Патриарх Никон и протопоп Аввакум

Государственное образовательное учреждение высшего  профессионального образования

«СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ  СЛУЖБЫ» 

ФАКУЛЬТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОГО

И МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ. 

КАФЕДРА ИСТОРИИ И МИРОВОЙ ПОЛИТИКИ 

РЕФЕРАТ

«Патриарх Никон и протопоп Аввакум» 

Выполнила студентка 1 курса

Группы 1106

Факультета  государственного и муниципального управления

Василевская Мария Юрьевна

Проверила:

Комиссарова Людмила Ивановна

Дата  сдачи:

Оценка:

Подпись руководителя: 
 
 

Санкт-Петербург

2007г

ОГЛАВЛЕНИЕ 

Введение....................................................................................................3

Патриарх  Никон........................................................................................4

Протопоп  Аввакум..................................................................................13

Противостояние  Никона и Аввакума....................................................16

Заключение..............................................................................................22

Список литературы.................................................................................23

Приложение.............................................................................................24 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение 
 

     С тех пор как население Руси приняло христианство в его восточной, православной форме, церковь играла одну из важнейших ролей в общественной и политической жизни России. Религией была пронизана вся русская культура. Монастыри России показывали пример как благочестия, так и рачительного, образцового хозяйствования. Митрополит, а позднее – патриарх всея Руси, был вторым человеком в стране после самого государя и в отсутствие монарха или при его малолетстве порою оказывал решающее влияние на дела управления.

      Проблема  раскола церкви очень важна, но о ней, к сожалению, сейчас мало говорят. Поэтому в своей работе я бы хотела раскрыть эту проблему и показать не только внешние стороны, но и глубокий внутренний конфликт. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Патриарх  Никон 

   Седьмой патриарх Московский и Всея Руси, известный под монашеским именем Никон, родился в мае 1605 года в селе Вельдеманово под Нижним Новгородом в семье мордовских крестьян. Имя его в миру было Никита Минов (Минич, Минин). Мать его рано умерла, и отец женился снова. Мачеха Никиту невзлюбила. Пасынку всегда доставался последний кусок со стола, он постоянно был голоден. Однажды она даже столкнула его в погреб, надеясь, что ребенок сломает себе шею. Однако он уцелел. А когда Никита зимним утром залез погреться в остывающую печь и заснул, мачеха заложила его дровами и затопила, закрыв печь заслонкой... Но бабушка раскидала занявшиеся поленья и вытащила внука.

   Подростком  Никита обучился грамоте. Отец отвез  его к учителю, у которого юноша прожил некоторое время. Но, вернувшись, домой Никита стал забывать Писание и однажды взял «нечто из дому отца своего» и ушел в Троицкий Макариев Желтоводский монастырь. Эта обитель на восемь лет стала его домом. Там он жадно читал, вникал в церковные службы, готовился постричься в монахи. Чтобы не проспать начало богослужения, даже ночевал под звонницей «у благовестного колокола». В том же монастыре он познакомился и со своими будущими заклятыми врагами - Иваном Нероновым и Аввакумом Петровым. По легенде, некий ясновидящий татарин предсказал юноше великое будущее: «Почто ты так просто ходиши? Блюдися и ходи опасно, ибо ты будешь государь великий царству Российскому!» «Опасно» здесь значит «осторожно»¹.

   Однако  отец слег, и двадцатилетнему Никите пришлось вернуться домой. Он женился, стал священником в соседнем селе. Молодой батюшка чем-то выделялся на фоне прочих сельских пастырей. Московские купцы, приезжавшие на Макарьевскую ярмарку, уговорили его перебраться в столицу. В Москве отец Никита прослужил около десяти лет. Наладился быт, появились знакомые, будущее казалось определенным. Но потом за год один за другим умерли все трое детей, которых прижили супруги...

   Отец  Никита воспринял это как кару свыше за свое отступничество от монашеской жизни. Уговорив супругу уйти в Алексеевский девичий монастырь, сам он принял постриг и имя Никона в далеком Соловецком монастыре. В 1642 году он оказался в Анзерском скиту на Белом море.

   Но, отношения с основателем монастыря Елеазаром Анзерским не сложились. Никону пришлось даже спешно покинуть обитель в шторм на рыбачьей лодке. Возможно, он не сошелся с Елеазаром во взглядах на то, как расходовать деньги на обустройство скита.

   Скитаясь  по северу, Никон набрел на Кожеозерскую пустынь. Построил на уединенном островке келью и зажил отшельником. Он стремился к одиночеству, разрыву с миром, но иная судьба настойчиво стучалась в дверь его кельи. Братия, оценив таланты инока, уговаривала его возглавить их - стать игуменом. Наконец Никон согласился, и для монастыря настали времена процветания. За три с небольшим года сюда было прислано 8 царских грамот, монастырю отдали земли на оброк, пожаловали рыбные ловли на Онеге, разрешили варить соль.

   Положение обязывало Никона бывать в столице, где он в 1646 году сошелся с борцами за «истинное благочестие». Это был оплот «православного фундаментализма» во времена мягкосердечного патриарха Иосифа. В кружок входили давние знакомые Никона протопопы Иван Неронов и Аввакум, главой был Стефан Вонифатьев, духовник царя Алексея Михайловича.

   Объединение «обличителей и ревнителей» возникло не на пустом месте. Смута, слабость государственной  и церковной власти привели к  тому, что пороки на Руси вырвались  наружу: упадок нравов, разгул преступности, пьянство, равнодушие к церковной  службе. Московские ревнители благочестия бичевали в своих проповедях «леность и нерадение поповское» и мирян, «которые стоят в церкви с безстрашием и со всяким небережением».

   Никон столь же пламенно обличал духовенство, отошедшее от норм христианской морали, и требовал строгого соблюдения канонов богослужения. Вскоре по желанию приметившего его царя Никона назначили архимандритом московского Новоспасского монастыря - родовой усыпальницы Романовых. Теперь по пятницам он ездил во дворец, подолгу беседовал с царем. Да и сам Алексей Михайлович частенько навещал архимандрита.

   В 1648 году Никон стал митрополитом Новгородским - это была первая по значению кафедра  на Руси. В Новгороде он показал  себя с лучшей стороны. Во время голода открыл погребную палату и кормил бедняков. Из его казны бедным раздавались деньги, для совсем беспомощных устроили богадельни. Никон получил от царя разрешение рассматривать дела узников, и, как говорили, вызволял несправедливо осужденных и отпускал покаявшихся.

   В 1650 году в Новгороде вспыхнул бунт. Поводом послужила скупка немецкими купцами съестных припасов в голодное время. Восставшие ворвались в Софийский дом, где Никон укрыл воеводу и стрелецких голов. Митрополит пытался остановить толпу, был жестоко избит, но покоев, где прятался воевода, не тронули. Очнувшись, Никон собрал духовенство и пошел под колокольный звон с крестным ходом. Его речь рассеяла толпу. Погромы и самосуд прекратились, а Никон начал тайные переговоры с видными горожанами, убеждая их успокоить новгородцев.

   Бунт  был прекращен почти бескровно, это еще выше подняло авторитет Никона в царских глазах. Алексей Михайлович объявил, что если митрополит простит бунтовщиков, то и царь не станет их судить. Когда к городу подступило войско, новогородцы, собравшись в Софийском соборе, со слезами просили Никона о заступничестве. И митрополит отпустил им грехи - после трехчасового поучения.

   В июле 1652 года Никон стал патриархом и с жаром взялся за давно намеченное. Например, за «единогласие», которое  вводили еще при его предшественнике - исполнять службу на несколько голосов ради ее ускорения запрещалось. «Изумительный порядок всех церемоний и священнодействий» поражал иностранцев².

Ограничиваться  делами церкви Никон не собирался. При  его участии разворачивалась  первая на Руси «антиалкогольная кампания». Вместо кабаков открывались «кружечные дворы», где подавали «по одной чарке человеку». Но не всякому. Священников и монахов туда вообще велено было не пускать и питья им не продавать.

   Борьба  за трезвость сопровождалась борьбой  за чистоту веры. Тут Никон избрал самый простой путь - запретил живущим на Москве иностранцам носить русское платье и нанимать русских слуг. Им выделили «место компактного проживания», получившее название Немецкой слободы.

   Царь  поддерживал идеи патриарха. Первые годы патриаршества Никона и его дружбы с царем - время взлета духовной власти на Руси. Оба впечатлительные и порывистые, практичные, но с развитым эстетическим вкусом, они тем больше давали друг другу, что за патриархом было преимущество житейского опыта и решительного характера, за царем - душевной мягкости и чуткости. Никон обсуждал с царем государственные вопросы, поддержал его в деле присоединения Малороссии и благословил на войну с Польшей ради воссоединения русских земель. Отправляясь в 1654 году в поход, царь оставил Никона править государством - к недовольству родовитых бояр. А возвратясь с войны, наградил патриарха поразившим всех титулом «великий государь».

   К концу  патриаршества Иосифа все важные решения, принимались под влиянием «церковного лобби» - кружка ревнителей благочестия.

Став патриархом, он взял управление в свои руки и  теперь сам назначал архиереев и  рукополагал священников - даже царского духовника Вонифатьева - отстранили от церковной политики. Их это, конечно, не устраивало. Только в середине XVII столетия на Руси произошло 20 городских восстаний.

   Начало  положил конфликт Никона с протопопом московского Казанского собора Иваном Нероновым. Тот клеймил пороки, которыми была заражена церковь. Под огонь  его критики попадала и высшая духовная власть. Но обличения, которые прежний миролюбивый патриарх пропускал мимо ушей, теперь привели к разбирательству. На церковном соборе Неронов обвинил Никона во лжи, корил его: «доселе ты друг наш был», а теперь, когда «государь волю дал», отвернулся от товарищей... В ответ Никон сослал Неронова и его единомышленников Аввакума, Логина, Даниила Костромского в далекие монастыри.

   А тут еще введение малопонятных людям  новшеств. Самым болезненным было изменение формы крестного знамения с двуперстия на троеперстие. Обе формы были освящены традициями, но реформаторы избрали не русскую, а тогдашнюю греческую манеру складывать персты, принятую кроме того в западнорусских землях. Впоследствии вопрос «как крестишься?» стал символом раскола на Руси, где грамотность была достоянием немногих, но прочно вошла в быт церковная обрядность. Привычные жесты и слова сопровождали человека с рождения до смерти - и вдруг их объявляют неправильными, даже еретическими...

   Парадоксально, что сам Никон, вошедший в русскую  историю как главный церковный реформатор, похоже, не считал реформу делом своей жизни. Его куда больше волновала борьба с обличителями вроде Аввакума и Неронова. Последнего Никон проклял и отлучил от церкви. Но когда Неронов в 1656 году вновь появился в Москве, репрессий не последовало. Никон велел поселить его в келье и позволил приходить к себе в крестовую палату. Даже разрешил отправлять литургию по старым служебникам: «Обои-де добры, - все равно, по коим хощешь, по тем и служишь»³.

   Хозяйственная и государственная деятельность Никона шла успешнее. Неустанно заботясь о приращении церковных имуществ, он даже заслужил прозвище Скопидом. Никогда еще у церкви не было столько земли, рыбных ловель, лесов. Основывались новые монастыри. Чуть не вдвое увеличилось число принадлежащих церкви крестьян. Это было похоже на государство в государстве. Тем более что на землях патриаршей кафедры Никон взял суд в свои руки, он отрицал право судить духовных лиц в Монастырском приказе. Патриарх сам проверял счета, распределял налоги и распоряжался доходами.

   Но  на церковных делах он, как и  прежде, не замыкался. Церковь много  жертвовала на войну с Речью Посполитой и Швецией - Никон собирал с  монастырей и епархий хлеб и подводы, снаряжал воинов, даже организовал  производство пищалей и бердышей. Он вообще часто занимался тем, что не входило в обязанности главы церкви: во время чумы прокладывал дороги в объезд зараженных мест, устраивал заставы и карантины, а царскую семью вывез из Москвы подальше от моровой язвы.