Особенности судопроизводства с участием присяжных заседателей

  По смыслу ст. 126 УК РФ похищение человека предполагает его захват и перемещение в  другое место помимо воли потерпевшего, обычно связанное с последующим  удержанием похищенного в неволе.

  Таким образом, по ст. 126 УК РФ квалифицируются действия не только в случае, когда человека похищают и перемещают в другое место, но и когда его незаконно удерживают.

  Поэтому действия осужденных, связанные с лишением Блинова свободы, полностью охватываются ст. 126 УК РФ и не требуют дополнительной квалификации по другим статьям.[34]

  3.2 Отличие похищения  человека от захвата  заложников

  Российское  уголовное законодательство содержит составы преступлений против личной свободы, имеющие не только один и тот же непосредственный объект посягательства - свободу человека, но и сходные объективные стороны. Речь идет о ст. ст. 126 и 206 УК РФ "Похищение человека" и "Захват заложника". Данные статьи в Уголовном кодексе обусловливают в ряде случаев конкуренцию норм, и нередко возникает вопрос о правильной квалификации действий виновного. Зачастую сотрудники правоохранительных органов ставят знак тождества между терминами "похищенный" и "заложник".

  Проблеме  отграничения похищения человека и захвата заложника еще в 1994 г. уделяли внимание Л.Д. Гаухман, С.В. Максимов и С.А. Сауляк. Они отмечали, что "составы преступлений "похищение людей" и "захват заложника" практически не поддаются точному отграничению одного от другого, что вызвано недостаточно определенными формулировками признаков этих преступлений в диспозициях составов преступлений"[35].

  Теоретические аспекты похищения человека и  захвата заложника тесным образом взаимодействуют с терроризмом, которые в современном мире приобрели особую актуальность. В свою очередь, со стороны государства требуется незамедлительная мобилизация всех средств для пресечения террористических актов. Так, Европейская конвенция о пресечении терроризма (заключена 27 января 1977 г.) помимо посягательств, подпадающих под действие перечисленных в ней договоров (Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, если такие преступления связаны с покушением на жизнь, физическую неприкосновенность либо их свободу), относит к терроризму преступления, сопряженные с похищением, захватом заложников или серьезным насильственным удержанием людей, преступления с применением средств, создающих опасность для людей (ст. 1); как терроризм может быть квалифицировано и иное не указанное в ст. 1 преступление, если оно является серьезным насильственным посягательством против жизни, физической неприкосновенности или свободы личности, актом нанесения ущерба имуществу, создающим коллективную опасность для людей (ст. 2).

  Для верной квалификации исследуемых деяний важно  подчеркнуть особенности, отграничивающие состав похищение человека от захвата заложника. Так, С.В. Скляров справедливо отмечает, что "особенностями, ограничивающими состав "похищение человека" от смежных составов, являются: а) наличие трех последовательных действий - завладение человеком, его перемещение и удержание; б) тайный характер места удержания похищенного; в) отсутствие близких родственных отношений между похитителями и похищенным; г) ограниченный круг лиц, к которым предъявляются требования (если они имеются)"[36].

  Прежде чем  перейти к анализу отграничения похищения человека от захвата заложника, представляется целесообразным предварительно дать краткую характеристику каждого  из них.

  Одним из основополагающих критериев разграничения рассматриваемых преступлений является объект преступного посягательства. Вопрос о нахождении нормы, предусматривающей ответственность за захват заложника, в системе Особенной части Уголовного кодекса в различное время решался неоднозначно. Первоначально указанная норма была расположена в УК РСФСР 1960 г. в главе "Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности", и в качестве объекта преступного посягательства, так же как при похищении человека, рассматривалась физическая свобода человека. Таким образом, установленный законом единый объект для двух тождественных преступлений создавал серьезные проблемы их разграничения.

  С развитием  уголовного законодательства вопрос об объектной направленности захвата заложника был, в свою очередь, также пересмотрен. В действующем уголовном законодательстве указанная норма скорректирована в ст. 206 УК РФ, которая расположена в главе "Преступления против общественной безопасности".

  Общественная  безопасность как родовой объект захвата заложника является сложной социальной категорией. Под безопасностью в Законе РФ от 5 марта 1992 г. (в редакции ФЗ от 26 июня 2008 г.) "О безопасности"[37] понимается состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. В.С. Комиссаров под общественной безопасностью понимает определенную совокупность отношений, регулирующих безопасные условия жизни общества, но и поддерживающих такой уровень защищенности общества, который является достаточным для его нормального функционирования[38].

  И.А. Журавлев считает, что "сущность общественной безопасности как родового объекта захвата заложника состоит в том, что данное деяние наносит ущерб жизненно важным интересам всего общества, неопределенно широкому кругу лиц, а не конкретному лицу. На данное обстоятельство указывает специальная цель захвата заложника: понуждение государства, организации или гражданина совершить действия или воздержаться от них"[39]. Сами же захват или удержание заложника являются лишь средством достижения основной цели. При захвате заложника виновного интересует в первую очередь возможность использования удерживаемого лица, а не его личность. Потерпевшие в этом случае не имеют никаких отношений с преступником[40].

  Рассматривая  различия между похищением человека и захватом заложников, необходимо остановиться и на дополнительном объекте  вышеназванных составов. Дополнительным объектом при захвате заложника  выступает физическая свобода лица, которая в похищении человека является непосредственным объектом, о чем нами говорилось при рассмотрении данного состава преступления. При захвате заложника целью действия виновных лиц является не захват заложника сам по себе, а выполнение определенных действий со стороны государства, организации или гражданина. В связи с этим можно сделать вывод, что захват заложника отличается от похищения человека по объекту. При захвате заложника главной сферой посягательства выступает общественная безопасность, а при похищении - физическая свобода человека.

  Немаловажным  критерием разграничения рассматриваемых  составов преступлений является объективная  сторона их совершения. Под захватом заложника понимается неправомерное  физическое ограничение свободы человека, при котором его последующее возвращение к свободе ставится в зависимость от выполнения требований субъекта, обращенных к государству, организации, физическим и юридическим лицам. Захват может осуществляться открыто или тайно, без насилия или с насилием, не опасным (ч. 1 ст. 206 УК РФ) либо опасным (ч. 2 ст. 206 УК РФ) для жизни или здоровья. Объективная сторона похищения заключается в совершении общественно опасного деяния, т.е. в завладении живым человеком вопреки его воле с последующим его перемещением и удержанием.

  Также следует  обратить внимание на момент окончания  указанных преступлений. Как захват заложника, так и насильственное похищение человека - это длящиеся преступления с формальным составом. Захват заложника считается оконченным с момента фактического лишения свободы потерпевшего (захвата), если при этом виновный преследовал цель понудить субъектов выполнить определенные требования как условие освобождения заложника. В отличие от захвата заложника, похищение человека начинается с момента захвата и является оконченным с момента начала перемещением.

  Существенное  отличие между похищением человека и захватом заложников заключается  в особенности их субъективной стороны, точнее, их целей. По своей сути, цель похищения не является обязательным признаком этого состава. Цель может быть различной. Это может быть месть, корысть, другие низменные цели, понуждение потерпевшего к выполнению каких-либо обязательств перед виновным и т.д. А что же касается захвата заложника, то виновный осознает, что незаконно захватывает другого человека в качестве заложника в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия и желает этого. Кроме того, обязательным признаком субъективной стороны захвата заложника, в отличие от похищения человека, является специальная цель - понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условие освобождения заложника.

  Также субъективная сторона похищения человека и  захвата заложника характеризуется  виной в форме прямого умысла. Виновный осознает, что незаконно  захватывает другого человека в  качестве заложника в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия и желает этого. В отличие от захвата заложника, при похищении человека виновный осознает, что незаконно захватывает другого человека и вопреки его воле перемещает его в иное место и желает этого. Отсюда следует, что интеллектуальный момент рассматриваемых преступлений различен. Так, при захвате заложника сознанием виновного охватывается определенная совокупность противоправных действий, направленных на причинение вреда общественным отношениям, регламентирующим безопасные условия жизни общества, а именно: безопасность личности, нарушение нормальной деятельности организаций и т.д. В свою очередь, при похищении человека интеллектуальный момент прямого умысла характеризуется осознанием виновным того, что, совершая преступление, он лишает другого человека свободы. Мотивы рассматриваемых преступлений могут быть самыми различными. Это может быть корысть, совершение преступлений по найму.

  В связи  с этим на практике возникает немало проблем при разграничении похищения человека из корыстных побуждений (п. "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ) и захвата заложника по этим же мотивам (п. "з" ч. 2 ст. 206 УК РФ). С уверенностью следует согласиться с мнением В.С. Комиссарова, считающего, что при похищении человека из корыстных побуждений требование о передаче имущества, права на имущество либо о совершении действий имущественного характера направлено непосредственно к похищенному либо к его близким[41]. При захвате заложника указанные требования направлены не к захваченному лицу, а к другим лицам или организациям, указанным в ст. 206 УК РФ.

  Все вышесказанное  свидетельствует о необходимости  соответствующей корректировки норм действующего Уголовного кодекса. На наш взгляд, необходимы следующие коррективы:

  1. Проблемой  разграничения похищения человека  от захвата заложника является  отсутствие законодательной диспозиции, т.е. ее буквального законодательного  описания. Путями совершенствования будут конструктивные предложения палат Федерального Собрания по внесению на законодательном уровне редакции ст. 126 УК РФ следующего содержания: "Похищение человека - это противоправное завладение человеком, совершенное против его воли путем насилия или угрозы применения насилия, с целью перемещения или удержания для получения от потерпевшего выгод или иных благ". В свою очередь, видится, что ст. 206 УК РФ следует считать как преступления транснациональной международной преступности, совершенные зачастую по политическим мотивам.

  2. На законодательном  уровне отсутствует правовая  конструкция, разграничивающая проблемы  согласования и рассогласования  схожих юридических составов  преступлений "похищение человека" и "захват заложника". На  наш взгляд, острием рассматриваемой проблемы видится принятие в кратчайшие сроки Постановления Пленума Верховного Суда "О практике применения судами законодательства, направленного на разграничение похищения человека от захвата заложника".[42]

  Вывод: Уголовный  кодекс действует уже 15 лет, но на практике многие следователи и даже судьи  не правильно квалифицируют преступления против свободы человека. Это связано  с тем что законодатель не дал четкую формулировку, а Пленум Верховного Суда не принял разъясняющие постановления по этому вопросу. 

  Заключение

  По данным официальной статистики МВД количество совершаемых за год похищений  человека постоянно уменьшается. За время нахождения на должности министра внутренних дел Рашида Нургалиева количество зарегистрированных похищений упало с 1367 в 2003 году до 633 в 2009 году. Но это только официальная статистика, которой к сожалению полностью верить нельзя. Ведь по этой же статистике ежегодно понижалось количество других преступлений, даже в годы разгара мирового экономического кризиса, ходя исходя из социально-экономической обстановки в стране, всё должно было быть наоборот. Если бы в жизни всё было бы также хорошо как на бумаге, то мало вероятно что Президент стал бы реформировать милицию.