Матриархат: от ватикана и до мекки

МАТРИАРХАТ: ОТ ВАТИКАНА ДО МЕККИ 
 
Это необычно прозвучит, но как империи (реальные империи), так и крепостничество обязаны своим рождением никогда не существовавшей форме власти – матриархату. И вот с пониманием сути этого явления у нас – беда. Один летописец придумал байку о том, что амазонки прижигали себе левую грудь, второй утверждал, что они убивали мужчин, и все сходятся на том, что при матриархате правят женщины. На деле, матриархат базируется на двух принципах: 
 
1. Правит мужчина и только мужчина. 
2. Родство считается по женской линии. 
 
И все. 
Неупорядоченные отношения мужчин и женщин в примитивных сообществах просто не оставляют иных вариантов: достоверный родитель один – мама. Длилось это настолько долго и повсеместно, что стало всеобщим племенным законом, а в Средней Азии и ныне самый близкий родственник-мужчина – дядя по материнской линии. И, поскольку правит все-таки мужчина, права на звание вождя (негуса, боярина, короля) так и переходили – от дяди к племяннику. Но – по женской линии. 
То же правило касалось и принцесс: на положение королевы могла претендовать лишь та из них, что происходила от самой высокородной женщины страны. 
И то же самое правило касалось приданного: управлял им, разумеется, муж, но давалось оно только дочерям, и сыновья «богатого», управляющего огромным состоянием отца были вынуждены искать себе невест с приданным. Иначе – не подняться. 
 
МАТРИАРХАТ У АЦТЕКОВ 
 
Наиболее известный правитель ацтеков Монтесума (Мотекусома II) принял престол не от отца, а из рук своего дяди по имени Ауицотль (Ауитсотль). И если приглядеться, то станет видно: 
- Мотекусома II принял власть даже не из рук дяди; он принял власть из рук его вдовы; 
- Мотекусома II взял власть только потому, что сумел взять в жены дочь вдовы дядьки; 
- Мотекусома II – брат и племянник вдовы своего дядьки, и здесь – материнская линия! 
 
Когда Мотекусома погиб, ни один из его многочисленных сыновей даже не претендовал на трон. Власть передавалась только с его дочерьми, давалась как приданное. И верховная власть была закреплена за его дочерью Текуичпо. Причем и здесь кровь Мотекусомы ничего не значит; важно, что Текуичпо – дочь его самой высокородной жены, а от нее – вверх по генеалогическому древу – она далекая правнучка основательницы династии Иланкуэитль. Именно поэтому следующими правителями стали Куитлауак и Куаутемок, поочередно бравшие в жены Текуичпо. А затем эту женщину взял хитроумный Эрнан Кортес, и сын Кортеса и Текуичпо – тоже Мотекусома, владыка ацтекский и вице-король испанский* – подписывал приказы, коим и подчинялась вся Мексика и Калифорния. Эрнан, как и полагается, стал при сыне регентом. 
 
* в официальной истории Испании вице-короля Мотекусомы нет, он есть только в старых неотредактированных хрониках 
 
На мой взгляд, это по-своему разумная схема. В патриархальной монархии, где власть передается строго от отца к сыну, народ с вероятностью 95 % рискует получить на троне человека не подходящего (больного, неумного или слабого духом), уже потому, что вряд ли больше 5 % людей отвечают ВСЕМ требованиям к хорошему правителю. А в матриархальной модели руки принцессы и власти (учитывая острую конкуренцию), добивается самый лучший, из числа этих самых 5 %. Все справедливо: женщине почет принадлежит по ее материнской природе, а мужчине – только за доблести. 
 
«ПЕРЕВОДЧИЦА» МАРИНА 
 
Крещеной индианке, переводчице и спутнице Эрнана Кортеса с посмертной славой не повезло. Испанцы, получившие благодаря Марине власть над всей Мексикой, тщательно избегали описания истинной роли этой необычной «переводчицы». 
 
  
 
«Самой превосходной» женщиной называет ее Берналь Диас. 
«Девушка-рабыня» или «наша индеанка-переводчица» называет ее Гомара. 
«Женщиной-толмачем, индеанкой из этих краев» называет ее сам Кортес во втором письме Карлу V. 
А еще ее считают рабыней для сексуальных удовольствий ацтекских повелителей, словно вещь подаренной Кортесу. А еще – любовницей, шпионкой и советницей по психологии индейцев. И даже Ла Чингадой – великой блудницей, продавшей свой народ испанцам. И все эти красочные эпитеты – разновидности сокрытия сути дела. 
У Кортеса были переводчики и помимо Марины – целых два. Хватало Кортесу и рабынь, и блудниц и даже советников по психологии. Но к власти его могла приблизить только Марина. Начать с того, что Малиналли (именно так ее звали на самом деле) – дочь попавшего в плен и принесенного в жертву основного соперника Мотекусомы II в борьбе за власть. Более того, в родоплеменной иерархии Малиналли стояла ВЫШЕ супруги Мотекусомы II. Поэтому едва Кортес (по совету врагов Мотекусомы) взял ее в жены, он получил титул Малинче – мужа Малиналли, а вместе с титулом – колоссальные династические права. 
Благодаря браку с ней Кортес и вступил в управление Мексикой – с точки зрения самих индейцев абсолютно законно. Так что принцесса Малиналли не была ни блудницей, ни предательницей, ни, тем более, обычной переводчицей. Даже если бы она молчала как рыба, перед ними открывались бы все двери. Малиналли была сама собой – воплощенной высокородностью. Ничего иного от нее и не ждали. 
Кортес, по профессии нотариус, то есть, юрист, мгновенно понял свои преимущества и… об этом историки как-то не особо упоминают, но ВСЕ действия Кортеса в Мексике свелись к захвату высокородных женщин и детей. Женщин – в свой династический гарем, детей – как живой щит, который, кстати, и спас его при бегстве из Теночтетлана. Кортес знал, где его золотая жила. 
И, кстати, сын Малиналли от Кортеса – дон Мартин Кортес имел бы среди ацтеков те же права, что и другие принцы, а от испанской короны получил бы статус вице-короля. Но дону Мартину не повезло, совет вождей провел обряд изгнания его матери из рода, и Кортес отдал бывшую царицу одному из офицеров, усыновившему и несостоявшегося индейского принца. 
Кортес же сделал еще несколько попыток: удочерил одну из дочерей Мотекусомы, зачал потомство с другой его дочерью, а после штурма столицы, захватил и взял в жены самую высокородную принцессу – Текуичпо. И Мексика подчинилась – не Кортесу, а сыну от Кортеса и Текуичпо, очередному Мотекусоме. 
 
МАТРИАРХАТ В ИНДИИ 
 
То, что вплоть до появления европейцев власть в Индии передавалась по материнской линии, не секрет. И европейцы индийским материнским правом воспользовались весьма успешно, - как только некий «пират» Джон Эвери* похитил гарем Великого Могола. Это событие имеет целых две даты: 1694-1696 и 1765 годы, но пусть вас это не смутит; вы же помните, сколько раз падал и воскресал Александрийский маяк? Здесь – та же накладка, а суть дела из-за этих двух дат не меняется. 
Но вернемся к похищению. Несколько порознь нанятых в Америке пиратских кораблей подкараулили у берегов Аравии флот Могола, отбили судно с гаремом, после чего Эвери взял главную родственницу Великого Могола Аурангзеба в жены и объявил (по одной из версий) о создании в Индии новой династии. 
 
* «Эвери» (иногда пишут «Авери») – псевдоним по типу одиссеевского «Никто»; «Every» – значит «Каждый». Это нехарактерный псевдоним для пирата; у тех были в ходу клички попроще: Кривой, Долговязый, Арагонец. Флаг у Эвери также был неординарным: четыре золотых шеврона на красном поле. И если красный цвет символизирует отвагу, и вполне годится, то четыре золотых шеврона у пирата – нонсенс. Золото символизирует власть и благородство, а шевроны отражают иерархию в среде военно-морских офицеров. 
 
Ясно, что Могол рассвирепел и начал закрывать фактории и бросать англичан в тюрьмы, так что Британскому парламенту пришлось делать вид, что все ужасно расстроены актом пиратства, и посылать в погоню за похитителем гарема Уильяма Кидда – того самого «беспощадного пирата». Причем, все указывает на подставу: уже немолодой предприниматель Уильям Кидд, владевший несколькими судами, хотел тихой жизни на выборной должности, но попался на взятке, и власти под угрозой судебной расправы вынудили его взять на себя роль охотника на пиратов, точнее, на одного пирата – на Эвери. 
 
Охотник на пиратов Уильям Кидд 
 
  
 
Кидд пустился в погоню, обогнул Африку, посетил несколько пиратских стоянок, а когда он вернулся с теми сведениями, что собрал об Эвери, его немедленно отправили в Лондон для допроса в парламенте. Причем, члены партии Тори сразу же попытались использовать Кидда для дискредитации (!) лордов-вигов. Более того, от Кидда требовали чьих-то имен! Тот, зная, во что втянут, и думая спасти жизнь, имен не называл и лишь написал письмо королю Вильгельму. В результате бумаги на суде не фигурировали вообще, а к смертной казни его приговорили за убийство поднявшего на корабле мятеж офицера (а вовсе не за пиратство). Владелец четырех золотых шевронов на знамени и одноразового псевдонима «Эвери» - вместе с гаремом – навсегда остался за кадром. 
Похоже, именно так в Индии в 1707 году и появился новый Могол по имени Бахадур-шах – судя по контексту, малолетний сын захваченной в море родственницы Аурангзеба и «оставшегося за кадром» «пирата Эвери». Весьма симптоматично, что Британскую Ост-индскую Компанию в Индии называли «Компания Бахадура», и эта Компания Бахадура имела право собирать с населения подати. На мой взгляд, вырвать такие полномочия из рук сборщиков Великих Моголов никаким иным способом, кроме как самому стать Великим Моголом (или его регентом), было нереально. Похоже, «Эвери» и стал таким регентом для Бахадура, - как Кортес стал регентом для сына Текуичпо. 
А в 1712 году, когда сыну похищенной принцессы и «пирата Эвери» должно было исполниться 16 лет (по меркам того времени, он уже 2 года - взрослый человек), Бахадур умер. Однако он оставил 4 сыновей (видимо, от разных высокородных матерей), и между кланами сразу же началась борьба за власть. Эта война была неизбежна и потому, что в матриархальной Индии не было права первородства, и потому, что истинный владыка похищенного гарема – закулисный «Эвери» мог подобрать для 14-15-летнего Бахадура такие брачные партии, которые заведомо вели к войне. 
Что ж, все логично: если не можешь объединить страну под собой, значит, разделяй ее на части и властвуй. 
 
ВИЗАНТИЙСКИЙ МАТРИАРХАТ 
 
На то, что и в Византии действовало нормальное материнское право, указывает почти все. И главное свидетельство: обычай кастрировать высокородных принцев. Порой летописцы называют это иначе: «отрезали нос», например, но, стоит копнуть иные источники, и нос превращается в другой член тела. Теперь объясню, зачем это делать. 
Поскольку в родоплеменной традиции кровь считают по матери, лучший способ пройти во власть – в качестве мужа высокородной женщины. Страна, по сути, это ее приданное. А лучший способ остаться во власти, - сделать ей ребенка. После этого жену можно сослать в монастырь или помочь ей умереть от родовой горячки, а самому, как отцу, стать регентом царственного (по матери) ребенка до его совершеннолетия. Однако если принц-младенец – кастрат, он уже – никто. И регент – вместе с ним – никто. Поэтому перевороты начинают захватом высокородных женщин и кастрациями их сыновей. 
Так, например, в начале VII века в Византии затеяли мятеж отец и сын Ираклии. И начали они мятеж тем, что отобрали у тирана Фоки семью из трех царственных женщин. Кстати, Фока этих женщин очень берег, и едва начался мятеж, спрятал их в монастыре Nea Metanoia. Но купеческая корпорация прасинов вытащила цариц из монастыря и передала их Ираклиям. Это и стало главным условием признания Ираклиев легитимной властью. История – один в один – как у Кортеса и Малиналли. 
Царицы были трех поколений: бабушка (Епифания), мать (Фабия) и дочь (тоже Фабия). Бабушку взял Ираклий Старший, и она – внимание! – тут же стала его сыну приемной МАТЕРЬЮ. Так и будут с этого момента врать придворные летописцы: Епифания – МАТЬ императора Ираклия. 
Ираклий Младший взял себе младших женщин, и в мае 612 года одна из них (к тому времени крещенная как Евдокия) родила Ираклию сына, а спустя три месяца, когда малыш окреп, за полной ненадобностью умерла. Хочу подчеркнуть, что смерть царицы это правильное политическое действие. Она, пока жива, опасна, поскольку может родить принца кому-то еще. А на этого младенца теперь имеет право только Ираклий. В качестве регента он и будет править – всеми, над кем стоял род матери младенца. 
ПРИМЕЧАНИЕ: сведений о мальчиках, рожденных тремя царицами до того, как случился переворот, нет. Видимо, кастрированы во время переворота. Сыновья самого императора кастрированы при следующем перевороте (после его смерти). 
 
МАТРИАРХАТ В ВАТИКАНЕ 
 
В энциклопедиях это явление раскрывается так: непотизм (от лат. nepos, род. п. nepotis – внук, племянник) – раздача папами римскими высших церковных званий или земель близким родственникам. Был широко распространен в XV-XVI веках. В более широком смысле (совр.) – кумовство. 
Это определение противоречит фактам и документам, уже потому, что еще в XI веке (а не в XV) престол Петра перешел племяннику предыдущего Папы. И с тех пор это не прекращалось – вплоть до начала XIX века. Вот список тех Пап-непотов, что названы самой церковью – прямо. Их 12 человек. 
 
БЕНЕДИКТ IX. 1032—1044. Теофилакт, граф Тусколо, племянник Бенедикта VIII и Иоанна XIX. 
ИННОКЕНТИЙ III. 1198— 1216. Лотарио Конти, граф Сеньи. Племенник Климента III. 
ЦЕЛЕСТИН IV. 1241. Джофредо Кастильони, племянник Урбана III. 
АЛЕКСАНДР IV. 1254—1261. Ринальдо Конти, граф Сеньи. Племянник Григория IX. 
АДРИАН V. 1276. Оттобоне Фиески, граф Лаваньи. Племянник Иннокентия IV. 
ГОНОРИЙ IV. 1285—1287. Джакомо Савелли. Внучатый племянник Гонория III. 
ГРИГОРИЙ XI. 1370—1378. Пьер Роже де Бофор. Племянник Климента VI. 
ЕВГЕНИЙ IV. 1431—1447. Габриэле Кондульмер. Племянник папы Григория XII. 
ПАВЕЛ II. 1464—1471. Пьетро Барбо. Племянник папы Евгения IV. 
АЛЕКСАНДР VI. 1492—1503. Родриго де Борха. Племянник Каликста III. 
ПИЙ III. 1503. Франческо Тодескини Пикколомини. Племянник Пия II. 
ЛЕВ XI. 1605. Алессандро Медичи. Племянник Льва X. 
 
Полный список намного шире. Мне удалось найти 64 Папы (с 535 по 1799 г.), не названных вслух непотами, но таковыми являющихся. А главное, дело ведь не в том, что они чьи-то родственники; дело в том, что папские престолы наследовались строго по материнской линии. Каждый Папа передавал власть племяннику, сыну своей сестры по матери. Перед нами нормальное, как у греков, ацтеков и Моголов, материнское право. Причем, признавали это материнское право в Риме ВСЕ, поскольку папский удел – пожизненный, и племянник покойного (и поэтому уже бессильного) Папы может взойти на тот же престол ТОЛЬКО, если это право ПРИЗНАЕТСЯ ВСЕМИ членами курии. 
Длилось это вплоть до вмешательства Наполеона Бонапарта. 
 
МАТРИАРХАТ В АССИРИЙСКОЙ ЦЕРКВИ 
 
Та же самая картина и в Ассирийской Церкви Востока (сведений о передаче престолов в остальных восточных церквях я не нашел). Патриаршество передавалось только от дяди к племяннику, без учета возраста кандидата, его опыта или, скажем, личных качеств. Мар Симон, к примеру (решивший таки перейти в 1964 году на григорианский календарь), стал патриархом в 12 лет. 
 
О «ПОРНОКРАТИИ» 
 
Из материнского права происходит и сила так называемой «порнократии», огромной власти женщин над Римскими Папами. Вот короткий список Пап, открыто зависевших от своих «папесс» (на деле, они все зависели от своих сестер, теток или матерей). 
 
ЛАНДОН. 913-914. Посажен на папский трон Теодорой Старшей. 
ИОАНН X. 914-928. Посажен на папский трон Теодорой Старшей. 
ЛЕВ VI. 928. Посажен на папский трон Марозией. 
СТЕФАН VII (VIII), 928-931. Посажен на папский трон Марозией. 
ИОАНН XI. 931-936. Сын Марозии и папы Сергия III. 
ИННОКЕНТИЙ X. 1644-1655. Правил церковью вместе с сестрой Олимпией Маидалькини. 
 
Такого в принципе не могло быть в обществе, построенном на принципах отцовского права. Любой «домострой» поставил бы возле Папы не его сестру или мать, а отца или старшего брата. И выходит так, что церкви жили и передавали власть по материнскому праву довольно долго – до XIX (римо-католики), а то и до конца XX (ассирийцы) века. 
ПРИМЕЧАНИЕ: многократно описанный обряд ощупыванием проверять наличие у будущего папы мужских яичек мог появиться только при наличии исторической памяти о папах-кастратах и позднем запрещении традиции ставить Папой не мужчину. Поддержка этому тезису – случай с как бы мифологической, якобы выдававшей себя за мужчину папессой Иоанной. 
 
Вот папесса Иоанна рожает. 
 
  
 
А вот папесса Иоанна, ее младенец и, видимо, любовник, повешены. Дьявол в образе огнедышащей змеиной пасти уже начал поглощать их. 
 
  
 
Ну, и три образа Папесс, дошедшие до нашего времени на карте таро № 2. 
 
  
 
На мой взгляд, Иоанна не могла выдавать себя за мужчину и вполне могла – за кастрата. Да, и целибат в католической церкви мог быть узаконен именно как проявление лобби касты кастратов. А кастраты, как и гаремы – это реликтовые остатки матриархального способа концентрации власти. Сейчас будет показано, почему. 
 
ТАЙНА СЕМЬИ МУХАММАДА 
 
У пророка Мухаммада было 12 жен.

 
Khadijah имела с Мухаммадом семерых  детей. Их имена: аль-Касим,  ат-Тахир, ат-Таййиб, Зайнаб, Рукаййа,  Умм Кульсум и Фатима (согласно  суннитам, был еще и восьмой  ребенок – сын Абдулла). Все  мальчики (и только мальчики) умерли  в раннем детстве. Все девочки  дожили до начала пророческой  миссии, все приняли ислам, все  переселились из Мекки в Медину  и все скончались до смерти  Мухаммада. Фатима скончалась  через шесть месяцев после  смерти отца. 
Христианка греко-египетского происхождения Мария имела от Мухаммада сына по имени Ибрагим. Он, как и остальные мальчики, умер в младенчестве. По молчаливому согласию предполагается, что больше детей у Мухаммада не было – ни с одной из других десяти жен. 
А что было на самом деле?

 
Sawda вышла замуж за Пророка  в преклонном возрасте, и, пожалуй,  не стоит включать ее в число  потенциальных рожениц. Однако  элементарный подсчет показывает, что девять остальных жен Пророка  вполне могли родить ему за  годы супружества от 15 до 25 детей.  Более того, некоторые жены носили  почетное звание, означающее рождение  ребенка, например, Umm Salama и Umm Habibah. 
Да, для многих из своих жен Мухаммад не был первым мужем, то есть, звание они могли получить до того, как вышли замуж за Пророка. Но Аиша, выданная замуж совсем юной девочкой могла родить только в браке с Пророком, и Мухаммад называл ее Умм Абдаллах, что дословно переводится Мать Абдаллаха, и означает, что Аиша родила мужу сына. Однако никаких сведений об этом сыне Мухаммада нет, как если бы Аиша никого не рожала. Впрочем, даже если не учитывать всех пяти перечисленных выше женщин, остаются еще семь. Они ведь не были все до единой бесплодны? Сам Мухаммад совершенно точно не был бесплоден. Семь (по суннитам – восемь) детей с Хадишой и один с Марией (одной из последних жен) ясно указывают на мужское благополучие Пророка. Однако детей нет. 
Зададим себе вопрос, а почему сохранились сведения о детях Мухаммада от Хадиши, от Марии и – предположительно – от Аиши. Ответ простой: во всех трех случаях целиком вымарать сведения о детях было невозможно. Ибрагим был по матери высокородный египтянин-копт, а значит, многократно попадал в коптские летописи. Аиша тоже имела «информационные тылы» – в лице летописцев Негуса Эфиопского, а дети от Хадиши родились, когда их отец еще не был общепризнанным лидером, и от них осталась масса бытовых сведений, вымарать которые до конца было немыслимо. 
Совершенно нет сведений о тех детях Пророка, что были стопроцентными аравитянами и мусульманами, то есть, не имели летописной истории за рубежом и могли претендовать на естественное наследование дела отца. Что ж, историю пишут победители, а дети Пророка, судя по итогам, проиграли. 
Выиграл же в этой схватке род Али – мужа Фатимы, скоропостижно скончавшейся вслед за отцом. Перед нами классическая матриархальная модель прихода к власти: женитьба на знатной женщине, рождение ею детей (желательно, девочек) и смерть, когда надобность в ней отпадает. Вдовец становится регентом для своих детей и единственным владыкой над их племенами. 
Закономерен вопрос, почему девочки желательны в качестве потомства. Ответ простой: регент может выдать дочь за подконтрольного ему родича и править еще два десятка лет, а мальчику придется передавать власть. Именно эту устаревшую практику Мухаммад и пытался прекратить и… победил – везде, кроме собственной семьи. 
ПРИМЕЧАНИЕ: странным образом, среди детей Али и Фатимы значатся подряд Зейнаб и Умм-Кульсум, то есть, дети Али – тезки 4-го и 6-го ребенка Мухаммада. На мой взгляд, Али вполне мог удочерить дочек Пророка. Это давало бы ему отцовскую власть над ними – со всеми юридическими последствиями. 
 
МНОГОЖЕНСТВО 
 
Благодаря детям от множества браков правители выстраивали довольно сложную паутину власти – в христианской Европе тоже. Это и была империя – живая и, по критическому отзыву Бисмарка, весьма неустойчивая конструкция. Было ли в европейских империях многоженство? Или мужья предпочитали помочь женам умереть, чтобы сочетаться со следующей? Факты говорят, что было и то, и другое. 
Я убежден, что многоженство Генриха VIII и Ивана IV Грозного было как раз этого сорта; оно – на каком-то этапе – единственный легитимный способ собирания вокруг себя земель русских (или английских). Вот как пишет Повесть временных лет о жизни Святого Князя Владимира до крещения: «Был же Владимир побеждён похотью, и были у него жёны […], а наложниц было у него 300 в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 на Берестове, в сельце, которое называют сейчас Берестовое. И был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растляя девиц». Но дело ведь не в том, насколько Владимир был могуч по мужской части; дело в том, что такой гарем – не игрушка, он вызывает внутри княжества глубокие политические последствия, и, судя по тому, что Владимир вошел в историю, он с этими последствиями справлялся. 
Август II из Мейсена тоже, как пишут, имел 80 «любовниц». И это тоже не от похоти; это политика. Вот семья Филиппа II, короля Испанского и Португальского. 
 
1-я жена: Мария Ависская. Вышла замуж в 16, родила в 18, через 2 дня умерла. 
2-я жена: Мария I Тюдор. Вышла замуж в 38, родила в 39, умерла в 42. 
3-я жена: Елизавет Валуа. Вышла замуж в 14, успешно родила в 21, умерла в 23. 
4-я жена: Анна Габсбург. Вышла замуж в 21, родила в 22, умерла в 31. 
 
Судя по ранней смертности, жены плохо питались, - сам-то Филипп II прожил 71 год. Но, знаете, я не удивлюсь, если когда-нибудь вылезет, что никто досрочно не умирал, и это – способ летописцев закамуфлировать нормальное здоровое матриархальное многоженство христианнейших королей. 
Мухаммад делал это же, но открыто, и главный политический его успех в том, что он породнился с ключевыми народами того времени. И четыре жены он рекомендовал не с бухты-барахты; четыре жены это как раз достаточно, чтобы породниться со всеми четырьмя стандартными фратриями племени. В то время это было залогом долговременной стабильности и при этом предотвращало чрезмерную концентрацию власти. 
Не секрет, что гарем султана Османского был битком набит высокородными женщинами – со всех окраин империи. И, кстати, это непопулярный факт, но турецкие принцессы обладали практически неограниченной половой свободой. Они могли выбрать любого рыцаря. Почему? Да, потому что нет разницы, кто отец ребенка; есть разница кто мать. Именно она – гарантия удержания власти. Именно поэтому при переворотах всех принцев от мала до велика вырезали, а вот их матерей (вплоть до новейшего времени) не трогали. Их брали себе – чтобы родились другие, правильные принцы. 
Европа много охала и ахала в адрес этой манеры удерживать власть, но почти то же самое происходило и в Европе – с фрейлинами. Да, о фрейлинах отзываются как о королевских шлюшках, но когда фактов набирается много, становится видно, что институт фрейлин это смесь гарема и феодального права сеньора. Монарх делает фрейлине ребенка и выдает ее замуж. Причем все знают, от кого первый ребенок в семье, именно поэтому его по принципу «кесарю – кесарево» и отдают на цареву службу, где он, как правило, делает блестящую карьеру. Примеров – сотни, в каждой европейской стране, и Россия не исключение. 
И все-таки главное лицо здесь – не монарх, а главная линия – вовсе не отцовская, именно поэтому такие дети и не становятся императорами. Главные персоны здесь – женщины, в частности, матушка правителя – и в России, и в Пруссии, и в Турции и, конечно же, в Ватикане. 
Матриархат и многоженство вообще – две стороны одной монеты, и в Европе то и другое было нормой совсем недавно. «Принц Реформации» Филипп Гессенский имел двух жен – официально, с благословения самого Мартина Лютера. Императоры Карл Великий, Лотарь и Пипин имели по несколько жен. Город Мюнстер провозгласил 23 июля 1534 года многоженство лучшей формой брака, ничуть не сомневаясь, что это отвечает заветам Господа. Что ж, имея много жен, ты становишься родственником огромному числу людей. У тебя появляются новые связи, а главное, у тебя появляются новые возможности, ведь за каждой женой дается приданное – подчиненные ей деревни, племена или даже целые провинции. Все, как и сегодня в Африке: женишься не потому, что силен; женишься, зная, что станешь еще сильнее. 
Вообще, в Европе долго и свободно обсуждался вопрос о правильности полигамного устройства жизни. И ни церковь, ни инквизиция не считали это проблемой. У Хуана Льоренте описана масса самых разных процессов – по самым пустяшным поводам, а вот многоженцев не трогали - вообще. Но в какой-то момент все изменилось – как по волшебству. 
 
БРАЧНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 
 
Многоженство при матриархате имеет интересное свойство: оно помогает стабильности, пока племена ведут примитивный образ жизни и не располагают средствами глобальной коммуникации. Но едва начались браки между купеческими семьями, разделенными морем, распад племенных устоев пошел по гиперболе. Торговец, у которого есть родичи по всему Средиземному морю, эффективнее своих конкурентов в сотни раз. В отличие от них, он почти не рискует: его не грабят, у него не вымогают, ему не угрожают, и ему не навязывают. 30 лет такой жизни – и семья выходит на такие рубежи, где догнать ее уже немыслимо. Именно поэтому итальянские города-государства ставили Пап и решали, где быть войне, а где ей не быть. 
Ровно то же происходило и с правящими династиями. Самое поверхностное изучение истории Европы сразу же наводит на мысль, что под сильной династией объединение страны по историческим меркам происходит почти мгновенно. Та же Испания была объединена примерно за семь лет, с 1707 по 1714 год. По сути, едва Филипп V, он же Филипп II (по другой линии родства) женился на женщине из папского рода Фарнезе, все его проблемы были разрешены, а Испания таки стала единой – хотела она того или нет. И ровно то же самое происходило и в Австрии, и в Швейцарии, и в Швеции. Именно набор жен монархов и предопределял, в каких рамках появится новая единая страна. И вот где-то в это время инквизиция и заинтересовалась многоженцами – совершенно внезапно. На мой взгляд, монархи, получившие столь огромную власть благодаря множеству своих правильно просчитанных браков, просто «закрыли лавочку» для потенциальных конкурентов. Есть даже свидетельства, позволяющие установить приблизительные временные рамки этой «брачной революции». Вот они: 
 
1768 инквизиторы пытаются завладеть процессами по делу о многоженстве, но Карл III успешно препятствует этому. 
1771 Совет инквизиции объявил королю 28 февраля 1771 года, что вторичная женитьба при жизни первой жены заставляет подозревать совершивших это в том, что они впали в заблуждение в вере по вопросу о браке. 
 
Эти показанные у Льоренте временные рамки изумительно хороши. Это – ясная граница, после которой в России, например, не появлялось, ни Пугачевых, ни Таракановых*. В это же время стабилизировалась ситуация и в Восточной Европе; ее большей частью разделили между Россией и Европой Западной, а национальная знать приняла свою новую судьбу. Ясно, что некоторое время аристократия еще помнила, что они сами нисколько не хуже этих, прорвавшихся на самый верх по головам остальных, но на их недовольство почти сразу начали наклеивать ярлыки. Вот они глупые, смешные в своей спеси бояре, коим Петр I лично рубит бороды мясницким топором. В таком же свете выставлены и гранды Испании, и глупые прусские бароны-солдафоны, и комично заносчивая шляхта Речи Посполитой. Но, начинаешь копать, и выясняется, что эти «мальчики для битья» в своем праве. Просто они чуть-чуть «опоздали на поезд». 
 
* Наиболее известные «самозванцы» России. Царевич Петр, сын царя Федора Ивановича и Ирины Годуновой. Царевич Август. Иван Иванович, сын Ивана Грозного. Царевич Лаврентий, сын убитого Грозным царевича Ивана. Лжедмитрий I. Лжедмитрий II. Лжедмитрий III (существенных следов в письменной истории не оставил). Царевич Алексей, сын царя Алексея Михайловича. Царевич Симеон Алексеевич (Семен Иванович Воробьев). Петр Петрович (Ларион Стародубцев). Петр III Федорович (Емельян Иванович Пугачев). Дочь императрицы Елизаветы Петровны – Елизавета Тараканова. 
 
И вот произошла эта брачная революция, в том числе, благодаря подлогам – в Библии в первую очередь. Все знают, что евреи ведут родство по матери, однако в Ветхом Завете всячески подчеркивается вторичность женщины. А есть еще и проданное за чечевичную похлебку право первородства. Вот только древние евреи – кочевники-скотоводы, а право первородства противоречит обычаям таких народов. У кочевников – от Казахстана до Турции – родительское имущество наследует младший, и лишь такая схема разумна, если детей много. А главное, лишь такая схема обеспечивает семье наивысший статус в окружении; она и обеспечила появление самой первой родоплеменной элиты. 
 
ПЕРВАЯ ЭЛИТА 
 
Самый первый, самый примитивный принцип власти – старшинство. Именно поэтому старший ребенок в ранних традициях всех народов принадлежал сеньору (вождю, шаману), который его зачал*. Поэтому он уходил или в войско, или в храм. Именно этого ребенка, самого первого, частенько кастрировали для религиозных нужд. 
 
* самая доступная работа на эту тему: Ф. Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства» 
 
Однако старшинство хитрая штука, так как считается не только по возрасту, но и по КОЛЕНУ. Брат моего отца главнее моего брата. Брат моего деда главнее брата моего отца. Но когда женщины рожают до старости, появляются малыши, равные поколением зрелым людям. К такому малышу и относятся НЕ ТАК же, как к его ровесникам. В числе своих братьев он имеет право сидеть на советах старейшин и покрикивать на тех, кто пусть возрастом постарше, зато поколением младше. Именно поэтому МЛАДШИЙ остается в семье и наследует общее имущество. Когда-нибудь, благодаря этим поздним детям, во главе семьи становится человек на 5-6 поколений старше ВСЕХ своих родственников. Его голос на совете племени будет весить намного больше, чем голоса большинства взрослых мужчин. Он – вождь от рождения и ПО ПРАВУ. 
 
ВТОРАЯ ЭЛИТА (ВЕРСИЯ) 
 
Когда Писания попали в глубокое редактирование, верующие узнали, что наследство должно доставаться СТАРШЕМУ сыну (так называемое право первородства). Это был откровенный грабеж, ведь теперь все фамильное имущество с землями и деньгами наследовал первенец, зачатый по праву первой ночи – сеньором. Это и объединило вассальные уделы в одно целое, в страну – и очень быстро. Судите сами: внезапно во главе всех деревень и городков, в которых сеньор по давней традиции (право сеньора) осуществлял дефлорацию, вмиг оказались его дети. И, поскольку это не приданное, феодал, как отец, имел право это имущество по-отечески контролировать. Это истинная революция. 
Тот, кто нового правила наследования не признавал, попадал в категорию еретиков, то есть, заблуждающихся в вопросах веры (ибо перечил Ветхому Завету), и его, чтобы спасти душу, должны были сжечь живьем. 
 
ПЕРВАЯ "ПИРАМИДА" 
 
Возможно, это была первая «финансовая пирамида» в истории цивилизации. В ней были заинтересованы все: каждый сеньор имел своих вассалов, над невестами которых он осуществлял право первой ночи. Освященное Библией отцовское право и наследование семейного имущества первенцем позволяло узурпировать имущество всех своих вассалов. Однако вассалы в убытке не остались, поскольку у каждого из них были свои вассалы. Как во всякой пирамиде, пострадал только самый нижний слой. 
 
ОТСТУПЛЕНИЕ. Петр I известен страстью устраивать свадьбы, и преподносится это в довольно шутовской форме, как прихоть. Но в обществе, построенном на законах родства (а таково устройство монархии), брак это не шутка; брак это способ взять еще больше власти. И поскольку Петра окружали конкуренты (Шуйские, Глинские и т.д.), он обязан был содействовать неудачным в династическом смысле бракам. Отсюда и недовольство пострадавших. 
 
ПРИНЦИП ОДНОВРЕМЕННОСТИ (ВЕРСИЯ) 
 
Замена родоплеменных отношений монархическими, Матриархата – на Домострой, а язычества на единобожие – связанные процессы, которые могли произойти ТОЛЬКО одновременно. Дело в том, что многобожие это, главным образом, деление на женских и мужских, конкурентных друг другу божеств. Внутри каждого племени или народа шло (а в примитивных сообществах идет до сих пор) жесткое разделение на два (или больше, до 4, 6, 8) не вполне дружественных лагеря (фратрии): у каждого свои предки, свои ритуалы, свои таинства, а порой и свой язык. Такова была плата за отсутствие кровосмешения и социальную стабильность. 
Не невеста, а жених входил в дом – после череды тяжких испытаний, память о которых в русских свадебных обрядах осталась и ныне. Нет, он здесь не был совсем чужим; ему покровительствовали родичи-мужчины, вошедшие в племя раньше. Но дающие жизнь женские боги сильнее, и эти боги пали, только когда ОТДАВАТЬ стали невесту. Да, этому препятствовали правила, и именно поэтому невест обряжали в белый саван, показывая богам и миру, что она – для рода – уже мертва, а потому кровная месть «выключена», а за нее никто никогда не вступится. Продуманное шаманское мошенничество. 
И тут есть тонкость: едва патриархат побеждает, а женские боги уходят в прошлое вместе с женским языком и женскими тайными обществами, взрывная концентрация власти становится уже невозможной. Потому что в патриархальном обществе за женщиной уже не стоит все ее племя, и даже самую родовитую девушку на свадьбе просто обрядят в саван и отдадут, как умершую*, и ее муж не обретет власти ни над кем. 
 
* Полагаю, в русских народных сказаниях о свадьбе с мертвецом отражен предыдущий порядок, когда жениха (а не невесту) объявляли умершим для рода и отдавали в племя жены. Отсюда - фольклорная нелюбовь к теще, ныне утратившая всякий смысл. Важно и то, что обряд выкупа на современных русских свадьбах по смыслу действа равнозначен выплате калыма: род жениха платил за невмешательство рода невесты в ее дальнейшую судьбу. 
 
Ровно то же происходит и с богами: переход к патриархату это – лучший момент для установления единобожия. Вырванная из рода женщина беззащитна и часто просто лишена возможности следовать культу предков. Когда же этот процесс происходит в монаршем гареме, он одновременно происходит и по всей стране. Согласитесь, если уж самая родовитая женщина (формально, мать племени) не исполняет языческих (дословно: племенных) обрядов, того же можно требовать и от ее сородичей. А в гареме представлена ВСЯ страна. 
Ну, и ровно то же происходит с законами. Этот момент наиболее удобен для перехода от племенных правил с кровной местью и кровными же обязательствами к общегражданским правилам. Полагаю, за 1-2 поколения эту ситуацию в Европе и использовали для главного – концентрации власти. А в странах ислама почему-то момент упустили. Отсюда такая разница в исторической судьбе. 
ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ. Обычно род защищает каждого своего члена до последнего воина; есть свидетельства именно о таком характере внутриплеменных отношений у индейцев обеих Америк. Внезапная смерть в гареме императора царицы, самой родовитой женщины не может быть оставлена ее родственниками без последствий. Полагаю, смерти цариц могли стать обычной практикой лишь в последней фазе матриархата – перед самым переходом к монархической форме правления и патриархальной модели семьи. 
 
МАТЕРИНСКОЕ ПРАВО В РОССИИ 
 
Полная фамилия Романовых – Романовы-Голштейн-Готторпы. Причем, главные в этом клане – голштинцы, небедная семья, владевшая персональным каналом* из Балтийского моря в Атлантику. В те времена такой канал значил куда больше, чем Панамский. 
 
* Канал Штекниц (Канал Эльба-Любек (нем. Elbe-Lubeck-Kanal) или Канал Эльба-Траве), построен между 1390 и 1398 годами на земле Шлезвиг-Гольштейн, один из старейших в Европе. Часть средневекового соляного тракта из Балтики через столицу Ганзейского союза Любек, по Эльбе через Гамбург в Северное море и Атлантику. Вплоть до конца XIX века ЕДИНСТВЕННАЯ альтернатива проливу Каттегат (а его контролировала Швеция). Вообще, военно-политическое значение канала Эльба-Любек сильно недооценено. Во время войн с польско-шведским «тандемом» русские торговые суда должны были выходить из Балтики в Атлантику именно этим каналом. 
 
  
 
Голштинкой была Екатерина II Великая. Голштинцем – по отцовской линии – был и ее муж Петр III Федорович. И вот здесь начинаются чудеса. Потому что по материнской линии Петр III совсем не голштинец, и соответственно политики придерживался отнюдь не голштинской. Самое обычное материнское право в действии. Вот она, Екатерина II. 
 
  
 
Если принимать мысль, что реальное влияние наследовалось не по отцовской, а по материнской линии, то многое становится на места. Екатерина вела себя как голштинка, то есть, сообразуясь с интересами семьи матери-голштинки. Отец ее – напротив – состоял на службе у прусского короля! И пруссаки приходили в России в фавор только, когда проигрывали голштинцы. 
Ровно то же самое мы видим и в семейной истории Годунова. Фактически страной правил не царь Федор Иванович, последний из Рюриковичей, а Годунов. Но вот мог он это делать только от имени своей сестры царицы. Никаких юридических оснований для верховной власти, кроме родства, в монархиях не было, и быть не могло – вплоть до XX века. И это означает, что женщина из рода Годуновых была намного уважаемее мужчины из рода Рюриковичей. Иначе правящим регентом стал бы брат царя Федора или дядя, коих наверняка было без числа. И это же означает, что важнейшие, но нежелательные для Романовых документы, свидетельствовавшие о реальном весе и могуществе Годуновых, до нас не дошли. 
А есть еще одна интересная фигура – Марина Мнишек. Она ведь дважды была замужем за Лжедмитриями. Выйдя за Лжедмитрия I, как пишут, Марина была коронована русской царицей, и ею де-юре являлась. Когда же Лжедмитрий I был убит, Марина вышла за следующего – Лжедмитрия II. И здесь пора понять, что царская сила не столько в них, сколько в ней. 
 
  
 
О крови Марины известно немного. Отец ее вообще мало популярен среди историков, но в роду ее матери Ядвиги Тарло есть и воеводы, и епископы, на тот момент – нормальные кандидатуры в короли и папы. Те персоны, которыми набита битком история Ватикана и фальшивой Римской Империи, ничуть не родовитее. И то, что Марину не казнили (пишут: «от тоски умерла»), а ее 4-летнего сына повесили (а не отрубили голову) говорит о весьма серьезном страхе пролить* эту царственную кровь. И чью кровь палачи боялись пролить? Отрепьевскую? Нет, Отрепьева убили, даже не моргнув. Боялись пролить кровь самой Мнишек в ее сыне. Так, может, это оба Лжедмитрия были коронованы ВСЛЕДСТВИЕ БРАКА с Мариной? Как Кортес вследствие брака с Малиналли. Как Ираклий вследствие брака с Фабией. Как Иван Грозный вследствие продуманной череды династических браков. Как Генрих VIII. Как все они. 
 
* именно поэтому неугодным царевичам по приказу Чингисхана ломали хребет – без единой капли пролитой крови; это устраняло формальный повод для кровной мести. 
 
На мой взгляд, чтобы понять, что произошло в «Смутное время», следует лучше изучить роль матерей и жен: Бориса Годунова, Федора Борисовича Годунова, Г. Б. Отрепьева, Василия IV Шуйского, русского короля Владислава и Михаила Федоровича Романова. Я не удивлюсь, если когда-нибудь вскроется, что Марина Мнишек (на самом деле Тарло), прежде чем «помереть от тоски», родила патриарху Филарету ребенка – первого русского царя Михаила Романова. Это была нормальная практика (и не поэтому ли даже Романовы признали Марину легитимной русской царицей). А главное, сын Марины был бы принят на Западе, как легитимный наследник престола – принимали ведь они ребенка Марины от Отрепьева. Ну, и стал Филарет регентом своему сыну Мише Романову. Ох, не 17 лет Мишеньке было в 1613 году, совсем не 17, и, если исходить из того, что принял он власть из рук у отца-регента лишь в 1633, было ему в 1613 году вряд ли больше трех месяцев от роду. Самое время царя-грудничка отдать кормилице, а его матери помочь покончить с этой непреходящей тоской. 
 
РУССКОЕ КРЕПОСТНИЧЕСТВО 
 
Здесь – самое место разрушить традиционные представления о крепостничестве, как результате эксплуатации народа. Да, понятно, что крестьяне попадали в долговые ямы к владельцам земли. Но верно также и то, что быстрее всего это происходит там, где земли недостаток, а еще лучше, если есть поливное земледелие, и кто-то может «сесть на задвижку». Но в России царила подсечно-огневая система земледелия. Лес выжгли, Бог дождичка дал, урожай собрали, а через 3 года – на новую землю. Такому крестьянину не надо от боярина ничего. Он не зависит ни от какой «задвижки», а потому, неуязвим, - впрочем, как и всякий кочевник. И ему совершенно точно не нужна барская земля. Вся Русь в лесах, да, и земля не барская, а Божья, – это убеждение дожило до XIX века. И как его сделать рабом? 
В истории русского крепостничества есть феномен: документа, отменяющего Юрьев День попросту нет, как нет и никаких на него юридических ссылок – нигде! Полагаю, его и не было, как не было и самого Юрьева Дня. Просто потому, что в России крепостничество, как и везде, носило не экономический характер, а родоплеменной. 
Боярин, по сути, есть сеньор, отец народа. Он может запретить крестьянам переехать так же, как это делает родитель. Он по-отечески осуществляет «право сеньора», - этим, кстати, под названием снохачества на славянских землях до середины XIX века грешили, от Македонии до Волги. И это – природное право боярина, поскольку он – дитя самой высокородной женщины в племени. 
Бояре просто обречены на власть, и именно они легко образуют первые империи – зыбкие, аморфные и, тем не менее, довольно широко раскинувшиеся. И тот, кто прорывается на самый верх, рано или поздно эту лавочку прикрывает. И природных бояр сменяют служивые дворяне. И вот, когда крестьянин вдруг видит над собой НЕ ОТЦА, а чужака, требуется законодательное прикрепление к земле, армейские операции по принуждению к миру и призывы церкви к послушанию. И можно уверенно датировать это событие: не раньше, чем произошла «брачная революция» и начали образовываться монархии; в Испании (судя по документам) это 1768-1771 годы. В России – в эпоху Екатерины II. Собственно, тогда крепостное право и обрело силу. 
 
ИТОГИ ВСЕОБЩЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ 
 
У нас уже сам собой сложился постулат о практически единовременной социальной революции в целом ряде связанных областей. Произошло следующее: 
- крупная победа единобожия; 
- серия смертей цариц либо ссылок в монастыри (в последней фазе матриархата); 
- замена права наследования младшим на права первородства; 
- замена матриархального родства на патриархальное; 
- связанное с патриархатом ущемление прав незаконнорожденных; 
- отказ родни от защиты невесты и передача ее в дом жениха; 
- завершение концентрации власти в руках монархий; 
- крупный передел крестьянства между старой и новой знатью; 
- церковный запрет многоженства (в Европе это 1768-1771 годы); 
- переход от племенных правил с кровной местью к общегражданским законам; 
- самое начало крепостничества – уже на юридических основаниях. 
 
Это могло занять годы, а могло и десятилетия, - все-таки, время двигалось медленнее, чем сейчас. И, разумеется, без прямого участия Церкви столь масштабные реформы произойти не могли. Все-таки, Церковь это не только религиозный институт, но еще и политический, и социальный. И, разумеется, сама Церковь тоже переживала глубокие перемены, и какая-то часть свидетельств о том, какие этапы ей пришлось пройти, и какой она была до того, как победители были определены, по счастью, сохранилась.