Лев Николаевич Гумилев

3) фаза надлома, когда  количество пассионариев резко сокращается при одновременном увеличении пассивной части населения (субпассионариев). Именно на этой фазе развития, по Гумилёву, находилась Россия конца ХХ века;

4) инерционная фаза, когда  напряжение продолжает падать, но  уже не скачком, а плавно. Этнос  переживает период мирного развития, происходит укрепление государственной  власти и социальных институтов;

5) фаза обскурации, при которой пассионарное напряжение возвращается на первоначальный уровень, в этносе преобладают субпассионарии, постепенно разлагающие общество: узаконивается коррупция, распространяется преступность, армия теряет боеспособность;

6) мемориальная фаза, когда  от былого величия остаются  только воспоминания. После того  как происходит полное забвение  традиций прошлого, цикл развития  этноса полностью завершается.  

В процессе этногенеза происходит взаимодействие различных этнических групп. Для характеристики возможных  результатов такого взаимодействия Гумилёв вводит понятие «этническое  поле». Он утверждает, что этнические поля, подобно другим видам полей, имеют определённый ритм колебаний. Взаимодействие различных этнических полей порождает феномен комплиментарности – подсознательного ощущения этнической близости или чуждости. Таким образом, есть этносы совместимые и несовместимые. Исходя из этих соображений, Гумилёв выделил четыре различных варианта этнических контактов: 1) химера – контакт несовместимых этносов разных суперэтнических систем, при которой исчезает их своеобразие (примером является Хазария); 2) ксения – нейтральное сосуществование этносов в одном регионе, при котором они сохранят своеобразие, не вступая в конфликты и не участвуя в разделении труда (так было во время русской колонизации Сибири); 3) симбиоз – взаимополезное сосуществование этнических систем в одном регионе, при котором разные этносы сохраняют своеобразие (так было в Золотой Орде, пока она не приняла ислам); 4) слияние представителей различных этносов в новую этническую общность (это может происходить только под воздействием пассионарного толчка).  

В последние годы существования  СССР, когда учение Гумилёва об этногенезе впервые стало объектом публичного обсуждения, вокруг неё сложилась  парадоксальная атмосфера. Людям, далёким  от профессионального обществоведения, теория пассионарности казалась подлинно научной – новаторской, будящей воображение, имеющей большое практическое и идеологическое значение. Напротив, в профессиональной среде теория этногенеза считалась в лучшем случае сомнительной («цепью гипотез»), а в худшем – паранаучной, методологически близкой к «новой хронологии» А.Т. Фоменко.  

Все учёные отмечали, что несмотря на глобальность теории и её кажущуюся основательность (Гумилёв заявлял, что его теория есть результат обобщения истории более 40 этносов), в ней очень много допущений, никак не подтвержденных фактическими данными. Нет абсолютно никаких доказательств, будто из космоса приходит какое-то излучение, последствия которого заметны более тысячи лет. Нет никаких мало-мальски твёрдых критериев, при помощи которых можно отличить пассионария от субпассионария. Многие этносы планеты «живут» много дольше предписанного теорией Гумилёва срока. Чтобы объяснить этих «долгожителей», Гумилёву пришлось, в частности, утверждать, будто нет единой четырёхтысячелетней истории китайского этноса, а есть история нескольких самостоятельных этносов, последовательно сменявших друг друга на территории Китая. Никакого «этнического поля» наука до сих пор не знает. В работах Гумилёва по истории этногенеза, претендующих на обобщение всей этнической истории, специалисты находят много фактических ошибок и ложных интерпретаций. Наконец, пассионарную теорию Гумилёва учёные считают потенциально социально опасной. Обоснование запрета браков между представителями «несовместимых» этносов многие критики расценивают как расизм. Кроме того, теория этногенеза оправдывает межэтнические конфликты, которые, по Гумилёву, являются естественными и неизбежными в процессе рождения нового этноса. Концепция Гумилёва ведёт к идее необходимости тщательного контроля за процессами общения между представителями разных этносов для предотвращения «нежелательных» контактов. В 1980-е годы Л.Н. Гумилёв стал одним из самых читаемых советских учёных, его труды издавались большими тиражами. После смерти Гумилёва полемика вокруг теории пассионарности в основном прекратилась. Его труды продолжают переиздаваться, но их рассматривают скорее как научную публицистику, чем научные труды.  

До выхода на пенсию в 1986 году Л.Н. Гумилёв работал в Научно-исследовательском  институте географии при Ленинградском  государственном университете. В  последние годы жизни он был старшим  научным сотрудником НИИ географии. Постоянное напряжение, работа на грани  сил не могли долго продолжаться. В 1990 году он перенёс инсульт, но не прекратил научной деятельности. 15 мая 1990 года на заседании Секции синергетики  географических систем РГО, посвящённом 25-летию пассионарной теории этногенеза, Л.Г. Колотило выступил с предложением о выдвижении Л.Н. Гумилёва в действительные члены АН СССР. В этот же день данное предложение огласили участники круглого стола на Ленинградском телевидении в программе «Зеркало», где участвовали Л.Н. Гумилёв, А.М. Панченко, К.П. Иванов и Л.Г. Колотило. Но академиком АН СССР Л.Н. Гумилёв избран не был. В 1991 году его избрали действительным членом Российской академии естественных наук (РАЕН).  

Л.Н. Гумилёв скончался  в Петербурге 15 июня 1992 года. После  отпевания, которое состоялось в  церкви Воскресения Христова у Варшавского  вокзала, Л.Н. Гумилёв был похоронен  на Никольском кладбище Александро-Невской  лавры.  

«Соответствовать самому себе можно в любой период истории; можно жить, оставаясь самим собой, обрекая себя на сложную судьбу, и тогда, быть может, именно вы прикоснётесь к струне истории, и она зазвучит от вашей руки…»

Л.Н. Гумилёв