Проблемы и перспективы экономического роста в России

     Из  рассмотрения были исключены страны с подушевым ВВП менее 500 долл., населением менее 1 млн. человек, авторитарными  режимами правления, а также государства, участвовавшие в военных конфликтах в 1990-2004 гг. В соответствии с задачами данного исследования были сформированы 2 группы государств: быстрого роста (группа D) и экспортеров энергоносителей (группа E).

     В группу D включены 11 государств со средними темпами роста более 3,5 %, что на 1 п.п. выше среднего уровня развитых государств. Это Ботсвана, Индонезия, Ирландия, Кипр, Китай, Малайзия, Португалия, Сингапур, Таиланд, Южная Корея, Япония.

     В группу Е вошло 11 государств, доля энергоносителей  в экспорте которых превышает 60% - Алжир, Венесуэла, Габон, Индонезия, Иран, Казахстан, Норвегия, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия, Сирия.

     Для исследования выбран интервал времени  в 45 лет (с 1960 по 2004гг.). За это время  в странах группы D наблюдались устойчиво высокие темпы роста – в среднем 4,9%. Они почти в 2 раза превышали соответствующий показатель для развитых стран и в 2,7 раза – для стран группы Е.

     Особенности стран группы быстрого роста (D):

1. стабильно низкий уровень государственных расходов
2. возрастание более чем вдвое объемов внешнеторгового оборота в сравнении с ВВП

     На  протяжении рассматриваемого периода  ключевым фактором экономического роста  наиболее динамично развивающихся  стран оставалось валовое внутреннее накопление.

     В государствах, экспортирующих энергоносители, объем инвестиций в экономике  сильно возрастал в периоды высоких  цен на нефть, что стимулировало  повышение темпов роста за счет увеличения добывающих мощностей и развития других отраслей хозяйства.

     В странах группы D принцип политики их правительств заключается в минимальном вмешательстве в экономику, обычно ограничивающемся выполнением инфраструктурных функций и поддержанием нормальной работы институтов рынка. Существенно другая ситуация наблюдается в странах группы Е. Здесь государство не ограничивается поддержанием инфраструктурных функций, а непосредственно участвует в экономических процессах, выступая в роли собственника и активного игрока на рынке.

     По  подсчетам последние годы характеризовались  высокими темпами экономического роста  как в России, так и за рубежом. Впрочем, темпы роста во многих странах  на территории бывшего СССР были выше, чем в России. Это происходило  как в постсоветских странах, в которых более высокий рост в какой-то мере являлся результатом  «эффекта базы» (глубины спада и  продолжения действия еще восстановительных  тенденций), так и в странах  Центральной и Восточной Европы, вступивших в ЕС и сформировавших экономические институты, не во всем благоприятные для экономического роста.

     Исключительно высокие темпы роста продолжают демонстрировать Китай и Индия. По мнению некоторых ученых, высокие  темпы роста не являются следствием высоких мировых цен на энергоносители. Естественно, высокие темпы демонстрируют  Азербайджан, Туркмения и Казахстан, но и в большинстве бедных на ресурсы стран темп роста опережает российский. Тем самым, источники и резервы роста следует искать в факторах, не связанных с развитием нефтегазового сектора.

     США являются наиболее крупной экономикой мира (почти четверть мирового ВВП) в первую очередь потому, что превосходят по уровню производительности труда все остальные мировые державы.

     В настоящее время государства  СНГ стоят перед необходимостью выработки согласованных, координированных действий, вплоть до унификации законодательств  в сфере налогообложения, торговли и таможенного дела, экспорта и  импорта, чтобы сформировать общее  рыночное пространство.

     Унификация  и гармонизация налоговых систем стран СНГ, по мнению некоторых ученых, окажут существенное влияние на развитие интеграционных процессов между  ними, благоприятно повлияют на экономический  рост и повышение жизненного уровня населения. 

     

2. Экономический рост в России

     Экономический рост в России сопровождается десятком реформ, охватывающих различные подсистемы. Причем никто не обосновал одновременной  целесообразности таких масштабных и синхронных модификаций.

     Приоритетной  долгосрочной целью развития Российской Федерации объявлено повышение  уровня жизни населения и достижение душевого ВВП 20 тыс. долл. по ППС, то есть близкого к современному уровню Португалии и Греции.

     Согласно  показателям официальной статистики, экономика России за время, прошедшее  с момента возобновления роста  в 1999 г., полностью восстановилась по отношению к предкризисному уровню 1997 г.; а по ряду показателей превзошла  уровень 1991 г.

     Однако  вызывает озабоченность качество экономического роста. С одной стороны, при условии  сохранения существующей динамики начавшегося  в 1999 г. роста поставленная цель может  быть достигнута уже к 2017 году. С  другой – возможности поддержания  высоких темпов роста в долгосрочной перспективе являются ограниченными. Во-первых, во многом исчерпаны резервы  восстановительного роста, при котором  повышенные темпы оказываются возможны за счет более эффективного использования  существующих мощностей и рабочей  силы при ограниченных объемах новых  инвестиций. К тому же, к середине 2000-х годов конкурентоспособность  и рост в реальном секторе уже  не поддерживаются заниженным после  девальвации 1998 г. курса рубля.

     В ближайшей долгосрочной перспективе  рост потребует заметно больших  объемов инвестиций и будет в  большей степени сталкиваться с  институциональными, структурными и  демографическими ограничениями.

     В частности, значительные риски обусловлены  несбалансированностью экономической  структуры. В российской экономике  остается избыточной доля сырьевого  сектора.

     Явно  выраженная сырьевая ориентация экономики  России затрудняет достижение поставленных целей экономического развития, так  как для сырьевых товаров характерны высокие колебания цен, превышающие  ценовую нестабильность прочих товарных групп, а сырьевая зависимость негативно  сказывается на экономической динамике по технологическим причинам. Также в странах, характеризующихся сырьевой зависимостью, в частности в России, при прочих равных условиях размеры государственного сектора и уровень государственных расходов выше.

       Как показывает опыт многих  развивающихся стран, подобная  социально-экономическая структура  тормозит развитие конкуренции  и в политической жизни, и  в экономической деятельности».

     Для России характерны относительно высокие  трансакционные издержки, которые снижают  потенциальную привлекательность  страны для инвестиций и создают  неблагоприятные условия для  входа на рынок новых компаний. Кроме того, в России наблюдаются  аномально высокие по сравнению  с другими странами барьеры для  осуществления иностранных инвестиций.

     Таким образом, для современной России свойственна не характерная для  большинства стран мира комбинация относительно высокого уровня развития экономики с относительно низким качеством институциональной среды. Ученые называют такую комбинацию институциональным  отставанием.

7. Проблемы и перспективы экономического развития в России.

     Первое. Существенное обострение финансовой (бюджетной) ситуации. В Россию вновь вернулся бюджетный дефицит, которого страна не знала на протяжении почти десятилетия. После финансового кризиса 1989–1998 гг., достигшего острейшей фазы дефолта в 1998 г., правительство стало очень чутко относиться к бюджетным проблемам и добивалось балансирования бюджета. Этому способствовал и рост цен на нефть.

     Формально ситуация не выглядит тревожной. Уровень  государственного долга остается низким, и страна имеет широкие возможности  для заимствований – как в  рублях, так и в иностранной  валюте. Бюджетный дефицит не очень  велик по сравнению с развитыми  странами – 3,5–4% ВВП. Однако при выведении  из расчетов рентной составляющей бюджетный  дефицит оказывается на уровне 13% ВВП. То есть страна оказывается в  исключительной зависимости от колебаний  мировых цен на энергоресурсы  – т.е. от факторов, от России ни в  коей мере не зависящих.

     Ситуация  вполне сопоставима с началом 1980-х  годов. Тогда советская система  казалась исключительно устойчивой, экономика медленно, но росла (на 2–3% в год). Государственный долг был  невысоким. Доходы от продажи энергоресурсов расходовались на покрытие текущих  потребностей бюджета (в основном шли  на военные расходы, на закупку продовольствия и товаров народного потребления, а также импортного оборудования для дальнейшего развития нефтегазового  сектора).

     Эта модель казалась устойчивой надолго, если не навсегда – советское руководство, основываясь на доступном ему  историческом опыте, было уверено, что  цены на нефть могут только расти. Но, когда цены на нефть упали  в шесть раз, пяти лет хватило  для перехода от стабильности к финансовой катастрофе. Эти риски вполне реальны  и в наше время – с той  лишь разницей, что в отличие от начала 1980-х годов мы сейчас хорошо знаем, что цены на нефть могут  изменяться в обоих направлениях.

     Второе. После снижения инфляции в 2009 г. и в первой половине 2010 г. индекс потребительских цен вновь начал расти, достигнув по итогам года 8,8%. Иными словами, инфляция остается одной из самых высоких в странах «двадцатки», сопоставимой только с инфляцией в Индии и Турции.

     Отчасти это вполне естественный процесс, сопровождающий возобновление экономического роста. На волне экономического спада динамика цен стала тормозиться, однако российская экономика все равно оставалась высокоинфляционной – на минимуме инфляция снизилась до 8,8% в годовом  исчислении. От этого уровня и начался  ее рост по мере преодоления рецессии.

     Рост  инфляции в российской ситуации является фактором гораздо более проблематичным, чем в развитых странах. Там инфляция стала бы фактором (и показателем) оживления производства, и даже следующее  за инфляцией ужесточение денежной политики будет оставаться в пределах нескольких процентных пунктов. У нас  инфляция должна привести к повышению  процентных ставок и к сохранению их на двузначном уровне, что является серьезным фактором, препятствующим экономическому росту. В этой ситуации следовало ожидать развертывания  заимствований российских фирм на внешних  рынках, предлагающих более дешевые  финансовые ресурсы. Эти заимствования  действительно в 2010 г. стали нарастать, причем особенно активны были здесь  нефинансовые институты (в отличие  от докризисного времени).

     Третье. Россия столкнулась со значительным оттоком капитала. В этом отношении ситуация здесь диаметрально противоположна другим странам БРИК: в Бразилии, Индии и Китае наблюдается мощный приток капитала. По-видимому, существует несколько причин оттока капитала. Это и общая неопределенность перспектив развития экономического кризиса. Это и сохранение высокого уровня коррупции, когда часть расходуемых бюджетами всех уровней средств остается в руках «чиновников», которые предпочитают помещать накопленное в безопасные места.

       Применительно к последнему явлению  можно сказать, что коррупция  из феномена микроэкономического  становится на наших глазах  макроэкономическим фактором.

     Одновременно  сокращается сальдо платежного баланса  по счету текущих операций в связи  со значительным ростом импорта, что, в  свою очередь, является реакцией на рост социальных расходов бюджета.

     Больший платежеспособный спрос трансформируется в спрос на дешевые товары, которые  в современной ситуации являются преимущественно импортными. Отечественные  потребительские товары по соотношению  цена/качество, как правило, не выдерживают  конкуренции с импортом. Эти обстоятельства обусловили отток 

     Четвертое. Ситуация на рынке труда к концу 2010 г. оказалась значительно лучше, чем ожидалось в начале года. Можно сказать, что феномена восстановления производства при отставании в восстановлении занятости, характерной для системных кризисов, в нашей ситуации не наблюдается. С точки зрения социально-политической стабильности такую ситуацию можно только приветствовать.

     Однако  у нее есть два возможных объяснения, которые не позволяют оценивать  восстановление рынка труда однозначно позитивно.

     Во-первых, феномен восстановления производства при отставании в восстановлении занятости является оборотной стороной, индикатором структурной трансформации экономики. Он означает усиление структурной безработицы, т.е. появление новых рабочих мест и нехватку для них людей с имеющейся квалификацией.

     Иными словами, восстановления производства при отставании в восстановлении занятости является непременным фактором модернизации, с которой связан выход из кризиса.

     Во-вторых, в специфической демографической  ситуации современной России отсутствие отставания по занятости от восстановления экономики может свидетельствовать  о более активном выходе на пенсию, т.е. о снижении безработицы за счет не только роста занятости, но и сокращения рабочей силы в трудоспособном возрасте

     Пятое. В России были сделаны важные шаги в направлении международной интеграции – как по линии «Таможенный союз – Единое экономическое пространство», так и в вопросах присоединения к ВТО. На обоих направлениях налицо существенные продвижения. И обе траектории сейчас связаны с чисто политическими, а не с экономическими или техническими решениями. Станет ли Россия членом ВТО, заработают ли институты интеграции на постсоветском пространстве? Эти вопросы уже сейчас зависят от политического руководства стран, которые втянуты в названные процессы. Для России оба процесса важны как способы стимулирования конкуренции – и товаропроизводителей, и юрисдикций.