Брестская церковная уния 1596 г.: цели, содержание, итоги

     Желая решить проблему обучения священ ников, униаты заняли знаменитый правосланый монастырь Св. Троицы в Вильнюсе, изгнали монахов и основали в монастыре униатскую се минарию, позже ее возвысили в ранг коллегии. Кроме того, в Бресте униаты закрыли школу принадлежащую православному братству, а в её помещениях разместили свою коллегию. Подобным образом униаты поступали во всех более или менее крупных центрах православной духовной жизни в Белоруссии и на Украине.

     Каждый  православный в Речи Посполитой чувствовал себя в опасности. Верными религии предков остались только стойкие и мужественные. Поддающиеся на уговоры, колеблющиеся и пугливые, те, кто боялся потерять свои владения, имущество, особенно украинские и белорусские магнаты, зажиточные бояре и мещане отрекались от веры своих предков и переходили в католичество. А вот крестьян загоняли в униаты без каких бы то ни было объяснений. Так же, где народ пробовал оказать сопротивление православное духовенство изгонялось, церковь превращалась в униатский костел или закрывалась вообще.

     Православным  священникам запрещалось под  угрозой смерти появляться в местах, где находились церкви, их лишили права совершать богослужения, таинства, служить панихиды. Были запрещены похоронные процессии для православных, по улицам городов и деревень покойников приказывали вывозить ночью через ворота, служащие для удаления из города нечистот. Православные пытались далеко за городом или деревней, в поле или в лесу, строить временные часовенки, чтобы в них можно было молиться. По и там на них нападали группы униатов-фанатиков и католиков, они избивали и разгоняли людей, разрушали часовни.

     Не  только православные, но и все просвещенные граждане Речи Посполитой отдавали себе отчет в том, что уния угрожает государству. Уже на начальном этапе наступления униатов в январе 1597г. дворянские сеймики в Познаньском и Калишском воеводствах, в состав которых не входил ни один православный, вынесли решение о том, чтобы „люди греческой религии остава лисъ при своих стародавних правах и свободах и с верой, соответствующей их убеждениям". В это время сеймики украинских и белорусских земель категорически требовали убрать униатских иерархов и поставить вместо них православных епископов.

     В 1598 году дело дошло до сотрудничества православных и протестантов, целью  которого была общая борьба за религиозную  терпимость в стране. Об этом узнал  униатский митрополит Потей и  сразу же забил тревогу: нашелся  повод объявить, что уния находится  в опасности. Он просил короля и католиков о помощи.

     Ему не пришлось долго ждать помощи со сто. роны братьев-католиков. Сигизмунд III тут же передал всю власть над  Православной Церковью и ее приверженцами  самому жестокому пресле-дователю православия  Потею и подтвердил право униатов  на все отобранное у православных иму. щество. Он также запретил православному  братству строить в Вильне новые храмы и тем самым разрешил врагам Православия начать самые жестокие гонения.

     Только  после 22 лет преследований, которые  можно сравнить лишь с гонениями  на христиан во времена Нерона, после  неудавшегося польско-католического  нашествия на Москву террор несколько утих, но ненадолго.[1,с.56] 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Результаты  Брестской унии

     Брестская уния 1596 г. имела очень серьезные  последствия: во-первых, она фактически расколола Западнорусскую церковь  на униатскую и православную; во-вторых, заложила формально-юридическое основание  для преследования православия  со стороны государственных чиновников, как официально не признанной в Речи Посполитой религии; в-третьих, на определенное время разорвала духовные связи  западнорусского православного  общества с Москвой.

     Православные  церкви стали уничтожаться или отдаваться на откуп евреям; богослужение всячески стеснялось; православные не допускались на должности, за ними не признавалось политических прав; они подвергались всевозможным насилиям. Вследствие начавшихся гонений ряды православной магнатерии редели: она переходила в католицизм, реже в унию. Следовательно, уния расколола не только Церковь, но и народ. Православие с этого времени стало религией низшего, крестьянского, сословия верой "хлопской." Тем не менее оно не было уничтожено: братства  еще шире, чем раньше развивали свою просветительскую деятельность, устраивали учебные заведения, выпускали из них образованных борцов против унии и католицизма. Сразу же после Собора началась и религиозная полемика. Она была открыта почти одновременно появившимися работами: П.Скарги  "Synod Brzeski i iego obrona" и православной "Эктезис, альбо короткое собрание справ, который ся деяли на поместном Берестейском соборе", содержащими описание собора с разных точек зрения. Следующим сочинением православной стороны стал "Апокризис, альбо отповедь на книжки о соборе Берестейском", написанный Х.Бронским (под псевдонимом Христофор Филалет) против П.Скарги. "Апокризис" вызвал появление со стороны униатов "Антифризиса", в котором "Филалет обвинялся во лжи и клевете. Православные ответили "Перестрогой , т.е. предостережением, в котором рассказывалось о причинах введения унии. С целью противодействия католикам и униатам в 1599 г. православные заключили союз с протестантами.[4,с.43]

     Принятие  церковной унии осложнило общественно-политическую ситуацию в Беларуси. Оно способствовало еще более активному проникновению  польского религиозно-культурного  влияния, что в конечном итоге  приводило к упадку белорусскоязычной  культуры, а значит, и национально-государственного развития. Именно с принятием унии активно утверждалась идеология, которая оправдывала католическую экспансию преследование иноверцев - диссидентов. Современник этих событий ксендз Калинка писал: «И до теперешнего времени среди католического духовенства редко встретишь человека, который почитал бы обряд и национальность того народа, среди которого он работает».

     После Брестской унии 1596 г. позиции католичества в Беларуси еще больше усилились. Принадлежность к нему давала право занимать высшие руководящие посты, что стало для белорусской шляхты средством, позволявшим уравниваться с польской в политическом и социально-культурном отношении. Постепенно в ее сознании, а затем и в сознании более низких слоев белорусского народа складывался стереотип: «если ты католик, значит - поляк; если православный, значит - белорус». В этом направлении действовала и католическая церковь. .[3,с.181]