«Теневой» рынок как фактор нарушения рыночного равновесия

           o происходит дикое, неопределенное расслоение доходов, вызывающее очень серьезное ухудшение жизни, социальное напряжение, поскольку в конечном итоге источник коррупции – недоплата массе работающих;

           o политические издержки проявляются  в политической нестабильности, недееспособности государства, угрозе демократии, поскольку приватизированное государство оказывается не способно создать нормальную экономику, обеспечить нормальную жизнь людей. 

       Государственная система высшего  образования представляет собой грандиозный теневой рынок. Спрос здесь значительно превышает предложение, что порождает острую конкуренцию. Принципиально, что официальное введение платы за обучение никаких существенных изменений в общую картину не вносит.

       Цены, указанные экспертами, дают совершенно определенное представление о том, что потребители вузовского рынка, по российским понятиям, люди совсем не бедные. Вместе с тем процент населения, декларирующий уровень доходов, соизмеримый с указанными ценами на «рынке зачислений», весьма незначителен. Это дает право предположить, что деньги, циркулирующие на теневых рынках в системе российского высшего образования, перетекли сюда из других сегментов всеобъемлющей теневой сферы.

       В здравоохранении сложился, пожалуй,  наибольший по сравнению с другими отраслями социальной сферы разрыв между законодательно гарантированными медицинскими услугами и реальным доступом населения к ним. Конкуренция на рынке медицинских услуг, которые, по действующему законодательству, в основном остаются бесплатными и доступ, к которым как к общественному благу должен быть равным, тоже переносится в сферу теневых отношений. И здесь успех всецело определяется платежеспособностью.

       Действующие законы фактически  относят систему медицинского  обслуживания к разряду общественных благ, свободный доступ к которым в равной степени может иметь каждый гражданин. Однако на практике реальный объем услуг, предоставляемых населению медицинскими учреждениями, во-первых, ограничен, а во-вторых, весьма дифференцирован по качеству. Высокоэффективная медицинская помощь - всегда большой дефицит. Понятно, что при официальном статусе системы медицинского обслуживания как государственной (т.е. как общественного блага), вся эта конкуренция переносится в сферу теневых отношений.

       Картина вынужденной кооперации  медперсонала и больных постепенно  превращается в картину теневого  рынка в сфере медицинского  обслуживания. Врач, работающий в  государственной поликлинике, является  государственным служащим. Получая  на своем рабочем месте от пациента подарки или наличные деньги, он, конечно же, нарушает закон и за определенную плату продает часть тех самых общественных благ («бесплатных»), которыми распоряжается по долгу службы.

       Общественное сознание в своих  представлениях о коррупции и оценках ее масштаба, как в целом, так и по отдельным секторам достаточно однородно и характеризуется поразительным единством, как для выборки граждан, так и для выборки предпринимателей. Можно утверждать наверняка, что если сравнивать различные  социальные недуги, которыми сейчас «больно» российское общество, то коррупция, бесспорно, является самым массовым. В то же время главная характеристика отношения к коррупции – относительное спокойствие.

       Теневой рынок социальных услуг  возникает не как параллельная, дополнительная возможность по отношению к бесплатному здравоохранению, образованию прочее, но, по сути, просто замещает его: то, что прежде считалось бесплатным, становится платным.

       В целом сформировавшийся в  России рынок социальных услуг имеет следующие особенности:

                  ▪ спрос отражает интересы  в основном наиболее платежеспособных  семей и предприятий;

                  ▪ обязательные социальные гарантии  не обеспечиваются;

                  ▪ потребитель на рынке социальных услуг не защищен;

                  ▪ государство должным образом  не выполняет своих функций  – ни регулирующей, ни фискальной;

                  ▪  рынок социальных услуг  все более приобретает асоциальный  характер. 

       2.2. Воздействие на рынок труда

       Вряд ли найдется в России  два-три предприятия, чей внутренний  рынок труда был бы свободен  от теневых отношений. Однако  изученность этого явления несопоставима  с его масштабами. Существенным  препятствием изучения теневого  рынка труда является неизбывность его присутствия в нашей жизни, что диктует обыденность его восприятия.

       В узком понимании теневой  рынок труда охватывает все  виды сделок по купле-продаже  рабочей силы, сведения о которых  скрываются от государства с  целью повышения доходности участников сделки. В широком смысле слова теневой рынок труда охватывает любое отклонение диалога работника и работодателя от закрепленных в контракте норм, а также от предписанных государством правил трудовой деятельности. А поскольку такие отклонения многообразны и допускают их по разным мотивам, границы теневого рынка труда могут приобретать весьма разнообразные и причудливые формы.

       Принято считать, что принципиальной  характеристикой российского теневого  рынка труда является тот факт, что бесправие продавца рабочей силы - не столько результат теневой сделки, сколько ее условие. Другими словами, бесправие работников трактуется как наиболее ликвидный товар теневого рынка труда. Но тогда возникают вопросы: почему эти сделки практикуются столь массово? Повинуясь, какой логике, раскручивается маховик теневого рынка труда?

       Для ответа на эти вопросы  рассмотрим наиболее распространенные  в России формы теневого рынка  труда, а именно:

           o безконтрактный наем;

           o расхождение фактических и формальных условий найма;

           o нерегистрируемое предпринимательство.

       Безконтрактный наем составляет  «ядро» теневого рынка труда.                                           Подчеркнем, что при безконтрактном  найме наиболее выигрышная    позиция у работодателя, который может сочетать безконтрактные отношения с работниками, с одной стороны, и контрактные отношения с государством (регистрация, лицензирование) и рядом других контрагентов (партнеры, банки, страховые агентства и т.д.) – с другой. В российских условиях для покупателя рабочей силы равно ущербы, как тотальная легальность, так и тотальная нелегальность. В первом случае работодатель лишается всех бонусов, связанных с существованием теневого рынка труда, во втором - вынужден оплачивать недоверие работника, поскольку работник расценивает тотальную нелегальность работодателя как фактор повышенного риска сделки, что является основанием для дополнительного торга.

       Бесконтрактный наем охватывает, как правило, те слои населения,

которым труднее всего отстаивать свои интересы: национальные и религиозные меньшинства, долговременных безработных, женщин и рабочих низкой квалификации. Их бесправие делает безнравственной всякую поэтизацию теневой экономики как «невидимой революции» против бюрократической хозяйственной практики.

       Безусловно, бесконтрактный рынок  труда «питается» чрезвычайно  широким спектром факторов, однако  особое место в российских  условиях занимают потоки беженцев  и вынужденных переселенцев. Фактически  в каждом крупном населенном пункте, где наблюдается их значительное сосредоточение, образуются устойчивые анклавы хозяйственной деятельности, следующие преимущественно нормам теневого рынка труда.

       Представление о том, что потоки  мигрантов создают ресурсную  базу и социально-культурные основания теневой экономики, давно стало общепризнанным.

       Почему мигранты соглашаются  на невыгодные условия? Потому, что они практически не могут  найти работу в легальной экономике  по нескольким причинам. Во-первых, каналы информации обеднены в силу разрушения прежних коммуникационных сетей; во-вторых, непрезентабельный вид и проблемы со здоровьем снижают шансы мигрантов на конкурентном рынке труда; в-третьих, «национальная специфика» профессиональных навыков зачастую граничит с их девальвацией (не каждый российский город нуждается, например, в реставраторе мечетей); в-четвертых, неопределенный правовой статус и отсутствие постоянного места жительства превращают частокол кадрового учета в непреодолимое препятствие для трудоустройства переселенцев. В частности, возможность легального трудоустройства существенно сужается одиозным институтом прописки, получить которую тем труднее, чем крупнее населенный пункт. Впрочем, отсутствие прописки легко обходится работодателями негосударственного толка, что является еще одним аргументом в пользу поиска работы в негосударственном секторе экономики с его обширной практикой теневых отношений.

       Бесконтрактный наем зачастую  охватывает, во-первых, сезонные и  потому нестабильные виды деятельности (строительство дач, ремонт дорог), а во-вторых, профессии, требующие особых физических данных (грузчики, носильщики, строители), что ведет к неравномерным шансам подобного трудоустройства в  разрезе тендерных и возрастных групп.

       В целом бесконтрактный наем позволяет работодателю откровенно игнорировать социальные нормы трудоустройства и благодаря этому экономить на издержках по оплате труда. Прямая экономия достигается за счет относительно заниженной оплаты труда социально бесправного контингента, косвенная экономия связана с отсутствием  соответствующих отчислений в бюджет. Для работодателя повышенная рискованность подобной сделки компенсируется ее прибыльностью, тогда как для работника аргументом ее принятия является отсутствие иных шансов трудоустройства.

       Теневой рынок труда проявляется  и в расхождении между фактическими  и формальными условиями найма.  Это могут быть сверхурочные  работы, вмененные в обязанность  без изменения контрактного соглашения, работа по выходным, совместительство  и пр. Но наиболее распространено несоответствие начисляемой и выплачиваемой заработной платы. Это, казалось бы, чисто бухгалтерское несоответствие имеет множество сущностных последствий.

       Во-первых, всевозможные отчисления (в Пенсионный фонд, в Фонд социального страхования и т.д.) производятся исключительно с формальных заработков, а, следовательно, при выходе на пенсию многие высокооплачиваемые специалисты частного сектора не смогут претендовать на максимальный размер и без того символической пенсии.

       Во-вторых, получая сумму, отличную, от фиксируемой в ведомости, работник убеждается, что работодатель ведет двойную бухгалтерию. С этого момента между ними устанавливаются весьма непростые отношения, которые можно определить как корпоративный альянс нанимателя и нанимаемого против государства.

       В-третьих, отношения между работником  и работодателем заметно персонифицируются.  Это уже не простое взаимодействие  статусных или профессиональных  позиций, а личностно окрашенный  добровольный альянс сторон, стремящихся извлечь взаимную выгоду из нарушения хозяйственного права.

       Основанием для сравнения форм  фиктивного и теневого рынка  труда является наличие фигуры  продавца и покупателя рабочей  силы, взаимодействующих в системе  взаимных выигрышей и рисков. Очевидно, что в реальности эти формы неформального рынка труда  взаимообусловлены и тесно переплетены, они предполагают друг друга. Вынужденные идти на бесконтрактный наем решают вопрос трудового стажа путем фиктивного найма, а несоответствие работы условиям контракта дискредитирует контрактное право, а несоответствие работы условиям контракта дискредитирует контрактное право, готовя тем самым почву для его полного игнорирования  и моральной  приемлемости найма бесконтрактного.

       Значительный сегмент теневого рынка труда представляет собой нерегистрируемое предпринимательство. В этом случае не оформляются контрактом отношения ни с работниками, ни с государством. Впрочем, во многих случаях отношения найма здесь вообще отсутствуют, поскольку мы имеем дело с индивидуальным нерегистрируемым предпринимательством, или теневой самозанятостью.

              Если государство взвинчивает  цену легальной защиты прав  собственности до недопустимого  многим уровня, не обладая при  этом достаточной силой принуждения,  можно с уверенностью прогнозировать, что сфера нерегистрируемого предпринимательства будет расширяться. Ибо в его основе лежит не маниакальное стремление обойти закон, а высокие барьеры входа в легальное пространство. Не имея возможности защищать свои прва собственности по закону, мелкие предприниматели создают альтернативную систему внеправовых норм, которые до некоторой степени регулируют социальные отношения и частично компенсируют отсутствие правовой защиты.  Процесс расширения внелегального общества неизбежно ведет к сжатию общества подзаконного.