Категории этики

Как и всякая наука, этика располагает  богатым арсеналом категорий. Именно они наряду с законами, принципами, методами составляют основу содержания любой науки. Само слово «категория»  греческого происхождения. Им обозначаются наиболее общие понятия, отражающие существенные стороны действительности. Это – узловые пункты человеческого  познания.

В этическом отношении эти категории  отражают ту сторону общественных отношений, которая связана с поведением людей, с их отношением друг к другу, к обществу, государству, семье к  коллективу с точки зрения добра  и зла, долга, чести, справедливости. Другими словами, категории этики  можно оценивать с точки зрения добра и зла, хорошего или плохого, а сами они могут выступать  формой этой оценки: человек долга, честный, порядочный, справедливый, ответственный  и т. п.

Однако категории добра и  зла, их нравственная оценка разными  людьми часто бывает различной. Это  объясняется тем, что категории  этики объективны по содержанию и  субъективны по форме.

Объективность содержания означает, что в нем сконцентрировано то, что есть в реальной жизни и  не зависит от сознания людей. И именно это содержание по - разному оценивается  людьми. Эта оценка зависит от целого ряда факторов: интеллектуального развития личности, ее нравственной культуры, а также образа жизни.

Данное тестирование необходимо проводить  по всем этическим категориям, которые  весьма многочисленны. Эти категории  принято классифицировать. Одни ученые делят их на структурные и субстанциональные.

Другие кладут в основу иной принцип: всю классификацию строят на основе одной из категорий, которая рассматривается  как функциональная. Например, Эпикур подчинял все категории этики  категории счастье. Аристотель главной  считал категорию блага, а Кант –  категорию долга. Впрочем, нет единого  взгляда на этот счет и в наше время. В отечественной науке  всю совокупность категорий часто  делят исходя из структуры морали. В качестве основных элементов этой структуры некоторые авторы выделяют моральную практику, моральное сознание и нравственное самосознание, а нравственные отношения и нравственная деятельность в совокупности составляют нравственную практику.

Приняв за основу вторую позицию, среди  категорий этики можно выделить: категории морального сознания, категории  нравственных отношений и категории  нравственной деятельности. Следует  заметить, что и эта классификация  весьма уязвима, ибо все категории  находятся в тесном единстве, взаимно  дополняют друг друга, переходят  из одной группы в другую, оказывают  взаимное влияние друг на друга.

На основе морали, категории этики  можно подразделить на 3 группы:

1. категории собственно морального морального сознания (моральный принцип, моральная норма, моральное убеждение, нравственная цель, моральный выбор)

2. категории нравственных отношений  (нравственное взаимодействие, нравственный  конфликт, моральный авторитет, моральная  репутация)

3. категории моральной практики (моральный поступок, моральное воздаяние, моральные последствия, моральные последствия.

В принципе можно утверждать, что  все категории этики являются и категориями морального сознания, ибо какие бы стороны морали они  не отражали – все они фиксируются  в моральном сознании. Сущностные категории морального сознания: добро, зло, долг, честь, достоинство, совесть  и другие занимают центральное место в системе категорий, но их нельзя отрывать от нравственных отношений и моральной практики. 

В широком смысле слова добро и зло обозначают положительные и отрицательные ценности вообще. Мы употребляем эти слова для обозначения самых различных вещей: «добрый» значит просто хороший, «злой» — плохой. В словаре В. Даля, например, (напомним, названного им «Словарем живого русского языка») «добро» определяется сначала как вещественный достаток, имущество, стяжание, затем как нужное, подходящее и лишь «в духовном значении» — как честное и полезное, соответствующее долгу человека, гражданина, семьянина. Как свойство «добрый» также относится Далем прежде всего к вещи, скоту и потом только к человеку. Как характеристика человека «добрый» сначала отождествляется Далем с «дельным», «сведущим», «умеющим», а уж потом — с «любящим», «творящим добро», «мягкосердным». В большинстве современных европейских языков употребляется одно и то же слово для обозначения материальных благ и блага морального, что дает обширную пищу для морально-философских рассуждений по поводу хорошего вообще и того, что является добром самим по себе.

Взаимоопределенность добра и  зла.

Уже в древности была глубоко  осмыслена идея непреодолимой связи  добра и зла.

Старинная китайская притча рассказывает о юноше, который обратился  к мудрецу с просьбой взять  его к себе в ученики с тем, чтобы наставить на путь истины.

- умеешь ли ты лгать? - спросил мудрец.

- Конечно, нет! - ответил  юноша. 

- А воровать?

- Нет. 

- А убивать? 

- Нет...

Так иди, - воскликнул учитель, - и познай все это. А познав, не делай!¹⁹

Что хотел сказать мудрец своим странным советом? Ведь не то, что надо окунуться в зло и  порок, чтобы обрести истинное понимание  добра и постигнуть мудрость. Наверное, ради обретения мудрости юноша не должен был научиться лицемерить, ловчить, убивать. Мысль мудреца  была иная: кто не узнал и не пережил  зла, тот не может быть по-настоящему, деятельно добр.

Эта идея проходит через  всю историю философии и конкретизируется в ряде этических положений. Во-первых, добро и зло содержательно  диалектически взаимоопределены и  познаются в единстве, одно через  другое. Это то, что было предложено юноше в китайской притче. Но формальное перенесение диалектики добра и  зла на индивидуальную нравственную практику чревато искушением индивида. “Пробование” зла без строгого, пусть и отвлеченного, понятия  добра может гораздо скорее обернуться пороком, нежели действительным познанием  добра. Опыт зла может быть плодотворным лишь как условие пробуждения  духовной силы сопротивления злу.

Поэтому, во-вторых, без готовности сопротивляться злу недостаточно понимания  зла и противостояния злу; само по себе это не приведет к добру. Недостаточно изучить дорогу в Ад, чтобы попасть  в Рай, хотя эту дорогу надо знать  обязательно:, чтобы не оказаться  на ней в своих благих намерениях, памятуя известную поговорку: “Благими намерениями выложена дорога в Ад”.

Тем более что, как правило, эта дорога начинается в собственной  душе.

В-третьих, добро и зло  не просто взаимоопределены, они функционально  взаимообусловлены: добро нормативно значимо в противоположности  злу и практически утверждается в отвержении зла. Иными словами, действительное добро - это деяние добра, как практическое и деятельное исполнение человеком вменяемых ему моралью требований.

Вот как подытоживает свое размышление  о добре и зле, о сущности нравственности и назначении человека Н.А. Бердяев: “Основное положение этики, понявшей парадокс добра и зла, может быть так формулировано: поступай так, как будто бы ты слышишь Божий зов и призван в свободном и творческом акте соучаствовать в Божьем деле, раскрывай в себе чистую и оригинальную совесть, дисциплинируй свою личность, борись со злом в себе и вокруг себя, но не для того, чтобы оттеснять злых и зло в ад и создавать адское царство, а для того, чтобы реально победить зло и способствовать просветлению и творческому преображению злых”²⁰

Выбор

В ситуациях конфликта  человек видит свою задачу в том, чтобы сделать правильный и достойный  выбор. Однако неверно полагать, что  моральный выбор сводится к выбору морального образа мысли и действия и отказу от пути приспособленчества, карьеры, корысти или похоти. Нет  сомнения в том, насколько важен  такой выбор в качестве первого  морального шага и в качестве постоянных его повторений в ситуациях, когда  мы готовы поддаться прелестным (и  прельщающим) искушениям.

Собственно моральный  выбор не исчерпывается этим. Он, конечно же, заключается в выборе между добром и злом. Но и трудность  первого, или исходного, морального выбора обусловлена тем, что далеко не всегда он предстает таким образом, что нужно выбрать добродетель  и устоять перед искушением. Альтернативой  добродетели может быть не обязательно  приспособленчество, ею может быть и здравый смысл, альтернативой  карьеры - служебный и профессиональный успех, альтернативой корысти - польза, альтернативой похоти - личное счастье. Иными словами, случается, что человеку приходится выбирать между положительными ценностями. Точнее, между действиями или образами жизни, в которых утверждаются различные положительные ценности.

При этом человек часто  оказывается в ситуациях, когда  приходится принимать решения, не лежащие  в рамках однозначного противостояния добра и зла. Не то чтобы эти  решения лежали по ту сторону добра  и зла. Это - решения в условиях выбора между большим и меньшим  добром или большим и меньшим  злом.

Например, как относиться к аборту? Не к абортам вообще: вообще - ясно, что необходимо делать все, чтобы не оказываться в ситуации, когда встает вопрос об аборте, иными  словами, абортов следует избегать. Тем не менее в силу разных причин возникают ситуации, когда перед  женщиной или в, случае ситуации более  благоприятной, перед женщиной и  мужчиной встает вопрос об аборте. Аборт - зло. Но “нежеланность” ребенка - тоже зло. Или возможные, обусловленные  какими-то заболеваниями, отрицательные  медицинские последствия беременности для женщины - тоже зло.

На этом уровне морали выбор  особенно труден. Тем более в ситуациях, когда приходится выбирать по принципу “ наименьшего зла”. Подобного  рода ситуации всегда воспринимаются моральным сознанием как трагичные. В случае с разными положительными ценностями из большего и меньшего добра выбирается в любом случае добро. При выборе даже меньшего зла, выбранным оказывается зло. Последствия  такого выбора - не как меньшего зла, а как зла, непредсказуемы как  для окружения, так и для самого выбирающего. Такой выбор требует  практической мудрости.

Другой практически важный аспект морального выбора связан с  тем, что добро и зло, будучи “сбалансированными”  на уровне понятий, предоставляют неравные основания для оценки соответствующих  действий. Одно дело вершить добро  или зло и другое - позволять  злу твориться (другими людьми, стечением  обстоятельств и т.д.). “Попустительство злу” - морально предосудительно, “потворствование злу”, т.е. содействие злу, - недопустимо  и почти приравнивается моральным  сознанием к творению зла.

Однако “попустительствование  добру” - фактически морально нейтрально (не случайно даже нет такого выражения), а “потвор- ствование добру” воспринимается моральным сознанием как само собой разумеющееся и этому не предается особого значения.

Вообще получается, что  с моральной точки зрения вред зла значительнее, нежели благо добра. Недопущение несправедливости, с  моральной точки зрения, существеннее, чем творение милосердия: зло несправедливости - более разрушительно для сообществ, чем добро милосердия - созидательно.

Конструктивна ли роль зла?

Зло нередко предстает  не только как убийство, ложь, глубочайший  эгоцентризм, выживание за счет всех остальных, война всех против всех по принципу: “умри ты, но я останусь жить”. Со злом связывается и нонконформизм', не дающий окостенеть порядку; а вместе с тем и нетривиальность, новаторство, творчество, пусть даже как поиск  нового, нестандартного.

Взгляды о несостоятельности  того, что принято считать добром, высказывали уже софисты. О политической целесообразности несправедливости говорил  Н. Макиавелли. В социально-экономическом  плане, пожалуй, первым позитивную роль того, что с обыденной точки  зрения воспринимается как зло, прямо  попытался объяснить и обосновать Б. Мандевиль. В наиболее яркой форме  и с убеждающей силой таланта  выразил такое миросозерцание Ф. Ницше. Для него  добро всего  лишь добропорядочно по причине жизненной  слабости его 

носителей, зло же - энергично, целеустремленно, аристократично. В  невдумчивой проповеди добра  действительно может скрываться всего лишь поверхностная добропорядочность; такая проповедь таит в себе возможность  как морализаторства, так и апологии здравого смысла, мещанства; но это  уже не вопрос о добре и зле, а о живости и глубине ума, силе воли, устремленности к цели, таланте, высокой образованности и т.д.²¹ Каждая из этих способностей может служить как добру, так и злу - в зависимости от характера индивида.

Выше упоминалась пословица  “Благими намерениями вымощена дорога в ад”. В ней содержатся глубокий философский и культурно-этический  смысл. Речь идет не только о том, что  человеку свойственно впадать в  нравственный самообман или что  никакие индивидуальные действия не предсказуемы в своих последствиях полностью (“Человек полагает, а Бог  располагает”). Но и о том, что  совершаемое и тем более совершенное  действие отрывается от воли и намерений  того, кто его совершает, и, переплетаясь с множеством действий других людей, включается в ту реальность, которая  существует объективно и независимо от сознания людей, ее породивших, как  самостоятельная сила. Как таковая  эта реальность чужда отдельному человеку, она пренебрегает им. Для  этой безличной социальной реальности человек выступает лишь как материал. Таким образом, благо, добро осуществляются лишь через зло, и зло предстает  как конструктивное начало истории. Эту парадоксальную диалектику добра  и зла, через которую якобы  обнаруживает свою творческую силу зло, Маркс вслед за Гегелем увидел в истории цивилизации.