Основные модели смешанной экономики (американская, шведская, японская)

           В середине 80-х гг. эффективность экспортной модели развития Японии значительно снизилась. В США и Западной Европе активизировались протекционистские настроения. В 1986 г. президент Р. Рейган ввел 100-процентную пошлину на импорт японских интегральных схем. Как писали американские газеты, это был самый чувствительный удар по Японии после второй мировой войны. США и Европейский Союз потребовали сократить японский импорт.

        Осложняла положение японской экономики возросшая конкуренция со стороны так называемых новых индустриальных стран  и, прежде всего, Южной Кореи и Тайваня. Однако в конце ХХ в. на первое место в отношениях между Японией и НИС  выходит не конкуренция, а «горизонтальное разделение труда», основанное на производстве продукции высокой технологии. Например, крупнейшие автомобильные компании, такие, как «Нисан», «Хонда» перенесли часть сборки своих автомобилей в Южную Корею. Этот шаг оказался выгодным для двух стран. Японские компании смогли снизить издержки производства за счет низкой заработной платы южнокорейских рабочих и служащих, занятых на японских предприятиях. В то же время мощный импульс развитию южнокорейской экономики придал приток японского капитала,  в значительной мере обеспечившего становление и динамичное развитие местной индустрии.  В целом следует отметить, что с 1973 г. по 1990 г. для Японии характерно постепенное затухание сверхбыстрого роста ВВП (до 5%). В девяностые годы для экономики Японии были  характерны невысокие темпы роста. Этот этап экономического развития Японии совпал с четырехлетней депрессией мировой экономики, которая после семилетнего процветания вступила в 1990 г. в серьезный экономический кризис. Только за 1992 г. промышленное производство в Японии сократилось более чем на 8%. В 1993 г. в экономике страны наблюдается нулевой рост, а в 1994 г. он составил 0,6%. Только в 1996 г. экономический рост в Японии превысил 3,5%.

        Следует отметить, что если в прошлом экономический спад был почти не заметен благодаря сравнительно консервативной макроэкономической политике и непревзойденной микроэкономической гибкости, то за последние два десятилетия большинству отраслей японской промышленности пришлось столкнуться с серьезными  проблемами. Кризис 90-х гг. был вызван не только  общими для всех развитых стран обстоятельствами, но и трудностями, связанными со структурной перестройкой экономики.

         В начале 90-х гг. в японскую экономическую модель были внесены серьезные коррективы. Ставка была сделана на всемерное использование результатов новой технологической революции и, прежде всего, внедрение автоматизации и информации во всех отраслях производства и услуг, переход к опережающему развитию внутреннего спроса. Это, однако, не снизило заинтересованности Японии в экспорте. Изменилась его структура. Все большее место в экспорте начала  занимать наукоемкая продукция, услуги, информация, знания. Но именно внутренний спрос на наукоемкие товары, услуги  стал основным двигателем экономического развития страны в конце ХХ – начале ХХI века. В связи с этим были предусмотрены значительные инвестиции в инфраструктуру.

            По итогам третьего квартала 2009 года экономика Японии выросла на 4,8% в годовом исчислении (1,2% по отношению ко второму кварталу). Это один из лучших показателей за последние двадцать лет, но и такого роста недостаточно, чтобы компенсировать резкое сокращение японского ВВП в ходе мирового кризиса: по итогам года оно снизится не менее чем на 5,4%. В первом квартале 2009 года падение ВВП Японии составило 14,2% в годовом исчислении (в целом экономика снизилась до уровня 2003 года).

           Но, позитивные итоги третьего квартала не означают выздоровления японской экономики. Свидетельство тому — созванное 1 декабря внеплановое заседание руководства  Банка Японии, на котором было решено влить в финансовую систему страны 10 трлн иен (112 млрд долларов) из-за резкого укрепления иены. Ранее власти уже отмечали, что из-за кризиса экономика страны подвергается мощному дефляционному давлению. Угроза коллапса экономической активности подвигла премьер-министра Юкио Хатояму обратиться к руководству центробанка за срочной помощью.

      Удивительно, но в такой развитой и сбалансированной экономике, как японская, кризис оказался острее, чем во всех остальных ведущих экономиках мира. Глубина падения экономики в Японии почти такая же, как в Латвии, — при том что в последнее десятилетие Япония развивалась несопоставимо медленнее, чем та же Латвия, которая показывала ежегодный рост на 7–9%, и США, и страны ЕС, которые росли на 3–4% в год. В первом десятилетии XXI века лишь в течение двух лет экономический рост в Японии превышал 2%; в среднем же он составлял немногим более 0,5%, а в 2008 году и вовсе было падение на 0,7%. Лишь в 2006 году Япония смогла превысить уровень 1991 года. Все это указывает на наличие нерешенных структурных проблем в японской экономике.

Продолжая предоставлять практически бесплатную финансовую помощь, Токио не может не увеличивать государственный долг, который в этом году превысит 200% ВВП. В 2011 году, по прогнозам, он вырастет до 227% ВВП, а ведь уже сейчас 65% бюджета страны расходуется на погашение процентных выплат и не заемных финансовых средств на другие цели фактически не остается. Положение ухудшается еще и тем, что налоговые поступления сжимаются, как шагреневая кожа. Только в этом году они сократятся на 20%, или на 8–9 трлн иен (90–100 млрд долларов), а общий их объем упадет до самого низкого уровня за последнее десятилетие — 37 трлн иен (413 млрд долларов).

        Новое японское правительство даже начало сворачивать некоторые проекты своих предшественников, направленные на оздоровление финансовой системы страны. Так, оно приостановило приватизацию государственной почтовой службы, которая одновременно осуществляет функции крупнейшего финансового фонда, управляя 340 трлн иен (почти 3,8 трлн долларов). Причем остановка приватизации произошла без объяснения причин.

         Падает и эффективность производства. Если до 1990 года эффективность инвестиций в японские предприятия превышала аналогичные показатели и в США, и в Европе, то в течение последних двух десятилетий она неуклонно отстает от них. В начале 1990−х инвестиции в промышленный сектор США и Японии были примерно равны, но рост производительности труда в США опережал японские показатели. В настоящее время размеры инвестиций в Японии на треть больше американских, но рост производительности труда отстает от американского почти на 20%. Примерно так же обстоит дело и в сравнении с другими развитыми странами.

       Падение доходности и эффективности производства внутри страны приводит к тому, что японские производители все интенсивнее выводят производство за рубеж. Лидером тут является Китай. Уже более 20 тыс. крупных и средних японских компаний имеют предприятия в Китае, причем японцы все активнее размещают в соседней стране производства полного цикла, зачастую оставляя у себя только головные офисы и финансовые подразделения. С 2005 года реальные японские инвестиции в КНР возрастают на 15–20% ежегодно. Только в 2007 году японские компании осуществляли в различных областях экономики 35 120 проектов общей стоимостью 78,52 млрд долларов. На китайских предприятиях и в компаниях, в разной степени принадлежащих японскому капиталу, трудится более 10 млн китайских рабочих и служащих. Портфельные инвестиции в акции в Китае в 2008 году составили 66 млрд долларов, чуть меньше 15% всех иностранных инвестиций в этой области. Даже в текущем году они превысили 6,5 млрд долларов. И это при том, что в целом японские инвестиции за рубеж со второй половины 2000−х годов имеют тенденцию к уменьшению. Кроме того, японские инвестиции за рубеж все больше носят консервативный характер, практически на всех предприятиях руководяще-инженерный состав является японским, а продукция все в большей степени ориентируется на японский рынок (более 60% китайского экспорта в Японию создается на предприятиях, принадлежащих японскому капиталу).

           На все это накладываются нарастающие демографические проблемы. Японская нация стремительно стареет. За последние пять лет доля людей в возрасте до 15 лет уменьшилась на 3,5%, а старше 65 лет — увеличилась на 16,8%. В следующие 20 лет количество рабочей силы в стране, по прогнозам, уменьшится на 20%. Все это сказывается на инновационном потенциале японского бизнеса, приводит к снижению накоплений, а значит — к сужению инвестиционной базы японской экономики. Если в 1990‑е годы норма накопления японской семьи составляла 15%, то в настоящее время она не превышает 2%.

          Старение нации не позволяет развиваться новым социальным тенденциям. Молодежь более индивидуалистическая, чем предыдущее поколение, в силу демографических условий не в состоянии сколько-нибудь серьезно поколебать историческую корпоративность общества. А ведь совсем недавно, в период правления премьера Коидзуми, казалось, что Япония готова справиться со своими проблемами. Наряду с сохранением политики финансовой поддержки крупнейших корпораций он предпринял попытки кардинально реформировать японское общество. Целью его было радикальное усиление рыночных элементов в экономике страны, он хотел, чтобы она действительно опиралась на рыночные инструменты и зависела от них.

          Сегодня внутреннее потребление в Японии составляет почти 60% ВВП, именно экспорт является основным стимулом для развития экономики. Если в 1990−х годах прирост экспорта определял прирост ВВП на 25%, то в 2000−х влияние экспорта выросло до 40%. Доля экспорта в ВВП страны возрастала на протяжении всего последнего десятилетия.

       Основных причин такой экономической динамики, по-видимому, две. Первая — недостаточно большое население, 130 млн человек все же маловато для формирования самодостаточного внутреннего рынка. Вторая — социально-политическая структура страны. Японское общество построено по жесткому бюрократическому, иерархическому принципу, когда за экономическое и политическое влияние конкурируют не различные политико-экономические элиты в рамках различных политических образований, а политические и экономические силы в одной структуре. Подобное строение японского общества и бизнеса приводит к смягчению конкуренции, что не создает достаточно мощных внутренних стимулов для развития.

        Особенность японско-китайской торговли: она все большее значение приобретает для Японии, тогда как Китай осуществляет более сбалансированную торговую деятельность, где место Японии существенно, но не приоритетно. Объем внешней торговли Японии с Китаем в 2008 году превысил 200 млрд долларов, опередив японско-американскую. Причем китайский экспорт в Японию превышал американский более чем на 50 млрд долларов. По прогнозам ряда экономистов, японско-китайская торговля в 2010 году достигнет 250 млрд долларов, а КНР станет партнером номер один для Японии как в экспорте, так и в импорте.

          2009 год был весьма нелегким для глобальной торговли. По итогам года она сократится не менее чем на 9%. Не миновала эта участь и японско-китайскую торговлю, только за десять месяцев она уменьшилась более чем на 20%. Однако несмотря на то, что эта цифра весьма существенна, она все равно почти в два раза меньше, чем размер падения японско-американской торговли. Это подтверждают и данные за октябрь: японский экспорт в Китай упал на 14%, в то время как в США — на 28%.

         В 2009 году изменилась сама структура японско-китайского товарооборота. Если объемы продукции, связанные с экспортом в третьи страны, уменьшились, то поток товаров для внутренних рынков и Японии, и Китая в процентном отношении вырос. Это было вызвано программами стимулирования внутреннего потребления в обеих странах. Следствием этих программ стал рост импорта в КНР бытовой электротехники и компонентов для нее, а также других потребительских товаров. То же самое можно сказать об увеличении японского импорта из Китая товаров, связанных с автомобилями и домашней электроникой. В то же время поставки японского оборудования для китайских перерабатывающих компаний, ориентированных на экспорт, например оборудования для текстильных предприятий, резко снизились.

         Росту зависимости Японии от КНР способствует скупка японских фирм китайскими государственными и частными организациями, банками и фондами. Приоритет отдается технологическим компаниям, которые испытывают финансовые трудности. Политика эта началась относительно недавно, с середины 2000−х. Основной ее причиной было недовольство Пекина организацией производства на японских предприятиях в КНР. Претензии прежде всего сводились к следующему: японские компании плохо интегрировались в китайскую экономическую инфраструктуру, мало способствовали развитию китайских смежных предприятий и в значительной степени были задействованы в кооперации с японскими производителями, а также затрудняли доступ китайским специалистам к технологии производств, поскольку руководяще-инженерный состав был преимущественно японским.

        Решение поставленной Пекином задачи облегчалось тем, что объем прямых иностранных инвестиций в Японию существенно уступал инвестициям в другие страны. Так, в 2008 году их общий объем составлял всего 107 млрд долларов, тогда как в КНР (включая Гонконг) он превысил 760 миллиардов. Кроме того, многие японские предприятия, включая технологически самые передовые, испытывали серьезный недостаток финансовых средств, который в 2009 году только увеличился. Поэтому относительно небольшие китайские инвестиции в Японию имеют значительный эффект. Так, Пекин создал в 2007 году Китайскую инвестиционную корпорацию (CIC), которая объявила, что намерена инвестировать 200 млрд долларов в японскую экономику. В том же году China Banking Regulatory Commission подписала меморандум с Japan’s Financial Services Agency, согласно которому китайские банки и фонды получили возможность беспрепятственно инвестировать в Японию. Помимо Японии подобная практика распространяется только на Гонконг, Сингапур и Великобританию. В 2008 году реальные китайские инвестиции в Японии составили почти 45 млрд долларов, и, несмотря на глобальный кризис, их объемы продолжали расти и в текущем году.

         Приобретение японских предприятий осуществляется в основном китайскими инвестиционными фондами и банками, которые практически на 100% государственные. Китайские инвесторы приобретают как различные пакеты акций предприятий, так и структурные подразделения и отдельные предприятия. Получив контроль над тем или иным предприятием, новые собственники практически сразу переводят производство в КНР, причем если руководящий состав становится китайским, то инженеры сохраняют свои позиции, зачастую принимаются даже ранее уволенные и используются в значительной степени как обучающий персонал.

        Так, в конце 2008 года CIC приобрела за 14 млрд долларов пакет акций крупнейшей японской нефтегазовой компании Inpex Holding, которая осуществляет разведку и добычу нефти в Восточно-Китайском море. В том же 2008 году Shanghai Hua Hong (Group) создала совместное предприятие с японской NEC Electronics. По мнению специалистов, оно будет способствовать реализации китайских планов занять к 2013 году не менее 30% мирового рынка полупроводников. И это далеко не единичные приобретения.