Экономический рост и его проблемы

      Поясним идею рассматриваемого типа технического прогресса на условном цифровом примере. Так, допустим, что в некоем исходном состоянии t₀ в экономике занято 1000 человек. Если прирост эффективного труда А идет темпом, равным темпу технического прогресса 3% , то те же самые 1000 занятых произведут в следующем периоде Г₁ продукции столько, сколько произвели бы 1030 занятых.

      ¹ Рассматриваемый тип технического прогресса (1аЬоиг-аид-тепИпд гесЬпюа! ргодгезз) является трудосберегающим, поскольку он способствует повышению эффективности единицы труда, занятого в производстве.

      Теперь, с учетом фактора технического прогресса, идущего темпом д, мы можем представить модифицированную модель роста Солоу (рис. 25.7). Заметим, что темп роста запасов капитала теперь, с учетом технического прогресса,  составит п + 8 + д, т.е. именно этими величинами измеряется наклон графика требуемых инвестиций в расчете на единицу эффективного труда.

      Обозначим символом /с⁶ = К/(АЦ количество капитала на эффективную единицу труда, а символом у = У/(АЦ -объем выпуска на эффективную единицу труда. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      2.3. Модели эндогенного  экономического роста.

      Рассмотренные выше неоклассические модели Кобба-Дугласа  и Солоу легли в основу большого числа современных моделей экономического роста, появившихся в последней трети XX века. Авторы новых исследований предлагают несколько иные, расширительные условия моделей по сравнению с базовыми. Если в последних технический прогресс был единственным долгосрочным фактором экономического роста, то в производных от них моделях рассматриваются такие долгосрочные факторы роста, как норма сбережения, темпы прироста рабочей силы, уровень инвестиций в человеческий капитал и новая для нас категория - норма накопления человеческого капитала, ан.

      Самое важное, на что следует обратить внимание при анализе новых моделей, - это эндогенный характер перечисленных факторов роста, который придают им авторы новых теоретических конструкций. Ведь создатели более ранних моделей полагали, что экономический рост в долгосрочном плане носит по отношению к экономике страны всецело экзогенный характер, как и сам технический прогресс.

      Эндогенные переменные определяются, в отличие от экзогенных, не вне экономической системы, а внутри нее. Следует заметить, что у экономистов в определении эндогенности или экзогенности переменных величин нет единой позиции, точнее, все зависит от трактовки авторами условий моделей. Но именно разность подходов к этой проблеме и определяет принадлежность экономистов к той или иной школе. Так, одни исследователи считают, что эндогенные величины связаны между собой прямыми и обратными связями, в отличие от экзогенных величин, которые не испытывают обратного воздействия в рамках данной модели. Другие, напротив, доказывают существование взаимного влияния между эндогенными и экзогенными переменными, наличие взаимодействия экзогенных переменных друг с другом. Деление переменных в экономических моделях на экзогенные и эндогенные во многом условно и чаще всего зависит от субъективной трактовки ученых, от кратко- или долгосрочности рассматриваемого периода и т.д.

      Благодаря научному импульсу, который дали исследования экономического роста Р.Солоу, появилось множество альтернативных моделей, вошедших в экономическую теорию под общим названием модели эндогенного экономического роста.

      Еще в 1940 - 1960-е гг. в рамках неоклассических подходов к построению моделей роста сложилось представление о том, что наряду с основными производственными факторами – трудом и капиталом – важную роль играет технический прогресс, трактуемый как особый фактор производства. Исследования, выполненные на базе трехфакторных (труд, капитал, технический прогресс) моделей экономической динамики на статистическом материале США, в различные периоды всегда давали достаточно высокие оценки вклада технического прогресса в обеспечение экономического роста. Эти оценки (без учета поправок на повышение качества рабочей силы и капитала) варьировали от 33% в статистических рядах за 1909 - 1929 гг. у Э.Денисона до 78% в рядах за 1929- 1957 гг. у С.Кузнеца и 69% в рядах за 1948 - 1979 гг. у некоторых других ученых. С учетом же указанных поправок вклад третьего фактора, которому в традиционных неоклассических моделях приписывался экзогенный характер, все же оставался на относительно высоком уровне. Однако большинство теоретических моделей того периода, за исключением содержащих инновационные идеи Й.Шумпетера Н.Д.Кондратьева, ограничивалось предположением, что технический прогресс зависит от времени (t) и слабо связан с процессами внутри самой моделируемой системы.

      Итак,   в   традиционных   моделях   роста,   разработанных   в   1940-1960-е гг., основное внимание уделялось значению труда и капитала. Технический прогресс, или технологический рост, рассматривался исключительно как экзогенный фактор.

      В последнее десятилетие XX в. были построены  качественно новые теоретические модели, в которых предпринята попытка обосновать эндогенную природу технологических изменений, порождающих рост. Принципиальная особенность этих моделей заключается в том, что их производственная функция содержит в той или иной форме новую переменную - человеческий капитал, - характеризующую объем научных знаний и практического опыта, накопленных в процессе обучения. «Новая теория роста», разработанная в 1980-х гг. американским экономистом Полом Ромером и его последователями, поставила во главу угла технологическое развитие. Согласно этой теории, прирост знания имеет эндогенный характер и связан с такими экономическими факторами, как улучшение возможностей для получения прибыли или рост образования. Таким образом, темпы технологических перемен отнюдь не стабильны, а их скорость в значительной мере зависит от деятельности государства и отдельных компаний. На основании построенной модели П. Ромер делает вывод, что страны с большим накопленным объемом человеческого капитала будут иметь более высокие темпы развития.

      Важно отметить, что в моделях эндогенного  роста решения экономических агентов, например, такие, как склонность к сбережению домашних хозяйств или политика правительства в области налогообложения определяют не только равновесный уровень подушевого дохода, но и долгосрочные темпы роста экономики. Тем самым значительно повышается роль экономической политики в формировании экономической динамики.

      Исследователи из Великобритании и Канады Ф.Эгийон и П.Хоуитт предложили модель эндогенного роста, связанную с особенностями технического прогресса, и, в частности, с характером  инноваций¹. По мнению  Р. Солоу, эти ученые сумели «придать некоторую точность туманной идее  Шумпетера о созидательном разрушении»². Й.Шумпетер, в сущности, рассматривал идею эндогенного экономического роста, связывая массовый всплеск инноваций в определенные периоды времени с предшествующим экономическим развитием, о чем упоминалось выше.

      Влияние международной торговли на современном  этапе технологического развития в контексте эндогенного экономического роста изучалось Дж. Гроссманом (Принстонский университет) и Е.Хэлпманом (Университет Тель-Авива)³. Их модель учитывает, в частности, возможность международного перелива капиталов для финансирования НИОКР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок) и предсказывает при определенных условиях формирование транснациональных корпораций по мере приближения экономики к равновесной, сбалансированной траектории роста, т.е. к устойчивому состоянию в долгосрочном динамическом периоде.

      Теоретические выводы из представленных моделей роста  с эндогенным техническим прогрессом находят подтверждение во многих тенденциях мирового развития, связанных с углублением процессов глобализации. Так, в середине 1990-х годов 18% затрат на НИОКР в США и 14% в Великобритании обеспечивались за счет иностранного капитала.

      Эндогенные  модели экономического роста, как правило, имеют общие ограничения, которые сводятся к следующему:

      Во-первых, все эти модели воспроизводят условия экономического роста в долгосрочном динамическом плане. Во-вторых, независимо от уровня развития страны, экономика в них рассматривается только в устойчивом динамическом состоянии (т.е. в условиях роста по устойчивой, сбалансированной траектории). В-третьих, физический и человеческий капитал при определенных условиях могут считаться взаимозаменяемыми факторами.

      Более подробный анализ вклада человеческого капитала в экономический рост начнем с довольно известной модели MRW H. Грегори Мэнкью (Mankiw), Дэвида Ромера (Romer) и Дэвида Уэйла (Weil), разработанной в 1992 г. и вошедшей в экономическую литературу под английской аббревиатурой, соответственно первым буквам фамилий названных авторов (MRW model)⁴. В российской экономической литературе она фигурирует под названием модель Мэнкью-Ромера-Уэйла. Данная модель представляет собой модификацию базовых моделей Кобба-Дугласа и Солоу с учетом фактора человеческого капитала.

      Но  вначале следует заметить, что  проверка (верификация) модели Солоу, проведенная Мэнкью, Ромером и Уэйлом, показала, что коэффициент α (эластичность выпуска по фактору капитала, или доля капитала в совокупном доходе) составляет величину 0,6, а отнюдь не 0,3 - 0,35, как предполагал сам автор. В чем же причина таких расхождений? Очевидно, фактор капитала следовало дезагрегировать, выделив собственно физический капитал и человеческий капитал. Авторы модели Мэнкью-Ромера-Уэйла включили в нее человеческий капитал (Н) в качестве самостоятельного фактора экономического роста,  имеющего эндогенный характер,  и производственная функция приобрела следующий вид:

      Y = Kα  • Kβ  • (AL) 1-α-β   

      где а - коэффициент эластичности выпуска  Y по фактору физического капитала, β - коэффициент эластичности выпуска по фактору человеческого капитала, 1-α-β  - коэффициент эластичности выпуска по фактору труда, AL - количество единиц эффективного труда.

      Тогда производственная функция в расчете  на одного работника с учетом человеческого капитала преобразуется в выражение:

      y = kα  • hβ 

      Статистические проверки модифицированной модели показали в большинстве случаев коэффициент β равный 0,3, что соответственно уменьшает значение α до величины, предполагаемой в базовой модели Солоу. Это становится понятным, поскольку значение параметра α относится только к физическому капиталу.

      Так с помощью математических преобразований Мэнкью, Ромер и Уэйл получили возможность  проверить расширенную модель Солоу  на временных рядах и применять  ее для межстрановых сопоставлений, объясняющих различия в темпах и  причинах экономического роста.

      Данная  модель высвечивает следующую закономерность для экономики с устойчивой траекторией роста: если увеличение нормы сбережения S приводит к большему объему производства, то это обусловливает более высокий устойчивый уровень человеческого капитала, даже если доля дохода, идущего на накопление человеческого капитала, S_H не изменяется.

      Однако  следует заметить, что увеличение темпов роста населения n отрицательно влияет на темпы накопления h при сбалансированном, устойчивом росте. Это очевидно, поскольку при прочих равных условиях увеличение населения уменьшает объем человеческого капитала, приходящегося на одного работника.

      При исследовании экономического роста  необходимо учитывать, 
что инвестиции, в том числе в человеческий капитал, и инновационная деятельность имеют значительный экстернальный эффект, так 
как их результатами в виде прироста аккумулированных знаний может 
пользоваться все общество. К.Эрроу разработал модель роста с учетом экстернального эффекта, которая при определенных допущениях 
принимает следующий вид: 

      Y = Ka+z  L1-a,

      где z - коэффициент эластичности совокупного выпуска (Y) по отyношению к общественному запасу производственных и управленческих знаний. Важнейшую роль в использовании таких знаний играет и обучение на опыте.

      Следует отметить, что в современных исследованиях  экономического роста проблема разграничения  факторов на экзогенные и эндогенные – далеко не единственная дилемма. Например,  разработка  моделей роста с учетом положительного внешнего эффекта (положительных экстерналий) привлекла внимание к еще одной проблеме, связанной с эффектом отдачи от масштаба. Так, К. Эрроу полагал, что рассмотренная выше модель, имеет свойство постоянной отдачи от масштаба. Однако П. Ромер, продолживший разработку данной модели, утверждал, что аккумулированный капитал, как и накопленные в обществе знания, автоматически приводят к эффекту возрастающей отдачи от масштаба. Соответственно, должно выполняться условие (а + z) > 1.

      Таким образом, государственная поддержка инвестиций в образование, в научные исследования и разработки, аккумулирующие новые знания, может рассматриваться как важнейший эндогенный фактор роста.

      В других моделях экономического роста, посвященных исследованию вклада эндогенных факторов, - модель Юзавы-Лукаса и модель аккумулированного капитала, основанная на идее К. Эрроу об обучении на опыте – их авторы также обращают внимание на зависимость темпов долгосрочного экономического роста от эндогенных факторов, прежде всего от накопления человеческого и физического капитала.