Теория символических форм Э. Кассирера

1. Теория символических форм Э. Кассирера

Эрнст Кассирер (1874—1945) — немецкий еврей, философ-неокантианец. Э. Кассирер является учеником Германа Когена, представителя маркбургской школы неокантианства. Основные философские труды — «Философия символических форм», «Опыт о человеке», «Познание действительности».

Неокантианство  — влиятельнейшее философское течение  конца XIX — начала XX вв. Представители  неокантианства поначалу вели полемику с философами, которые раскрывали понятие философии культуры с  позиций «философии жизни» (Жизнь, т. е. первичная реальность до всякого  разделения, самоограничивается посредством исходящих из нее форм, образующих «более-жизнь» и «более-чем-жизнь» или формы культуры). Постепенно происходит взаимовлияние и сближение этих двух школ, объяснимое общностью тем (своеобразие культуры, противоречия, ее кризис) и единством исходной философской традиции. Влияние романтизма на неокантианство было весьма существенным. Так, ранний его представитель Ф. Д. Ланге утверждал, что познанию доступны лишь отдельные части мира явлений, целое же является предметом творческого вымысла, который есть необходимое порождение духа, вырастающее из глубочайших жизненных корней нашего рода. Интеграционную функцию в культуре выполняет метафизика, трактуемая Ф. Д. Ланге как «поэзия понятий».

В 1923—1929 гг. Э. Кассирер выпустил в свет свою «Философию символических форм». По аналогии с вопросами кантов-ской «Критики чистого разума» («как возможно математическое естествознание?») он ставит вопрос «как возможна культура?». Согласно Э. Кассиреру, она раскрывается пред нами как многообразие символических форм, связанных и упорядоченных в соответствии со своими функциональными ролями в систему модусов и уровней, каждый из которых (язык, миф, наука) не сводим к другому и равноправно существует в ее мире. Сама «символическая форма» определяется как априорная (т. е. доопытная) способность, создающая все многообразие культуры; символические формы автономны и самодостаточны. Задача философии культуры, в понимании Э. Кассирера, заключается в описании структурных уровней и «индексов модальности», символических форм. Что позволяет понять своеобразие, например, пространства и времени в контексте науки, мифа или языка.

Основной  тезис его главного 4-томного сочинения  «Философия символических форм»  состоит в следующем: главное  значение для теории познания имеет  анализ мифологического мышления. Э. Кассирер строит свою концепцию мифа из рассмотрения его как обладающего собственной внутренней структурой. Он пишет: «То, что миф внутренне и необходимо связан с общей задачей феноменологии, косвенно следует из собственной гегелевской формулировки и определения этого понятия»20. Из этого положения следует то, что миф занимает определенное место в феноменологии духа.

В своей работе Э. Кассирер ссылается на Г. Гегеля и принимает его формулировки. Кроме того, здесь встречаются ссылки и на И. Канта.

Первой  работой, относящейся к его концепции  философии символических форм, является «Понятие символической формы в  структуре наук о духе». Основное положение — единство какой-либо сферы можно установить, исходя из какой-либо функции. Э. Кассирер сравнивает различные сферы культурного творчества — мифологическую сферу и эстетическую деятельность. Он говорит, что неправильно отмечать миф как псевдонауку. Миф тоже обладает причинно-следственной связью. Только миф говорит о связи вещей, а наука говорит о характере изменения внутри каждой вещи.

Здесь же философ обращается к генезису языка. Он полагает, что научная форма  является высшей формой развития языка (категориальная, понятийная форма).

Вторая  работа, относящаяся к концепции  символических форм, — «К вопросу  о логике символических понятий». Э. Касси-рер говорит о двух видах логики: аналитической (логике тождества) и синтетической (логике отношений).

Первую  логику, по его мнению, открывают  еще эллины. Так, например, Платон вводит синкретическую логику различия.

20 Кассирер Э. Философия символических форм. М., 1994. Т. 1. С. 79.

Еще одна статья «Натуралистические и гуманистические  обоснования философии культуры». Философия культуры — это самостоятельная  сфера. Э. Кассирер выделяет 3 подхода, существующих в истории философии культуры, которые неполностью раскрывают смысл философии культуры:

1)    физикализм (позитивизм);

2)    психологизм (О. Шпенглер);

3)    метафизические основания (Г.  Гегель). Если первый подход полностью  игнорирует внутренний мир

человека, творческую субъективность «я», то О. Шпенглер, напротив, ищет обоснование культуры через интуитивные характеристики души. Г. Гегель стремится представить  творческую, свободную личность, но его свобода отнесена к трансцендентальной сфере.

«Логика наук о культуре» — здесь Э. Кассирер обращается к традиционному делению наук на природные и культурные. Существует два объекта восприятия — природный и человеческий мир. Характеры переживания и восприятия природы и человека различны. Существует предметное и эмоциональное восприятие человека. Э. Кассирер отдает предпочтение эмоциональному восприятию. Эти два различных потока познания имеют различные результаты — два различных процесса формирования понятий — рефлексивный и продуктивный.

«Опыт о человеке»

Э. Кассирер отталкивается от понятия человека как деятель-ностного существа, производящего некие смыслы, символы. Самая главная характеристика человека — деятельность; именно труд определяет область человеческого. Язык, миф, наука, история составляют пространство его деятельности, это некие инструментарии, которые функционально используются человеком для порождения символа.

Основные  формы человеческой деятельности Миф. Э. Кассирер сравнивает миф с другими видами деятельности:

1)    миф и религия;

2)    миф и искусство.

Миф как система изображения окружающего  мира приближается в этом смысле к  искусству. Однако существенное их различие заключается в объекте познания. Мифологическое мышление делает живым свой объект. Что касается концепции происхождения мифа, то Э. Кассирер сторонник деятельностного подхода к анализу культуры, по его мнению, сначала произошел ритуал, а затем слово.

Религия и миф. Религия преодолевает миф, но это преодоление неполное. Их различие заключается в системе  табу: если в мифе система табу носит  пассивно-запретительный характер, то в религии система запрета  иного характера. Она существует не для того, чтобы напугать, а  привести к дарам Божьим, к радужным перспективам.

Язык, согласно Э. Кассиреру, это:

1)    деятельность, энергия, процесс (становящееся);

2)    результат, продукт (ставшее). По мнению Э. Кассирера, язык — это движение, развитие,

поэтому не существует исходного праязыка.

Искусство является либо чисто натуралистическим  изображением реальности, либо художественным вымыслом. Искусство и наука описывают  одну и ту же реальность по-разному. Наука как бы сокращает объект реальности, а в искусстве происходит интенсификация. Ученый открывает факты  и законы, художник — формы природы («Произведения искусства — уголок природы, увиденный сквозь темперамент», — утверждал Э. Золя).

История. Э. Кассирер сопоставляет историческое знание с естественнонаучным. Различие — физический факт может быть экспериментально проверен, а исторический факт — это прошлое и измерить его невозможно. Э. Кассирер считает, что различие между этими знаниями не в логике мышления, а в объекте. По мнению философа, история не менее объективна, чем естественные науки.

Наука. Специфика науки в том, что  она фиксирует устойчивые точки, неподвижные полюсы и особую роль в этом процессе играет число.

Таким образом, труд Э. Кассирера — это попытка преодолеть кризис неокантианства путем вывода его в новое, культурологическое проблемное поле.

2. СТРУКТУРАЛИЗМ (от лат. structura — строение), направление в гуманитарном знании, сформировавшееся в 20-х XX в. и связанное с использованием структурного метода, моделирования, элементов семиотики, формализации и математизации в лингвистике, литературоведении, этнографии, истории и др. Объект исследования С.— культура как совокупность знаковых систем (язык, наука, искусство, мифология, мода, реклама). Основа структурного метода — выявление структуры как относительно устойчивой совокупности отношений; признание методологического примата отношений над элементами в системе; частичное отвлечение от развития объектов (примат синхронии над диахронией). В более узком смысле — научно-философское течение, получившее наибольшее распространение в 1960-х во Франции (К. Леви-Строс, М. Фуко, Р. Барт, Ж. Деррида; особое течение — т.н. генетический структурализм Л. Гольдмана). Одним из направлений С. является структуралистское литературоведение, в котором выделяются два основных раздела — структурная лингвистика и структурная поэтика. Основоположники структурной лингвистики И. А. Бодуэн де Куртенэ и Ф. Соссюр поставили задачу научно точного (в конечном счете — математически точного) анализа языка. Эта наука отвлекается от звуков, слов и грамматических форм, как таковых, и исследует постоянно действующие законы, реализующиеся в языке (точно так же, напр., физика отвлекается от определенных материальных тел и изучает их взаимные отношения и функции — массу, скорость, энергию, тяготение, теплоту и т. п.). Предмет структурной лингвистики — внутренние отношения и связи, лежащие в основе языка. С ней тесно связана структурная поэтика (применение формальных методов к искусству слова, попытка перенести принципы структурной лингвистики в поэтику), основы которой заложены учеными нач. 20-х гг., связанными с Обществом изучения поэтического языка («ОПОЯЗ») и Московским лингвистическим кружком. ОПОЯЗ представлял собой русскую ветвь «формального метода» в литературоведении сер. 1910-х — сер. 20-х гг. Ориентируясь на лингвистику, его представители (Ю. Н. Тынянов, В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум, Р. О. Якобсон и др.) пытались применить к содержанию поэтического текста формально-логические процедуры, стремясь достичь точности и достоверности научного анализа художественной литературы. В 70-е годы она развивалась, опирающаясь на теорию вероятностей, нек-рые понятия кибернетики, теории информации и семиотики (Вяч. Иванов, В. Н. Топоров, А. Н. Колмогоров).

СТРУКТУРНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

Леви-Стросс Клод (р. 1908) - французский этнограф и социолог, член Французской академии, создатель структурной антропологии; профессор университета в Сан-Паулу (1935-1938 гг.), советник по вопросам культуры французского посольства в США (1946-1947 гг.), зам. директора Антропологического музея в Париже (1949-1950 гг.), профессор Коллеж де Франс (с 1959). Основные работы: "Тотемизм сегодня" (1962); "Структура мифов" (М., 1970); "Печальные тропики" (М., 1975); "Структурная антропология" (М., 1983); "Первобытное мышление" (М., 1994).

  С именем этого представителя  структурализма связан радикальный  прорыв в изучении примитивных  культур. Переход от природно-инстинктивного  к примитивно-культурному человеку  совершается, по Леви-Строссу, через запрет инцеста - схему, общую для всех культур. Вырастающие из запрета инцеста отношения между людьми образуют исходную социокультурную организацию (структуру), регулирующую практику. Структура родства, выражающая сдерживаемое либидо, образует либидинальное тело культуры. По мнению Леви-Стросса, это объективный и необходимый процесс, трансформирующий естественно-инстинктивную сферу человека в новое качество.

  Бинарная оппозиция "человек  - природа" является для него  исходной и при анализе проблем  познания Леви-Стросс развивает идею "сверхрационализма", смысл которой заключается в том, что рациональностьприроды и Вселенной (она существует уже в органической и физической материи) не только определяет первоначальное пассивное мышление первобытных людей, но и является условием ее познания человеком.

  Выделение основных этапов развития  рационального мышления Леви-Стросс осуществил на материале анализа мифов. В мифологическом мышлении, по его мнению, скрыта объективная логика отношений между предметами, схваченная суждениями и закрепленная в терминах. Логические операции, обозначенные этими терминами, создают своеобразную комбинаторику как бессознательное мышление и основу технических способностей человека. Таким образом, глубинная логика созидательной деятельности формировалась уже в примитивных культурах и является единой для древнего мира и современного человека. Исходя из этого, Леви-Стросс приходит к выводу, что все человечество связано единой структурой бессознательного, породившей в различных условиях отличные лишь на первый взгляд этнические и национальные культуры.

  Развивая идею единого для  всех культур коллективного бессознательного, закрепившего в структурах мышления  логику деятельности по первоначальному  освоению мира, Леви-Стросс по-новому прочитывает мифы. В мифологических сюжетах он усматривает не столько отражение истории каких-либо этносов, сколько специфический способ снятия фундаментальных противоречий человеческого бытия (например, противоречия жизни и смерти), через умножение бинарных оппозиций, ранее взятых мышлением из окружающей действительности. Очищая отдельные реальные эпизоды от историчности и конкретности, мифологическое мышление не только "амортизирует" тяжелые жизненные события того или иного этноса, но и поднимается на вневременную высоту, открывающую возможность для человеческого мышления постигать глубочайшие отношения человека и Вселенной.

3. ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМ (неоструктурализм) — обобщающее название ряда философско-методол. подходов к осмыслению культурной деятельности и интерпретации текстов культуры, сложившихся в 70-90-х гг. на основе преодоления и отрицания структуралистского подхода. Как и структурализм, П. наиболее ярко проявился во Франции, где к числу его представителей относят Деррида, К. Касториадиса, Лиотара, Бодрийяра, Делёза, Р. Барта (в поздний период его творчества) и организованный им кружок «телькелистов» — Кристеву и др. К П. также нередко относят работы Фуко периода «генеалогий власти». В Америке к числу приверженцев П. относят лит.-ведов т.н. «деконструкционного» направления (X. Блум, П. де Ман, Д.Х. Миллер и др.).

  П. не оформил себя как самостоят, направление в филос. и научном познании, не имеет явной программы. Достаточно сложными являются отношения П. со структурализмом: отрицая в целом теоретико-методол. направленность структурализма на объективное познание человека через формообразующие принципы символич. деятельности, П. тем не менее очень многое заимствовал у структурализма (понимание культуры, прежде всего, как языковой и текстуальной деятельности, стремление соотнести текст с сознанием и опытом его автора). Отрицая в общем ценность имманентного понимания текста, П. тем не менее в отношении к тексту имеет много общего с герменевтикой (подход к пониманию как интерпретации, детерминация понимания текста культурным опытом интерпретатора и т.д.). П. сосуществует как со структурализмом, так и с постмодерном: относимые к П. авторы (Деррида, Делез, Бодрийяр) считаются классиками постмодерна. Развести эти два явления сложно; П. в опр. степени является рез-том реализации постмодернистских интенций в отношении к тексту, языку, знаковой деятельности человека. Достаточно многообразными являются и стилистико-жанровые формы текстов П.: они носят филос., научный, публицистич. характер, часто являя собой достаточно противоречивый сплав этих стилей.

  Хронологич. рамки П. достаточно условны: появление П. принято связывать с массовыми студенч. и профсоюзными волнениями во Франции в мае-июне 1968 (хотя ряд работ, к-рые можно назвать постструктуралистскими, вышел ранее). Важная роль этих событий в том, что при их осмыслении проявилась ограниченность структуралистского подхода к человеку, невозможность объяснить реализующийся конфликт консервативных и леворадикальных умонастроений, исходя из структурного понимания человеч. сознания («Структуры не выходят на улицы»). Универсализм и академизм структурализма становятся объектом тотальной критики. И хотя в П. сохраняется отношение к культуре как к тексту и ориентация на анализ и интерпретацию текстуальных явлений культуры, но сам подход к тексту радикально меняется. Объектом рассмотрения и анализа становится все, что осталось за пределами структурного осмысления. Это прежде всего контекст, влияние к-рого не рассматривалось структуралистами в поисках универсалии, та совокупность индивидуальных явлений и черт, к-рая стоит за текстом и определяет его. Это динамика, изменчивость, к-рая не схватывается при структурном анализе. Это те элементы текста, к-рые невозможно свести к сегментному дихотомич. делению; они предстают как несистемные, уникальные, нерасчленяемые. Это, наконец, то, что вообще выходит за рамки упорядоченности, предстает как случайное, воплощает свободу, волюнтаризм, иррациональность в человеч. действии.