Денежная реформа 1922-1924 гг

       Теперь, в новых хозяйственных условиях, для оздоровления финансовой системы  следовало, с одной стороны, снять  запреты на все виды торговли, с  другой стороны, надо было ликвидировать огромный бюджетный дефицит путем резкого сокращения государственных расходов и развития эффективной налоговой системы. Этим мероприятия позволяли ликвидировать колоссальный «денежный навес», образовавшийся за предыдущие годы. Наркомфин во главе с Сокольниковым настаивал на том, чтобы снять с государственного обеспечения массу мелких убыточных предприятий, сократить огромной бюрократический аппарат советских учреждений и численность бойцов Красной Армии.

       Сокольников постоянно подчеркивал, что государство и предприятия промышленности и торговли не должны ничего давать друг другу бесплатно, а только на основе хозяйственного (финансового) расчета. Но большинство «красных хозяйственников» не соглашались с этим и требовали все больше денег, настаивали на дополнительной эмиссии. Они выступали против Сокольникова, упрекая его в стремлении к «диктатуре Наркомфина».

       Под руководством Сокольникова заново создавались  финансовые органы в центре и на местах, подбирались квалифицированные  сотрудники.

     Свои  рецепты оздоровления экономики в мае-июне 1921 г. предложили опытный финансист дореволюционной России, бывший министр земледелия и землеустройства в 1905–1906 гг. Н. Кутлер и известный банковский деятель В. Тарновский, также приглашенный на службу в Наркомфин. Их разработки легли в основу плана будущей реформы.

     В подготовке и осуществлении перестройки  денежного хозяйства активно  участвовали профессора Л. Юровский, П. Гензель, А. Соколов, З. Каценеленбаум, С. Фалькнер, Н. Шапошников. Вместе с ними работали бывшие министры Временного правительства – кадетские профессора Н. Некрасов и А. Мануйлов, бывший помощник министра А. Хрущев и др.

     При разработке червонного обращения широко использовался отечественный дореволюционный и зарубежный опыт, в частности опыт австрийской банкнотной системы. Наркому финансов Г. Сокольникову, члену коллегии Наркомфина М. Владимирову, председателю правления Госбанка А. Шейману удалось организовать деятельность финансового ведомства таким образом, что даже недоброжелатели буржуазных спецов признавали НКФ самым умным советским комиссариатом с ясной хозяйственной политикой.

       В течение всего 1922 года шла острая дискуссия о том, как проводить  денежную реформу, что взять за мерило ценности при переходе на новые деньги. Предлагался так называемый «товарный рубль», который был бы связан лишь со средним курсом товаров, или с товарным индексом. Сокольников же настаивал на золотом стандарте, и к концу 1922 г. было решено проводить реформу на основе золотого стандарта.

       Фондовые  биржи

       Осенью 1922 года были созданы фондовые биржи, где разрешалась купля-продажа  валюты, золота, облигаций государственных  займов по свободному курсу. Если курс червонца поднимался выше официального паритета, Госбанк скупал золото и  иностранную валюту на бирже, выпуская дополнительное количество червонцев, и наоборот. В результате этого в течение 1923 года курс червонца повышался по отношению к иностранным валютам. Так, если на 2 января 1924 г. курс доллара на московской бирже составлял 2 рубля 20 копеек, то к 1 апреля 1924 г. он достиг 1 рубля 95,5 копеек и на этом уровне остановился. То же самое происходило с фунтом стерлингов, франком, маркой и другими валютами. Уже в 1925 г. червонец стал конвертируемой валютой, он официально котировался на различных валютных биржах мира.

       Первый  государственный хлебный заем

       Летом 1922 г. был предпринят еще один шаг  к стабилизации финансовой системы: была открыта подписка на первый государственный  хлебный заем на общую сумму в 10 млн. пуд. ржи в зерне. Государство выпустило беспроцентные облигации достоинством в 100 пудов, которые подлежало оплатить в период с 1 декабря 1922 года по 31 января 1923 года натурой или наличными деньгами по полной рыночной цене ржи в денно оплаты. Вслед за этим был выпущен 6 %-ный заем на 100 мил. Золотых рублей. Все это проводилось с целью подготовки условий для денежной реформы, поскольку облигации служили в качестве внутреннего кредита, а также средством выкупа обесцененных бумажных денег.

       Акционерные банки

       Была  создана целая сеть акционерных банков, среди акционеров которых были Госбанк, синдикаты, кооперативы, частные лица и даже иностранные предприниматели. Эти банки кредитовали, в основном, отдельные отрасли промышленности. Для кредитования предприятий потребительской кооперации открывались кооперативные банки, для сельскохозяйственного кредита – сельскохозяйственные банки, для кредитования частной промышленности и торговли – общества взаимного кредита, для мобилизации денежных накоплений населения учреждались сберегательные кассы. В 1923 году в стране существовало 17 самостоятельных банков, а в 1926 году их число возросло до 61. Доля Госбанка в общих кредитных вложениях банковской системы снизилась за это время с 66 до 48%.

       Коммерческий  кредит

       Подтверждением  рыночного характера экономики может служить конкуренция, возникавшая между банками в борьбе за клиентов путем предоставления им особо выгодных условий кредитования. Зачастую одни и те же организации, предприятия, тресты кредитовались у нескольких банков одновременно. Широкое распространение получил коммерческий кредит, то есть кредитование друг друга различными предприятиями и организациями. Примерно половина краткосрочного банковского кредита осуществлялась через учет коммерческих векселей. Все это говорит о том, что в стране уже функционировал единый денежный рынок со всеми его атрибутами. 

       Внешняя торговля

       Большое внимание уделялось внешней торговле. Нарком финансов Г. Сокольников неоднократно подчеркивал, что успешное экономическое  развитие страны возможно лишь в том случае, если она сможет «хозяйственно примкнуть к мировому рынку». Вопреки мнению Ленина, который твердо настаивал на государственной монополии внешней торговли, Сокольников (особенно в 1922 году) выступал за ее некоторую либерализацию, поскольку это не только позволило бы пополнить золотой запас страны, но и обеспечило бы поступления в бюджет от таможенных пошлин, а также увеличило бы емкость внутреннего рынка. Монополия внешней торговли, по мнению Сокольникова, не давала возможности полнее использовать  экспортный потенциал страны, поскольку крестьяне и кустари за свои продукты получали только обесцененные советские денежные знаки, а не валюту.

       Сокольников настойчиво выступал за организацию  совместных торговых обществ с участием иностранного капитала, за расширение прав трестов и предоставление им возможности выхода на мировой рынок под контролем Наркомвнешторга. Дело в том, что к осени 1922 года стало ясно, что внешнеторговый оборот  страны заметно отстал от общих темпов хозяйственного подъема. В первом полугодии 1922 года стоимость экспорта составляла не более 3% от уровня 1913 года, при этом стоимость импорта в десять раз превосходила стоимость экспорта. Это объяснялось тем, что на восстановление промышленности нужно было все больше закупать за рубежом сырья и оборудования. Расширять же импорт можно было только за счет роста экспорта, скажем, излишков сельскохозяйственной продукции. Но закупочный аппарат Наркомвнешторга был неповоротливым и неопытным, да и денег на закупки продуктов у крестьян государство выделяло очень немного. Сокольников пытался добиться разрешения на временную либерализацию ввоза и вывоза для крестьян и предприятий (трестов) по отдельным категориям товаров. В.И. Ленин выступил резко против ослабления монополии внешней торговли, опасаясь якобы роста контрабанды. На самом же деле правительство опасалось того, что производители, получив право свободного выхода на мировой рынок, почувствуют свою независимость от государства и вновь начнут бороться против этой власти. Исходя из этого, руководство страны всеми силами старалось не допустить демонополизации внешней торговли.   

       3. Финансово-кредитные  отношения после  реформ 1922-1924 гг. 

       В стране произошло возрождение рыночной экономики, освобождение ее от оков «военного  коммунизма», что способствовало достижению высоких экономических показателей. С 1921  по 1926 год объем промышленного производства возрос более чем в три раза и практически приблизился к уровню 1913 года. Производство сельскохозяйственной продукции выросло за эти пять лет в два раза и на 18% превысило уровень 1913 года. В 1927  и 1928 годах прирост промышленного производства составил соответственно 13 и 19%. Среднегодовой темп прироста национального дохода в целом за 1921-1928 годы составил 18%. К 1928 году национальный доход на душу населения вырос на 10% по сравнению с 1913 годом. В 1922 году в основном произошла отмена карточной системы.

       Но  несмотря на твердую позицию наркомфина Сокольникова, «красные директора» по-прежнему требовали продолжать практику льготного  финансирования промышленности за счет крестьянства, чтобы подхлестнуть развитие «социалистического звена» в государственной промышленности по сравнению с мелкобуржуазным звеном крестьянского хозяйства. Для этого они настаивали на неограниченном расширении банковской эмиссии. Уже в «Контрольных цифрах народного хозяйства на 1925/1926 хозяйственный год», разработанных Госпланом, открыто утверждалась идея о «подчинении денежного обращения возрастающей эмиссии».

       Таким образом, четырехлетняя упорная  борьба с инфляцией была проиграна. Под нажимом Госплана и ВСНХ с июля по декабрь 1925 года денежная масса увеличилась по сравнению с 1924 года на 400 млн. руб., или в полтора раза, что привело к нарушению равновесия между размерами товарооборота и находившейся в обращении денежной массой. Возникла реальная угроза инфляции, признаком чего стал уже в сентябре 1925 года рост товарных цен и все более ощущавшийся дефицит промышленных товаров первой необходимости.

       Крестьянство  очень быстро отреагировало соответствующим  образом на эту ситуацию, что привело к срыву плана хлебозаготовок. Это в свою очередь, повлекло за собой невыполнение экспортно-импортной программы и сокращение доходов от продажи хлеба за границей. Для поддержания устойчивого курса червонца на внутреннем рынке Госбанк был вынужден постоянно вводить в обращение золото и инвалюту, чтобы изымать денежные излишки. Но эти меры приводили не к сокращению эмиссии, а к истощению валютных резервов.

       Реальный  обменный курс в середине 20-х годов был в 1,5 раза ниже «твердого», покупательная способность – в два раза ниже, чем у английского фунта, с которым царская «десятка» была на равных

       Так, собственно, был ликвидирован единый паритетный курс червонца,  поддерживаемый Госбанком как на внешнем, так и на внутреннем рынке, в результате чего произошло раздвоение валютных курсов. Продажа инвалюты была разрешена только для тех, кто выезжал из страны, вследствие чего возросло количество операций по вывозу червонцев за границу, чтобы обменять их по официальному курсу.    Для предотвращения этого процесса с июля 1926 года было запрещено вывозить червонцы, а вскоре прекратилась и их скупка на внешнем рынке. Это означало полный отказ от котировки советских рублей за рубежом. Червонец, являвшийся одной из мировых валют, превратился в сугубо внутреннюю валюту СССР.

       К этому времени Сокольников уже не участвовал в финансовых мероприятиях, так как еще в январе 1926 года его освободили от обязанностей наркома финансов. Это было связано с ожесточенной борьбой в коридорах власти за выбор дальнейшего пути развития экономики страны. В 1930-х годах Сокольников был репрессирован и погиб в 1939 г.

       Благодаря реформе денежной системы была ликвидирована  гиперфинляция, что способствовало укреплению принципов хозрасчета в  промышленности, стабилизации цен, развитию торговли, расширению товарно-денежных отношений между городом  и деревней. Но главное, были созданы предпосылки для формирования устойчивой денежной системы. С выпуском в обращение казначейских билетов, ставших фактически разменной монетой банкнот, денежная реформа не была закончена: по замыслу ее авторов, она должна была завершиться установлением твердого соответствия между червонцем и иностранной валютой в пределах нормальных колебаний. Но состояние экономики в то время не позволяло рассчитывать на то, что в ближайшем будущем удастся завершить признаваемую экономистами не законченной денежную реформу и ввести свободный обмен червонцами по твердому курсу. А спустя всего два года эта проблема перестала быть актуальной. Новая денежная система была устойчивой недолго: уже в середине 1925 г. появились первые признаки инфляции, принявшей характер ползучей инфляции после того, как XIV съезд партии принял курс на индустриализацию. Связанные с индустриализацией глубокие структурные и технические сдвиги в экономике, а затем постепенное свертывание хозяйственного механизма нэпа привели к созданию в 1930-1932 гг. отвечавшей новым требованиям кредитно-денежной системы, отличной от той, которая была задумана в нале 20-х годов. 
 
 
 
 
 
 
 

       Заключение 

       Для решения нынешних проблем восстановления полновесности российского рубля в известной степени может пригодиться опыт перехода к НЭПу, когда устранялись многие идеологические догмы, мешавшие проникновению в хозяйственную практику рационального экономического мышления, и когда товарное хозяйство  вновь становилось денежным хозяйством.

       Кратко  замысел реформы состоял во временном  сохранении советских денежных знаков и выпуске параллельной валюты в  банковских билетах. Изменение формы  денежного обращения имело задачи создать «твердый» рубль, поддержать ценность совзнака, дабы не снижать эмиссионные доходы казны, вытеснить из оборота иностранную валюту и десятирублевую царскую золотую монету. Совзнаку отводилась роль базового элемента червонных денег.