Одной из новейших публикаций сторонников "критического направления" является статья Д. Галларотти "Пределы международных организаций: системная неспособность к управлению международными отношениями", опубликованная в 1991 г. в авторитетном англоязычном журнале "Международная организация" и перепечатанная в коллективной монографии "Политика глобального управления" (1997)15. Ее автор претендует на первенство в раскрытии системной неспособности МО справляться с поставленными перед ними задачами.

      Анализируя  литературу, Д. Галларотти заключает, что  в ней наблюдается доминирующая тенденция рассматривать МО как  структуры, полностью зависимые  от международных отношений. Он предлагает вернуться к традиционной точке зрения и изучать МО как явление особого рода (sui generis), отличное от международных отношений, над которыми МО надстроены. Автор отмечает, что в литературе недостаточно внимания уделяется последствиям деятельности МО, а в основном рассматриваются их роль, цели и структура16.

      Д. Галларотти признает, что в последнее  время на МО начала вестись атака  как справа, так и слева. "Правые" критикуют их как дестабилизирующую  силу в мировой политике, считая, что попытки разрешения международных споров силами и средствами МО лишь усугубляют эти споры. Главным объектом их критики является ООН. "Левые" клеймят МО как порождение и следствие классовой гегемонии, направляя свои стрелы прежде всего против МВФ и Мирового банка.

      "Критическое  направление" предлагает ограничить сферу действия МО, а также децентрализовать международные отношения, в результате чего МО должны в большинстве случаев лишь создавать условия для международного сотрудничества. Д. Галларотти не может согласиться с таким критическим подходом, видя его главный недостаток в отсутствии системности как у "правых", так и у "левых".

      Основной  тезис статьи заключается в том, что в настоящее время МО слишком  разрослись, поэтому они приносят больше вреда, чем пользы. Причина  этого кроется не столько в плохом управлении этими организациями, сколько в объективной закономерности.

      Неудачи в деятельности МО, которые оказывают  негативное или дестабилизирующее  воздействие на международные отношения, Д. Галларотти разделяет на две группы: системные, которые заложены в сущности МО, и несистемные, вызванные конкретными ошибками в управлении или другими субъективными факторами18. 

      Системные ошибки проявляются в четырех  сферах.  

      1. При попытках повлиять на сложные  системы. В частности, неудачные  попытки международного регулирования такой сложной системы, как фондовый рынок, привели к биржевому краху 1987 г.

      2. Когда решения МО уничтожают  предпосылки и побудительные  мотивы для государств искать  долговременные решения международных  проблем или когда эти решения подменяют собой ответственную внутреннюю или внешнюю политику государств. Примерами такого вредного замещения могут служить операции ООН по поддержанию мира, которые побуждают враждующие стороны не искать компромисса, а оставаться на своих позициях. Сюда же относится и помощь МО странам "третьего мира", привязанная к государственному планированию экономики, что отпугивает частных инвесторов. Продовольственная помощь также дает возможность слаборазвитым странам оттягивать проведение собственных продовольственных программ.

      3. Когда деятельность МО приводит  к интенсификации международных  конфликтов. Это происходит в  случаях, когда МО служат орудием  достижения определенными государствами  и другими акторами своих эгоистических  интересов. Примерами являются  постановка Западом и СССР в ООН ряда региональных вопросов (например, о положении в Венгрии в 1956 г. и в Доминиканской Республике в 1965 г.), направленных на "унижение" противника. МО сами создают препятствия для разрешения конфликтов или в долгосрочном плане ведут к их интенсификации. Например, решения Совета Безопасности ООН 1948 г., подтверждающие право на самоопределение Кашмира, надолго вбили клин в индо-пакистанские отношения. МО, в частности ООН, иногда становятся источником дестабилизирующих договоров, тайных сговоров и даже сами встают на определенную сторону в конфликте. Например, сделку между арабскими и африканскими государствами южнее Сахары 1974 г., когда арабы согласились лишить делегацию ЮАР права голоса в Генеральной Ассамблее в обмен на поддержку Организации освобождения Палестины, Д. Галларотти называет "хищническим сговором"19.

      4. МО также могут быть "субъективно-психологически" дестабилизирующим фактором в  тех случаях, когда своими действиями  они смягчают последствия безответственного  поведения государств. У последних в результате пропадают побудительные мотивы устранять источники трудностей. МО представляют своеобразную "страховку", которая позволяет государствам безрассудно относиться к тому, что они делают. Примерами такого "страхования" являются деятельность МАГАТЭ, которая страхует от недостатка энергии посредством различных схем разделения ресурсов, ГАТТ/ВТО, которая страхует от последствий внутренних экономических трудностей, или МВФ, обеспечивающего страховку от негативных воздействий на платежный баланс государства20.

      Д. Галларотти, критически проанализировав  системную неспособность МО к  управлению международной системой, предлагает свой подход к определению  их роли и места в современном  мире. Автор называет его "лимитирование  деятельности международных организаций". Его основные выводы и предложения сводятся к следующим положениям:

      1) наднациональные институты нежелательны, если они создаются "ради  самих себя";

      2) МО должны быть регионализированы,  децентрализованы, а сфера их  действия лимитирована;

      3) МО будут более эффективны для регулирования простых связей, чем сложных хаотических систем;

      4) МО будут более эффективны, если  будут искать долговременные  решения, а не ограничиваться  полумерами в регулировании сиюминутных  проблем;

      5) эффективность МО повысится, если  они будут служить инструментом не международной конкуренции, а конструктивного диалога; 

      6) роль, функции и цели МО должны  базироваться на структурных  основаниях международной системы,  которую они призваны регулировать  и которой призваны управлять.  Применение одних и тех же методов в различных системах будет приводить к различным результатам21.

Заключение

      Возникновение и рост МО явилось выражением закономерных процессов интернационализации  интеграции, переплетения и взаимозависимости. Ускоряющаяся глобализация будет вести к дальнейшему увеличению количества МО, особенно МНПО. Вероятно, будет происходить дальнейшая институционализация механизмов многосторонней дипломатии, в том числе "большой семерки". Увеличение роли ММПО и МНПО требует от них разработки соответствующей стратегии по управлению и регулированию международной системой. Сотрудничество государств в рамках ММПО будет все более пониматься как продолжение национальных механизмов постановки и решения соответствующих задач. Это приведет к сближению внутренней и внешней политики государств. Государства будут проявлять большую готовность поделиться своим суверенитетом с МО, что может способствовать повышению роли и значения последних в международных отношениях.

      Таковыми  нам представляются перспективы  развития МО и их взаимоотношений с национальными государствами. Естественно, что в конкретно-исторической действительности эти взаимоотношения не будут подчинены строгой логике все большей передачи государствами своих суверенных прав МО. Последние, особенно ООН, подвергаются справедливой критике за системную неспособность к управлению международными отношениями. Повышение эффективности действий МО на путях децентрализации, рационализации, продуманной долговременной стратегии и конструктивного сотрудничества обеспечит им более прочное, незаменимое место в современном мире.

Список  литературы

      1 Hamelink G. The Politics of World Communication: A Human Rights Perspective. SAGE Publications: Thousand Oaks-London-New Delhi, 1994.

      2 Archer C. International Organizations. 2nd Ed. London, 1992. P. 22.

      3 Bennett I. A. International Organizations: Principles and Issues. 4th Ed. Englewood Cliffs. New Jersey, 1988. P. 20.

      4 Gladwyn J. The free world and the United Nations // Foreign Affairs. 1953. N 3. P. 390.

      5 Woyke W. (Hrsg.). Handwцrterbuch Internationale Politik. Aktualisierte Aufl. Bonn, 1998. Einleitung. S. X.

      6 Ibid. S. XI.

      7 Mowlana H. Global Communication in Transition: The End of Diversity? SAGE Publications: Thousand Oaks-London-New Delhi, 1996. P. 72—75.

      8 Woyke W. (Hrsg.). Handworterbuch Internationale Politik. Einleitung. S. XIII.

      9 Sallivan E. Multilateral Diplomacy in the Post-Cold War World // Multilateral Diplomacy and the United Nations Today. Ed. by J. P. Muldoon, J. P. Aviel, R. Reitano, E. Sallivan. Boulder. Colorado, 1999. P. 203.

      10 Woyke W. Internationale Organizationen // Woyke W. (Hrsg.). Handwortebuch Internationale Politik. S. 174—175.

      ll Sallivan E. Multilateral Diplomacy in the Post-Cold War World // Multilateral Diplomacy and the United Nations Today. P. 205.

      12 Ibid. P. 206—207.

      13 Ibid. P. 207—208.

      14 Дробот Г. А. Роль международных  организаций в мировой политике: основные теоретические подходы  // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. 1999. № 1. С. 140—142, 148.

      15 Gallayrtti G. The Limits of International Organization: Systematic Failure in the Management of International Relations // The Politics of Global Governance: International Organizations in an Independent World. Ed. Paul F. Diehl. London, 1997. P. 375—414.

      16 Ibid. P. 377.

      17 Ibid. P. 379—381.

      18 Ibid. P. 381.

      l9 Ibid. P. 393.

      20 Ibid. P. 381—395.

      21 Ibid. P. 395—402.