Уголовное право ВКЛ

     б)смертная казнь;

     в)телесные наказания;

     г)выдача преступника потерпевшему (для отработки

       долгов или для казни;

     д)тюремное заключение;

     е)изгнание и объявление вне закона;

     ж)лишение  чести;

     з)покаяние;

     и)лишение  занимаемой должности [1].

     Имущественные наказания и штрафы были самыми распространенными  наказаниями. Они могли применяться  как основной или дополнительный вид наказания. Деньги могли идти на пользу как потерпевшего и его родных, так и государства и судей.

     Смертная  казнь могла быть простой и  квалифицированной. Простым наказанием считалось повешение. Квалифицированной  смертной казнью было четвертование, сожжение на огне, утопление и пр.

     К простым людям широко применялись  телесные наказания - отрезание каких–либо частей тела, битье палками или  плетью.

     В Статуте 1588 года было записано, что  преступник или его жена и дети могут передаваться потерпевшему не в качестве подневольных, а для отработки определенной денежной суммы.

     Тюремное  заключение было двух видов: легкое –  в верхней части замка и  тяжелое – в подземелье, с цепью  на шее. На содержание невольника деньги должен был давать он сам и его близкие или потерпевшие, по обвинению которых преступник был приговорен к тюремному заключению.

     Изгнание  и объявление вне закона применялось  в основном к преступникам феодалам, которые скрывались от суда, когда  обвинялись в совершении тяжких преступлений, за которые могло быть наказанием – смертная казнь.

     Лишение чести было дополнительной мерой  наказания для шляхты. Это наказание  означало утрату привилегий сословия шляхты и всего поместья. Лишались чести шляхтичи, которые убежали  с поля битвы, изгнанники, преступники, которые были осуждены к смертной казни, но потом помилованы.

     При покаянии осужденный должен был прилюдно, в церкви или костёле, четыре раза в год объявлять людям о  своем преступлении. В случае нанесения  оскорбления шляхтичу, виновный мог быть осужден публично просить прощения у шляхтича, что могло происходить в суде или другом общественном месте [1].

     Классово-сословный  характер права ВКЛ особенно наглядно был виден при назначении наказаний. Когда шляхтич ранил или покалечил  другого шляхтича, то он мог быть осужден к такому же наказанию. Если же шляхтич нанёс побои или покалечил простого человека, то он приговаривался только к выплате штрафа. Если простой человек ранил или побил шляхтича, то он карался отсечением руки, а если покалечил шляхтича, то наказывался смертной казнью. Слуга, который ранил помещика, карался смертной казнью, а тому, кто поднял руку на помещика – её отрубали. 

     1.2 Основания освобождения от уголовной ответственности 
 

     Необходимая оборона и крайняя необходимость, признавались обстоятельствами которые освобождали от уголовного преследования. Согласно Статута 1588 года при превышении мер необходимой самообороны виновный освобождался от уголовной ответственности, но он должен был выплатить родственникам погибшего «головщину». При нанесении только ранений для освобождения от уголовной ответственности было достаточно доказать, что потерпевший первый начал агрессивные действия не зависимо от того, какая была угроза и какие действия мог предпринять тот, кто защищался [7].

     Сдача неприятелю замка и капитуляция гарнизона считались тяжким преступлением, но сдача замка в связи с тяжелым голодом рассматривалось как действие, которое было выполнено при крайней необходимости и не подлежало уголовной ответственности.

 

2 Классификация и виды преступлений 
 

     Довольно  редко встречающийся в уголовном  законе термин «збыток» означал хулиганские  действия (буйство, бесчинство). Например, Статут 1588 г. говорит: «албо бы який збыток, гвалт, бой, раны, забийство  вчынено...». Иногда слово «преступление» заменяется словами «своволенство», «неслушеньство». Этим подчеркиваются характерные черты отдельных видов противоправных деяний, таких, например, как преступления против порядка управления, против правосудия и т. д.

     Характеризуя  некоторые составы преступлений, законодатель одновременно дает им моральную, нравственную оценку, называя их греховными, постыдными, безнравственными. Например, говорит, что преступник совершил злодеяние, «пробачивши боязни бозское и встыду людского» [6].

     Как видно, феодальный уголовный закон не содержит четкого понятия преступления. Однако, исходя из анализа соответствующих уголовно-правовых норм, можно сделать вывод, что законодатель XVI в. признает преступлением противоправное, виновное деяние, несущее в себе элемент общественной опасности и посягающее на феодальный общественный строй, правопорядок, собственность, личность, права и интересы частных лиц [8].

     Долгое  время основным источником уголовного права феодальной Беларуси являлся  обычай. В дошедших до нас древ­них законах содержались лишь отдельные уголовно-правовые нормы. Только в первом общегосударственном кодексе ВКЛ (Судебник Казимира 1468 г.) преступные деяния были сгруппированы в определенной последовательности. Однако Судебник не претендовал на полноту регулирования правоотношений в области преступления и наказания. По довольное простой схеме он закрепил виды единых для всего государства преступлений против собственности и личности и наказаний за них.

     Только  в статутах, знаменующих собой  новый этап развития уголовного законодательства, создана достаточно четкая правовая система. Статут 1588 г., завершивший кодификацию уголовного закона ВКЛ, содержит определенную классификацию криминальных деяний, которая прежде всего основывается на объекте преступного посягательства. Правда, классификация эта еще далека от совершенства. Так, наиболее важные, по мнению законодателя, государственные преступления содержатся в первом разделе («О персоне нашой господарской»); преступления против имущественных и личных прав («О гвалтех, о боех, о головщизнах шляхетских») сконцентрированы в одиннадцатом разделе; в четырнадцатом разделе говорится «О злодействе всякого стану»; преступления против правосудия сгруппированы в четвертом разделе («О судьях и о судех»); воинские преступленияво втором разделе («О обороне земской»).

     В то же время рядом с однородными  преступлениями здесь мы встречаем  и такие, которые включены в определенные разделы на основе совершенно случайных  признаков. Кроме того, вместе с уголовно-правовыми  нормами в каждом разделе содержатся конституционные, гражданско-правовые и пр.

     Законодатель XVI в. при кодификации права основывался  на собственных, понятных ему, критериях  и принципах. Так, включая в первые три раздела Статута 1588 г. рядом  с основными конституционными нормами  некоторые уголовно-правовые, он руководствовался, вероятно, их особой значимостью и важностью [11].

     Одновременно  с классификацией преступлений по объекту  посягательства Статут подразделяет их на «речи крвавые, где о горле  идеть» и «речи меньшие, не крвавые, где о горле не идеть», т. е. классифицирует их по степени тяжести (опасности). Как исчерпывающего перечня, так и разъяснения этих терминов нет в законе, но почти всегда вслед за словами «речи крвавые», «речи меньшие» следуют пояснения «за што горлом карають» или «где о горле не идеть». В одном из артикулов дается примерный перечень «речей крвавых»: убийство, разбой, изнасилование, поджог, наезд, сопряженный с убийством, после чего законодатель говорит: «и иншые речи крвавые, то ест за што горлом карають».

     Перечня «речей меньших» Статут не содержит, но в ряде артикулов разъясняется: «за  што горлом не карають», «розлитьем крви не карають», «где о горле не идеть».

     Семантика данных конструкций дает основания  предполагать их тождественность современным  понятиям тяжких и менее тяжких уголовных преступлений [13].

     Исследуя  уголовный закон, действовавший  на территории феодальной Беларуси, историк-правовед профессор И. А. Юхо делит преступления на:

     1) государственные;

     2) против порядка управления и  правосудия;

     3) военные;

     4) против религии и церкви;

     5) против нравственности;

     6) против жизни, здоровья и чести  людей;

     7) посягательство на имущество;

     8) преступления слуг и феодально  зависимых людей против феодалов.

     Кроме того, по способу возбуждения дел  в суде И. А. Юхо подразделяет преступления на три вида:

     1) преступления, дела по которым  возбуждались представителями государственной  власти независимо от наличия  потерпевшего или его воли;

     2) преступления по делам частного  обвинения;

     3) преступления по делам смешанного  обвинения, по которым обвинителями могли выступать как должностные лица государственного аппарата, так и отдельные граждане [13].

     Преступления  государственные и против порядка  управления. В период централизации  ВКЛ усиливается власть государя (великого князя), что выражено в законодательном закреплении полномочий верховного правителя в области принятия решений, имеющих высшую юридическую силу, в установлении единых государственных пошлин, праве на чеканку монеты и пр. В связи с этим посягательства на полномочия государя расцениваются как посягательства на верховную власть.

     Великий князь является и верховным правителем, и высшим должностным лицом в  государстве. Поэтому закон закрепляет и определенные его обязанности, делая попытку регламентации  правового статуса этой должности. Государь не только сам обязан соблюдать закон, но и должен заботиться о соблюдении его всеми должностными лицами и подданными государства. В первую же очередь Статут указывает на обязанность государя заботиться о правах и вольностях шляхетского сословия. Посягательствам на жизнь и здоровье должностных лиц при исполнении ими своих обязанностей, а также граждан, взятых под особую защиту государства, преступлениям, совершенным в местах пребывания великого князя.

     Статут 1588 года разграничивает заведомо ложный донос о государственном преступлении от доноса о совершении других уголовных преступлений.

     Воинские  преступления. Правовые нормы, касающиеся воинских правоотношений, впервые встречаются  в привилегиях и сеймовых постановлениях ВКЛ. Так, один из первых общеземских привилеев от 20 февраля 1387 г. говорит об обязанности феодалов участвовать в военном походе на основе собственных затрат. С выделением шляхты в особое приви­легированное сословие, основной обязанностью которого являлась воинская служба, появилась необходимость законодательной регламентации порядка ее несения с установлением соответствующих санкций за возможные нарушения [14].

     Впервые раздел «Об обороне земской», содержащий 15 артикулов, появился в Статуте 1529 г. В последующем появлялись новые артикулы: в соответствующем разделе Статута 1588 г. их было уже 27. Эти артикулы включали ряд составов воинских преступлений, отличительной чертой которых являлось совершение их военнослужащими или военнообязанными в период войны или военного похода. К ним относятся:

     1. Уклонение от воинской службы, т.е. неявка в назначенное время  на сборный пункт, отсутствие  на смотрах войск, переписях  и пр., за что виновный «именье  свое тратить»

     2. Нарушение порядка несения воинской  службы (самовольное оставление места службы, бегство с поля боя и др.).

     3. Преступления, совершенные военнослужащими.

     Устанавливая  наказание за преступления, совершенные  военнослужащими, законодатель, как  правило, учитывал тяжесть наступавшего преступного результата. Так, наезд  на шляхетские дома, сопряженный с убийством, насилием, причинением ран, наказывался смертной казнью с выплатой соответствующих штрафов, а наезд, сопровождающийся только «шкодой», обязывал виновного «гвалт и шкоду за доводом слушным совито платити».

     4. Преступления, совершенные военачальниками [4].

     Преступления  против правосудия. В XVI веке в ВКЛ  серьезное внимание уделяется судебной власти в государстве, делается попытка отделить ее от административной. В пользу такого утверждения свидетельствует судебная реформа, нашедшая законодательное отражение во всех трех статутах. Впервые появившийся в Статуте 1529 г. шестой раздел «О судьях», состоящий из 28 артикулов, стал 'четвертым разделом в Статуте 1588 г. и уже включал в себя 105 артикулов. Правовые нормы, касающиеся деятельности судебных органов, занимают более, чем пятую часть Статута 1588 г.