Борьба плебеев с патрициями

 

Сложнее обстоит вопрос с нормой оккупации государственной земли. Цифра 500 югеров кажется слишком  высокой. Утверждают, что в начале IV в. размеры римской территории были еще настолько малы, что норма в 500 югеров представляется невероятной. Однако не нужно забывать, что, как мы указыва 94

 

ли, незадолго до движения 376 — 367 гг. к Риму была присоединена большая  территория г. Вей. При таких условиях установление предельной нормы в 500 югеров весьма возможно. Аграрный закон Лициния — Секстия хорошо засвидетельствован нашей традицией. В той или другой форме о нем говорят Катон, Варрон, Ливии, Плутарх и Аппиан. Земельная норма 376 г. впоследствии вновь появляется в законодательстве Гракхов. В силу этих соображений мы можем принять историчность и второго закона Лициния — Секстия.

 

Что же касается третьего предложения, то сюда нужно внести некоторые коррективы. По Ливию (VI, 35, 42), дело представляется таким образом, что плебеи якобы  получили одно из двух издавна существовавших консульских мест, а судебная претура была создана заново. Но мы знаем, что должности консула до этого момента не было, а существовали два претора, старший и младший, которые время от времени заменялись военными трибунами с коллегиальной властью. Поэтому в действительности рогация Лициния, по-видимому, сводилась к тому, что к двум уже существовавшим преторам присоединялся третий. Он должен был избираться только из плебеев и по своей власти целиком приравнивался к старшему из патрицианских преторов. Оба они, таким образом, представляли теперь коллегию и стали называться «преторы-консулы» или просто «консулы». Младшему же патрицианскому претору были присвоены судебные права, он не вошел в коллегию и сохранил старое название — «претор». Одновременно с этим произошло удвоение и эдильских должностей. Такова наиболее вероятная картина образования консулата, коллегиальной высшей магистратуры, которая явилась историческим завершением децемвирата и военного трибуната с консулярной властью.*

 

Несмотря на победу 367 г., плебеи не были целиком гарантированы от рецидивов  чисто патрицианского консулата, так  как и после 366 г. мы встречаем  годы с двумя патрицианскими консулами. Например, в период между 355 и 343 гг. шесть  или семь раз оба консула были из патрициев. Только позднее окончательно входит в жизнь правило, по которому один из консулов был обязательно  из плебеев.

 

Законы Публилия Филона

 

339 г. знаменует собой новый  крупный успех плебеев. Диктатор  этого года Квинт Публилий Филон провел три закона (leges Publiliae).

 

Первый повторял старое постановление 449 г. о том, что плебисциты имеют  силу общего закона. По-видимому, это  правило часто, нарушалось, и потребовалось  его подтверждение.

 

Второй закон Публилия изменял порядок утверждения сенатом решений народных собраний. В то время как раньше эти решения нуждались в последующем их утверждении «отцами», теперь было постановлено, чтобы утверждение давалось заранее. Магистрат, вносивший законопроект в народное собрание, должен был предварительно дать его на обсуждение сенаторов, и только после их одобрения он поступал в комиции. Принятый последними, законопроект (rogatio) больше уже не нуждался в утверждении сенатом и становился законом (lex). В дальнейшем предварительное одобрение сената свелось к чистой формальности.

 

Третий закон Публилия устанавливал, что один из двух цензоров должен быть из плебеев.

 

Уничтожение долгового  рабства

 

Вскоре после этого плебейская беднота добилась фактического уничтожения  долгового рабства. Длительная борьба за облегчение участи должников закончилась .так называемым «законом Петелия и Папирия» (lex Poetelia Papiria). Датируется он различно: Ливий его помещает под 326 г., по Варрону, его нужно отнести скорее к 313 г.

 

Детали закона не вполне ясны. Ливий (VIII, 28) пишет: «Для римских плебеев этот год (326 г. — С. К.) был как бы новым началом свободы, потому что уничтожено было рабство за долги... Консулам приказано было предложить народу, чтобы никто не содержался в колодках или оковах, кроме действительных преступников, пока они не подвергнутся наказанию; за долги же должно отвечать имущество должника, а не тело его. Таким образом, закабаленные были освобождены и запрещено на будущее время брать должников в кабалу».

 

Что же касается Варрона, то смысл одного испорченного места в сочинении «О латинском языке» (VII, 105), где говорится о законе, как будто сводится к тому, что нельзя обращать в рабство должника, под клятвой заявившего о своей несостоятельности и уступившего кредитору свое имущество.

 

Можно предположить, что закон Петелия и Папирия отменил старую упрощенную процедуру по долговым обязательствам: теперь ни один римский гражданин не мог быть обращен в рабство иначе, как по приговору суда. С другой стороны, закон предоставлял должнику право сохранить личную свободу посредством уступки кредитору своего имущества, причем должник обязан был клятвенно заявить о своей несостоятельности. Это фактически означало почти полную отмену для граждан долгового рабства.

 

Реформы Аппия Клавдия

 

В 312 г. одним из цензоров был избран Аппий Клавдий, впоследствии ослепший и поэтому прозванный «Слепым» (Caecus). Он принадлежал к знаменитому патрицианскому роду Клавдиев, известному своей гордостью, упрямством и бешеным характером (он был праправнуком децемвира). С цензорством Аппия Клавдия связана попытка провести одну из самых смелых реформ, какие только знает римская история. Он первый из цензоров стал заниматься пересмотром списка сенаторов* и включил в их число сыновей вольноотпущенников. Это смелое новшество резко изменяло всю установившуюся, практику и отражало растущий удельный вес богатых горожан, представителей торгово-промышленных кругов, происходивших как раз из среды вольноотпущенников. Понятно, что оно вызвало резкую оппозицию. Коллега Аппия Клавдия отказался от должности, а консулы следующего года не признали нового состава сената и созвали его по старому списку. Но Аппия Клавдия нелегко было сломить. Он остался в качестве единственного цензора и удерживал власть до своего избрания консулом в 308 г. В ответ на сопротивление знати Аппий Клавдий провел другую революционную меру: каждому гражданину было предоставлено право городскому населению более равномерно распределяться по всем трибам и таким путем ослабляла преобладание консервативных сельских округов.

 

Некоторые .ученые думают, что Аппий Клавдий при исчислении ценза впервые стал принимать во внимание не только недвижимое, но и движимое имущество, и что именно с него идет исчисление ценза в ассах. Но эта точка зрения принята не всеми исследователями.

 

Однако нововведение Аппия Клавдия относительно свободы выбора триб слишком резко противоречило аграрному характеру римской общины и удержалось только до 304 г. Цензоры этого года снова перевели горожан в четыре городские трибы.

 

С именем Аппия Клавдия связаны два крупных сооружения этой эпохи: первое — мощеная тесаными четырехугольными камнями дорога, соединившая Рим с Капуей и получившая название «Аппиевой»; второе — водопровод длиной около 15 км. доставлявший в Рим питьевую воду из ключей, расположенных недалеко от р. Анио

 

Закон Гортензия

 

То же самое нужно сказать  и о плебисцитах. Вопрос об их обязательности встает еще раз в 287 г., и положительное  решение его является заключительным актом сословной борьбы. В 287 г. в  Риме разыгрались крупные народные волнения. К сожалению, мы не знаем  ничего определенного ни о причинах, ни о ходе событий, так как для  этого периода отсутствует надежная традиция. Согласно некоторым свидетельствам, речь снова шла о задолженности  плебса, но вероятнее, что причины  носили политический характер. Восставший народ захватил Яникульский холм на правом берегу Тибра. Дело дошло до назначения плебейского диктатора Квинта Гортензия. Он успокоил волнения изданием закона, еще раз подтвердившего законодательную силу плебисцитов для всех граждан. Мы ничего не слышим о том, чтобы он провел какие-нибудь меры для облегчения участи должников. Отсюда можно сделать вывод, что задолженность едва ли была главной причиной восстания. Корни его очевидно, крылись в нарушении сенатом и магистратами права народных собраний по трибам.

(* Авгуры — жрецы,  занимавшиеся гаданием по небесным  явлениям и по поведению животных, главным образом птиц).

 

Прекращение сословной  борьбы

 

События 287 г., как бы их ни расценивать, явились последним крупным проявлением  сословнойборьбы. Она затихла к началу III в., чтобы дать место другим формам классовой борьбы. Причины тому были следующие.

 

1. Плебейская верхушка, выступавшая,  как правило, руководящей силой  всего движения, к началу III в.  получила доступ ко всем магистратурам  (в том числе и к тем жреческим  должностям, которые имели политическое  значение). Одновременно с завоеванием  магистратур для богатой части  плебса открылся доступ в сенат,  так как со второй половины IV в. устанавливается правило  (по-видимому, законом Овиния), по которому сенат пополнялся из бывших магистратов. Пользование государственной землей, ранее бывшее привилегией патрициев, в течение IV в. стало доступным и для богатых плебеев.

 

2. Плебеи в целом добились  политического и гражданского  равенства (по крайней мере юридически): конституционных гарантий неприкосновенности личности, права избрания на все государственные должности, демократизации народных собраний, легализации браков с патрициями и проч.

 

3. Аграрный вопрос в течение  V и IV вв. в значительной степени  потерял свою остроту. Благодаря  завоеванию Италии, происходившему  одновременно с сословной борьбой,  в руках римского государства  скопились большие запасы земель, часть которых отводилась для  наделения малоземельной части  плебса.

 

4. Наконец, древнее суровое долговое  право было сильно смягчено. Задолженность,  конечно, никогда не исчезала  в Риме и не могла исчезнуть  в стране с преобладанием натурального  хозяйства и мелкого землевладения.  Но наиболее гибельные формы  долгового права (долговое рабство)  фактически исчезли. Это обстоятельство  имело огромное значение не  только для плебейской бедноты,  но и для римской общины  в целом. Роль закона Петелия и Папирия до известной степени аналогична отмене долгового рабства, проведенной Солоном в Афинах. И в Риме и в Афинах уничтожение долгового рабства создавало принципиально новый, античный путь развития рабовладельческого общества, резко отличный от восточного пути. Рабовладельческий коллектив — полис — получал таким путем внутреннее единство и силу. Антагонизм между свободными и рабами в дальнейшем стал развертываться не внутри общины, не между гражданами, а вне ее, между гражданами и рабами-иностранцами.

 

Итоги сословной борьбы

 

Основным итогом борьбы между патрициями и плебеями была ликвидация олигархической республики патрициев как пережитка  родовых отношений и создание в принципе демократического рабовладельческого государства, полиса. С этой точки  зрения борьба плебеев с патрициями была революцией против родового строя  и закончилась его разрушением. Совершенно ясно об этом говорит Энгельс: «Выше мы рассмотрели в отдельности  три главные формы, в которых  государство поднимается на развалинах родового строя. Афины представляют собой самую чистую, наиболее классическую форму: здесь государство возникает  непосредственно и преимущественно  из классовых противоположностей, развивающихся  внутри самого родового общества. В  Риме родовое общество превращается в замкнутую аристократию, окруженную многочисленным, стоящим вне этого  общества, бесправным, но несущим обязанности  плебсом; победа плебса взрывает старый родовой строй и на его развалинах воздвигает государство, в котором  скоро совершенно растворяются и  родовая аристократия и плебс».*