Культура итальянского Возрождения

«Культура итальянского Возрождения» 
 

Введение 

В XIII веке в мировоззрении  и мировосприятии итальянцев начались изменения, благодаря которым довольно скоро средневековье стало казаться чем-то чуждым, черным, а иногда и  страшным. Само средневековье не было таким однородным темным пластом  времени, как это представлялось людям эпохи Возрождения и  как мы представляем его сегодня. Оно состояло из трех эпох, весьма сильно отличавшихся друг от друга: «темные века», когда на остывших руинах покончившей самоубийством Римской империи господствовало натуральное феодальное; высокая эпоха рыцарства, которая в конечном итоге бросила Европу на Восток, и, наконец, осень средневековья — время бюргерства, господства ремесленных и торговых городов, из которого и выросло Возрождение. 

Люди эпохи Возрождения  отреклись от предшествующей эпохи, представляя себя яркой вспышкой света среди вечной тьмы, несмотря на то, что почти всем, чем они  располагали, они были обязаны именно средневековью. Этот эмоциональный  всплеск отречения от прошлого был  не чем иным, как попыткой определиться во времени и найти свое место. Возрождение чувствовало, что психологически оно не похоже на средневековье, как  не могло быть похоже мировоззрение  флорентийского буржуа XV века, владельца  банка и мануфактур, на образ мыслей запертого в тесной полутемной лавке  ремесленника-цеховика. 

Возрождение провозгласило  себя преемником античности, не являясь  таковым на самом деле. Если средневековье  выросло на остатках Рима, оставаясь  носителем идеи универсальной монархии, и воспринимало античный мир как  полузабытое языческое прошлое, то Ренессанс поднял знамя возрождения  великих традиций Рима и Греции как  форму отказа от средневековья. Это  была попытка самоопределения, которая  не имела ничего общего с подлинным  изучением античного наследия. Люди Возрождения весьма смутно представляли себе эту давно ушедшую эпоху  и не стремились как-либо расширить  или систематизировать свои знания в этой области. Они, как дети выбирают игрушки в магазине, вытаскивали  отдельные статуи, отдельные фрески, отдельные книги. Это была скорее некая игра, любопытство к чему-то, отличному от средневековья, чем  серьезный интерес. 

Ренессанс превратил  Древний Рим в каменоломню  в карьер для добычи мрамора, статуй и архитектурных элементов, которыми надлежало украсить прекрасные дворцы и соборы. Знаменитый архитектор Донато Браманте возводил новый Рим, нещадно уничтожая следы античности, за что даже среди современников получил прозвище Разрушитель. Только в 30-х годах XVI века, уже на закате Ренессанса, в Риме была образована Витрувианская академия, члены которой стали описывать и обмеривать уцелевшие античные сооружения. Причем делалось это не с целью их сохранения, а чтобы добыть материал для написания комментариев к сочинениям римского архитектора Витрувия. Более того, только отсутствие подходящих технических средств не позволили Папе Сиксту V в середине 80-х годов XVI века довершить дело своих предшественников и снести Колизей. 
 

1.  Литература 

Главной основой  нового мировоззрения стал гуманизм (от латинского «гуманус» — человечный) — система взглядов, основой которой стала личность человека, его индивидуальность. Отныне краеугольным камнем мышления являлось светское свободомыслие и индивидуализм, торжество человеческого разума над верой. 

Жизнь флорентийского поэта Данте Алигьери стала рубежом  между средневековьем и Возрождением. Он был выходцем из знатной дворянской семьи Алигьери, принадлежал к  партии гвельфов, активно занимался  политикой и в 1300 году даже был  избран приором. Однако во время переворота 1302 года вместе с другими гвельфами  Данте изгнали из Флоренции, и  он остаток жизни провел в изгнании. 

Данте Алигьери посвятил большинство своих произведений Беатриче, женщине, которую он любил почти всю свою жизнь, вплоть до своей смерти, с тех пор как впервые увидел ее девятилетней девочкой. Она происходила из знатной флорентийской семьи, была замужем за Симоном де Берди и умерла 8 июня 1290 года в возрасте 24 лет. Данте записал хронику взаимоотношений с Беатриче в лирической прозе «Новая жизнь» (1293), где описал свои встречи с ней, ее красоту и душевные качества, а также день, когда он узнал о ее смерти. В последней главе Данте поклялся не писать больше ни строчки о Беатриче до тех пор, пока не создаст произведение, достойное ее памяти. Спустя много лет он выполнил свое обещание, увековечив ее в «Божественной комедии». 

Автор «Божественной  комедии», созданной в 1307 — 1309 годах, отказался от латыни и на родном тосканском наречии воспел муки ада, чистилище и блаженство рая. Это  произведение стало основой всей национальной итальянской литературы и литературного языка. Средневековье  мыслило четкими схемами, подтвержденными  традицией, и ему был чужд эмоциональный  шквал, который обрушил Данте на своих читателей. Уже во 2-й половине XIV века во Флорентийском университете была открыта специальная кафедра для толкования великого Данте. 

В 1304 году в семье  флорентийского нотариуса родился  сын — Франческо Петрарка, которому по силе литературного дарования суждено было стать в один ряд с гением Данте. Спустя 7 лет семья перебралась в Пизу, где Петрарка смог лично познакомиться со своим великим соотечественником. В следующем 1312 году они переехали в Авиньон, где через 10 лет в церкви святой Клары Петрарка встретил Лауру и влюбился в нее до конца жизни. К тому времени Лаура была уже 2 года замужем за знатным авиньонским дворянином. Она скончалась в 1348 году, но вплоть до смерти поэта служила источником его вдохновения. Петрарка посвятил Лауре «Канцоньере»— книгу сонетов, воспевающих бессмертную любовь мужчины и женщины. 

Образы Беатриче и Лауры в творчестве Данте и Петрарки, несомненно, имеют провансальские корни и восходят к куртуазной поэзии, воспевающей неземную любовь к замужней даме. Эти женщины были скорее музами, которые помогли поэтам достичь вершин любовной лирики, чем реальными объектами страсти. И у Данте, и у Петрарки были семьи и много детей. В своем творчестве оба поэта развивали идею чистой абсолютной любви, введенную в оборот Платоном. Тем не менее, они оба были земными людьми. Биографы сообщают, что Данте отличала ненасытная жажда славы, а эгоизм Петрарки поражал окружавших его людей. 

Франческо Петрарка много времени отдавал изучению латинской литературы, он создал уникальное собрание классических римских текстов, равного которому не было. Он выучил греческий язык, но в конце концов отдал предпочтение римской культуре, несмотря на то, что она полностью была построена на эллинских заимствованиях. Написанные им философские трактаты свидетельствуют, что именно Франческо Петрарка был отцом итальянского гуманизма. 

Еще при жизни  Петрарка был удостоен всех возможных  почестей — Римский сенат и  Парижский университет увенчали его золотым поэтическим венком, Венецианская республика объявила его  самым великим поэтом современности, а германский император возвел его  в графское достоинство. Как Петрарку, так и Боккаччо обессмертили произведения, написанные на их родном языке, но общеевропейскую  известность у современников  они получили благодаря своим  латиноязычным книгам. Франческо Петрарку ценили как автора произведений о римской литературе и истории, а Боккаччо почитали не как создателя «Декамерона», а как человека, написавшего моралистские трактаты «О злосчастиях знаменитых мужей» и «О славных женщинах». Истинное значение их творчества было по достоинству оценено только потомками. 

Джованни Боккаччо, как и его предшественники  в своем творчестве отдал дань образу прекрасной дамы. Его идеалом  была принцесса Мария, побочная дочь короля Роберта Анжуйского, с которой  он познакомился во время пребывания в Неаполе. Под именем Фьямметты Боккаччо изобразил ее в романах «Филоколо» (1336), «Фьямметта» (1341) и в поэме «Филострато» (1338). Вершиной творчества писателя стал сборник «Декамерон», состоящий из 100 романтических новелл, реалистично передающих жизнь итальянцев XIV века. «Декамерон», написанный во время страшной эпидемии чумы во Флоренции, стал гимном жизнеутверждающей силы человека. В этом произведении Боккаччо заложил основы свободной светской литературы. 

2.  Искусство 

Итальянцы не восприняли ломаный силуэт готического храма, так хорошо вписавшийся в природу  и миросозерцание людей на севере от Альп, и создали свой собственный  стиль архитектуры, основой которого стало соединение колонны с полукруглой  аркой. Благодаря быстрому развитию математики стало возможным просчитать не только арочное перекрытие, но и  громадные купола соборов, поднявшихся  над итальянскими городами и ставших  доминирующей частью их ландшафта. Стиль  мастеров Возрождения столь сильно отличается от готической школы не потому, что люди вдруг научились  «хорошо рисовать». Проблема намного  сложнее. Люди средневековья просто не видели того, что стало доступно с началом Возрождения, и не чувствовали  потребность писать как-то иначе, поскольку  их психология была совершенно другой. Только коренные перемены мировоззрения  и мироощущения явили миру ту внутреннюю потребность создавать такое  искусство и духовную способность  воспринимать подобные произведения. Если для средневекового иконописца само тело не имело никакого значения, поскольку он рассматривал его только как телесный носитель духа, то для  художника Возрождения человеческие душа и тело слились воедино и  стали неразделимы. 

Поэтому наиболее революционные  изменения произошли именно в  живописи. Если в истории Европы уже были и купола, и обнаженные статуи, то преображения в живописи были уникальны. Впервые на картинах появился не просто задний план, а горизонт как символ бесконечности пространства. Теперь картина перестала быть «раскрашенным  рельефом» и превратилась в окно, которое вело в другой мир, поражавший своей реальностью. Борьба между  фреской и станковой масляной живописью завершилась полной победой  последней. Сама фреска перестала быть плоской и наполнилась объемом, который расширял границы помещения  до бесконечности. Наполненная красным, желтым и черным цветом плоскости  и телесности палитра античности уступила место господству голубых и зеленых оттенков бескрайнего пространства. Этот переход полностью завершается у венецианцев Джорджоне и Тициана, после чего Великая художественная революция пожинает плоды своих побед вплоть до конца XIX века. 

Архитектор Филиппе Брунеллески разработал математические законы линейной перспективы. Она была достаточно сложна, и часто художники раннего Возрождения заказывали архитекторам просчитывать, проектировать эскизы их картин. Масляные краски значительно упростили составление эскиза, поскольку появилась возможность вместо линейной перспективы использовать атмосферную. Пьеро делла Франческа первым использовал масляные краски для создания объемного изображения, и с тех пор глубина картины создавалась не графическими методами, а художественными. 

После долгого перерыва в изобразительном искусстве, сначала  в скульптуре, а затем и в  живописи, вновь появляется обнаженная натура. Античный мир изображал исключительно  обнаженное тело, наслаждаясь пропорциями  и видя в нем только плоскость, украшенную развитой мускулатурой, которую  голова венчала только потому, что  она была частью этого тела. История  довела творчество античных скульпторов  до логического завершения, лишив  их творения голов с ничего не выражавшими  лицами-масками. Средневековье не интересовалось человеческим телом как таковым, считая его бренной материальной оболочкой. Ему были одинаково чужды  как обнаженная натура, так и портрет. Искусство Возрождения занялось и тем, и другим, но в отличие  от античности придало обнаженному  телу совершенно другое значение. 

Греческие скульпторы открыто, при свете дня изучали  свои натуры на спортивных состязаниях, и их интересовала только игра мускулов под кожей натурщиков. Художники  Возрождения тайно по ночам анатомировали  выкраденные с кладбища трупы, стараясь найти в них остатки души. В  своих занятиях анатомией Леонардо да Винчи руководствовался целью  понять, как устроено человеческое тело, постичь его природу, иначе  он не мог правильно изобразить его. Насколько статуи Микеланджело преисполнены эмоций, настолько полностью бездушна античная скульптура. Если Ренессанс  выразил в камне квинтэссенцию  своей мятежной исхлестанной эмоциями души, то античность оставила груду  прекрасно выполненных каменных торсов, лишенных какой-либо мысли или  побуждения.