СОДЕРЖАНИЕ

с.

       Введение

      Римское право занимает в истории человечества совершенно исключительное место: оно пережило создавший его народ и дважды покорило себе мир.

      Зародилось  оно в далекой глубине времен—тогда, когда Рим представлял еще  едва заметное пятно на территории земного шара, маленькую общину среди  многих других подобных же общин средней  Италии. Как и весь примитивный склад жизни этой общины, римское право являло собою тогда несложную, во многом архаическую систему, проникнутую патриархальным и узко-национальным характером. И если бы оно осталось на этой стадии, оно, конечно, было бы давным-давно затеряно в архивах истории.

      Но  судьба вела Рим к иному будущему. Борясь за свое существование, маленькая civitas Roma постепенно растет, поглощая в  себе другие соседние civitates, и крепнет  в своей внутренней организации. Чем далее, тем все более и  более расширяется ее территория, распространяется на всю Италию, захватывает близ лежащие острова, перебрасывается на все побережья Средиземного моря, — и на сцене истории появляется огромное государство, объединяющее под своею властью почти весь тогдашний культурный мир; Рим стал синонимом мира.

      Огромная  империя, расположенная на границе  между Европой и Азией, в течение, по крайней, мере семи столетий (с VI до начала XIII) играла важную, порой ведущую  роль в экономической, политической и культурной жизни народов средневековой Европы и стран Ближнего Востока. От позиции империи, ее побед или поражений зависели судьбы многих народов, как ближних, так и дальних.

      Союза с императорами искали почти все  христианские государи и мусульманские  правители. Духовное влияние империи простиралось от Балтийского моря до Красного, от Сирии и Армении до Атлантики.

      Знание  всеобщей истории государства и  права заключается, прежде всего, в  том, что позволяет глубже понять современную государственность  и дает возможность прогнозировать основные тенденции ее развития в ближайшем обозримом будущем.

      Современная действительность не обособлена от прошлого и будущего. Она лишь новая, важная веха в истории. Настоящее, воплощая в себе разносторонние, сложные, подчас противоречивые, тенденции прошлого, отрицает отжившее, наделяет перспективное иным качеством, порождает тем самым новые тенденции и явления, закладывающие предпосылки будущего.

      Соответственно, чтобы понять современные государство  и право, нужно знать, как они  возникли, какие основные этапы прошли в своем развитии, какие причины влияли на их образование, становление, развитие, изменение их формы и содержания.

      Решение этих задач невозможно без знания исторических фактов, являющихся фундаментом  историко-юридической науки.

      Предметом исследования в данной работе является Дигесты Юстиниана, в частности византийское право, которое являлось одной из наиболее ярких сторон византийской культуры, и по силе воздействия на культуру других народов средневекового мира оно может идти в сравнении лишь с византийским искусством и архитектурой. В Византии значительно дольше и более глубоко, чем на Западе, сказывалось влияние римской юридической традиции. В отличие от большинства государств средневековой Европы, в Византии сохранялось единое кодифицированное, распространяющее свое действие на всю территорию Империи законодательство.

      В данной работе были поставлены следующие  задачи: показать необходимость изучения законодательных памятников, которые  имеют первостепенное значение для  изучения внутренней жизни Византийской империи IV — XI вв.; дать краткую характеристику содержания законодательных документов, показать историю их создания, значимость для данной эпохи, выделить основные этапы законотворчества.

      Законодательные памятники содержат неоценимый материал о социально-экономических отношениях Византии, о государственном и административном устройстве империи, о взаимоотношениях классов, сословий, различных социальных групп и их правовом статусе, об организации церкви и ее имуществах, о политике различных императоров.

       1. Создание Свода законов Юстиниана

      С учреждением имперских порядков после республиканского периода  возвысилось значение императорского законодательства. Отныне все законы и конституции предшествующих веков  были объявлены старым правом (ius vetus), и текущее императорское законотворчество стало именоваться термином законы (leges). Вышли из употребления императорские конституции в виде мандатов, декретов и рескриптов, преобладающей и нормальной формой общего императорского указа (constitutio generalis) стали эдикты. В тех случаях когда императорский указ даровал какие-либо привилегии лицу или корпорации, он стал называться прагматической санкцией. Это было одним из важных последствий возвышения власти принцепса (первого лица) до власти доминуса (господина) всего римского народа. Римский император, начиная с правления Диоклетиана, приобрел власть господина (domini potestas), которая формально сопоставима и отчасти выводима из власти владыки римского семейства (patria potestas).

      Перечисленные перемены в области иерархии законов и власти получили закрепление в кодификаторской деятельности римских императоров – Диоклетиана (частные кодификации Грегориана и Гермогиана), а затем Феодосия ΙΙ (Кодекс Феодосия, собравший императорские конституции с 311 по 437 г.). Законы, изданные этими императорами и не вошедшие в кодексы, собирались отдельно и получили название «новеллы». Кодификации времен Диоклетиана и Феодосия были затем использованы в кодификациях варварских королевств в конце V – начале VI в.: вестготские – Кодекс Эрика и Бревиарий Алариха II, бургундский – Римский закон Гундобада и остготский – Эдикт Теодориха. Эволюция постклассического права идет в сторону его унификации, подчинения разрозненного самостоятельного творчества юристов интересам центральной власти. Явственно намечается тенденция превратить все право в писаный закон, а в условиях усиления неограниченной власти монарха — в закон императора. С этим связано стремление возвести в ранг писаного закона право, уже существующее как юридическая доктрина. Одновременно делаются попытки упростить и стабилизировать законодательство. Свое выражение это находит в тенденции преодолеть юридический формализм классической юриспруденции, сделать огромное и разрозненное наследие римских классических юристов и римских императоров достоянием современников, которое можно было бы применить в судебной практике¹.

      Все это привело к первым, еще несовершенным, попыткам кодификации права и  к созданию трех самостоятельных  кодексов римских законов, предшествовавших законодательной реформе Юстиниана. Кодификационные работы начинаются с систематизации и унификации императорских конституций, изданных по самым разнообразным правовым вопросам.

      Свод  Юстиниана стал со временем основным источником для изучения римского права. В XII в. он получил сохранившееся доныне название Corpus juris civilis – Свод гражданского права. Он состоит из четырех основных частей:

      1) Codex – собрание императорских  установлений (конституций) в 12 книгах  со времени Андриана до времени  составления кодекса, 529 г. (первое издание), 534 г. (второе издание).

      2) Institutiones – Институции – в четырех  книгах опубликованы в 533 г.  с приданием им специальным  указом императора силы, равной  всем другим частям свода.

      3) Digesta (Pandectae) – Дигесты, или пандекты, в составе: 7 частей и 50 книг, 432 титулов 9123 фрагментов; изданы в 533 г.

      4) Novellae (leges) – 168 новелл (новых законов), изданных Юстинианом после второй  редакции Кодекса в 535 – 565 гг. Работа по составлению Свода  велась по поручению императора  под руководством Трибониана, «квестора дворцового ведомства», фактически главного министра, ведавшего законодательными работами и председательствовавшего в консистории (Совете при императоре)².

      2. Дигесты Юстиниана

      Digesta, vel Pandectae. Дигесты или Пандекты (в  50 книгах) — монументальное собрание отрывков из сочинений прославленных римских юристов. Это — неисчерпаемый источник самых разнообразных сведений о Поздней Римской и Византийской империи. По определению исследователей, термин «Дигеста» обозначал сочинение, представляющее собой систематически расположенное изложение права, т.е. систему права³.

      Покончив  с конституциями, Юстиниан решил  приступить к кодификации т.н. Ius, т.е. права, содержавшегося в сочинениях юристов классического периода. Мысль об этой работе была еще у императора Феодосия II: он хотел выборки из сочинений юристов присоединить к существующим титулам своего Кодекса. Но ему не удалось осуществить этого намерения. Его современник Валентиниан III, побуждаемый сходными стремлениями, издал упомянутый выше закон, устранивший лишь в небольшой степени трудность пользования сочинениями юристов. С тех пор в этой области не было сделано ничего, чтобы облегчить это пользование.

      Главные затруднения при пользовании  классиками во времена Юстиниана  заключались в следующем: во-первых, не по силам людям того времени было усвоение всего материала, содержавшегося в сочинениях классических юристов, даже при ограничениях, установленных законом Валентиниана III; во-вторых, сочинения менее популярных авторов были малодоступны; в-третьих, некоторые институты или отдельные правила устарели и перестали применяться вполне или отчасти; в-четвертых, в сочинениях классических юристов было много спорных юридических вопросов (контроверз), оставшихся без разрешения. Чтобы взяться за их разрешение, а также, чтобы выбрать из сочинений то, что еще сохраняло силу, нужно было такое научное развитие, каким не обладали юристы времен Юстиниана.

      2.1 Комиссия по созданию  Дигест

      По  всем вышеперечисленным причинам Юстининан  решился кодифицировать ius. С этой целью он учредил в 530 г. (15 декабря) комиссию из 16 человек под председательством Трибониана, в которую вошли помимо видных чиновников и практиков известные профессора константинопольской (Феофил, Грациан) и бейрутской (Дорофей и Анатолий) правовых школ. Составители дигест позднее стали называться компиляторами. Этой комиссии поручено было составить сборник в 50 книг, который бы назывался Digesta, или Pandectae. В состав этого сборника должны были войти выдержки из сочинений классических юристов, которых, по словам самого Юстиниана, было собрано до 2000 книг (tibri). Этой комиссии даны были широкие полномочия изменять текст сочинений, выбрасывать то, что уже не применялось в жизни, и исключать места противоречивые.

      Юстиниан  не ограничился тем, что уполномочил комиссию выбрасывать устарелое и устранять противоречия. Еще до начала и во время деятельности комиссии он сам издал целый ряд конституций, которые имели целью отменить силу некоторых древних институтов, как, например, деления вещей на res mancipi и пес mancipi, собственности на квиритскую и бонитарную, и разрешить множество спорных вопросов, оставшихся неразрешенными в классической литературе. Часть этих конституций, может быть, даже составлявших особый сборник, Юстиниан называет Quinquaginta decisiones. Но кроме этих 50-ти были изданы и другие конституции с той же целью.

      О работах самой комиссии надо сказать  следующее. Система, по которой был  распределен в Дигестах весь материал, была заимствована из Кодекса Юстиниана  и преторского эдикта, или, вернее, из Комментария Ульпиана к преторскому эдикту. Согласно предписанию Юстиниана Дигесты разделялись на 50 книг, а каждая книга делилась на титулы. Титулы получили заглавия, соответствующие их содержанию. Каждый титул составлялся из отрывков (фрагментов), взятых из сочинений классических юристов. Отрывки эти снабжены указанием, из какого сочинения и какого юриста они взяты. В процессе работы над дигестами комиссия просмотрела и использовала 2 тыс. сочинений, обработала 3 млн. строчек. В случае возникновения спорных вопросов она обращалась за разъяснениями к Юстиниану, который издавал соответствующие конституции, составившие «50 решений». Дигесты, учитывая масштабность использованного в них материала, были подготовлены исключительно за короткий срок.

      Порядок расположения отрывков в пределах каждого  титула не был предписан Юстинианом. Благодаря трудолюбивым и остроумным исследованиям немецкого ученого  Блуме, порядок этот может быть воспроизведен  с большой вероятностью. По-видимому, все находившиеся в распоряжении комиссии сочинения были распределены на три группы с тем, чтобы каждая группа была предоставлена отдельным подкомиссиям для выборки. В одну группу отнесены были комментарии на сочинения Сабина, libri ad Sabinum, в другую комментарии на Эдикт, libri ad Edictum, в третью практические сочинения Папиниана (Quaestiones и Responsa). Все остальные сочинения были распределены между этими группами довольно произвольно. Почти во всяком титуле можно встретить фрагменты из всех трех групп, причем в начале обыкновенно стоит та группа, которой принадлежит более длинный отрывок. Кроме указанных трех групп встречается еще и четвертая, весьма разнохарактерная по составу сочинений. Она, вероятно, образовалась случайно, вследствие того, что некоторые сочинения попадались комиссии позже. Отрывки этой группы стоят большею частью в конце титулов.