Правление Ивана Грозного. Реформы Избранной Рады. Опричнина

После расправы со смело выступившим в 1568 г. против опричного террора митрополита Филиппа и через год – с князем Владимиром Старицким и его родственниками, зверства «грозного царя» только усилились. В 1570 г. произошел погром в Новгороде. Это было самое чудовищное злодеяние Ивана Грозного.

Осенью 1569 г. царь получил донос о том, что новгородцы во главе с архиепископом Пименом организовали заговор и собираются «Новгород и Псков отдать литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси... злым измышленьем извести, а на государство посадить князя Владимира Андреевича». Противоречивость этого обвинения очевидна. Зачем новгородцам надо было сажать на русский престол старицкого князя, если они задумали отдаться под власть Литвы? Однако возбужденный постоянным страхом перед «изменами» разум «грозного царя» не нуждался в серьезных доказательствах. Зимой того же года Иван IV во главе опричного войска двинулся на Новгород. Все передвижения были покрыты тайной, чтобы заговорщики не узнали о приближении царя. В начале января 1570 г. опричные отряды подошли к Новгороду и оцепили его со всех сторон, чтобы никто не смог скрыться. 8 января Иван Грозный въехал в город. На мосту через Волхов его встречал архиепископ Пимен, который хотел благословить царя, но тот отказался. Это уже было мрачным предзнаменованием. Однако затем Иван Васильевич присутствовал на службе в новгородском Софийском соборе, после чего согласился пообедать на архиепископском дворе. Но когда обед закончился, царь неожиданно закричал: «Гойда!», что послужило сигналом к началу «выгрызания и выметания» «измены». Несколько недель продолжалось избиение новгородцев. Убивали без всякого суда самыми разными способами: одних заживо сжигали (в том числе и матерей с младенцами, которых для «удобства» связывали вместе), других сбрасывали в Волхов и добивали уже в воде. Репрессиям подверглись представители всех слоев новгородского населения: духовенство и купцы, приказные люди и простые горожане. Сильно пострадали новгородские помещики, предки которых были специально переселены в Новгород при Иване III для того, чтобы служить опорой Москве. Главу «заговора», архиепископа Пимена, лишили сана и отправили в Москву на кобыле, посадив его задом наперед, со скоморошьей волынкой в руках. Точное количество жертв в Новгороде неизвестно. Имеется лишь лаконичная и в то же время очень красноречивая фраза из «Синодика опальных» Ивана Грозного, куда в конце жизни каявшийся царь записывал имена убитых по его приказанию или им лично людей: «По Малютине сказке отделал (т.е. убил) тысячу четыреста девяносто человек». Неясно, все ли это убитые новгородцы или только жертвы опричного отряда во главе с Малютой Скуратовым, но в любом случае это огромная цифра для средневекового Новгорода, население которого составляло не более 30 тыс. человек. Одновременно и сам Новгород, и его окрестности были разорены и разграблены.

После Новгорода  Иван Грозный направился в Псков, явно не с добрыми намерениями. Однако там он ограничился всего несколькими  казнями (в том числе игумена  Псково-Печерского монастыря Корнилия, который вышел встречать царя с хлебом-солью) и разграблением  города. По единодушному свидетельству  всех источников, Псков был спасен юродивым Николой, который в ответ на присланный ему от царя подарок преподнес ему кусок сырого мяса. Иван Грозный очень удивился: ведь дело происходило в пост. А юродивый заявил: «Да разве Ивашка думает, что съесть постом кусок мяса какого-нибудь животного грешно, а нет греха есть столько людского мяса, сколько он уже съел?» Никола пригрозил, что, если царь устроит резню во Пскове, с ним может случиться несчастье. По преданию, именно поэтому Иван Грозный уехал из города. Новгородский кошмар не повторился.

По возвращении  Ивана Грозного в Москву казни  начались и в столице. Особенно ужасным  стал день 25 июля 1570 г. Тогда было убито более 100 человек, и среди них были многие руководители приказов. Был казнен и выдающийся дипломат и государственный деятель дьяк Иван Висковатый.

В конце опричнины  жертвами террора стали сами опричники. Царь начал сомневаться в их верности. Умер «в оковах» князь Афанасий Вяземский, казнены были отец и сын Басмановы, после смерти царицы Марии Темрюковны такая же судьба постигла и ее брата Михаила с женой и шестимесячным сыном. Только Малюта Скуратов не потерял царского доверия.

По мнению большинства  историков, опричнина была отменена осенью 1572 г. Более того, Иван Грозный  запретил под страхом битья кнутом упоминать само это слово. По всей видимости, главными причинами этого решения стали разочарование царя в беспрекословной преданности ему опричников и результаты набега крымцев во главе с Девлет-Гиреем на Москву в 1571 г., когда разделенное на две части русское войско оказалось неспособным противостоять неприятелю. Однако это не означало прекращения террора. Казни совершались почти до самой смерти Ивана Грозного. Некоторые элементы опричнины также сохранялись под другими названиями (обособленный «Государев двор», попытка нового разделения страны при «великом князе» Симеоне Бекбулатовиче). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

5. Конец царствования Ивана IV

Еще в середине 70-х гг. поведение «грозного царя»  мало чем отличалось от его поведения  в эпоху опричнины. Австрийский  дипломат Даниил Принц сообщал в  это время, что царь «так склонен  к гневу, что, находясь в нем, испускает пену, словно конь, и приходит как бы в безумие». Однако уже с конца 70-х гг. настроение Ивана Грозного меняется. Неудачи в Ливонской войне приводят его к мысли о Божьем гневе, постигшем Русское государство за грехи правителя. В 1579 г. во время тяжелой болезни Иван Грозный составляет завещание, в котором звучат непривычные нотки покаяния. Он пишет, что он «душою осквернен», «разумом растлен», признается в самых страшных грехах вплоть до «каинова убийства» (очевидно, он имел в виду убийство двоюродного брата, князя Владимира Старицкого, сравнивая его с убийством библейским Каином своего брата Авеля). Своим сыновьям Ивану и Федору он советует быть милостивыми, не подвергать никого опале «без рассуждения», «яростью». Приблизительно в это время прекращаются казни. В 1582 г. Грозный рассылает по монастырям списки казненных по его приказу людей, которых он предписывал поминать на богослужениях «по вся дни» (постоянно). Одновременно с этим царь делал огромные денежные вклады в монастыри «на помин» души казненных.

Дни «грозного  царя» подходили к концу. При  этом ему фактически было некому передать престол. Несмотря на то, что Иван IV был женат 6 раз, что нарушало все православные каноны (правда, после расправы над митрополитом Филиппом ни один церковный иерарх не смел указать на это царю), к 1584 г. у него оставалось в живых всего два сына: слабоумный Федор от Анастасии Романовой и младенец Дмитрий от последней жены Марии Нагой. Был у Ивана Васильевича и еще один сын – Иван, также от Анастасии Романовой, вполне здоровый. Отец привлекал его к государственным делам (среди которых немалое место занимали и казни). Однако в 1581 г. в Александровой слободе произошло чудовищное и нелепое происшествие. Отец и сын поссорились, в результате чего Иван Грозный ударил царевича посохом с острым железным наконечником, и тот вскоре скончался. Существуют разные версии, объясняющие причины ссоры, приведшей к трагическому финалу. Наиболее распространена, так сказать, «бытовая». Царь якобы вошел в покои к сыну и увидел там его беременную жену в одном нижнем платье. Вознегодовав, Грозный принялся «учить» невестку посохом. За нее вступился Иван Иванович, заявив: «Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастыре, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве» (две первые жены царевича действительно по приказу Грозного были насильно отправлены в монастырь). Тогда царь и нанес свой роковой удар. По другой, «политической», версии, причина ссоры была иной. Иван Иванович стал говорить отцу «о выручении града Пскова», требуя от него проявить решительность и «сразиться с королевскими войсками». Так или иначе, Иван Грозный, конечно, не хотел убивать сына, но его безудержная ярость привела к тому, что он сам себя лишил наследника, а страну – вменяемого правителя.

В феврале 1584 г. царь снова тяжело заболел, ему становилось  все хуже и хуже. 17 марта он, по некоторым сведениям, приказал привезти к нему «множество кудесников и колдуний», чтобы те предсказали ему будущее. Предсказание оказалось неутешительным: он должен был умереть на следующий день. Однако 18 марта ему неожиданно стало лучше. Днем он даже отправился в баню, а потом сел играть в шахматы с одним из своих приближенных. И вдруг он «неожиданно ослабел и повалился навзничь». К нему даже не успели привести духовника: царь скончался мгновенно. Ходили слухи, что Грозный был задушен или отравлен «ближними людьми», среди которых чаще всего называют Бориса Годунова и Богдана Вельского, однако серьезных оснований для того, чтобы доверять им, нет. В XX в. при обследовании скелета Ивана Грозного следов насилия обнаружено не было. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

6.Заключение

Личность царя Ивана Васильевича Грозного всегда вызывала споры. Множество загадок  связано с его жизнью. Царствование его распадается на два очень  разных, если не диаметрально противоположных, периода. В чем причина изменения его политики? Что это был за человек? В чем смысл опричнины? Как можно оценить результаты его правления? Над этими вопросами столетиями бьются не только историки, но и писатели, поэты, художники.

Уже современники Грозного, и прежде всего Андрей Курбский в своей «Истории о великом  князе Московском», выдвинули концепцию «двух Иванов», «доброго», «нарочитого» правителя в 40–50-е гг. и кровавого тирана в 60–80-е гг. Опричнина, таким образом, рассматривалась как «нелепое разделение государства», вызванное лишь прихотью тирана. Виновными в роковом изменении характера царя оказывались «злые советники» вроде Вассиана Топоркова, действовавшие по наущению дьявола.

Двойственным образ Грозного предстает и в фольклоре. В народных песнях воспевается «грозный царь Иван Васильевич» – покоритель Казани и заступник простых людей, и в то же время резко осуждаются опричные казни.

Ученые XIX в. уже не могли удовлетвориться идеей о решающей роли сверхъестественных сил в изменении политики Ивана IV. Н.М. Карамзин, автор знаменитой «Истории государства Российского», в целом следуя концепции «двух Иванов», предложил нравственно-психологическое объяснение характера Грозного. По его мнению, еще в раннем детстве Ивану Васильевичу был свойственен жестокий нрав, однако его дурные наклонности не получали развития под благотворным влиянием Сильвестра и других членов Избранной рады, На рубеже 50–60-х гг. они вырвались наружу, что привело к опричнине, в которой Карамзин видел только зверства, террор и ужас.

Однако с середины XIX в. ученые пытались увидеть в опричнине и вообще в деятельности Грозного «государственный смысл». По их мнению, суть его политики состояла в борьбе за централизацию любыми средствами, главными врагами которой была высшая аристократия: князья и бояре. Именно против последних, стремившихся к возрождению «удельной старины», и были направлены опричнина и связанный с ней террор. Как писал один историк середины XIX в., «опричнина – учреждение, оклеветанное современниками и непонятное потомству». Однако они не уходили от нравственной оценки злодеяний «грозного царя» и не пытались их оправдать.

Такие попытки  начались в XX в., когда образ Ивана  Грозного оказался близок другому кровавому  тирану – Сталину. По его прямому указанию советские историки стали писать о прогрессивном характере деятельности царя, в том числе и опричнины, направленной против «реакционного» (т.е. стремившегося вернуться к раздробленности) боярства. Дело доходило до того, что палач Малюта Скуратов назывался подчас выдающимся полководцем. Исходя из идеи о том, что единые нравственные критерии неприменимы ко всем временам, эти историки оправдывали и террор.

Однако в то время когда личность и деятельность Грозного безудержно восхвалялись, выдающийся историк С.Б. Веселовский подверг  тщательному анализу конкретные источники, связанные с опричной политикой Ивана Васильевича. Так, при изучении «Синодика» – помянника, куда Грозный заносил имена (если они ему были известны, а, если нет, он просто указывал, например, так: «26 человек ручным усечением жизнь свою окончили») стало ясно, что среди его жертв преобладали отнюдь не князья и бояре, а дворяне и приказные люди, казалось бы, главный «инструмент» централизации. Исследование состава опричного двора показало, что среди опричников было много представителей родовитой знати. Работами других историков (А.А. Зимин, В.Б. Кобрин и др.) доказано, что русские бояре очень сильно отличались от западноевропейских феодалов и не являлись сторонниками раздробленности. Даже в период боярского правления в малолетство Грозного проводились мероприятия, направленные на централизацию государства. В чем же тогда смысл опричного террора?

Обращает на себя внимание, что не только в Русском  государстве, но и повсюду в Европе в начальный период формирования централизованного государства престол занимали кровавые тираны, являвшиеся при этом по своему яркими и даже артистическими натурами (Эрик XIV в Швеции, Филипп II в Испании, Людовик XI во Франции, Генрих VIII в Англии и др.). Вся их деятельность, связанная с обеспечением единства государства и его управляемости, одновременно в психологическом плане означала разрыв с традиционными представлениями об отношениях правителя и его подданных. В Западной Европе этому способствовали и рационалистические учения эпохи Ренессанса. Итальянский политический мыслитель Н. Макиавелли впервые сформулировал доктрину, согласно которой монарх во имя блага страны имеет право нарушать любые правила и нормы, что было совершенно чуждо для Средневековья. В своих сочинениях Иван Грозный также обосновывал мысль о том, что он один как правитель единственного православного царства ответственен за все грехи подвластных ему людей перед Богом, и поэтому он имеет право поступать с ними, как считает нужным. В этом смысле он тоже порывал с традиционными древнерусскими представлениями о взаимных обязательствах великого князя и бояр, восходящими еще к дружинным временам. Неограниченная никем и ничем власть – вот цель политики Ивана Грозного.

Постепенно централизации, основанной на развитии сословно-представительных органов, которая была намечена Избранной радой, он предпочел деспотическое самодержавие, не считающееся ни с какими нормами и традициями, для которого все население страны равно, равно в холопстве. Однако выбор такого пути развития объективно привел к плачевным последствиям: Россия была разорена, к концу правления Грозного государство испытывало тяжелейший хозяйственный кризис, который современники называли «порухой»; Ливонская война, находившаяся в центре всех внешнеполитических усилий царя, начиная с рубежа 50–60-х гг., была проиграна, и только мужество защитников Пскова спасло страну от позора. Но опричное разорение имело далеко идущие последствия. Именно в конце правления Ивана IV делаются решающие шаги на пути закрепощения крестьян. Предпосылки социального взрыва конца XVI – начала XVII в., который принято называть Смутным временем, были заложены также при Иване Грозном. Побывавший в России в 1588 г. английский посол Джильс Флетчер отмечал, что политика и поступки Грозного «так потрясли все государство и до того возбудили всеобщий ропот и непримиримую ненависть, что это должно окончиться не иначе, как гражданским пожаром». Это предсказание оказалось удивительно точным.