Китайско-конфуцанская культура

Основанием пирамиды государственности в конфуцианском мире всегда считалась семья. Она была многочисленной, и подчас исчислялась сотнями человек. Она была строго иерархично организована, и держалась на пяти постоянствах, отражавших отношения межу ее членами. Но в этом джентльменском наборе не было место любви. Конфуцианская семья образовывалась с целью продолжения рода, воспитания потомства, продление жизни, укрепления здоровья и т.д.  Любовь могла прийти после брака, могла и не приходить вовсе. Но это никогда не мешало нормальному существованию семьи и выполнению супругами своего осознанного социально-семейного долга, который выражался в рождении детей, прежде всего сыновей, призванных упрочить позиции семьи и продолжить род. Отсутствие мужского потомства рассматривалось как большое несчастье. Отсюда – постоянная тенденция к росту семьи. Конфуцианство своим культом предков и «сяо» создавало дополнительные стимулы для ее небывалого расцвета. При наличии благоприятных условий стремление к совместному проживанию близких родственников становилось  решающим фактором и резко преобладало над центробежными тенденциями.  Большие семьи делились обычно после смерти отца. Старший сын получал место главы семьи и получал большую долю наследства, в том числе и дом с храмом предков. Остальная часть имущества делилась поровну между остальными сыновьями.  Новые семьи, основанные младшими братьями, в течение длительного времени продолжали находиться в зависимости от старшего брата, являвшегося теперь главой клана родственников.

Сила и авторитет этих кланов признавалась властями, предоставлявшими им решение различных,  мелких тяжб. Кланы ревниво следили за сохранением за ними этих прав. Символом кланового единства был родовой клан предков с могилами и храмовыми землями, отбирать которые считалось недопустимым. В эти храмы в дни праздников собирались порой сотни родственников. После ритуальной части на таких собраниях решались и деловые вопросы. Принято было выносить на суд родственников все заботы: не было ничего своего, личного, чего не должны были знать семья и клан. Человек с первых лет жизни привыкал к тому, Что личное, свое на шкале ценностей неизмеримо с общим, обязательным для всех.

Наряду с простодушной непосредственностью нравов существовало много запретов на общение полов. Пути женщины и мужчины были различны. Мораль предписывала им даже ходить по разным сторонам улицы, сидеть за столом, не смешиваясь, друг с другом. Женщины не могли участвовать в мужских компаниях, девочкам с детства не разрешалось играть с мальчиками. Неприлично было справляться о здоровье жены. Задние женские покои оставались неизвестными для посетителей дома и так далее. Тем не менее, законная любовь – не  знала запретов.

2. СЛАГАЕМЫЕ КИТАЙСКО-КОНФУЦИАНСКОГО МЕНТАЛИТЕТА

Основателем этого учения считается Конфуций (551—479 г. до н.э.). Он предложил распространить традиционные нормы отношений, сложившиеся в большой китайской семье, на все общество. Сделать это можно при помощи этикета. Этикет — это система внешних норм поведения.

С точки зрения Конфуция, этикет не является только формальными отношениями, так как служит для внешнего проявления родственных чувств и отношений. В конфуцианстве этикет становится не только семейной, но и государственной нормой. Отношения «государь—подданный», «начальник—подчиненный» строятся по тому же принципу, что и отношения «отец—сын».

Каждый член общества должен исполнять положенную ему социальную роль с тем же искренним старанием, что и семейные обязанности. Показательно высказывание Конфуция: «Правитель да будет правителем, подданный — подданным, отец — отцом, сын — сыном». Другими словами, каждому человеку положено только то, что соответствует его семейному и общественному положению.

Установление порядка в государстве начинается с овладения собой и наведения порядка в собственной душе. Идеал Конфуция — благородный человек. Благородный человек — это основа общества и государства. Для благородного человека этикет стал внутренним содержанием, такой человек имеет два главных достоинства: гуманность и чувство долга.

Следует обратить внимание на то, что во II в. до н.э. конфуцианство стало официальной идеологией Китая. Постепенно его нормы глубоко вошли в повседневный быт, культуру и мировоззрение населения страны. Конфуцианство оказало огромное воздействие на национальный характер китайцев и историю этого государства, а также во многом определило направление развития культуры в Китае.

Таким образом, конфуцианство, благодаря опоре на традиционные семейные связи и безраздельное подчинение человека семейному долгу, смогло сделать восточную деспотию приемлемой формой существования человека. Вместе с тем, это мировоззрение предопределило глубокий традиционализм китайской культуры.

Идеалом Конфуция есть высоко моральный человек, опирающийся на традиции мудрых предков. Учение делило общество на «высших» и «низших» и требовало от каждого выполнения возложенных на него обязательств. Конфуцианство сыграло значительную роль в развитии китайской государственности и функционировании политической культуры императорского Китая.

Основное содержание учения Конфуция сводится к провозглашению идеала социальной гармонии и поиску средств достижения этого идеала, эталон которого сам мудрец видел в правлении легендарных мудрецов древности — тех самых, что блистали добродетелями. Выступив с критикой своего века и высоко ставя века минувшие, Конфуций на основе этого противопоставления создают идеал совершенного человека, который должен обладать гуманностью и чувством долга. Конфуцианство с его идеалом высоко морального человека явилось одной из основ, на которых зиждилась гигантская централизованная империя с ее мощным бюрократическим аппаратом.

С обретением мощных социальных и духовных санкций официально-государственной, рационально-философской, эмоционально-психологической, религиозной, конфуцианские и конфуцианизированные этико-ритуальные нормы и ценности стали непререкаемо обязательными для всех членов общества, от императора до простолюдина.

Из исследования Торопцева С.А. в статье «Локус культуры китайской ментальности» находим, что одной из главнейших категорий китайской этики является ритуал ли, который полностью регламентирует поведение индивида. Этот ритуал способствует тому, что все внутренние импульсы человека проецируются на внешний мир, причем эти импульсы «встраиваются» в определенные шаблоны социального поведения и тем самым сводятся к уже сложившимся архетипам. За тысячелетия своего существования этот принцип закрепился настолько, что архетипическое поведение вытеснило такой способ действий, когда индивид совершает поступки, исходя из своих собственных внутренних мотивов.

Как видим, эмоции китайца, находящегося в социальном поле, контролируются группой, определяются его социальной ролью и принятой в обществе системой ритуалов.

Ритуал предусматривает определенную последовательность обрядовых действий, представляя собой структурный «порядок», являющийся одной из базовых ценностей китайской ментальности.

Порядок в китайской конфуцианской ментальности проявляется в жесткой иерархичности структуры, в которой каждое звено строго придерживается своего места, так как нарушение порядка неумолимо ведет к разрушению самой структуры. Представление об иерархичности во всех её проявлениях является одной из наиболее значимых составляющих китайского национального характера. Иерархия строго соблюдается как в родовых, так и в государственных отношениях, причем структура рода проецируется на государственное устройство. С соблюдением строгой подчиненности связана и другая важная черта китайской ментальности — равноправие в отношениях, но это актуально лишь в границах «своего» круга.

Не менее важную роль, чем ритуальный «порядок», в китайской ментальности играет род и семейные отношения. Имеющий государственное сознание китаец видит в своем сообществе не свободно составленную по какому-либо социопсихологическому принципу группу, а иерархически жестко сцепленную конструкцию. Государство рассматривается им как проекция на него малой группы индивидов, т. е. рода, семьи. Типологически родовая конструкция «власти отца» распространяется на все социальные структуры китайского общества.

Прежде всего, следует говорить об «отношениях» внутри родовой структуры — именно они составляют основу китайской жизненной философии. Ключевым здесь оказывается взаимодействие по принципу «отец — сын» или «старший — младший». Этической основой всех этих типов связей являются категории «властности», с одной стороны, и «почтительности» — с другой. Как говорил конфуцианский философ Мэн-цзы (IV–III век до н. э.), нужно быть внутри, как отец и сын, а внешне, как правитель и подданный. В этом заключается великая этика человека. Таким образом, основой любых «отношений» должны стать принципы родственности и долга.

В таком обществе, сутью которого является общинность и коллективизм, человек не предоставлен только самому себе и, следовательно, не волен поступать так, как ему захочется. Каждый принадлежит еще и своему роду или клану. Из исследований культурологов видно, что сила рода во многом обусловлена его исторической репутацией, и принадлежность к тому или иному роду во многом определяет отношение к данному человеку в обществе. Человек изначально оценивался не по тому, каким он являлся сам по себе, а по тому, к какому роду он принадлежал. Таким образом, род в определенной мере контролирует морально-этический образ жизни своих представителей, поскольку сама устойчивость рода во многом зависит именно от общественного признания его членов.

К вышесказанному можно применить высказывание Торопцева С.А. из статьи «Локус контроля китайской ментальности» о том, что китайцы воспринимают происходящие с ними события и характер отношений с другими людьми как результат воздействия внешних по отношению к ним факторов, которые они не могут контролировать. Оценку собственным действиям они склонны давать не «изнутри», а «извне», как бы глазами других людей, прежде всего членов «своей» группы.

Представители индивидуалистических обществ в своих поступках и суждениях сосредотачиваются на личных, внутренних мотивах, и их социализация направлена на самоутверждение и выделение из группы. В коллективистских культурах на первый план выдвигается взаимозависимость индивидов, и их социализация есть адаптация к установленным в группе ценностям и нормам.

Российский этнопсихолог Лурье С. В. формулирует концепцию, согласно которой у каждого этноса существует «центральная зона» ментальности, остающаяся неизменной при любых переменах в культурной традиции. Этнические конс танты включают в себя представления о локализации источника добра, локализации источника зла; представление о поле, условиях и способе действия человека, при котором добро побеждает зло.

Торопцев С.А. добавляет, что для китайской ментальности все эти компоненты системы находятся в тесной связи с группой. Источник добра локализуется в «своей» группе (как «большой», так и «малой»), источник зла — в «чужой». При этом надо заметить, что вероятность победы добра над злом занимает в национальной психологии китайцев достаточно высокое место.

Отсюда вытекают самые важные черты менталитета китайцев — рационализм и уважение к личности.

К непреходящим ценностям китайской традиционной культуры относятся:

— основанный на нерасчлененном представлении о мире интуитивный способ мышления, созвучный идеям современной физики;

— акцент на развитии культуры, моральном самосовершенствовании человека, гармонии межличностных отношений и отношений между личностью и обществом;

— морально-этические устои: уважение старших, помощь ближнему, согласие в обществе;

— традиционные правовые взгляды на приоритет морально-этических норм;

— традиции семейных отношений;

— стремление к сочетанию власти и долга, справедливости и выгоды, интересов личности и массы.

Библиография:

1.      Иванов П. «Из истории христианства в Китае» 2005 г.

2.      Лурье С. В. Историческая этнология.

3.      Стефаненко Т.Г. «Этнопсихология».М.: Аспект Пресс, 2006.С. 127.

4.      Тертицкий К.М. «Китайцы. Традиционные ценности в современном мире». М., 1994. С. 50.

5.      Торопцев С.А. «Локус культуры в китайской ментальности».

6.      Культурология. XX век. Энциклопедия. - СПб.: Университетская книга, 1998. Т. I-II.

7.      Тайлор Э. Первобытная культура: Пер. с англ. – М.: Политиздат, 1989.

8.      Уайт Л. Избранное: Наука о культуре. Серия: Культурология. XX век.

9.      Воронкова Л.П. Культурология. - М.: Финансы и статистика, 2008

10. Иконникова С.Н. История культурологии: Идеи и люди. - СПб.: Питер, 2005.

11. Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Логос, 2000.

12. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. Логико-методологический анализ. - М.: Мысль, 1983.

13. Маркарян Э. С. Науки о культуре и императивы эпохи. М., 2000.

14. Межуев В.М. Культура и история. (Проблема культуры в философско-исторические теории марксизма). – М.: Политиздат, 1977.

15. Рождественский Ю.В. Введение в  культуроведение . – М: ЧеРо, 1996.

13