Александр II

     3 января 1856 года был организован  новый секретный комитет «для  обсуждения мер по устройству  быта помещичьих крестьян». Как  тонко рассуждал барон М.А.  Корф³ «в том-то и беда наша: коснуться одной части считают невозможным, не потрясая целого, а коснуться целого отказываются потому, что, дескать, опасно тронуть 25 миллионов народу. Как же из этого выйти? Очень просто – не трогать ни части, ни целого; так мы, может быть, дольше проживём!»

     Новый государь думал иначе, что стало ясно из его речи в марте 1856 года в Москве перед представителями московской губернии: «Я узнал, господа, что между вами разъяснились слухи о намерении моём уничтожить крепостное право. В отвращении разных неосновопалагательных толков по предмету столь важному, что считаю нужным объявить всем вам, что я не имею намеренья сделать это сейчас. Но конечно, и сами вы понимаете, что существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно начнет само собой уничтожаться снизу. Прошу вас, господа, подумать, как бы привести все это в исполнение. Передайте мои слова дворянам для соображения».

     Дворянство, не осмеливалось открыто возражать, отнекивалось незнанием и неумением  приступить к делу. Стало ясно, что  на серьёзную поддержку здесь  рассчитывать не приходится. Реформу  революционного значения предстояло проводить сверху и руками бюрократии. В тогдашнем государственном аппарате насчитывалось на мало людей с превосходными намерениями, энергией и способностями, но они ничего не могли сделать с прогнившей, но ещё живой системой, не могли сладить с верхушкой администрации.

     Чем глубже вдумывались реформаторы  в смысл предстоящих перемен, тем яснее и полнее представляли себе, на сколько прав был осторожный барон Корф – нельзя было менять что-либо одно. Прогнившая ткань Николаевского  государства не поддавались штопке и заплатами было не обойтись. Менять надо было всё.

     Трудно  было не заметить кризиса в стране. Всю первую половину XIX века продолжались в той или иной форме массовые и групповые волнения крестьян, а всего, по неполным данным, было 674 выступления. «Мыль о свободе крестьян тлеет между ними беспрерывно, - всеподданнейшем отчете Третьего Отделения ещё за 1841 г. – Эти тёмные идеи мужиков все более и более развиваются и сулят нечто нехорошее…» И всё же не стихийное мужицкое недовольство было главной опасность.

     В то же время давно созревали объективные  условия для перемен. Так, в 1840-1850 гг. ввоз машин вырос более чем  в два раза в денежном выражении, появились железные дороги, в то время главные ускорители социально-экономического развития.

     Летом и осенью 1858 года император совершил поездку по северным и центральным  губерниям. В Твери, Костроме, Нижнем Новгороде, Владимире и Москве он выступал перед дворянством, агитируя за освобождение, призывая к поиску общей пользы и общей выгода. Поездка  эта дала сильный толчок подготовляемым переменам. Подобно Петру Великому, Александр тряс за шиворот закоснелое, самодовольное российское дворянство, но не варварски пихая его в  «прогресс», а твёрдою рукою направляя.

     Речи  Александра II послужили началом вполне гласного выражения непременной воли государя, бесповоротной его решимости совершить освобождение крестьян. Упорной и открытой оппозиции он нигде не встретил, и это ободрило.

     Но  царь колебался. Сказав в 1856 году в московской речи знаменитую фразу, он вскоре оценил силу и многочисленность противников  реформы. Ни в одной губернии помещики не поддерживали его призыва.

     С течением времени неизбежность освобождение крестьян стала очевидностью, охранительная  помещичья партия выдвинула свой план: безземельное освобождение крестьян с получением вознаграждения за личную свободу крепостных людей.

     Попытки разрешить вопрос исключительно  в дворянских интересах вызвали  если не сочувствие, то понимание государя. Не даром, предлагая на кануне освобождения ввести генерал-губернаторства, он писал: «Кто может поручиться, что, когда новое положение будет приводиться в исполнение и народ увидит, что ожидание его, то есть свобода по его уразумению не сбылось, ни настанет ли для него минута разочарования?» Против возможности этого «разочарования» и боролась партия реформаторов.

     Личная  позиция Александра, в существовавшей политической структуре имела огромное, решающее значение. Справедливы в  основном слова К.Д. Кавелина: «Русский царь – не дворянин, не купец, не военный, не крестьянин; он выше всех сословий и  в то же время всем им близок».

     В декабре 1857 года Я.И. Ростовцев⁴ прислал ему полученное анонимное стихотворение, в котором автор зло издевался над царским посланием и грозил «мужицким топориком» «раскроить дворянскую головку». В ответном письме генералу император писал, что, «к сожалению подобных пакостей довольно доходит до меня, и я требую от всех, меня окружающих, чтобы ничего не было от меня скрываемо, в особенности по сему делу. Между прочим, и мне грозят смертью в отмщение за отнятие будто бы прав дворянских. Совесть у меня потому чиста, и я готов предстать на суд божий, если такова его воля».

     Именно  тогда Александру Николаевичу стало  ясно, что он приговорен с обеих  сторон и приговор обжалован не будет. Можно было лишь попытаться отсрочить  привидение его в исполнение. Так  жизнь императора напрямую оказалась  связана с проводимыми им реформами. И за всеми «внушениями», «записками», сомнениями и колебаниями, переменчивостью решений и противоречивостью мнений стоял жесткий конфликт между любовь к жизни и Долгом.

2.2. Отмена крепостного  права

     28 января 1861 года на обсуждение  государственного совета был  вынесен выработанный Главным  комитетом проект положений. Заседание  открыл Александра II: «Дело об освобождении крестьян – сказал он, - которые поступило на рассмотрение Государственного совета, по важности своей я считаю жизненным для России вопросом, от которого будет зависеть развитие её сил и могущества. Я уверен, что вы все, господа, столько же убеждены, как и я, в пользе и необходимости этой меры. У меня есть ещё другое убеждение, а именно, что откладывать этого дела нельзя; почему я требую от государственного совета, чтобы оно было им кончено в первую половину февраля и могло быть объявлено к началу полевых работ; возлагаю это на прямую обязанность председательствующего в государственном совете. Повторяю – и это моя непременная воля, - чтоб дело это теперь же было кончено».

     Можно представить, с каким волнением  люди разных партий слушали слова  государя, в котором твёрдо была выражена воля императора всероссийского. К началу этого года все подустали  от бесчисленных и долгих обсуждение, пугавших одних и радовавших других миг освобождение все отдалялся, что наполняло разноречивыми чувствами членов совета. Речь государя поразила слушателей.

     Манифест  был подписан 19 февраля, но из опасения крестьянских волнений в дни религиозных  праздников обнародован был позднее, в воскресение, 5 марта 1861 года в Петербурге, во всех церквах после обедни. В тот же день на разводе в Михайловском манеже государь сам прочитал манифест. В ответ раздались громовые и долго не смолкавшие крики «Ура!».

     Высочайший  манифест был объявлен во всех губернских городах нарочно командированными генерал-майорами свиты государя и  флигель-адъютантами с 7 марта по 2 апреля 1861 года.

     Официальный биограф Александра II пишет, что в Петербурге с покорностью ожидали волнений, но «крепостное население встретило весть о своей свободе в тишине и спокойствии, превзошедших общие ожидания». «Другое утешительное явление, сопровождавшее манифест была трезвость. Обнародование его не только не увеличила, но и уменьшило пьянство, обыкновенное в конце масленицы и в первое прощеное воскресенье Великого поста - повсеместно».

     По  Манифесту крестьянин сразу получал  личную свободу и право свободно распоряжаться своим имуществом. Однако за пользование выделяемой помещиком  за выкуп надельной землёй крестьяне  должны были отбыть барщину или платить  оброк и не иметь права отказа от неё в течении 9 лет. Цена по выкупу значительно превышала её рыночную стоимость, в отдельных районах  в 2-3 раза. В целом переход крестьян на выкуп растянулся на 3 с лишним десятилетия. Новая жизнь принесла им не столько радость, сколько чрезвычайные тяготы.

     Так, преследуя, безусловно, важные цели – личное освобождение крестьян, наделение их землёю и взимание в них платежей, - правительство да и общественное мнение оставило в тени две другие важные для будущего страны цели. Проблемы личных прав крестьянства и утверждение земельной собственности были отодвинуты «на потом».

     Помещики, покорившись реформе, столкнулись  с необходимостью самим хозяйствовать  без крепостных рабочих рук, как  правило, и без своего инвентаря. Стремясь избавить от долгов, часть  их поспешило получить от казны до 80% выкупной суммы деньгами и ценностными  бумагами. Но обычным сделались отдача имений в заклад, их продажа, да поступление  на службу на твёрдое жалование. Перемена образа жизни, хотя и сулила в перспективе  твёрдое положение, как и всякая перемена, вызывала недовольство и  ворчания в адрес государя.

2.3. Земская реформа

     Между тем преобразования, первым звеном в цепи которых было освобождение крестьян, продолжались. Возникла необходимость местного самоуправления. 1 января 1864 года было издано «Положение о губернских и уездных земских учреждениях», вводившее бессословные выборные органы местного самоуправления - земства. Они избирались всеми сословиями на трехлетний срок и состояли из распорядительных органов: уездных и губернских земских собраний, и исполнительных: уездных и губернских земских управ.

     Земства несли ответственность за народное образование, за народное здоровье, за своевременные поставки продовольствия, за качество дорог, за страхование, за ветеринарную помощь и другое.

     Все это требует больших средств, поэтому земствам было позволено  вводить новые налоги, облагать население  повинностями, образовывать земские  капиталы. При своем полном развитии земская деятельность должна была охватить все стороны местной жизни. Новые  формы местного самоуправления не только сделали его всесословным, но и  расширили круг его полномочий. Самоуправление получило столь широкое распространение, что многими было понято, как переход  к представительному образу правления, поэтому со стороны правительства  вскоре стало заметно стремление удержать деятельность земств на местном  уровне, и не позволять общаться между собой земским корпорациям. 

     16 июня 1870 года было издано «Городовое  положение», по которому в 509 городах  вводилось выборное самоуправление - городские думы, избираемые на  четыре года. Городская дума избирала  свой постоянно действующий исполнительный  орган - городскую управу, состоявшую  из городского головы и нескольких  членов. Городской голова был  одновременно председателем и  городской думы и городской  управы. Право избирать и быть  избранным в городскую думу  имели право только жители, обладающие  имущественным цензом (преимущественно  владельцы домов, торгово-промышленных  заведений, банков - одним словом  торгово-промышленная буржуазия).

     Таким образом, основная масса городского населения была устранена от участия  в городском самоуправлении. Компетенция  городского самоуправления была ограничена решением чисто хозяйственных вопросов, т.е. благоустройство городов, устройство базаров и т. п.

2.4. Судебная реформа

     Одновременно  с земской реформой, была подготовлена и судебная. Из всех реформ того времени  она была самой последовательной и одной из самых значительных. Судебные уставы 20 ноября 1864 года вводили  бессословный, гласный суд с участием присяжных заседателей, адвокатурой  и состязательностью сторон. Присяжные заседатели, участвующие в судебном процессе устанавливали лишь виновность или невиновность подсудимого, меры наказания же определяли сами судьи. Решения, принятые судом с участием присяжных заседателей считались окончательными, в противном случае могли быть обжалованы в судебной палате. Решения окружных судов, в которых принимали участия, присяжные заседатели могли быть обжалованы лишь в том случае, если было совершено нарушение законного порядка судопроизводства. Апелляции на эти решения рассматривал Сенат.

     Для разбора мелких проступков и гражданских  дел с иском до 500 рублей в уездах и городах вводился мировой суд  с упрощенным судопроизводством. Состав мировых судей избирался на уездных  земских собраниях.

     Судебные  уставы 1864 года вводили институт «присяжных поверенных» - адвокатуру, а также  институт судебных следователей. Председатели и члены окружных судов и судебных палат, присяжные поверенные, их помощники  и судебные следователи должны были иметь высшее юридическое образование. Председатели и члены окружных судов  и судебных палат утверждались императором, а мировые судьи - Сенатом. После  этого они не могли быть уволены  или устранены от должности на какое-то время, а лишь в случае совершения какого-либо уголовного преступления, но и тогда решение об их отстранении  от должности выносил суд. Таким  образом, закон вводил важный принцип  несменяемости судей.