищей по Лене до моря, морем достиг Яны, объясачил обитавшие здесь племена юкагиров и построил на реке Яне острог. Отсюда он послал со своим помощником Иваном Перфирьевым собранную пушнину в Елисейск, а сам пошел дальше «по морю на новую стороннюю Индигирскую реку». Там он построил два острога. На Яне и Индигирке Ребров со своим отрядом пробыл семь лет, в течение которых «нужу и бедность и холод терпел и душу сквернил, ел всякой скверно, и сосновую кору и траву». Иван Ребров, таким образом, открыл «Юкагирскую землю».

Многое сделал для  обследования побережья Ледовитого океана енисейский десятник Елисей Буза. В1637г. он вышел из Олекминского острога, пошел по Лене вниз к морю и морем дошел до устья Оленека. Поднявшись вверх по Оленеку, Буза сухим путем перешел с него на Лену в устье р. Молоды. Оттуда он на двух построенных кочах пошел морем «по другую сторону», т.е. к востоку от устья Лены, и добрался до реки Омолая. Здесь он потерпел крушение и сухопутьем перебрался на верховья Яны. Однако к весне 1638г. заново построив суда, Буза спустился на них вниз по Яне и протокой вышел в Чендонский залив. Из своего смелого путешествия он вернулся обратно лишь в 1641г.

Почти одновременно с открытием морского пути к тем же северным рекам была открыта сухопутная дорога через Верхоянский хребет. Этим путем шли пять недель на лошадях до верховьях Яны, а оттуда, перевалив через хребет Тай – Хаяннас, через три-четыре недели попадали на Индигирку; этим путем первым прошел служилый человек Селиванко Харитонов, поставивший на Яне зимовье. Далее шли на нартах до Алазеи, с которой десять дней достигали верховьев Колымы.

В 1638г. прошедший тем  же путем отряд енисейского служилого  человека Постника Иванова заложил в верховьях Яны зимовье, которое в дальнейшем выросло в город Верхоянск. Отсюда отряд на конях перешел в верховья Индигирки и около индигирских порогов («шиверов») построил зимовья Зашиверское. Иванова сменил Дмитрий Ерилов. Он спустился вниз по Индигирке на струках и на земле юкагиров – олюбенцев поставил Олюбенское зимовье. От юкагиров он узнал, как проехать р. Алазею, построил коч и весной 1642г. спустился на нем в море; добравшись таким путем до Алазеи, он поставил там зимовье. Другое зимовье на Алазее построил казак Иван Беляна.