Александр Невский в оценках современников и историков

      Особое  место при рассмотрении причин этого  союза  уделяется  родственным  мотивам, значимым для самого Александра. С точки зрения Л.Н. Гумилева, “естественное  нежелание помогать  убийцам отца, сделало князя Александра Ярославовича сторонником Батыя.”⁵⁰ Гумилев рассматривает смерть князя Ярослава, как результат отравления, совершенного матерью Гуюка по доносу  Федора Яруновича.

      Внутриордынскую политику, в свою очередь, также нельзя характеризовать   однозначначно. Здесь, в верхней части военно - иерархической лестницы власти наблюдается ожесточенная борьба за первенство. Русские князья при ведении переговоров учитывали эти хитросплетения внутриордынских  отношений. “Скажем, владимирский князь - Ярослав Всеволодович, брат, погибшего на Сити, Юрия, как православный, поехал договариваться о союзе в Каракорум именно к Гуюку, намеренно минуя Батыя.”⁵¹

      Итак, в 1247 г. Александр, вместе со своим братом Андреем, отправился в ставку  хана. По версии Костомарова,  приглашение  могло звучать следующим образом: “мнъ покорилъ Богъ многiе народы: ты-ли одинъ не хочешь покориться державе моей? но если хочешь сохранить за собою землю свою, прiйди ко мнъ: увидишь честь и славу царства моего”.

      “Летописи не сохранили описаний приема русских князей в ханской ставке.”⁵² Однако, в распоряжении историков имеются описания ордынского бытия. Следовательно, в общих чертах мы можем представить обстановку, в которой проходил важный в историческом смысле  прием. ”Ханъ принималъ завоеванныхъ подручниковъ въ разрисованной войлочной палаткъ, на вызолоченномъ возвышенiи, похожемъ на постель, съ одною изъ своихъ женъ, окруженный своими братьями, сыновьями и сановниками; по правую руку его сидъли мужчины, по лъвую женщины. Батый принялъ нашихъ князей ласково и сразу понялъ, что Александръ, о которомъ уже онъ много слышалъ, выходитъ по уму своему изъ ряду прочихъ князей.”⁵³ По версии Борисова, ханский прием, напротив, мог быть в высокомерных тонах, так как князья “русского улуса”, всецело зависели от его воли.

      Поговорив с князьями, “не желая вызывать лишний раз гнев Великого хана своей  самостоятельностью, Батый не стал решать вопроса о великом княжении Владимирском единолично.”⁵⁴

     Оседлая жизнь была не по вкусу кочевникам - монголам. Не был исключением и  сам Великий хан.  Поэтому, точное место встречи Великого хана с княжичами неизвестно. ”Уже само пребывание при дворе хана таило для русских большую опасность. Все здесь было проникнуто тайной и явной ненавистью одних “сильных людей” к другим.”⁵⁵ Но на сей раз все прошло благополучно. Получив ярлык - особую ханскую грамоту, дававшую право на княжение, Александр и Андрей подобру - поздорову были отпущены на Русь. Примечательно, что Александр - старший из братьев получил лишь Киевский “стол”, а Андрею досталось великое княжение Владимирское. О причине принятия ханом такого решения можно только догадываться. Возможно он хотел тем самым поссорить русских князей, а может быть хан видел в этом предпочтение Александру, так как Киев, несмотря на меньшую значимость, был старше Владимира, сообразив, что Александр будучи умнее мог быть для них более опасен. Или же по каким - либо еще причинам. Тем более, что Александр не усидел долго в Киеве, а вскоре отбыл в новгородские земли, как кажется, не принимая близко к сердцу ханской обиды и не ставя во главу угла княжение Владимирское.

      Как - бы там ни было, эта поездка, вероятно, привнесла много полезного для  политика Александра. Выражаясь образно, он научился сидеть с монголами за столом, уживаться с ними, изучил те качества характера иноверцев, которые теперь необходимо было усвоить русичам, чтобы ужиться с непобедимыми завоевателями. [Костомаров]. “Чрезвычайная сплоченность силъ, безусловное повиновенiе сташимъ, совершенная безгласность отдъльной личности и крайняя выносливость - вотъ качества, способствовавшiя монголамъ совершать свои завоеванiя, качества совершенно противоположныя свойствамъ тогдашнихъ русскихъ, которые, будучи готовы защищать свою свободу и умирать за нее, еще не умъли сплотиться для этой защиты.”⁵⁶

      Вскоре  сам ход событий повернулся таким образом, что не сумевший принять чужеземных порядков Андрей вынужден был освободить престол Владимирский, а его место занял Александр. Причины немилости Великого хана к Андрею, и вызвавшие впоследствии нашествия карательной “Неврюевой рати” до конца не ясны. По одной из версий, сам Александр донес Сартаку о том, что Андрей утаивает часть собранной для татар дани. Сам Андрей вел противоречивую политику в отношении монгол, пытаясь найти поддержку запада для военного освобождения Руси от ига, использовав при этом вступление в родственные связи со знаменитыми родами. Знаменателен этот период еще и тем, что в 1251г. место Великого хана занял Менгу. И смена власти так же могла послужить причиной новой политики монгол.

      В 1252 году  Александр отправился в волжскую орду, где получил ярлык на великокняжение владимирское. Этот пост он принял из рук Сартака - сына Батыя, с которым он подружился при первом посещении Орды.[Костомаров]

      “Съ этихъ поръ Александръ, чувствуя свое старъйшинство и силу, готовый найти поддержку въ Ордъ, поднялъ голову и иначе показал себя...”⁵⁷

      Договор с монголами можно назвать  первой дипломатической победой  Александра. Л.Н. Гумилев видит значение этого договора для русских князей в том, что они сохранили большую  свободу действий, то есть могли по своему усмотрению решать внутренние проблемы. Вместе с тем “Александра интересовала перспектива получения от монголов военной помощи, для противостояния нажиму Запада и внутренней оппозиции. Именно за эту помощь Александр Ярославич готов был платить, и платить дорого.”⁵⁸

      Но  вскоре договор оказался под угрозой. “В 1256 году умер его союзник Батый  и в том же году из - за христианских симпатий был отравлен сын Батыя  Сартак.”  “Верный своему принципу  борьбы за интересы Отечества, Александр Ярославович и на этот раз “положил душу за други своя”.”⁵⁹ Он отправился в орду и договорился об уплате дани в обмен на военную помощь. [Гумилев]. Именно договор послужил поводом к бунту в Новгороде. сумев подавить бунт, Александр сделал реальным договор с монголами. “Казалось бы, Александр Ярославович находился на пороге второй, не менее значительной дипломатической победы. Но в разгар подготовки совместного похода против Ордена, в 1263 году, возвращаясь из очередной поездки в орду князь скончался.”⁶⁰ Конечно, Гумилев, со свойственной ему претенциозностью, в некотором смысле пытается идеализировать мотивы действий,  подводя под эту идеализацию исторические факты, “ища новые улики”, но доля правды в его выводах есть. Особенно это касается исторического значения договоров. Положительное или отрицательное было это значение - вопрос остается открытым, как впрочем и вопрос о возможности без монгольского вмешательства справиться с немцами и шведами. Тем более, что “Русь доказала свою способность без чужой помощи остановить натиск “римлян”  в битвах на Неве, Чудском озере и под Ярославом в 1245г.”⁶¹

      Рассмотрев  множество версий и мнений можно  лишь отметить крайнюю скудность  наших знаний  относительно раннего периода русской истории. Бедность источников делает любые обобщающие  построения в этой области преимущественно предметом веры. [Борисов]

      Н.С. Борисов корректно высказывается  о том, что: “Что касается Александра Невского, то он в своем стремлении наладить мирные отношения с Ордой  не был ни предателем интересов Руси, ни ее “добрым гением”, “спасителем”. Князь действовал, так как подсказывал ему здравый смысл. Опытный политик суздальско - новгородской школы, он умел видеть грань между возможным и невозможным. Подчиняясь обстоятельствам, лавируя среди них, он шел по пути наименьшего зла. Он был, прежде всего, хорошим хозяином и более всего заботился о благополучии своей земли.” Остановимся пока и мы на этой очке зрения. 

5. Александр Невский  - князь Владимирский 

      Рассмотрев  Владимирский период княжения Александра Невского, можно заметить, что характерные черты политики правления князя остаются неизменными. А весь политический сценарий можно сравнить с хорошо продуманной шахматной партией.

      В 1250 году после длительной поездки  в Орду Андрей и Александр вернулись во Владимир. Еще возвращаясь домой князья, вероятно, размышляли над коварным решением ордынского правителя: “в руках Александра  власть над Русью - Новгородом и Киевом, не считая наследственно удержанных Переяславля и Дмитрова, и, следовательно, Андрей ему подчинен. Но Новгород фактически зависит от Владимиро-Суздальской земли, а потому и Александр - вассал Андрея... Завязался заколдованный узел, который предстояло разрубить, - весь вопрос чем: татарской саблей, русским мечем или, может быть, мечем святого Петра?”⁶²

      “Андрей тотчас отобрал бразды правления  у безропотного Святослава Всеволодовича. Но Александр не торопился покинуть старый город. Он чего - то выжидал.

      И вот в летописи под тем же годом  появляется запись: “Приеха митрополит Кирилл на Суздальскую землю”. Итак, печатник-канцлер галицко-волынского князя, побывав в Никее, вернулся митрополитом не в Галич, не в Киев, а во Владимир. не зря ждал его Александр. Это был первый успех далеко рассчитанной политики князя.

      На  следующий год митрополит вместе с ним и ростовским епископом Кириллом II отправились в Новгород.”⁶³

      Следующий ход в политической игре с татаро-монголами  был сделан Андреем. Решив пойти  по пути военного решения конфликта  с ордынцами, он объединяет  свои силы с братом Ярославом и вступает в союз с галицко-волынским Даниилом Романовичем, ставшим ему в скором времени тестем.

      “Когда  Батый добился преобладающего влияния  при каракорумском дворе,... Александр  понял, что настал нужный момент. Тогда  он решился: “Иде Олександр, князь новгородьскый Ярославич в Татары и отпустиша его Батый с честью великою, давше ему старейшинство во всей братьи его.

      Александр Ярославович стал великим князем всей Руси. Он в дружбе с митрополией, ему доверяют Сарай и Каракорум  и вероятно, Никею. В Новгороде  его наместник сын Василий.”⁶⁴

      Чувствуя  поддержку в Орде Александр начал  показывать свой характер, и особенно это проявилось в отношениях с  Новгородом. Хотя, по началу, все было спокойно пока “в 1254 г. вспыхнул конфликт между Александром и его младшим  братом Ярославом. О причинах ссоры летописи не сообщают. Тверской князь с боярами бежал в новгородские земли. Поначалу, он обосновался в Ладоге, затем перебрался во Псков. В следующем году новгородцы изгнали сидевшего на княжении сына Александра - отрока Василия, а на его место приняли Ярослава.

      События приобретали весьма опасный для  Александра оборот. Признание в Новгороде  было для него не только вопросом пристижа. Оно давало и весьма ощутимые материальные блага. Помимо содержания, которое получал князь от новгородского правительства, он имел здесь и иные статьи дохода: судебные пошлины, всякого рода дары и подношения от бояр. Наконец, князь через своих доверенных лиц, вероятно принимал участие в торговле на Балтике и в различных лесных промыслах на новгородском Севере.

      Потеряв новгородский “стол”, Александр лишился  бы и значительной части своих  доходов. А между тем именно деньги - как в чистом виде (“серебро”), так и в виде пушнины или  иных ценимых в орде товаров - решали судьбу князя в ханской ставке. Хан, его жена и дети, его приближенные требовали от русского князя щедрых подарков. Скупость здесь была губительна: ярлык на княжение получал лишь тот, кто мог щедро заплатить за него.

      Все это и заставило Александра, узнав  о новгородской “измене”, немедленно взяться за меч. Как всегда он действовал стремительно и напористо.”⁶⁵

      В результате предпринятых мер Александр  вновь приобрел признание новгородцами его власти. Его брат не решившись  вступить с ним в бой, бежал. Новгород сдался без боя.

      Следующей проблемной ситуацией во взаимоотношениях с новгородцами стала перепись проводимая по указу Великого хана монгольскими чиновниками, которую вольнолюбивые  обитатели Новгорода не хотели признать, считая сей акт ущемлением своих  свобод и попранием своего достоинства. Во многом такая ситуация была обусловлена объективными причинами. “Здесь не испытали татарского погрома, не видели воочию страшной лавины  с воем несущейся вперед ордынской конницы...

      В лето 1257 пришла в Новгород весть  из Руси злая, что хотят  татары тамги и десятины от Новгорода. И волновались люди все лето. А зимою новгородцы убили Михалка - посадника. Если бы, кто сделал другому добро, то добро бы и было, а кто копает под другим яму, сам в нее ввалится.

      В ту же зиму приехали послы татарские с Александром и начали послы просить десятины и тамги. И не согласились на то новгородцы, но дали дары для царя Батыя и отпустили послов с миром”.

      Понимая, что строптивость новгородцев может  вызвать ханский гнев и новое  нашествие на Русь, Александр в 1258г. вновь отправился  в Орду....

      Александр знал, что на сей раз именно он - как великий князь Владимирский - непременно должен заставить новгородцев  смириться с переписью. В то же время князь не хотел доводить дело до вооруженного столкновения с новгородцами, проливать русскую кровь. Да и мог ли он навести татарскую рать на Новгород - город, с которым связана была вся его жизнь?

      Задача, стоявшая перед Александром как  полководцем и политиком, была крайне сложной: гордые новгородцы поклялись  скорее умереть, чем признать над собой власть “поганых”. Казалось, ничто не может подорвать их решимость. Однако князь хорошо знал этих людей - столь же храбрых, сколь  легкомысленных, впечатлительных. Скорые на слово, новгородцы были по крестьянски не торопливы на дело. К тому же их решимость сражаться отнюдь не была единодушной. “Вятшие люди” - бояре, купцы, зажиточные ремесленники - хотя и не решались открыто призвать к благоразумию, но в душе готовы были откупиться от татар.

      В начавшейся бескровной или, выражаясь современным языком, “психологической”  войне с новгородцами Александр решил прибегнуть к средству, которое, точнее всего было бы определить в данном случае, как хитрость. В Новгород был послан некий Михайло Пинешинич - новгородец, преданный Александру. Он уверил земляков, будто на них уже послано татарское войско. Оно стоит во владимирской земле и в любой момент готов двинуться на Новгород.