Культура России XX века

Пьесы Розова, книги  В.Аксенова и А. Гладина, стихи Евтушенко  и А.Вознесенского, кинофильмы М.Хуциева  «Застава Ильича» стали нравственно-политической позицией «детей - шестидесятников», отвергших  Сталина и человека - винтика. Началом  переворота в сознании стали рассказы А. Солженицина «Один день Ивана  Денисовича», «Матренин двор», «Случай  на станции Кричетова». Они стали  набатом, обращенным к народной совести. Центрами инакомыслия стали театральные  коллективы «Современник», «Таганка».

Культурные приоритеты периода застоя составили:

1. Выход проблемы  жизненных достижений личности  из-под зависимости "прокормиться" или "сберечь семью" (как  она стала в трудные 20-е, 30-е, 40-е, 50-е годы).

2. Продажа партийно-хозяйственной  бюрократией своих властных возможностей.

3. Заметное расширение  масштабов теневой экономики  и ее стычки на одной стороне  - с государственной бюрократией,  а на другой - с торговцами-индивидуалами.

4. Установление системы  двойного счета - плановых показателей,  экономических интересов, социального  поведения. Все это свело на  нет доверие граждан к декларируемым  ценностям и, как следствие,  установило идеологический иммунитет  к общественным ценностям.

Культура 70-80-х годов  ХХ века в СССР сохранила многие черты, свойственные культуре советского периода, но приобрела и свои собственные, вытекающие из особенностей времени. Пережив  хрущевскую оттепель, получив возможность  ближе знакомиться с мировой  культурой, многие в СССР стали задумываться над путями дальнейшего развития культуры. Реально стало существование официальной и неофициальной, диссидентской культуры. Энтузиазм несколько поубавился. Противоречивость культуры осознавалась большинством членов общества. Это находило выражение в двух противоречивых тенденциях в литературе и искусстве. С одной стороны, обращение к революционной романтике, попытки найти там моральную опору, с другой, - все больше проявлялись настроения безысходности, безнадежности, попытки найти идеал в экзотических вероучениях, увлечение христианством. Официальная культура становилась более догматичной, утрачивала стремление к поиску, обновлению. Особенно это нашло отражение в борьбе чиновников от культуры с теми произведениями, которые, по их мнению, не соответствовали эталонам.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что в  культуре советского периода существовало "советское" ядро, включающее в  себя идеологию марксизма-ленинизма, не всегда правильно понятного и  осмысленного, в то же время существовали целые пласты, практически не испытавшие влияния этого ядра, продолжавшие культурные российские традиции. К 70-м  годам влияние идеологии заметно  возросло, так как выросло уже  несколько поколений воспитанных  в советское время в советской  системе образования, но при этом с середины 70-х можно проследить процесс отторжения ценностей "развитого  социализма" и рядовыми гражданами, и деятелями культуры.

Вместе с тем  и 70-80 гг. обогатили русскую культуру. Так называемые "деревенщики" В.Распутин, В.Астафьев, Б.Носов талантливо осмыслили проблемы русского народа. Продуктивен был диалог народов  бывшего СССР. Творчество Р. Газматова, Г. Айтматова, И. Кулиева, Э. Межелайтиса  олицетворяли феномен советской  культуры. Советские кинофильмы занимали призовые места на престижных кинофорумах.

Современная российская культура переживает сложный период перехода к рыночным отношениям.

Реформаторы, пришедшие  к власти после августовского  путча, считали, и то для создания рынка достаточно осуществить всего  лишь два шага: отпустить цены и  предоставить людям экономическую  свободу. Реформаторы практически  проигнорировали особенности российской культурной традиции, стереотипы и  архетипы российского сознания. Сегодня  мы снова задаем уже традиционный для российской истории вопрос: куда идти? И опять сталкиваются две  полярные точки зрения.

Первая исходит  из принципа - нечего изобретать уже  открытое, нужно учиться у Запада. Согласно второй, россияне должны идти по особому пути, опыт Запада для  нас чужероден. При такой постановке проблемы легко прослеживаются аналогии со старыми спорами между западниками  и славянофилами, но этого мало.

Западный опыт цивилизованного  рынка опирался на систему базисных ценностей, которые складывались и  шлифовались в течение длительного  периода, но по европейской цивилизации, начиная с эпохи-становления протестантской этики как основы проанализированного  Вебером "духа капитализма". Эта  система в ее современном варианте предполагает индивидуальную свободу  и личную ответственность, рациональность выбора и действия, правовое государство  и единое правовое пространство как  условия соблюдения договорных отношений  су6ъектов рынка, справедливость и равенство  понимаются, прежде всего, как равенство  возможностей; признается ценность земного  бытия как установка на постоянное и хлопотливое обустройство жизни. В России другая культурная традиция. Начиная с петровских реформ и  включая Советскую историю, Россия пережила несколько крупных модернизаций (реформы Петра I, Александра II, ускоренная индустриализация 30-х годов). Каждая из них осуществлялась путем насильственного  преобразования сложившегося уклада русской  жизни сильной государственной  властью. Западный опыт не встраивался  органично в традиционную русскую  почву, а скорее, выглядел как трансплантация, как искусственный орган, внедряемый в чужую культуру, которую он трансформировал, сталкиваясь с противоречащими  ему традициями. Сопротивление традиций обычно приводило к откату после  реформ, а иногда и к смутным  временам. Но новый опыт полностью  не зачеркивался. Сложные процессы его ассимиляции порождали через  некоторое время всплеск культурных достижений, обогащающих европейскую  и мировую культуру. Эхом петровских реформ в российской культуре стал "золотой" XIX век, эхом реформ Александра II - серебряный век (конец ХIХ-начало ХX вв. ). «Прививки» новой европейской  культуры после их ассимиляции в  России возвращались в мировую культуру в виде новых достижений.

Симбиоз двух противоположных  структур - новоевропейского опыта  и традиционной ментальности - в  российской жизни был источником всех ее проблем, воспроизводимых на протяжении десятилетий и даже столетий. В частности, подобной проблемой  было противостояние интеллигенции  и народа. Интеллигенция как носитель западной образованности и новых  идей часто не находило опоры в  народных массах, которые были хранителями  традиционной культуры.

В российской культурной традиции идеалы индивидуализма не занимали того приоритетного положения, которое  было характерно для западной системы  ценностей. Российскому духу был  свойственен идеал соборности. Н.Бердяев  в свое время подчеркивал, что  соборность отлична от комунальности, то есть такого состояния коллективной жизнедеятельности, которое определено внешним принуждением. Соборность же предполагает объединение людей  общей целью и общим делом, исходя из внутренних побуждений.

Но в реальной системе  жизненных ориентаций эти идеи переплетались. Их соединение можно обнаружить как  в менталитете традиционной крестьянской общины, так и в советской идеологии. Уничтожив общину, советская власть воссоздала черты общинной жизни  в жизнедеятельности производственных коллективов. Эти коллективы представляли собой не только профессиональные объединения  людей, но и служили особыми формами  общения и повседневной человеческой коммуникации: праздники, дни рождения люди отмечали как в семье, так  и в производственном коллективе, рождались традиции совместного  отдыха, существовала взаимопомощь.

В условиях тоталитарного  контроля и коммуникабельности те элементы соборности, которые сохранялись  в жизни трудовых коллективов, становились  своеобразным самозащитным механизмом для личности и специфической  формой проявления ее свободы.

С идеалом соборности тесно связано и особое понимание  свободы, свойственной русскому духу. Оно больше ориентированно не на индивидуальную свободу, а на коллективные формы  ее реализации. Сложная российская история в дореволюционный период не создала достаточно устойчивых предпосылок  для формирования правового государства. Продвижение в этом направлении, начатое реформами Александра II было блокировано последующим откатом  реформ, а затем окончательно прервано революцией и массовым применением  насилия.

Однако не следует  думать, что практика решения различных  жизненных вопросов неправовыми  методами сложилась только в советскую  эпоху. Эта практика имела в России давнюю традицию. Нелишне вспомнить, что самодержавие в России обожествлялось (царь-помазанник божий) и стояло над  законами; что длительный период российской истории был эпохой крепостного  бесправия крестьянских масс, что  разные сословия наделялись различными правами, что взятка и произвол были характерными чертами функционирования громоздкого, чиновничьего аппарата, на который опиралась самодержавная  власть.

В стране сформировалось особое понимание закона и права. В архетипах российского сознания категории "закон" и "право" не имеют самоценного значения и  лишь тогда выступают ценностью, когда к ним добавлено прилагательное «справедливый». Справедливость, таким  образом, всегда становилась выше права.

Само понятие справедливости включало множество смыслов. Здесь  можно обнаружить и уравнительно-распределительное: понимание справедливости, имеющее  своим истоком традиционно-общинную жизнь, и трансформированное в идеал  коммунистического общежития в  советскую эпоху. В понятие «справедливый» входило и стремление к идеалу сильной централизованной власти, олицетворяемой справедливым царем”.

В свое время В. Ключевский отмечал в качестве характерной  черты российского самосознания его тяготение к действиям  на "авось", к рационально не просчитанным поступкам. Такой тип  поведения В.Ключевский связывал с  особенностями российской жизни  и хозяйственной деятельности, протекающей  в климатической зоне неустойчивого  земледелия, к которой относятся  большая часть территории России. К тому же российский народ страдал  от набегов, частых войн, поборов со стороны властей. Народное сознание отразило нестабильное состояние человеческой жизни в многочисленных поговорках, типа "от сумы и от тюрьмы не зарекайся". В этих условиях неопределенности и  неустойчивости бытия снижалась  ценность рациональных поступков. Таким  образом, для современной российской культуры характерно столкновение западной культуры с традиционными российскими стереотипами поведения.

Заключение

Многие социологи, политологи, культурологи и футурологи отмечают противоречия, связанные с  формированием новой глобальной (планетарной) цивилизации. В 20-х годах  нашего столетия П. Сорокин дал великолепную характеристику противоречивости этого  процесса, представляющего собою  смену типов культуры: Все важнейшие  аспекты жизни, уклада и культуры западного общества переживают серьезный  кризис... Больны плоть и дух западного  общества, и едва ли на его теле найдется хотя бы одно здоровое место или  нормально функционирующая нервная  ткань... Мы как бы находимся между  двумя эпохами: умирающей чувственной  культурой нашего лучезарного вчера  и грядущей идеациональной культурой  создаваемого завтра. Мы живем, мыслим, действуем в конце сияющего чувственного дня, длившегося шесть веков. Лучи заходящего солнца все еще освещают величие  уходящей эпохи. Но свет медленно угасает, и в сгущающейся тьме нам все  труднее различать это величие  и искать надежные ориентиры в  наступающих сумерках. Ночь этой переходной эпохи начинает опускаться на нас, с  ее кошмарами, пугающими тенями, душераздирающими ужасами. За ее пределами, однако, различим расцвет новой великой идеациональной культуры, приветствующей новое поколение -- людей будущего. Самобытная, сложная  противоречивая культура России в этих условиях дает надежду на духовное возрождение нашего общества, возрождение, основанное на традиционно русских  культурных корнях.

Список использованной литературы

1. Гуревич П. С.  Человек и культура М.: «Дрофа», 1998г.

2. Ерасов Б.С. Социальная  культурология: В 2-х ч. Ч.1 - М.: АО «Аспект Пресс», 1994. - 384 с.

3. Культурология. Курс  лекций под ред. А.А. Родугина  Изд. “Центр” Москва 1998г.

4. Культурология /Под  ред. А. Н. Марковой М., 1998г.

5. Левинас Э. Философское  определение идеи культуры. // Глобальные  проблемы и общечеловеческие  ценности. - М.: Прогресс, 1990. - С.86-97

6. Поликарпов В.С.  Лекции по культурологии. М.: «Гардарики», 1997.-344 с.