Взаимосвязь традиционализма и модернизма в культуре

1.Взаимосвязь  традиционализма и модернизма  в культуре.

Традиция является постоянным элементом человеческой культуры вообще, характерным для всей общественной практики способом передачи опыта поколений. Традиция выполняет ряд незаменимых культурных функций, а именно: устанавливает преемственность культуры, цементирует ее элементы в прочный каркас. От поколения к поколению знания, опыт, символы, обычаи; служит каналом передачи информации (особенно мощным средством фиксации, хранения и обработки информации эта функция традиции выступает в устной культуре); служит формой или механизмом социализации, обучения и воспитания подрастающего поколения (ритуал передается из поколения в поколение путем заучивания его частей, блоков, фрагментов); селективная (в традицию закладывается все ценное, что есть). Культурная традиция как специфический для общественной жизни механизм аккумуляции и передачи социокультурного опыта людей возникает и   остается как своеобразная форма стабилизации развития, освоение его результатов в процессе коллективного творчества. Вне традиции нет социальной памяти, следовательно, девальвируются чувство ответственности перед прошлым, жизнь превращается в поток бессмысленных новаций, возникает отчуждение человека, как от истории, так и от будущего. Следовательно, традиция является именно тем важным гомеостатическим механизмом культуры, который приходит на смену биогенетический формам подражания и обеспечивает адаптацию человека в условиях социальной среды и природы. Специфика традиции как формы сохранения духовных ценностей и актуализации их в новых условиях определяется формальным алгоритмом связи между старым и новым, который по существу характеризует традицию. Будучи взятой, в единстве своих формальных и содержательных моментов, традиция определяется как "особый тип отношений между последовательными стадиями" социокультурной системы, развивающейся "при котором на новом уровне бытия этой системы стереотипно и инвариантно воспроизводятся структурные и функциональные характеристики ее предыдущего бытия". Традиция выступает как судьба (В. Липинский), что требует от человека труда и творчества, борьбы и движения во имя созидания нового, исходя и опираясь на устоявшееся. А потому традиция трактуется не как консервативный момент, что обеспечивает статику, недвижимость форм жизни, а как творческий, динамичный фактор исторического развития. Лишь в критическом традиционализме появляется возможность объективного взгляда на прошлое и настоящее, возможность отрицания прошлого опыта как исключительно положительного. Стремление искусственно воссоздать отжившие формы жизни выглядит в лучшем случае комично; современный человек должен творить свое бытие, свою реальность, но при этом важно сохранить плодотворный дух древности. Любое культурное, социальное образование, пригодное к жизни лишь тогда, когда вписывается в существующую национальную традицию, продолжает и углубляет ее, иначе это будет мертворожденным ребенком.

 Итак, основным содержанием  понятия "традиция" является  не просто опыт прошлых поколений,  а именно такой опыт, который включает в себя условия будущего развития на данном историческом этапе, в конкретных социальных условиях для данного общества, класса, социальной группы. (М. Ю. Русин) Наследуется и развивается только то, что не утратило своей общественной и культурной значимости. Таким образом, смысл традиции заключается в передаче культурной информации, воспроизведение сущности, живого духа культуры. В современной культурологии проблема традиции довольно часто рассматривается в рамках общего процесса модернизации, которая является собирательным понятием современного социального знания, которое характеризует разнородные процессы и явления, которые сопровождают становление индустриального общества западного типа. В этой связи в культурологии последнее время активизировалась дискуссия вокруг понятий "традиция", традиционный ", « традиционное общество ", « традиционализм ". В широком смысле под традиционализмом понимают исключительную ориентацию на традицию, поддержания его авторитета и подчинения этому авторитету. Таким образом, традиционализм, несмотря на свою неоднородную идейную и культурную подоплеку, стремится сформировать определенную альтернативу идеологии модернизма, которая раскрывается на разных этапах истории как рационализм, материализм, плюралистический либерализм. Поскольку в доиндустриальном обществе большинство черт культуры передавалось через традицию, то оно называлось традиционным. В современном обществе основными каналами передачи знаний прошлого выступают библиотеки, пресса, радио, телевидение, школы, университеты, не умаляет значения традиции как феномена человеческой жизни. Если провести грань между традиционным и современным обществом, то окажется, что современное общество - это в массе своей все возрастающий поток инноваций, а традиционное - это глыба традиций. Конечно, возникает вопрос, равноправное соотношение "традиция-инновация". Можно сказать, что существуют общества более традиционные, и общества более склонны к инновациям. По степени этой склонности их можно распределить следующим образом. С одной стороны шкалы - общества стопроцентно традиционные, на другой - стопроцентно инновационные. Хотя мы можем говорить лишь о приближении к той или иной абсолютизации, так как стопроцентное то или другое - абсурд в истории человечества. К первому типу относятся общества, где не происходит ничего, никакого нового, осуществляются те же действия, в тех же формах, что и вчера. Многие общества - изоляторы первобытности (горные, островные, лесные) - бывают подолгу близки к такому существованию. Отсутствие инноваций означает культурный застой, но не угрожает непосредственно самому существованию общества. Но абсурдно выглядят и постоянные изменения, когда каждое новое действие перечеркивает, отрицает предыдущее, когда абсолютно все сегодня делается не так, и не то, что делалось вчера, а завтра же опять делается по-иному. (Переписывание истории в "1984" Дж.Орвела, изменения, которые не прекращаются, приводят человека в состояние полного безразличия к себе и другим, потеря ценностных ориентаций, собственно, их получение становится сомнительным. Отсутствие устоявшегося прошлого, отсутствие корней - отсутствие настоящего и, в перспективе, будущего. Отсутствие "меня" как личности). Постоянная новизна приводит к невозможности самоидентификации. В данном контексте изменения неизбежно ведут к разрушению. Поэтому не будет неверным, если сказать, что традиция совершенно необходима для самого поддержания существования личности, общества, инновации же необходимые для их развития. Созвучность "вечной", "мировой" традиции является тем источником, дающим мощный толчок развитию талантливых особистой в истории той или иной культуры, та основа, которая углубляет духовный мир человека, увеличивает вариативность и образность его мышления.

 Творческое сознание  только тогда может быть раскованно, освобождено от устаревших догм и стереотипов. Именно такой подход дает новые импульсы для возникновения свежих идей и переживаний. Поэтому не только лучшее, но и наиболее индивидуальное в творчестве личности проявляется там, где сильнее всего подтвердили свое бессмертие ее предшественники. Творческий процесс требует гармоничного сочетания традиционализма и инноваций. Преодоление традиционной системы может и должно сопровождаться богатством направлений прорыва человека к другим ценностям, других жизненных ориентиров. И напряжение, которое возникает на стыке двух подходов: устоявшегося, традиционного и новаторскими, создает ценностно насыщенное, богатое возможностями выбора среду, в которой у человека творческого всегда сохраняется возможность обновления игры, творчества. Нормальной должна быть ситуация, когда "возникают правила для нарушения правил и аномалии, необходимые для нормы". Однако инновационные идеалы должны восприниматься и как положительные, сколько в них воплощается не всякое отрицание традиции, а лишь такое, утверждающее право лица на обесценение существующего, на оригинальность, которая, в свою очередь, тоже не случайна. Она (оригинальность) вписана в данную культуру, опирается на те формы традиционности, которые несут в себе определенный положительный смысл.

 Всякая традиционность  существует, вернее, может существовать, в различных формах ее нарушения, отклонения от нее. Поэтому новация призвана разнообразить мир, создавать ситуации, которые заставляют человека задумываться, постигнув неповторимость и богатство мира, делать выбор, а, следовательно, познавать, творить. Таким образом, результаты противостояния традиционализма и модернизма на первый взгляд выглядят парадоксальными. Поскольку желание осмыслить историю довольно часто служит способом прорыва в новое культурное пространство, однако желание творить культурные новшества оборачивается возрождением традиционных культурных, духовных стандартов. Полнота традиционализма раскрывается лишь в соотношении с культурной динамикой, через призму модернизма, в то время как последний раскрывает себя через традиционализм. Динамизм сложности культурного процесса, тенденции современности, которые приводят к массовости, унификации культуры, разрыв культурных связей с прошлым заставляют человека переосмысливать себя и свое место в мире, ценности человеческой жизни, ставят культуру перед новыми "вызовами".

2.Культура  и символ в воззрениях Э.  Кассирера.

На современном этапе  развития культурологического знания, возможно, наиболее совершенной следует назвать символическую концепцию, предложенную Эрнстом Кассирером. Он выдвинул учение о языке, мифе, науке и искусстве как специфических "символических формах". Мы можем говорить о нем, как об одном из создателей символической концепции происхождения культуры. В этом отношении важнейшим из его трудов для нас является книга "Философия символических форм". Кассирер выводит феномен культуры из факта несовершенства биологической природы человека. Человек утратил свою первоначальную природу. Кассирер намечает подступы к целостному воззрению на человеческое бытие как протекающее в символических формах. Он обращается к трудам биолога И. Юкскюля. «Каждый биологический вид, - развивал Юкскюль свою концепцию, - живет в особом мире, недоступном для всех иных видов. Вот и человек постигал мир по собственным меркам». Юкскюль начинает с изучения низших организмов и последовательно распространяет модели их на другие формы органической жизни. По его убеждению, жизнь одинаково совершенна всюду: и в малом и в великом. Каждый организм, отмечает биолог, обладает системой рецепторов и системой эффекторов. Эти две системы находятся в состояний известного уравновешивания. Можно ли, спрашивает Кассирер, применить эти принципы к человеческому виду? Вероятно, можно в той мере, в какой он остается биологическим организмом. Однако человеческий мир есть нечто качественно иное, поскольку между рецепторной и эффекторной системами развивается еще третья система, особое соединяющее их звено, которое может быть названо символической вселенной. В силу этого человек живет не только в более богатом, но и качественно ином мире, в новом измерении реальности. Животные реагируют на внешний стимул непосредственно, у человека же этот ответ должен подвергнуться еще мысленной обработке. Человек живет уже не просто в физической, но и символической вселенной. Это символический мир мифологии, языка, искусства и науки, который сплетается вокруг человека в прочную сеть. Дальнейший прогресс культуры только укрепляет эту сеть. Кассирер отмечает символический способ общения с миром у человека, отличный от знаковых сигнальных систем, присущих животным. Сигналы есть часть физического мира, символы же, будучи лишенными, по мысли автора, естественного, или субстанциального, бытия, обладают, прежде всего, функциональной ценностью. Животные ограничены миром своих чувственных восприятий, что сводит их действия к прямым реакциям на внешние стимулы. Поэтому животные не способны сформировать идею возможного. С другой стороны, для сверхчеловеческого интеллекта нет различия между реальностью и возможностью: все мысленное становится для него реальностью. И только в человеческом интеллекте наличествует как реальность, так и возможность. Для первобытного мышления, считает Кассирер, весьма трудно проводить различие между сферами бытия и значения, они постоянно смешиваются, в результате чего символ наделяется магической либо физической силой. Однако в ходе дальнейшего развития культуры отношения между вещами и символами проясняются, как проясняются и отношения между возможностью и реальностью.

 Вот откуда, оказывается,  родилась социальная программа. Первоначально она возникала из самой природы, из попытки уцелеть, подражая животным, более укорененным в естественной среде. Потом у человека стала складываться особая система. Он стал творцом и создателем символов. В них отразилась попытка закрепить различные стандарты поведения, подсказанные другими живыми существами. Таким образом, у нас есть все основания считать человека «незавершенным животным». Вовсе не через наследование благоприобретенных признаков он оторвался от животного царства. Для антропологии ум и все, что его занимает, относится к области культуры. Культура же не наследуется генетически. Из приведенных рассуждений вытекает логический вывод: тайна культурогенеза коренится в формировании человека как символического животного.