Ивана Ш: внешняя и внутренняя политика

Васильевич  почти полгода выжидал, не  начиная  боевых  действий,  пока

Польша  не втянулась в войну за чешский  престол. Казимир IV не  решился

воевать на два фронта. Хан Большой  Орды  Ахмат  также  не  пришел  на

помощь  Новгороду, опасаясь нападения союзника Москвы - крымского  хана

Хаджи-Гирея. Новгород остался один на один с  грозной и  могущественной

Москвой.

    В мае 1471 г. был окончательно разработан план наступления против

Новгородской  республики. Решено было нанести удар с трех сторон, чтобы

заставить неприятеля раздробить силы. «Того  же лета... князь велики  с

братию  и с всею силою поиде к Новгороду  Великому, с все сторона воюючи

и пленяючи» - писал об этом летописец. Стояла  страшная  сушь,  и  это

делало  обычно непроходимые болота под Новгородом  вполне  преодолимыми

для великокняжеских  полков. Вся Северо-Восточная Русь, послушная  воле

великого  князя, сходилась под его знамена. Готовились к походу союзные

рати  из Твери, Пскова, Вятки,  прибывали  полки  из  владений  братьев

Ивана Васильевича. В обозе ехал  дьяк  Стефан  Бородатый,  чье  умение

говорить  по  памяти  цитатами  из  русский  летописей  позже   весьма

пригодилось при переговорах с новгородцами.

    Тремя потоками вошли московские  полки в новгородские пределы.  На

левом фланге действовал 10-тысячный отряд  князя  Даниила  Холмского  и

воеводы Федора Хромого. На правый фланг был  послан  полк  князя  Ивана

Стриги  Оболенского, чтобы не допустить  притока свежих сил из восточных

владений  Новгорода. В  центре,  во  главе  самой  мощной  группировки,

выступил  сам государь.

    14 июля 1471 г. 40-тысячное войско - все,  что  смогли  собрать  в

Новгороде, - сошлось в битве с  отрядом  Даниила  Холмского  и  Федора

Хромого. Как повествует летопись,  «...  вскоре  побежали  новгородцы,

гонимые гневом Божиим... Полки же  великого  князя  гнались  за  ними,

кололи  их и секли». В плену оказались  посадники, у которых был найден

текст договора с Казимиром IV. В нем, в  частности, были и такие слова:

«А пойдет князь великий  Московский  на  Великий  Новгород,  ибо  тебе

нашему  господину честному королю всести на конь  за  Великий  Новгород

противу великого князя». Разъяренный государь  московский  безжалостно

казнил  пленных новгородцев, отказываясь  от переговоров с  прибывавшими

из Новгорода  посольствами.

  Только  после  приезда  в  ставку  великого   князя   в   Коростыне

архиепископа  Новгородского Феофила Иван Васильевич внял  его  мольбам,

предварительно  подвергнув  послов  унизительной  процедуре.   Вначале

новгородцы  били челом московским боярам, те в  свою очередь  обратились

к братьям  Ивана  Васильевича,  чтобы  они  упросили  самого  государя.

Правота великого князя доказывалась ссылками на летописи, которые  так

хорошо  знал  дьяк  Стефан  Бородатый.   11   августа   был   заключен

Коростынский  договор. Отныне Новгородская внешняя  политика  полностью

подчинялась воле великого князя. Вечевые грамоты  выдавались теперь  от

имени московского государя  и  скреплялись  его  печатью.  Впервые  он

признавался верховным судьей в делах дотоле вольного города Новгорода.

Новгород  отрекся от связи  с  литовским  государем,  уступил  великому

князю часть Двинской  земли,  где  новгородское  войско  было  разбито

московским. Вообще в  Двинской  земле  (Заволочье),  которую  Новгород

считал  своею  собственностью,  издавна  была  чересполосица.  Посреди

новгородских  владений были населенные земли,  на  которые  предъявляли

права другие князья, особенно ростовские. Это  было  естественно,  так

как население  подвигалось туда из разных  стран  Руси.  Великий  князь

московский  как верховный глава всех удельных князей  и  обладатель  их

владений  считал все такие спорные земли  своею отчиною  и  отнял  их  у

Новгорода, как бы опираясь на старину. Новгород, кроме того,  обязался

заплатить «копейное» (контрибуцию).  Сумма  «копейного»  означалась  в

пятнадцать  с половиною тысяч, но великий  князь скинул одну тысячу.  Во

всем  остальном договор этот был повторением того, какой  заключен  при

Василии Темном. 
 

  Верный  своему правилу действовать постепенно,  Иван  Васильевич  не

уничтожил самобытности Новгородской земли, а  предоставил  новгородцам

подать  ему вскоре повод сделать дальнейший шаг  к тому,  чего  веками

домогалась  Москва над Великим Новгородом. Ближайшим  последствием  этой

несчастной  войны было то, что Новгородская земля была так  разорена  и

обезлюдена, как еще не бывало никогда вовремя  прошлых войн с  великими

князьями. Этим разорением московский государь обессилил Новгород и  на

будущее  время  подготовил  себе   легкое   уничтожение   всякой   его

самобытности.

    Иван Васильевич  удержал  за  собою  Вологду  и  Заволочье,  а  в

следующем 1472 году отнял  у  Великого  Новгорода  Пермь.  Эта страна

управлялась  под  верховною  властью   Новгорода   своими   князьками,

принявшими  христианство, которое с XIV века, со времени проповеди  св.

Стефана, распространилось  в  этом  крае.  В  Перми  обидели  каких-то

москвичей. Иван Васильевич придрался к этому  и  отправил  в  Пермскую

землю рать под начальством Федора Пестрого. Московское войско  разбило

пермскую  военную силу, сожгло пермский город  Искор и  другие  городки;

пермский  князь Михаил был схвачен и  отослан в Москву. Пермская  страна

признала  над собою власть великого князя  московского.

    Мастерски проведенная военная  кампания  и  дипломатический   успех

делали  Ивана Васильевича подлинным  «государем всея Руси».  1  сентября

1471 г.  въехал он в свою столицу   с  победой  под  восторженные  крики

москвичей. Несколько дней продолжалось ликование. 30  апреля  1472  г.

состоялась  торжественная закладка нового Успенского собора  в  Кремле.

Он должен был стать зримым символом московского  могущества и  единства

Руси.

    В июле 1472 г.  хан Ахмат, который все еще считал Ивана  Ш  своим

«улусником», т.е. подданым, неожиданно напал на Русь. Обманув  русские

заставы, ждавшие его на всех дорогах, он внезапно появился под стенами

Алексина - небольшой крепости на границе  с Диким Полем. Ахмат осадил и

зажег город. Отважные защитники погибли, но не сложили  оружия.  Вновь

грозная опасность нависла над Русью. Только  соединение  всех  русских

сил могло  остановить ордынцев. Подошедший к  берегам Оки  Ахмат  увидел

величественную  картину. Перед ним простирались «многыя полкы  великого

князя, аки море колеблющееся, доспехи же на них бяху чисты вельми, яко

сребро  блистающи, и вооружени зело». Ахмат  отступил.  Таким  образом,

объединенное  Иваном Ш государство  стало  способно  выставить  крупное

организованное и хорошо  оснащенное  войско  и  противостоять  некогда

непобедимым силам ордынцев. 

                       ЖЕНИТЬБА  НА  СОФЬЕ  ПАЛЕОЛОГ.

                               СЕМЕЙНЫЕ  ДЕЛА 

    Первая  жена  Ивана  III,  тверская   княжна   Мария   Борисовна,

скончалась  еще 22 апреля 1467  г.  А  11  февраля  1469  г.  в  Москве

появились послы из Рима -  от  кардинала  Виссариона.  Кардинал  этот,

природный грек, был прежде митрополитом Никейским  и  на  Флорентийском

соборе  вместе  с  русским  митрополитом  Исидором  принял  унию.   Они

приехали  к великому князю, чтобы предложить ему жениться на  жившей  в

изгнании   после   падения   Константинополя   племяннице   последнего

византийского императора Константина ХI Софье  Палеолог.  Для  русских

Византия долгое время была единственным православным царством, оплотом

истинной  веры. Византийская империя пала под  ударами турок (1453  г.),

но, породнившись с династией ее  последних  василевсов,  Русь  как  бы

заявляла  о  своих  правах  на  наследие  Византии, на  величественную

духовную  роль, которую эта держава когда-то играла в  мире.  Вскоре  в

Рим отправился представитель Ивана Ш, итальянец  на русской службе Джан

Баттиста  делла Вольпе (Иван Фрязин, как его  называли в Москве). В июне

1472 г.  в соборе Святого Петра в Риме Иван Фрязин обручился  с  Софьей

от имени  московского государя,  после  чего  невеста  в  сопровождении

пышной  свиты отправилась на  Русь.  В  октябре  того  же  года  Москва

встречала свою будущую государыню. Первым делом  Софья отстояла молебен

в церкви, а потом в сопровождении митрополита  Филиппа  отправилась  в

покои великой  княгини  Марии  Ярославны,  где  встретилась  со  своим

будущим мужем. В тот же день  в  недостроенном  еще  Успенском  соборе

состоялся обряд венчания. Греческая принцесса стала  великой  княгиней

московской, владимирской и новгородской.  Отблеск  тысячелетней  славы

некогда могучей империи озарил молодую  Москву.

    Брак  московского  государя  с  греческою  царевною  был   важным

событием  в  русской  истории.  Собственно,  как  родственный  союз с