Правители с Даниила Александровича до Василия III

13 июня 1436 года Дмитрий  Юрьевич заключил докончание  с Василием Васильевичем, по которому  признавал себя «молодшим братом»  великого князя Василия, подтверждал  переход удела Василия Косого (Дмитров и Звенигород) Василию  II и сохранял за собой и своим  братом Дмитрием Красным Ржеву  и Углич^[1]:77. В этом докончании Дмитрий Юрьевич также упоминает завещание своего тестя, что может говорить о состоявшейся свадьбе князя Дмитрия и Софьи Дмитриевны^[1]:236.

В 1437 году Василий II отправил против решившего обосноваться в районе города Белёва Улу-Мухаммеда «дву князеи Дмитриеев Юрьевичев и прочих князей множество, с ними же многочислении полки»^[10]:192. По дороге к Белёву они, по утверждению великокняжеской летописи, грабили население^{[1]:81, 82}. Под Белёвом воеводы Василий Собакин и Андрей Голтяев отклонили предложение мира на выгодных условиях со стороны Улу-Мухаммеда, кроме того, возможно, мценский воеводаГригорий Протасьев предался на сторону Улу-Мухаммеда и «сотвори крамолу». Утром 5 декабря 1437 года татары, воспользовавшись мглой, ударили по русским полкам и разбили их^[1]:82.

Интересно отметить, что, по мнению Якова Лурье, в 1437 году могли быть чеканены двуименные монеты с именами «князя великого Дмитрия» и «князя великого Василия», известные современной науке: существуют летописные известия, в которых упоминается об участии в Белёвской битве «великих князей русских»^[11][12].

После поражения под Белёвом Василий II совместно с Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным заключил докончание с Борисом Александровичем Тверским, предусматривавшее, в частности, взаимную помощь на случай, если «пойдет царь ратию или рать татарьская», а также гласившее, что если «имут нас сваживати татарове, а имут вам давати… великое княжение, Тверь и Кашин», то Василий II и его союзники на это не должны соглашаться^[1]:88.

24 июня 1440 года на докончаниях Василия II с Дмитрием Шемякой была сделана приписка о «сместном» суде. Таким образом Василий сократил судебные привилегии князя Дмитрия^{[1]:89, 103}.

22 сентября 1440 года при странных обстоятельствах^{[2]:263—268} скончался князь Дмитрий Красный^[1]:89. Бояре Дмитрия Красного «послаша по брата его по старейшаго, по князя Дмитрея Шемяку, на Углич»^[10]:194. Дмитрий Шемяка приехал «в 8 день по преставлении» младшего брата и «тогда отпевше надгробная над ним и положиша его в гроб, и <…> повезоша его на Москву», где Дмитрий Красный был погребён «возле отца его князя Юрья»^{[10]:194, 195}. Дмитрий Юрьевич Шемяка дал в Троицкий монастырь «по душе» брата село Присеки Бежецкого Верха. 5 декабря, будучи на Угличе, Дмитрий Юрьевич выдал жалованную грамоту на это село и, возможно, между 22 сентября 1440 и октябрём 1441 года судил земельное дело, касающееся этого села^[1]:240.

Осенью 1441 года великий князь  «роскынул мир» («взъверже нелюбие») с князем Дмитрием и пошёл войной на Углич^{[1]:94, 243}. Происходивший из среды угличских землевладельцев^[1]:243 дьяк Кулудар Ирежский предупредил Дмитрия Юрьевича об опасности. Князь успел бежать в Бежецкий Верх (который после смерти младшего брата считал своей вотчиной, несмотря на её захват Василием II), где «много волостем пакости учини»^[1]:94.

Уже в 1442 году Дмитрий Юрьевич находился с князем Иваном Можайским в «одиначестве… на Угличи», но Василию II удалось переманить Ивана Андреевича на свою сторону, уступив ему Суздаль, отобранный у князя Александра Васильевича Чарторыйского за поддержку Дмитрия Шемяки^[1]:95.

Дмитрий Юрьевич совместно  с Александром Чарторыйским выступил (видимо, из Углича по Волге на Дмитров) против Василия II, они «пришли мало не к Москве», и под Троицким монастырём их примирил с Василием «игумен Зиновеи Троецкои и любовь межи их сотвори»^{[1]:95[13]:198}. Интересно отметить, что московские летописные своды1470-х годов ничего не сообщали о войне с Дмитрием Шемякой 1441—1442 годов, которую начал Василий II по своей инициативе^[1]:243.

До 31 августа 1442 года было составлено докончание Дмитрия Юрьевича с великим  князем Василием, по которому князь  Дмитрий признавал переход владений Василия Косого (Дмитрова, Звенигорода  и Вятки) к Василию II, сохранял за собой Галич, Рузу, Вышгород, Углич и Ржеву. Докончание предписывало Дмитрию Юрьевичу впредь ходить в походы совместно с великим князем или присылать своих воевод по его распоряжению, запрещало князю Дмитрию самостоятельные сношения с Ордой, предписывало Дмитрию Юрьевичу вернуть Василию II «проторы» и деньги в «ордынский выход», которые князь Дмитрий «недодал» в период мирных отношений с Василием II. Докончание содержало также клаузулу о совместном суде и упоминало о посылке Василием II «киличеев» к противникам Улу-Мухаммеда Кичи-Мухаммеду иСеид-Ахмеду^[1]:95.

Во время конфликта 1441—1442 годов Дмитрий Юрьевич отправил в Новгород послов с просьбой принять  его к себе на княжение («что бы есте мене прияле на своей воле»), на что  новгородцы ответили ему: «Хошь, княже, и ты к нам поеди; а не въсхошь, ино как тобе любо» (согласно Никоновской летописи «аще хощеши, княже, к нам ехати, и ты поеди, а мы тобе ради»)^{[1]:94[13]:198}. Как указывает В. Л. Янин, после этого сообщения Никоновской летописи князь «Дмитрий исчезает из поля зрения летописцев вплоть до 1445 г.»^[13]:198 А. А. Зимин отмечает, что «скорее всего князь Дмитрий в Новгород так и не приехал»^[1]:95.

По мнению В. Л. Янина, 2 апреля 1444 года Дмитрий Юрьевич прибыл в Новгород, в том же году сделав вклад в Юрьев монастырь — возду́х (плащаницу) с изображением Христа во гробе, оплакиваемого четырьмя ангелами, шитый шелками, серебряной и золотой нитью^{[13]:193, 197-199, 202, 203}. Другие исследователи датируют плащаницу 1449 годом^[13]:195.

В 1444 году во владениях Дмитрия  Юрьевича в Суходоле, рядом с Боровском, игуменом Боровского Высокого монастыряПафнутием был основан новый монастырь^{[1]:155, 259}.

Зимой 1444/1445 года Дмитрий  Юрьевич, в числе других князей «гнезда Калиты», выступил с великим князем Василием в поход против Улу-Мухаммеда, занявшего ранее «старый» Нижний Новгород (очевидно, Нижегородский Кремль^{[1]:244, 245}) иМуром. Улу-Мухаммед ушёл в Нижний Новгород, «переднии полци» (воеводы), отправленные Василием II, побили татар под Муромом, и «в Гороховце, и во инех местех», после чего Василий 26 марта вернулся через Суздаль и Владимир в Москву^{[1]:101, 102}.

Весной 1445 года в Москве стало  известно, что Улу-Мухаммед отпустил в поход на Русь своих сыновей Мамутяка иЯкуба^[1]:103. Проведя Петров пост в Москве, Василий II направился в Юрьев, заключив по пути в него докончание с Иваном и Михаилом Андреевичами^{[1]:103, 245[14]:400[15]:361}. В докончании, в частности, князья подтверждали, что считают себя «молодшими» братьями Василия II. Василий Васильевич, со своей стороны, признал незыблемость наследственных владений Андреевичей. Также докончание подтверждало пожалование князя Ивана Козельском и Лисином^[1]:104.

К походу «с малыми людьми»  присоединились Иван и Михаил Андреевичи и Василий Ярославич, Дмитрий  Юрьевич не пришёл. 7 июля 1445 года у Спасо-Евфимьева монастыря рядом с Суздалем войска Василия II были наголову разбиты татарами, Василий Васильевич, в числе других, был взят в плен^[1]:104.

Первое великое княжение

Как отмечает А. А. Зимин, после  получения известия о пленении Василия II власть в Москве (до тех пор, пока Василий находился в плену), согласно традиционным представлениям о порядке  наследования великокняжеского престола, перешла к Дмитрию Юрьевичу Шемяке, как старшему в роде Калиты на Руси^[1]:105[16]. Владислав Назаров отмечает, что летом-осенью 1445 года Дмитрий Юрьевич был реальным правителем на великом княжении и явным претендентом на получение и формального статуса великого князя^[17]:49. Дмитрий Юрьевич вернул с реки Дубны в Москву Софью Витовтовну, бежавшую из столицы, очевидно, в Тверь^{[18]:Стб. 492}. Следует отметить, что через неделю после Суздальской битвы в Москве вспыхнул пожар, сгорело до 2000 человек и все деревянные здания, «в осаду» скопилось множество людей^[1]:105. По всей вероятности, Дмитрий решил организовать оборону Москвы: он привлёк к работам по ремонту крепостных стен сельское население, организовал срочные заготовки камня, леса, железных деталей^{[1]:106[17]:78}.

Согласно В. Д. Назарову, в  июне-июле 1445 года Улу-Мухаммед реставрировал Нижегородско-Суздальское княжество во главе с потомками Дмитрия Константиновичакнязьями-соправителями Василием и Фёдором Юрьевичами^[17]:81. В сентябре 1445 года (существуют другие датировки^[19]) князья Василий и Фёдор составили проект докончания с Дмитрием Шемякой и отправили этот документ в Москву. Дмитрий Юрьевич приложил к проекту докончания свою великокняжескую печать с изображением воина в латах и шишаке и надписью по кругу Печать великого князя Дмитрія Юрьевича; как отмечает В. Д. Назаров, приложение Дмитрием Юрьевичем своей печати к документу «как бы удостоверяло принципиальное согласие Шемяки с предложенными условиями»^{[14]:401[17]:35, 39, 59, 79, 80[20]:121, 570, 571}. В проекте докончания использовалась терминология докончаний великого князя Юрия Дмитриевича: Дмитрий Шемяка обязывался держать князя Василия своим «сыном», а князя Фёдора — «братаничем», при этом сын Дмитрия Юрьевича Иван рассматривался «братом ровным» князю Василию и «старейшим братом» князю Фёдору. Докончание, сохраняя за суздальскими князьями суверенные права в делах, касавшихся непосредственно их княжества, не содержало признания за ними полной независимости^[1]:127. Согласно докончанию, признавались недействительными все сделки по продаже земли московским боярам и монастырям^{[21]:210, 211}. Кроме того, суздальские князья должны были получить в своё распоряжение и Вятку^[1]:126. В. Д. Назаров указывает, что их вассальные обязанности, в основном, сводились к военной службе^[17]:59.

Улу-Мухаммед, у которого в плену в Курмыше находился Василий Васильевич, отправил к Дмитрию Юрьевичу своего посла Бегича для выяснения позиции нового великого князя по отношению к Орде. Дмитрий Юрьевич «рад быв и многу честь подасть» Бегичу, «желаше бо великого княжениа», и отправил к Улу-Мухаммеду вместе с Бегичем своего дьяка Фёдора Дубенского «со всем лихом» на Василия II, чтобы тому «не выити на великое княжение»^[1]:106.

Посольство Бегича и дьяка  Фёдора плыло по Оке^[1]:107. Не получая долгое время известий от Бегича, Улу-Мухаммед решил, что он убит Дмитрием Шемякой, и 1 октябряотпустил Василия II с эскортом татар на Русь. При этом Василий дал скреплённое крестным целованием обещание заплатить выкуп^{[1]:106, 107}.

Согласно московской версии, отправленный Василием II в Москву посланец у села Ивана Киселёва (между Нижним Новгородом и Муромом) встретил Плишку Образцова с конями Бегича и дьяка Фёдора и сообщил им, что Василий II отпущен на Русь, после чего Фёдор и Бегич вернулись в Муром. Там посол Улу-Мухаммеда был схвачен князем Василием Оболенским. Согласно Ермолинской летописи, Василий Васильевич, получив сообщение, «яко идетъ Бигичь ко царю о всей управе Шемяке на великое княженье, а ночевати ему, перевезся Оку», повелел «изымати» посла, муромские наместники к «Бигичю выслаша мёду много, он же напився и усну», после чего посланцы Василия II «поимаше его и отведоша его во град, а после утопиша его»^[1]:107.

Узнав о случившемся, Дмитрий  Юрьевич «побеже к Углечю»^{[1]:107[10]:199}. Василий Васильевич был торжественно встречен Софьей Витовтовной, Марией Ярославной с сыновьями Иваном и Юрием, а также своим двором в Переславле и прибыл в Москву 26 октября 1446 года^[1]:108.

Второе великое княжение

Как отмечает А. А. Зимин, Дмитрий  Юрьевич «понимал, что обстановка недовольства военным поражением (пленением  великого князя и протатарской политикой  Василия II) сейчас благоприятствовала его властолюбивым замыслам»  и «не собирался примириться  с новым порядком вещей». Дмитрий  сообщил Ивану Можайскому, что  Василий Васильевич «царю целовал, что царю сидети на Москве, и на всех градех Руских, и на наших отчинах, а сам хочет сести на Тфери». Версия, распространявшаяся Дмитрием Шемякой, могла быть представлена, кроме  всего прочего, и как нарушение  заключённого после битвы под  Белевым докончания свеликим князем тверским. Согласно Ермолинской летописи, Дмитрий Юрьевич «почя крамолу воздвизати и всеми людми мясти; глаголюще, яко князь велики всю землю свою царю процеловал и нас, свою братью», собираясь при этом «поимати великого князя, а царю не дати денег, на чем князь велики целовал»^{[1]:108, 246}. Дмитрий Юрьевич также отправил грамоту к Борису Тверскому, сходную с тем сообщением, которое получил от Дмитрия князь Иван Можайский. Борис Александрович, согласно промосковской версии, «убоявся» и примкнул к Дмитрию Юрьевичу и Ивану Андреевичу^{[1]:109, 247}.

Следует отметить, что размер «окупа» за Василия II по новгородским сведениям составил 200 000 рублей, «а иное Бог весть да они»; по псковским  сведениям, Василий только «посулил» 25 000 рублей и привёл с собой 500 татар; по тверским сведениям, «приихал из Орды на Москву князь великий Василей  Василиевич, а с ним Татарове, дани имати великиа, с собе окуп давати Татаром»^{[18]:Стб. 492}; согласно московским летописцам 1470-х годов Василий II был отпущен с обещанием дать «окуп» «сколько может»^{[1]:106, 107}.

Дмитрия Юрьевича поддержали многие из московских гостей, старцев Троицкого монастыря, бояр, в том числе — из влиятельного рода Добрынских^{[1]:108, 109}. Интересно отметить, что на сторону Дмитрия Шемяки перешёл боярин Иван Фёдорович Старков, бывший приставом у Дмитрия Юрьевича во время его заточения в Коломне в 1436 году^{[1]:75, 109, 247, 283}.

В начале февраля 1446 года Дмитрий  Юрьевич и Иван Андреевич находились в Рузе, где к ним, очевидно, присоединилась рать, посланная Борисом Александровичем  Тверским^{[1]:110, 247}. Получив известие, что Василий II со своими детьми и ближайшим окружением находится в Троицком монастыре, в ночь с 12 на 13 февраля войска Дмитрия Шемяки и его союзников, подойдя «изгоном» к столице, без боя заняли Москву, Дмитрий Юрьевич второй раз взошёл на великокняжеский престол^{[1]:110, 111[2]:343[22]:87[23]:182}.

Вступив в столицу, победители «изнимаша» Софью Витовтовну и Марию  Ярославну, а также, согласно московскому  летописцу, «…казны великого князя  и матери его розграбиша, и иных многих, и горожан»^[1]:110. Отпущенный Дмитрием Юрьевичем князь Иван Андреевич «изгоном со многими людьми своими и сь его» захватил в Троицком монастыре Василия II, в ночь с 13 на 14 февраля Василия привезли в столицу и «посадиша его на Шемякине дворе, а сам князь Дмитреи Шемяка стоял на Поповкине дворе»^{[1]:110, 111[10]:202}. Затем Василий Васильевич был ослеплён (по этой причине позднее получив прозвище «Тёмный»)^[1]:111. Возможно, ослепление Василия II было осуществлено Иваном Можайским без участия Дмитрия Юрьевича^[2]:343[24]. По другим сведениям Василий был ослеплён уже в монастыре^{[1]:247, 248}, ему были предъявлены обвинения в том, что он привёл на Русь татар, раздаёт им города и волости в кормление и возложил на народ тяжёлые повинности; кроме того, Василия Васильевича упрекали за ослепление Василия Юрьевича Косого^[1]:111. Во время «поимания» Василия из Троицкого монастыря вместе с верными Василию II представителями московской знати бежали в Муром княжичи Иван и Юрий (захватившие Василия «о сих небрегоша, ниже пытаху»^[10]:202)^[1]:111.