Корифей экономики Карл Маркс

(Замечательно  популярно, сжато и ясно изложил  сам Маркс свою теорию средней  прибыли на капитал и абсолютной  земельной ренты в письме к  Энгельсу от 2 августа 1862 г.) —  К истории поземельной ренты важно также указать на анализ Маркса,

 показывающего  превращение ренты отработочной (когда крестьянин своим трудом  на земле помещика создает  прибавочный продукт) в ренту  продуктами или натурой (крестьянин  на своей земле производит  прибавочный продукт, отдавая его помещику в силу «внеэкономического принуждения»), затем в ренту денежную (та же рента натурой, превращенная в деньги, «оброк» старой Руси, в силу развития товарного производства) и наконец в ренту капиталистическую, когда на место крестьянина является предприниматель в земледелии, ведущий обработку при помощи наемного труда. В связи с этим анализом «генезиса капиталистической поземельной ренты» следует отметить ряд глубоких (и особенно важных для отсталых стран, как Россия) мыслей Маркса об эволюции капитализма в земледелии. «Превращению натуральной ренты в денежную не только сопутствует неизбежно, но даже предшествует образование класса неимущих поденщиков, нанимающихся за деньги. В период возникновения этого класса, когда он появляется еще только спорадически, у более зажиточных, обязанных оброком крестьян естественно развивается обычай эксплуатировать за свой счет сельских наемных рабочих — совершенно подобно тому, как в феодальные времена зажиточные крепостные крестьяне сами в свою очередь держали крепостных. У этих крестьян развивается таким образом постепенно возможность накоплять известное имущество и превращаться самим в будущих капиталистов. Среди старых владельцев земли, ведущих самостоятельное хозяйство, возникает, следов., рассадник капиталистических арендаторов, развитие которых обусловлено общим развитием капиталистического производства вне сельского хозяйства» («Капитал», III², 332)... «Экспроприация и изгнание из деревни части сельского населения не только «освобождает» для промышленного капитала рабочих, их средства к жизни, их орудия труда, но и создает внутренний рынок» («Капитал», I², 778). Обнищание и разорение сельского населения играет, в свою очередь, роль в деле создания резервной рабочей армии для капитала. Во всякой капиталистической стране «часть сельского населения находится поэтому постоянно в переходном состоянии к превращению в городское или мануфактурное (т. е. не земледельческое) население. Этот источник относительного избыточного населения течет постоянно... Сельского рабочего сводят к наинизшему уровню заработной платы, и он всегда стоит одной ногой в болоте пауперизма» («Капитал», I², 668). Частная собственность крестьянина на землю, обрабатываемую им, есть основа мелкого производства и условие его процветания, приобретения им классической формы. Но это мелкое производство совместимо только с узкими примитивными рамками производства и общества.

При капитализме  «эксплуатация крестьян отличается от эксплуатации промышленного пролетариата лишь по форме. Эксплуататор тот же самый — капитал. Отдельные капиталисты эксплуатируют отдельных крестьян посредством ипотек и ростовщичества; класс капиталистов эксплуатирует класс крестьян посредством государственных налогов» («Классовая борьба во Франции»). «Парцелла (мелкий участок земли) крестьянина представляет только предлог, позволяющий капиталисту извлекать из земли прибыль, процент и ренту, предоставляя самому землевладельцу выручать, как ему угодно, свою заработную плату» («18 брюмера»). Обычно крестьянин отдает даже капиталистическому обществу, т. е. классу капиталистов, часть заработной платы, опускаясь «до уровня ирландского арендатора — под видом частного собственника» («Классовая борьба во Франции»). В чем состоит «одна из причин того, что в странах с преобладающим мелким крестьянским землевладением цена на хлеб стоит ниже, чем в странах с капиталистическим способом производства»? («Капитал», III², 340.) В том, что крестьянин отдает обществу (т. е. классу капиталистов) даром часть прибавочного продукта. «Следовательно, такая низкая цена (хлеба и др. сельскохозяйственных продуктов) есть следствие бедности производителей, а ни в коем случае не результат производительности их труда». («Капитал», III², 340.) Мелкая поземельная собственность, нормальная форма мелкого производства, деградируется, уничтожается, гибнет при капитализме. «Мелкая земельная собственность, по сущности своей, исключает: развитие общественных производительных сил труда, общественные формы труда, общественную концентрацию капиталов, скотоводство в крупных размерах, все большее и большее применение науки. Ростовщичество и система налогов неизбежно ведут всюду к ее обнищанию. Употребление капитала на покупку земли отнимает этот капитал от употребления на культуру земли. Бесконечное раздробление средств производства и разъединение самих производителей». (Кооперации, т.е. товарищества мелких крестьян, играя чрезвычайно прогрессивную буржуазную роль, лишь ослабляют эту тенденцию, но не уничтожают ее; не надо также забывать, что эти кооперации дают много зажиточным крестьянам и очень мало, почти ничего, массе бедноты, а затем товарищества сами становятся эксплуататорами наемного труда.) «Гигантское расхищение человеческой силы. Все большее и большее ухудшение условий производства и удорожание средств производства есть закон парцелльной (мелкой) собственности». Капитализм и в земледелии, как и в промышленности, преобразует процесс производства лишь ценой «мартирологии производителей». «Рассеяние сельских рабочих на больших пространствах сламывает их силу сопротивления, в то время как концентрация городских рабочих увеличивает эту силу. В современном, капиталистическом, земледелии, как и в современной промышленности, повышение производительной силы труда и большая подвижность его покупаются ценой разрушения и истощения самой рабочей силы. Кроме того всякий прогресс капиталистического земледелия есть не только прогресс в искусстве грабить рабочего, но и в искусстве грабить почву... Капиталистическое производство, след., развивает технику и комбинацию общественного процесса производства лишь таким путем, что оно подрывает в то же самое время источники всякого богатства: землю и рабочего»

     7. Пролетариат для К. Маркса 

     Этимологически  слово «пролетариат» происходит из латыни, в Древнем Риме этим термином обозначалось низшее сословие. Буквально слово «пролетарий» происходит от proles — потомство, т. е. обозначает «неимущий, имеющий только потомство» .В новое время термин стал использоваться в европейских языках для обозначения низших, неимущих слоев общества. Маркс создает теорию этого общества, и так слово «пролетариат» приобретает четко очерченное значение, становится категорией для описания капитализма и перспектив его развития. Не составляет труда составить определение пролетариата, исходя из концепции Маркса. Это сделали авторы десятков словарей и интернет-сайтов. Сделаем и мы. Итак, согласно Марксу, пролетариат — эксплуатируемый класс буржуазного общества, не владеющий средствами производства и для поддержания собственной жизни вынужденный продавать свою рабочую силу капиталистам.

Как и любое  другое, это определение — выжимка  из теории. Маркс выводит его из понимания открытых им экономических  и социальных механизмов капиталистического периода истории. В «Капитале» Маркс  объясняет механизм, приводящий к  образованию этого класса людей, «лишенных всего». Главной причиной бесправия и нищеты пролетариата является то, что пролетарий отчужден как от средств производства, так и от продукта собственного труда. Если ремесленник владел своим собственным станком и инструментом и продавал произведенный им продукт, то пролетарий работает на средствах производства, принадлежащих капиталисту, и продает последнему не продукт своего труда, а свою рабочую силу — на определенное время. Продажу рабочей силы можно представить как прокат какого-либо органа рабочего, скажем, его руки, которую капиталист использует для изготовления продукта, предназначенного для продажи. В этой сделке стоимость произведенного продукта не имеет значения для пролетария-продавца рабочей силы. Сколько бы пролетарий не произвел за время своей работы, капиталист заплатит ему лишь ту части этой стоимости, которая представляет собой эквивалент стоимости рабочей силы. Последняя же определяется суммой средств, необходимых для поддержания жизни и воспроизводства рабочего. Эта часть произведенной стоимости выплачивается рабочему в виде зарплаты.

Другая часть  стоимости произведенного продукта — прибавочная стоимость —  остается в собственности капиталиста  и пускается последним в последующие  циклы производства. Благодаря этому механизму присвоения и использования прибавочной стоимости (т.е. стоимости, создаваемой неоплаченным трудом), капиталист имеет возможность увеличивать свой капитал с каждым циклом производства. Соответственно, при капитализме постоянно действует тенденция к увеличению разрыва между капиталистом и каждым из работающих на него пролетариев. Учитывая то, что возросший в руках одного капиталиста капитал передается по наследству, на уровне всего общества с течением времени увеличивается пропасть между совокупностью капиталистов и совокупностью пролетариев — двумя противоположными классами. Этот увеличивающийся разрыв вытекает из самого факта существования прибавочной стоимости и проистекает из логики функционирования капитала как «самовозрастающей стоимости», «денег, приносящих деньги».

Исходя из природы  капитала, Маркс показывает, как  при капитализме коренным образом  меняется структура всего общества. Если в прежних эксплуататорских обществах соотношение между  классами было более или менее  стабильно, то отличительной чертой капитализма является постоянное изменение этого соотношения, расширение пропасти между представителями капитала и труда. Как показывают Маркс и Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии», буржуазный способ производства вовлекает в себя все большее количество населения, раскалывая его на два противоположных и взаимодополняющих класса: «В той же самой степени, в какой развивается буржуазия, т. е. капитал, развивается и пролетариат, класс современных рабочих, которые только тогда и могут существовать, когда находят работу, а находят ее лишь до тех пор, пока их труд увеличивает капитал» . В работе «К критике гегелевской философии права» Маркс высказывает ту же самую мысль, характеризуя пролетариат как класс, образовавшийся в процессе разложения всех сословий, вызванном изменениями в характере производства.

Чем же был пролетариат  во времена Маркса и чем он остается сегодня?

Надо сказать, что в ранних работах, написанных еще до «Капитала», пролетариат был  для Маркса, прежде всего, олицетворением тотального бесправия, бедности, нищеты и полной утраты человека.

В работе «К критике  гегелевской философии права» Маркс  называет пролетариат «классом, скованным  радикальными цепями» , т.е. испытывающим предельную степень нищеты и бесправия. Вообще, надо сказать, что в этой ранней работе, написанной в 1844 году, слово «пролетариат», по сути, синонимично нищете, ее крайней степени. Здесь Маркс говорит о необходимости уничтожения пролетариата как об уничтожении униженного положения слоя людей. Таким образом, в своем анализе пролетариата как явления хронологически Маркс идет от факта тотального бесправия и бедности одного из слоев современного ему общества и в процессе создания своей политэкономической теории объясняет этот факт.

Тем не менее, исходя из этой теории, как я попыталась показать выше, нельзя ставить знак равенства между пролетариатом и тотальной нищетой. Если для эпохи Маркса гнет капитала выражался в сведении жизненных условий всех рабочих к полной нищете, что подробно описывает Энгельс в своем труде «Положение рабочего класса в Англии», то это вовсе не исключает возможности осуществления этой эксплуатации при дифференциации жизненных условий, образа жизни, статуса и прочих социальных характеристик работающих по найму. Дифференциация не отменяет законов функционирования капитала: мировой капитал продолжает возрастать. Об этом свидетельствуют данные об увеличивающихся состояниях ТНК, к настоящему времени сравнимых с бюджетами стран.

Таким образом, получается, что до сих пор капитал  находит ресурс увеличения, и при этом позволяет некоторым слоям работающих по найму получать сверх минимума жизненных средств. Откуда же берется этот ресурс? Статистика свидетельствует о том, что на сегодняшний день капиталистическая тенденция к расхождению общественных полюсов в огромной степени проявляется в форме международной эксплуатации. Вот некоторые данные, позволяющие судить о ее масштабах. В 1913 отношение ВВП на душу населения в пяти самых богатых странах к пяти самым бедным странам составляло 11:1, в 1950 — 35:1, в 1973 — 44:1, а в 1992 — 72:1 . Таким образом, ресурс наращивания капитала в 19-20 веке развивался в огромной степени за счет международной эксплуатации, — и это весьма логично считать одной из причин улучшения жизненных условий пролетариев в развитых странах. В этих условиях положение «Капитала» о том, что зарплата пролетариев определяется стоимостью необходимых жизненных средств, выглядит спорным — и ниже я попытаюсь его проанализировать, исходя из изменившихся условий.

Правомерно ли вообще на сегодняшний день относить всех, получающих зарплату, к классу пролетариев? Надо признать, что в целом отношение к средствам производства по сей день является реальным основанием разделения общества.

При этом, применительно  к сегодняшней ситуации формальное определение класса пролетариата (как совокупности не владеющих средствами производства) оказывается недостаточным для того, чтобы обозначить различия между, скажем, высокооплачиваемыми менеджерами, шахтерами и дворниками-мигрантами. Очевидно, что по образу жизни, мировоззрению, статусу, уровню доходов представители этих групп населения отличаются. Так, высший менеджмент крупных компаний по всем перечисленным параметрам приближен к буржуазии. С другой стороны, рабочие, купившие минимальное количество акций своих предприятий, формально должны быть отнесены к мелкой буржуазии, но это не вполне согласуется с их образом жизни и другими социальными характеристиками. Таким образом, возникает проблема дополнительных критериев определения классовой принадлежности.

Что может быть таким дополнительным критерием? Уровень дохода? Социальный статус? «Интеллектуальный капитал»? Эту проблему пытаются решить многие марксисты. Эрик Райт в статье «Марксистские концепции классовой структуры» сопоставляет различные взгляды на современные классы.

Райт начинает с того, что все марксисты сходятся на том, что наемные работники, занятые  физическим трудом в промышленности, принадлежат к рабочему классу, а  владельцы семейных предприятий  относятся к классу капиталистов. Разногласия касаются, прежде всего, некоторых «белых воротничков»: топ-менеджеров и высококвалифицированных инженерно-технических работников (ИТР).