Христианское сознание – основа средневекового менталитета

Христианское  сознание – основа средневекового менталитета.

Важнейшей особенностью средневековой культуры является особая  роль

христианского вероучения и христианской церкви. В условиях всеобщего  упадка

культуры  сразу после разрушения Римской  империи  только  церковь  в  течение

многих  веков оставалась единственным социальным институтом, общим  для  всех

стран, племен и государств Европы. Церковь  была господствующим  политическим

институтом, но еще  более  значительно  было  то  влияние,  которое  церковь

оказывала непосредственно на  сознание  населения.  Христианство  предлагало

людям стройную систему знаний о мире, о его устройстве, о действующих  в  нем

силах и законах. Добавим к этому  эмоциональную  притягательность христианства

с его  теплотой, общечеловечески значимой  проповедью любви  и  всем  понятным

нормам   социального   общежития,   с   романтической    приподнятостью    и

экстатичностью  сюжета об искупительной жертве,  наконец,  с  утверждением  о

равенстве всех без исключения людей в самой  высшей инстанции, чтобы хотя  бы

приблизительно  оценить вклад христианства в  мировоззрение,  в  картину  мира

средневековых европейцев.

Эта картина  мира, целиком, определившая менталитет  верующих  селян

и горожан, основывалась главным образом на образах и толкованиях  Библии.  В

средние века исходным  пунктом  объяснения  мира  было  полное,  безусловное

противопоставление  Бога и природы, неба и земли, души и тела.

Средневековый  европеец  был,  безусловно,   глубоко   религиозным

человеком. По удачному выражению С. Аверинцева, Библию читали  и  слушали  в

средние века примерно так, как мы сейчас читаем свежие газеты.

Мир  виделся  тогда  в  соответствии  с  некоторой   иерархической

логикой, как симметричная  схема,  напоминающая  две  сложенные  основаниями

пирамиды. Вершина одной из них, верхней – Бог. Ниже идут  уровни  или  ярусы

священных персонажей: сначала Апостолы,  затем  фигуры,  которые  постепенно

удаляются от Бога и приближаются к земному  уровню  –  архангелы,  ангелы  и

тому  подобные  небесные  существа.  На  каком-то  уровне  в  эту   иерархию

включаются  люди: сначала  папа  и  кардиналы,  затем  карлики  более  низких

уровней, ниже их простые миряне. Затем еще  дальше от Бога и ближе  к  земле,

размещаются животные, потом растения и потом  –  сама  земля,  уже  полностью

неодушевленная. А дальше идет как бы зеркальное отражение верхней, земной  и

небесной  иерархии, но опять в ином измерении  и со  знаком  «минус»,  в  мире

как бы подземном, по нарастанию зла и близости к Сатане. Он  размещается  на

вершине второй пирамиды, выступая как симметричное Богу, как бы  повторяющее

его с  противоположным знаком. Если Бог  – олицетворение  Добра  и  Любви,  то

Сатана  – его противоположность, воплощение Зла и Ненависти.

Средневековый европеец, включая и высшие слои общества,  вплоть  до

королей и императоров, был не  грамотен. К концу XV  века  церковь  осознала

необходимость  иметь  образованные  кадры,  принялась   открывать   духовные

семинарии. Уровень же образования прихожан  был  вообще  минимальным.  Масса

мирян слушала полуграмотных священников.  При  этом  сама  Библия  была  для

рядовых мирян запретна, ее тексты считались  слишком сложными и  недоступными

для непосредственного  восприятия простых прихожан. Толковать  ее  дозволялось

только  священнослужителям.  Однако  их  образование  и  грамотность  была  в

массе, как сказано, очень невысока. Массовая средневековая  культура  –  это

культура  бескнижная, «догутенбергова». Она  опиралась не на  печатное  слово,

а на изустные  проповеди  и  увещевания.  Она  существовала  через  сознание

безграмотного человека. Это была культура молитв, сказок,  мифов,  волшебных

заклятий.

Вместе  с тем значение слова, написанного  и особенного звучащего,  в

средневековой культуре было  необычайно  велико.  Молитвы,  воспринимавшиеся

функционально  как  заклятия,  проповеди,  библейские   сюжеты,   магические

формулы – все это тоже формировало  средневековый менталитет.  Люди  привыкли

напряженно  вглядываться в окружающую действительность,  воспринимая  ее  как

некий текст, как  систему  символов,  содержащих  некий  высший  смысл.  Эти

символы-слова  надо было уметь распознавать и извлекать  из  них  божественный

смысл. Этим, в частности, объясняются и  многие  особенности  художественной

средневековой культуры, рассчитанной на  восприятие  в  пространстве  именно

такого,  глубоко  религиозного  и  символического,   словесно   вооруженного

менталитета. Даже живопись там была, прежде всего, явленным  словом,  как  и

сама  Библия. Слово было универсально, подходило  ко  всему,  объясняло  все,

скрывалось  за  всеми  явлениями  как  их  скрытый  смысл,  душу   человека,

приближала  человека к Богу, как бы переносила в  иной  мир,  в  отличное  от

земного  бытия  пространство.  И  пространство  это   выглядело   так,   как

описывалось в Библии, житиях святых, сочинениях отцов  церкви  и  проповедях

священников. Соответственно этому определялось  и  поведение  средневекового

европейца, вся его деятельность.

  Однако  в то же время Средние века - распространение  ересей и колдовства. На протяжении более чем двух веков колдовство являлось неотъемлемой частью религиозной и интеллектуальной жизни Европы, причем в разные времена оно понималось совершенно по-разному. До 1350г. под Колдовством подразумевалось в первую очередь чародейство, пережиток распространенных суеверий, имевших языческое происхождение. Но, будучи дохристианскими, эти суеверия не представляли из себя какой-либо религии, оппозиционной христианству или просто более древней. Чародейство (магия) широко распространено и старо как мир: чародеи пытались приспособить природу к человеческим нуждам уже в ту до религиозную эпоху, когда жрецы еще не овладели всеми племенными знаниями.

  В первые тринадцать веков Колдовство наказывалось смертью лишь в том  случае, если приводило к какому-либо повреждению, а гадание или знахарство приравнивались к проституции и наказывались соответственно. В XIVв. церковные законы стали более тщательно разрабатывать тему чародейства.

  Христианство  не протестовало против веры в нарушение  нормального хода вещей; каждый святой совершал чудеса, а каждый пустынник преодолевал уловки дьяволов. Сочинения ранних и средневековых богословов наполнены случаями чародейства и магии, всегда рассматриваемыми серьезно и с полным доверием. 
В подобной обстановке чародейство рассматривалось как нечто повсеместно распространенное. Примерно с середины XlV в. Колдовство начало принимать иной облик: постепенно из старого представления о магии выросла новая концепция ереси. Понятие Колдовской ереси вводилась и распространялась инквизицией, которая отвечала за нерушимость церковной догмы. На этом этапе светские суды еще никоим образом не влияли на идею Колдовства. Постепенно инквизиция присвоила право распоряжаться понятием Колдовства и толковать его по своему усмотрению. Универсальность теории Колдовства неизмеримо увеличила количество возможных еретиков. Каждый европеец стал потенциальным еретиком или ведьмой, а, следовательно, возможным источником доходов для инквизиторов, которые делились с гражданскими властями конфискованной собственностью всех тех, кто был осужден за ересь.

  Как только феодализм начал переростать  в капитализм, колдовская истерия  достигла своей вершины. Так, например, в Англии охота на ведьм впервые  усилилась при Елизавете, а затем - в XVII в., в период Республики, во многом отмеченном прогрессивными политическими, экономическими и философскими взглядами.

  Однако, с падением феодализма в 1686г. и полной победой капитализма, воплотившейся  в новом монархе Вильгельме Оранском, немецкоязычном князьке из самого большого в Европе банковского сообщества, Колдовство прекратилось. Коммерция не способна была развиваться в нестабильном мире, где инквизиция могла преследовать давно умершего человека и конфисковывать его собственность у наследников спустя многие годы. Деловые люди не могли полагаться на мир, где коммерческие соглашения могли быть своенравно уничтожены при намеке на ересь. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Феодализм и рыцарство как феномен Средневековья.

Общественно-политический строй, утвердившийся в Средние  века  в

   Европе, в исторической науке  принято  называть  феодализмом.  Это  слово

   происходит  от  названия  земельного  владения,   которое   представитель

   господствующего  класса-сословия получал за военную  службу.  Владение  это

   называлось  феод.

           Характерной чертой феодализма является феодальная  собственность

   на землю.  Во-первых, она была отчуждена  от основного  производителя.  Во-

   вторых, носила условный, в-третьих - иерархический  характер. В-четвертых,

   была  соединена с политической властью.  Отчуждение основных производителей

   от собственности  на землю проявлялось в том,  что  земельный  участок,  на

   котором    работал    крестьянин,    являлся    собственностью    крупных

   землевладельцев  - феодалов . Крестьянин имел ее  в пользовании . За это он

   был обязан  или работать на господском  поле сколько-то дней в  неделю  или

   платить  оброк - натуральный или денежный

   Эта система   отношений  возникла  с  оформлением   двух  основных  классов

   средневекового  общества:  феодалов(светских  и   духовных)  и   феодально

   зависимого  крестьянства.  Феодальная  собственность   на   землю   носила

   условный  характер, так как  феод  считался  пожалованным  за  службу.  Со

   временем  он  превратился  в  наследственное  владение,  но  формально  за

   несоблюдение вассального договора мог быть отобран. Иерархически характер

   собственности  выражался в том, что она  была  как  бы  распределена  между

   большой   группой   феодалов   сверху   вниз,   поэтому   полной   частной

   собственностью  на  землю  не  обладал  никто.  В то же время в  средневековой  Европе сохранялось некоторое количество  крестьян-аллодистов  -  полных  частных

   собственников.  Особенно много их было в  Германии и Южной Италии.

           Одним из важнейших  признаков   феодализма  многие  исследователи