Горнозаводский Урал

         Аналогичные изменения наблюдались в типе одежды. До середины 19 в. заводской люд  одевался соответственно традициям  крестьянского быта. Примерно в 70-80-х  гг. 19 в. сарафан, старинного покроя рубахи, кокошники стали выходить из употребления. В последней четверти 19 в. одежда городского типа вытеснила из массового  обихода традиционные формы народного  костюма. Для женщин в те годы типичной являлась расклешённая длинная юбка и кофта, навыпуск у пожилых и  узкая у молодых и средних  лет женщин. Праздничные платья шили из недорогой шерсти, в отдельных  случаях из шелка. Праздничные кофты  украшали рюшами, складочками, вставками  из гипюра. Будничную одежду шили из ситца и сатина.

         Мужской костюм менялся быстрее. Характерную  для заводского населения первой половины 19 в. крестьянскую одежду –  рубахи с тесьмой на вороте, кафтаны, дольше всех сохранившиеся у старообрядцев, - уже с середины 19 в. сменили сюртуки, крахмальные сорочки, узкие брюки. В 1890-1900 гг. наиболее распространённой выходной мужской одеждой была «пара» - пиджак, длинные узкие брюки и косоворотка. Последнюю носили на Урале до начала 20 в.

         Законодателями  городской моды в рабочей среде  были семьи заводской администрации, купцов, интеллигенции. В больших  заводских посёлках стали появляться мастерские по пошиву одежды. Например, в 1900-х  гг. в Нижнем Тагиле особой известностью пользовалась мастерская Н.А. Семиряковой, где платья шились по последней столичной моде. Эта мастерская обслуживала высшие слои заводского населения.

         Более консервативной оказалась культура питания горнорабочих. Различные  хлебные изделия, рыба, молоко, каши, картофель, щи, пельмени, кисели составляли основу повседневного меню заводских  жителей. Как и в деревенской  пище, стол был лишён различных  приправ, соусов, гарниров. Мясо употреблялось  исключительно в варёном виде. Но в отдельных семьях хорошо оплачиваемых рабочих готовили блюда городской  кулинарии: котлеты, жаренную баранину, картофельные и твороженные запеканки, в праздничные днипокупали торты, бисквиты, печенье.

5. Семья и семейный быт.

         Семейные  устои заводских жителей опирались  на традиции крестьянского быта. Довольно многочисленное старообрядческое население  было хранителем традиционной культуры семьи. Значительная часть семей  придерживалась патриархальных порядков: отношения в них строились  на полном подчинении младших старшим, жен – мужьям. Глава семьи являлся  не только блюстителем семейно –  бытовых порядков, но и единоличным  распорядителем семейного бюджета. Заработки всех членов семьи(в том  числе женатых сыновей)он хранил под замком и тратил деньги по своему усмотрению: все закупки для семьи  делались её главой. Во второй половине 19 в., когда участились браки между  представителями старообрядческого и православного населения, такие порядки становились основой семейных конфликтов. Среди жителей Нижнетагильского заводского посёлка бытовал рассказ о том, как невестка пошла за водой, не испросив благословения у свекрови. Когда невестка наполнила кадку водой, свекровь перекрестилась и выплеснула её из кадки на улицу. Подобные традиции сохранялись, как правило, в больших старообрядческих семьях, где совместно жили несколько поколений. Однако к началу 20 в. молодые семьи предпочитали обосновываться самостоятельно, независимо от старших. Между супругами возникали более демократические отношения. Закладывается тип новой семьи.

         В некоторых заводских посёлках принимались меры по борьбе с пьянством. Например, в Нижнем Тагиле в 1891 г. одно из сельских обществ («Александро-Невское»)заводского посёлка «вынесло приговор» о том, чтобы «в районе этого общества с нового года не допускать открытия разного наименования заведений с продажей спиртных напитков». В начале 20 в. для отвлечения рабочих от пагубных привычек был создан «Кружок по устройству развлечений и чтений» для народа.

6. Уральские заводовладельцы.

         В 19-начале20 вв. заводовладельцы по-прежнему условно подразделялись на две группы: посессионеров (их заводы располагались  на земле, принадлежащей казне и  переданной им в бессрочную аренду – посессию) и вотчинников(чьи заводы строились на собственной земле – вотчине). Вторая группа заводчиков в наибольшей степени воплощала в себе оригинальный тип уральского горнозаводского предпринимателя – заводчика – помещика. Но и посессионеров, имевших широкие права пользования предоставленной им государством землёй, также можно отнести к этой категории заводовладельцев.

         Многие  из горнозаводчиков в 19 в. принадлежали к верхушке российского дворянства, занимали высокие придворные должности. Накануне реформы 1861 г. уральскими горнозаводскими хозяйствами владели 88 человек: 75 из них были дворянами, 13 – купцами. Большинство из них являлись выходцами из коренных династий заводчиков, сложившихся ещё в 18 в. Уже в начале 19 в. заводовладельцы, как правило, лично не занимались управлением заводов. Они предпочитали жить в столицах или за границей. Для управления заводами и имениями создавались специальные конторы в Москве и Петербурге, возглавляемые наёмными управляющими. На Урале существовали заводские правления, во главе которых заводчики – хозяева часто ставили управителей из числа особой категории крепостных служащих. Последние являлись наиболее преданной хозяевам прослойкой крепостного населения. Находясь вдали от заводов, заводовладельцы лишь изредка посещали свои уральские владения. Некоторые из них, например Демидова, выработали своеобразную «дистанционную» систему контроля за деятельностью заводов и действиями своего управленческого штата. В основе этой системы лежала постоянная переписка заводовладельца со своими управляющими, в ходе которой хозяин со всей тщательностью и пунктуальностью вникал как в дела производства, так и в сферу деятельности и жизни своих крепостных заместителей. Основная власть по прежнему оставалась в руках заводовладельца.

         После реформы 1861 г. численность и состав заводовладельцев претерпели изменения. Из 88 горнозаводчиков к 1900 г. остались 66. Заводы выбывших собственников были закрыты или проданы. Оставшиеся горнозаводчики сохранили в своих руках 15 горнозаводских хозяйств. Среди таких заводовладельцев были княжна Е.Х. Абамелек-Лазарева, граф С.А. Строганов, А.В. Пашков, Д.П. Соломирский, отдельные семейные группы Демидовых, князей Шуваловых, Турчаниновых, Зотовых, баронов Меллер-Закомельских, Бергов. К началу 20 в. часть их втянулась в буржуазное предпринимательство, забыв стародворянские привычки, принимала непосредственное участие в руководстве и развитии своих предприятий. Кроме «старых» заводчиков появились «новые» - выходцы из среды бюрократии, банкирских и торговых кругов, купечества. Состав горнозаводчиков пополнялся представителями зарубежных деловых кругов. Последнее оказалось возможным в результате акционирования горнозаводской промышленности. Совладельцами уральских заводов стали представители немецкой торговой фирмы «Вогау и Ко», английской «Кыштымской корпорации», бельгийского «Южно-Уральского анонимного металлургического общества».

         В 1880 г. горнозаводчики создали свой представительный орган – Съезд уральских горнозаводчиков. Данная организация имела подчёркнуто корпоративный характер. Существенная часть усилий съезда была связана с ходатайствами в правительственные инстанции с целью получения заводчиками Урала различных субсидий и льгот в промышленной деятельности. Съезд как представительная организация просуществовала до 1918 г., было организовано более 20 съездов горнозаводчиков, собиравшихся в Екатеринбурге либо в Петербурге.

5. Традиции художественной культуры горнозаводской промышленности.
1. Златоустовская гравюра на стали

         Урал  был родоначальником холодного  оружия, украшенного гравюрой. В  конце18-начале 19 в. многие страны Европы уже соперничали в этом искусстве. Златоустовский завод белого оружия, строительство которого началось ещё в 1814 г. Для первых изделий златоустовских мастеров было характерно значительное влияние немецкого искусства, прежде всего Золингена.  Первые клинки 1814-1817 гг. украшали известные мастера Шаффы: отец семейства Николай и его сыновья. Первые русские мастера получали образование в златоустовской заводской школе, где особое место отводилось рисование. С 1818 г. ведущие места на Златоустовской оружейной фабрике заняли русские мастера, а в 1823 г. Шаффы покинули Златоуст.

         Труд  и творческие поиски многих поколений  златоустовских умельцев – сталеваров, кузнецов, художников, гравёров, чеканщиков, резчиков, - привели к созданию златоустовской гравюры.

         Уральские художники не ограничивались орнаментальным рисунком, присутствовавшем на оружии немцев, они вводили сюжетные сцены  на батальные, мифологические, охотничьи  темы, что было подлинным новаторством. Особым талантом отличались И.Н. Бушуев и И.П. Бояршинов. Иван Николаевич Бушуев (1798-1834) был сыном златоустовского художника и гравёра, учившего своему искусству в заводской школе. На клинках И.Н. Бушуева изображены композиционно сложные батальные сцены из Отечественной войны 1812 г. за свой работы Бушуев награждался крупными денежными премиями, золотой медалью, бриллиантовым перстнем. П.П. Бажов посвятил мастеру сказ «иванко-Крылатко». Иван Петрович Бояршинов (1804-1848) после ранней смерти Бушева сменил своего старшего товарища на месте «главного клинкового рисовальщика». Он внёс новые сюжеты в украшении охотничьего ружья, следуя реалистической тенденции. На изображениях художника видны мельчайшие детали ландшафта, животных, одежды охотников.

         Расцвет производства украшенного оружия пришелся на 1820-1830-е гг. Горный департамент  требовал от Златоустовской оружейной  фабрики 30 тыс. едини ц холодного  оружия в год. В 1860-1870-х гг. в изделиях златоустовских мастеров усилилась  декоративность, иногда в ущерб чувству  меры и художественному вкусу. В  конце 19-20 вв. гравюра по металлу  вступила в состояние кризиса.

2. Художественное литьё из чугуна.

         Наибольших  успехов в этой области декоративно-прикладного  искусства в 19- начале 20 вв. достигли мастера Каслинского завода. Художественное литьё зародилось здесь значительно  позднее, чем на других предприятиях, - во второй четверти 19 в. Но каслинские мастера, переняв и усвоив сложившиеся  традиции, не только догнали, но и превзошли  своих коллег. Широкой известностью и признательностью пользовалось литьё  из бронзы Кусинского завода, отмеченное похвальным отзывом на выставке 1888 г. в Копенгагене, серебряной медалью  в 1897 г. в Стокгольме, высшей наградой в 1906 г. в Милане, но и оно уступало каслинскому. Литьё из чугуна было более  сложным, чем из бронзы.

         Первым  профессиональным скульптором в  Каслях стал выпускник Академии художеств  Михаил Денисович Канаев (1830-1880). Стараниями Канаева при заводе была открыта школа, в которой рабочие обучались ваянию и пониманию его законов, что имело огромное значение для развития каслинского литья. Одной из самых известных работ Канаева является подчасник «Избушка на курьих ножках».

         Занятия в заводской школе продолжил  Николай Романович Бах (1853-1885). Особое внимание он уделял анималистическому жанру, умело соединяя художественную выразительность и утилитарность произведения. Яркий пример  тому – созданная им чернильница «Драка филина с ястребом». Творчество Баха заложило основы одного из самых ярких направлений каслинского литья, связанного с уральской флорой и фауной.

         В каслинском литье слились воедино  народное творчество и профессиональное искусство. Талантливым выходцем из народа был Василий Фёдорович Торокин. Он формовал сложную многофигурную скульптурную композицию художника Евгения Лансере «Джигитовка», и получил известность как автор скульптуры на сюжет из народной жизни – «Крестьянин на пашне», «Старуха с прялкой» и др.

         Международную признательность  каслинское чугунное литьё получило на пятой Всемирной  выставке в Париже в 1900 г. благодаря  павильону, отлитому из чугуна. Целью выставки было подведение итогов «умственного движения человечества за истекающее столетие, накануне нового, наступающего 20 века».

         Павильон  России воспроизводил в уменьшенном  размере Московский Кремль. Каслинский павильон демонстрировался в здании отдела горного дела и металлургии. Он напоминал дворец и был выполнен из огромного числа ажурных деталей из чугуна с изображениями диковинных птиц, рыб, цветов, кораблей… У входа и внутри располагались изделия из чугуна, среди которых привлекала внимание отлитая в Каслях скульптура «Россия» (молодая женщина в древнерусских доспехах, прикрывающая щитом регалии царской власти – корону, державу и скипетр). Павильон заслуженно получил высшую по своему отделу награду – Гран-при. По окончании работы выставки вызвались желающие приобрести павильон вместе со скульптурой «Россия», но им отвечали, что «Россия» не продаётся.

         После успеха в Париже павильон вернулся на родину, где о нём на долгое время забыли: разобрали и оставили пылиться в складских помещениях, более 1000 деталей было утеряно. Только в 1950-е гг. недостающие детали удалось воссоздать. В настоящее время ажурным каслинским павильоном можно полюбоваться в Музее изобразительного искусства Екатеринбурга.

3. Камнерезное искусство.

         В 18-19 вв. большинство художественных произведений из камня выпускали  три фабрики: Петергофская, екатеринбургская и Колывановская. Они не производили  массовой продукции, десятилетиями  создавая высокохудожественные произведения. Многие изделия гранильных фабрик становились  шедеврами.