Автор: Пользователь скрыл имя, 23 Января 2011 в 11:33, реферат
Эпоха Средневековья была проникнута своеобразным сочетанием христианских учений о едином Боге с языческим пантеизмом. Именно с этими вкраплениями язычества и вела борьбу католическая церковь. Вопросы веры, вопросы о Боге, об источнике грехов и пороков, о путях спасения души были самыми важными в духовной жизни людей того времени. Бог присутствовал в повседневной жизни, во всех делах человека, в конце концов, став частью реальной жизни, но все же достаточно абстрактной и далекой для него. Иконы, мощи святых, распятия имели ту же функцию защиты от зла, что и языческие идолы и амулеты. Зло в христианском мире было чинимо сатаной - противником и самым страшным врагом Бога, искушавшим и вводившим во грех людей.
C самого начала
процесса в центре внимания
судей оказывались не “
Неизбежным
и вполне объяснимым следствием
предъявления такого рода обвинения было
запирательство жертв процесса, которые
отрицали связь с нечистой силой. Однако
судьи проявляли в этих случаях исключительное
упорство, во что бы то ни стало, добиваясь
нужных им признаний, чаще всего благодаря
пытке.
Запуганные и
сбитые с толку жертвы преследований,
преимущественно неграмотные и
изолированные от своей среды, подвергаясь
изощренному умственному
Возникает естественный
вопрос: почему религиозные и юридически
образованные люди, превосходно понимавшие,
что применение физических мук может
исторгнуть у жертв любые, и в том числе
самые фантастические, признания, тем
не менее, видели в пытке вполне приемлемое
и неизбежное орудие судебного разбирательства
при обвинениях в ведовстве?
Прежде всего,
сношения с нечистой силой и служение
ей рассматривалось как исключительно
серьезное преступление и здесь никакие
ограничения в отношении применения пытки
не имели силы.
Но существовало
и другое обоснование
Если у мужчин,
обвиненных в колдовстве, были ничтожные
шансы на спасение, то у женщин таких
шансов вовсе не было. Женщину, “сосуд
нечестивый”, “врата адовы”, считали
более падкой на всякого рода соблазны,
поэтому более открытой дьявольским искушениям.
Обвиненную в колдовстве женщину, попавшую
в адскую машину инквизиции, никто и ничто
не могло спасти. Разница в казни заключалась
лишь в том, что раскаявшуюся и давшую
показания ведьму сперва обезглавливали
или душили, а потом сжигали, а “упорствующую”
просто сжигали живьем или предварительно
калечили. При казни присутствовало огромное
количество народа.
Публичная казнь
была своеобразным зрелищем, мрачным
представлением, символизирующим торжество
Бога над сатаной. Зрелище живьем
сжигаемых людей стало чем-то
заурядным. Для жителей города и
деревни это зрелище сделалось
и обязательным и притягательным, своего
рода праздником. Зрелища смерти, пыток,
казней не могли не оказывать воздействия
на восприятие и психику жителей города
и деревни. Но они отнюдь не были лишь зрителями
кровавых расправ. Нередко они и сами принимали
в них прямое участие. Период религиозных
войн во Франции и Германии, в других странах
богат уличными самосудами толпы над попавшими
в ее руки врагами. Католики в этом отношении
не отличались от протестантов. Мучительные
убийства сопровождались надругательствами
над трупами. В силу некоторых черт средневекового
мышления, сочетавшего бескомпромиссность,
страстность в принятии решений с суеверными
страхами, народ выносил приговор преступнику
на основании одних подозрений, не имея
ни малейших сомнений в справедливости
своего обвинения.
В большинстве
случаев суд был строгим и
скорым. В г. Линдейме, например, обвинили
шесть женщин в том, что они
вырыли на кладбище труп
Для создания более
полной и цельной картины о
процессе охоты на ведьм, для того,
чтобы понять природу массовых преследований
и тех стрессовых состояний, которые
их порождали и которые им сопутствовали,
было бы желательно уяснить некоторые
характерные особенности социальной психологии
населения Европы в указанный период.
Тем самым был бы намечен тот фон, на котором
развертывалась охота на ведьм.
Социальная психология
масс периода XV-XVII вв. трудно уловима. Основные
классовые и сословные противоречия позднефеодального
общества создали почву для определенных
настроений простонародья: ненависти
к господам, недоверия к священникам, зависти,
испытываемой к богатеям.
Начавшееся в
переходный от феодализма к капитализму
период расшатывание традиционных деревенских
микроструктур, таких как сельская община,
не могло не порождать беспокойства и
служило источником внутренних конфликтов
в этих прежде замкнутых мирках крестьянской
жизни. При переходе от средних веков к
новому времени большой мир все энергичнее
вторгался в пределы деревни. Но, очевидно,
наиболее мучительными оказались внутренняя
ломка общинного порядка и кризис сельской
солидарности, вызванный усилением противоречий
между жителями деревни. С этой напряженной
социально-психологической обстановкой,
сложившейся в западноевропейской деревне,
связана и охота на ведьм, развернувшаяся
в XVI-XVII вв .
Поведение и
психология простолюдинов в первую
очередь определяется, естественно,
их трудом. Тесная, неразрывная связь
с землей и высокая оценка с/х труда
- неотъемлемая часть крестьянской психологии.
Первое, что приходиться
отметить в крестьянском мироощущении
этого периода, - это страх и
неуверенность, которые владели
народными массами. Они провоцировались
многими важными причинами, в частности,
отношением крестьянина к земле, которую
он обрабатывал. Он был кровно, многими
прочными узами с нею связан, но ею законно
не владел. Эта неуверенность в том, будет
ли земля принадлежать крестьянину и дальше
или же будет отобрана феодалом, двигала
крестьян как во время столь частых в XV-XVII
вв. восстаний, так и в ранних буржуазных
революциях.
Как уже было
сказано ранее, все исследователи
отмечают неуверенность и страх,
владевшие массами в XV-XVII вв., рост
напряжения в социально-психологической
сфере с общей экономической и политической
ситуацией в Европе конца XVI-XVII вв. В период
между 1580 и 1620 гг., хозяйственный подъем
предшествующего времени сменился длительным
застоем и упадком. Последний нашел также
и демографическое выражение. Социально-экономический
кризис сопровождался крупными политическими
коллизиями. Население не могло не ощущать
и не осознавать обрушившихся на него
бедствий. Оптимистические настроения,
характерные для раннего Средневековья,
сменяются всякого рода страхами, отчаяньем
и попытками как-то объяснить кризис.
Одной из важнейших
коллективных фобий был страх
перед смертью и загробной
гибелью. Страх этот, присутствовавший
в сознании народа на протяжении всего
Средневековья, обострился после великих
эпидемий чумы в конце XIV и XV вв. "Частые
рецидивы эпидемии, которые не давали
времени для восстановления прежней численности
населения, высокая смертность новорожденных
и маленьких детей, низкая продолжительность
жизни, разрушительные войны, сопровождавшиеся
жестокими расправами над мирными жителями,
постоянный голод, - все это делало смерть
близко знакомой" .
Есть основание
предполагать, что идея вечности внедрялась
в народное сознание прежде всего
в образе нескончаемых мук, которым
будут подвергаться души грешников.
Если картины рая оставались смутными
и не проясненными (ведь о небесных радостях
вообще невозможно поведать на языке человеческом),
то картины ада и народно воображение,
и живопись, и литература рисовали с большой
наглядностью. Ад был намного реальнее
рая.
Со страхом загробных
мук был непосредственно связан страх
перед нечистой силой. Этот страх присутствовал
в сознании верующих на всем протяжении
Средних веков, и тем не менее трактовка
сил ада существенно изменилась как раз
в указанный период. Как уже было сказано
выше, если ранее черт, страшный по своей
сути, был подчас вместе с тем и смешон,
то в конце Средневековья начинается в
высшей степени показательная трансформация
образа сатаны и его приспешников. Бесы,
количество которых неимоверно увеличилось,
утратили былую двойственность и стали
воплощением абсолютного зла. Мало того,
Сатану мыслят теперь как всесильного
соперника Бога, как “князя мира сего”.
С идеей о постоянном и всестороннем вмешательстве
в жизнь человека нечистой силы смыкалось
представление о близящемся конце света.
Усиление всемогущества дьявола - показатель
того, что перед завершением земной истории
он выступает в роли Антихриста. Готовясь
к этой финальной, всемирно-исторической
драме, сатана собирает все свое воинство,
включающее и людей, которые принесли
ему присягу верности и вступили в договор
с целью вредить божьему люду. Поэтому
обнаружение и уничтожение ведьм и колдунов
расценивалось как борьба против Антихриста.
Денежный момент
играл очень значительную роль в
деле инквизиции по ведовству, и не без
оснований каноник Корнелий Лоос называл
процесс против ведьм алхимией, с помощью
которой из человеческой крови получают
серебро и золото. Существовали специальные
"ищейки ведьм". Так в Англии один
такой ищейка накопил значительную сумму,
получая по 20 шиллингов за каждого обнаруженного
преступника, но он вызвал против себя
возмущение народа. Арестованный и привлеченный
к суду, он сознался, что отправил на костер
220 невинных душ. Ищейка погиб в огне.
Когда доходность
процессов стала падать, начало уменьшаться
и их число, - так заявляет С. Зугенгейм
в своем серьезном описании Баварии XVI
века, хотя прибавляет, что и в “плохие”
годы палач зарабатывал на ведьмах 169 талеров.
Инквизитор “рвал на себе волосы” вследствие
больших расходов, но, по-видимому, сократить
их было невозможно, нужно было платить
юристам и священникам за их работу .
Впрочем, установилась
практика - священникам вместо денег
выдавать крепкое вино. Большая часть
расходов по ведовским процессам
покрывалась из средств осужденных
или просто привлеченных к ответственности
ведьм и колдунов. Конфискации подлежала
не только недвижимость, но и все движимое
имущество, вплоть до предметов первой
необходимости. Обратно оправданный ничего
не получал.
Иногда ведовское
доносительство являлось последним средством
лишить человека его имущества; когда
иной способ законного грабежа оказывался
невозможным, выдвигалось обвинение в
ведовстве.
Доносительство
нередко принимало
Вскоре дьявол
стал предметом добычи средств для
самых разнообразных слоев
Что же касается
прекращения охоты на ведьм во второй
половине XVII в., то, по мнению американского
историка К. Томаса, “протрезвление”
пришло не из книг и не из среды какой-то
умеренной группы, а от мрачного осознания
того, что дальнейшее преследование ведьм
грозит разрушением всяких социальных
связей. Эта мысль лишь постепенно дошла
до умов людей, испытавших историю массовых
ведовских процессов. Следует, однако,
отметить, что и после официального прекращения
судебных преследований по обвинению
в ведовстве в деревне еще долго сохранялась
практика внесудебных расправ с подозреваемыми
в причинении вреда соседям с помощью
магии.
Еще в 1781 г. была
сожжена ведьма в Севилье - жертва
была занесена в актив инквизиции.
Но в XVIII веке “великие подвиги”, соперничавшие
между собой за славу расправ
с дьяволом, были уже на исходе. Мария
Тереза в 1746 г. Прекратила процессы против
ведьм. Через год этому примеру последовал
Вюртемберг, а в 1775 г. - Бавария. В год казни
во Франции Людовика XVI в 1793 г. Познань
отменила у себя процессы против ведьм.
Информация о работе Инквизиция. Преследование колдунов и ведьм